камню на берегу, позволив звуку заполнить всю долину.
Когда ни один самец так и не появился, она опустила рог в воду,
заглушив звон. Войдя в озеро, самка в одиночестве пересекла его и стала
подниматься по тропе мимо водопада.
- Ну вот и все, - сказал Стефан. - Теперь начнется спаривание, потом
животные вернутся в содружество, а к осени все самки принесут отпрысков.
- А что будет с той, которая не нашла себе пары?
- Она постарается найти себе супруга в следующее весеннее затмение.
- Это будет через год?
- Не знаю, - честно ответил Стефан. - Тебе понравилось?
- Я... - Бидж замолчала, не находя слов. Стефан удрученно посмотрел
на нее.
- Тебе нечего сказать? Тебе не понравилось?
- Мне ужасно понравилось. Это было великолепно, - ответила Бидж,
наблюдая, как одинокий единорог скрывается за гребнем горы.
- Я рад. Я хотел, чтобы ты это увидела.
- Я так тебе благодарна, - сказала Бидж, в порыве чувств целуя его в
щеку.
Он робко поцеловал ее в щеку тоже, потом придвинулся ближе и
поцеловал в губы.
Бидж ответила на его поцелуй, и тут же ощутила внезапный удар, с
ужасом вспомнив тест в кабинете доктора Хитори: как она пыталась
оставить свой язык высунутым и не смогла.
Она отстранилась:
- Пожалуй, не стоит делать этого.
- Почему? - Стефан был огорчен и задет.
- Потому что я... Ну, в общем, я думаю, что не стоит. - Как могла она
объяснить ему, что не смеет позволить себе близости? Он спросит, почему,
а Бидж еще не была готова говорить об этом ни с кем. К тому же Стефан с
его чувствительностью будет несчастен почти так же, как и она сама.
Но его и не интересовала возможная причина отказа.
- Ладно, - проговорил он оскорбление. - Может быть, я кажусь тебе
странным. Ты ничего не должна объяснять. - Он отвернулся. - Нам пора
возвращаться.
Бидж в темноте несколько раз чуть не упала. Перелезая через упавший
ствол, она споткнулась и съехала с дорожки в кусты. Стефан осторожно
помог ей подняться, избегая прикосновений к ее телу.
- Может быть, я и странный, - сказал он с намеком на злорадство в
голосе, - но зато ты неуклюжая. - На это Бидж ответить было нечего.
Бидж на цыпочках пробиралась к своему спальнику, но - что было
неизбежно - в темноте наткнулась на чей-то рюкзак. Он с грохотом упал -
в нем оказались книги.
- А обо мне еще говорят всякие гадости, - сонно бормотал Дэйв, пока
Бидж залезала в свой мешок.
- И правильно делают, - столь же сонно отозвалась Ли Энн.
- С тобой все в порядке? - тихо спросила Анни, когда остальные снова
уснули.
Бидж съежилась в своем спальнике, отвернувшись ото всех, чтобы никто
не заметил, что она вот-вот заплачет. "Ох, да у меня же все прекрасно, -
подумала она. - Я скоро умру. Я уже теряю двигательные навыки, и я
больше не смею влюбиться".
- Все о'кей, - ответила она вслух.
Aeaaa 19
Eонфетка разбудил их, решительно посигналив и крикнув в окно
грузовика:
- Рассвет в джунглях!
- В каких это джунглях? - спросил Дэйв, но невольно бросил взгляд по
сторонам, как будто ожидая, что местность изменилась за ночь. Студенты
вылезли из мешков и быстро собрали вещи.
В кабине грузовика Конфетка раздал всем ломти свежего черного хлеба с
маслом. Хлеб был теплый, и от него еще шел пар.
- Только мне и не хватает, чтобы вы тут начали падать в голодный
обморок. У нас сегодня работы по горло! Все насторожились. Анни по
привычке посмотрела на "Справочник Лао", лежащий на приборной доске.
Конфетка заметил ее взгляд и сунул книгу в сумку:
- Сегодня не понадобится. - Грузовик свернул на дорогу, которую
Конфетка выбрал, сверившись с картой - на сей раз, как заметила Бидж,
это был карандашный набросок, сделанный дрожащей, явно старческой рукой.
- Вас ждет что-то вроде экзамена - посмотрим, чему вы научились во время
других практик.
Студенты расслабились, но ненадолго. Дальнейшая поездка прошла в
молчании, все были заняты размышлениями о том, что им может
понадобиться, и прикидывали, что они знают, а что - нет.
На повороте дороги их встретил Филдс:
- Доброе утро, доброе утро! Вы, я смотрю, не такие уж ранние пташки!
- Он доброжелательно улыбнулся студентам. Даже Анни набралась мужества
улыбнуться ему в ответ, хотя и постаралась тут же застегнуть свою блузку
до горла.
Имя пастуха, с которым их познакомил Филдс, было Б'ку и произносилось
с придыханием. Он оказался человеком, английского языка он не знал и
говорил только на суахили. Филдс выступал в роли переводчика.
- Я его учил, как ухаживать за овцами, Стефан его учил, но он хочет
знать, что ему скажут настоящие специалисты.
Под руководством Конфетки студенты по очереди читали что-то вроде
лекций - о рационе животных, об опасности обезвоживания, оптимальном
режиме спаривания, предосторожностях во время окота, завороте века у
новорожденных ягнят. Большую часть этого пастух вежливо выслушивал и
кивал, некоторая информация вызывала у него изумление, и тогда он
улыбался ослепительной благодарной улыбкой.
В отаре Б'ку оказалось несколько ягнят, еще сосущих матерей. Он с
улыбкой наблюдал, как студенты пытаются поймать их, потом без всяких
усилий, сделав всего несколько шагов, догнал и ухватил двоих малышей.
Пока Анни показывала ему, как нужно осматривать зубы овец, Бидж
спросила Филдса:
- А он запомнит то, что мы ему рассказываем?
- Запомнит лучше, чем вы запоминаете прочитанное в книге. Он в жизни
не пользовался ничем, кроме устных советов. Конфетка не скрывал своего
удивления: Анни оказалась лучшей учительницей. Она говорила медленно,
строила фразы просто, повторяла, когда это было необходимо, предлагала
задавать вопросы и извинялась, если что-то оставалось неясным. Под конец
урока Б'ку поклонился ей, погладил ее белокурые волосы и, смеясь, что-то
быстро сказал на своем щелкающем языке. Девушка неуверенно улыбнулась в
ответ и вопросительно посмотрела на Филдса.
- Он говорит, - перевел тот, - что теперь он будет учить вас.
Б'ку что-то начертил на земле и заговорил ясным твердым голосом. Если
кто-то из студентов отвлекался, ожидая, пока Филдс переведет сказанное,
пастух стучал своим длинным посохом.
Он говорил о болезнях новорожденных ягнят, о занозах в вымени
кормящих самок, о том, как ритм жевания говорит о рационе и здоровье
овцы, о признаках, по которым можно определить лучшего производителя, о
защите молодых племенных животных от более сильных и агрессивных
баранов. Он прочел целую лекцию о скрещивании пород, обнаружив знание
предметов, о которых студенты слышали на спецкурсе по генетике, но
никогда еще не применяли на практике.
Слушая это все, Конфетка довольно улыбался, но Бидж заметила, что
периодически он делал пометки на клочках бумаги, которыми вечно были
полны его карманы.
Бидж услышала стук копыт по камню и обернулась, хоть и рисковала
навлечь неудовольствие Б'ку. На них с высокой скалы смотрела Мелина с
сумкой из домотканого холста в одной руке и посохом в другой. Бидж
поймала взгляд Конфетки, тот кивнул. Девушка с помощью Филдса извинилась
перед пастухом и пошла вверх по откосу, улыбаясь Мелине.
Мелина не ответила на ее улыбку. Бидж неловко остановилась перед ней,
не зная, что сказать. Где-то вдали звучала теперь уже такая знакомая
песня синеспинок.
- Привет, - наконец выдавила из себя Бидж.
- Йо. - Голос Мелины, при последней встрече целовавшей Бидж в губы,
звучал теперь сухо.
- Какая у тебя красивая сумка. - Мелина сегодня обходилась без
одежды. Дэйв, уж конечно, не преминул бы поскалить зубы, но он был занят
с овцами и не смотрел вверх. - А почему ты не пользуешься рюкзаком из
нашего мира, как Стефан?
Мелина напряглась:
- Я сама ее сшила. Стефан больше, чем я, увлекается всякими штучками
из вашего мира.
- Как он поживает, кстати?
- Прекрасно, я думаю. - Мелина пристально смотрела на лужайку внизу,
где Б'ку объяснял Ли Энн, Анни и Дэйву тонкости диагностики овечьих
болезней по навозу.
- Ты его видела?
- Сегодня утром. Он держится в стороне от всех. - Мелина метнула в
Бидж сердитый взгляд.
Бидж сглотнула и задала вопрос о том, что, как она себя уговаривала,
не должно иметь для нее никакого значения:
- Извини меня, вы с ним... связаны, близки или как это у вас
называется?
Мелина обдумала вопрос и ответила жестко и прямо:
- Я ему не сестра. Мы не любовники. Но мы выросли вместе, и мне
неприятно, когда ему причиняют боль, Бидж ничего не ответила. Медина
пожала плечами, повернулась и пошла по направлению к "Кружкам" быстрым
ровным шагом.
Бидж обернулась и обнаружила, что за ней наблюдает Филдс - грустно и
даже без обычного для него сексуального интереса. Вспыхнув, она резко
спросила его:
- Вы тоже хотите мне что-то сказать? Филдс покачал головой так
медленно, что его косматые кудри почти не колыхнулись.
- В этом нет необходимости. Я думаю, что ваш собственный мир преподал
вам важный урок: хорошие люди, а вовсе не плохие, сами куют себе
проклятие.
Бидж присоединилась к остальным и была искренне рада, когда они
наконец погрузились в грузовик, чтобы ехать домой.
Полдень давно миновал, и желудки студентов начинали требовать чего-то
большего, чем ломоть хлеба с маслом. Если только активность дорожных
команд не привела к тому, что и этот маршрут неузнаваемо изменился,
дорога, по которой они ехали, должна была идти мимо "Кружек". Бидж
подумала, что согласилась бы снова встретиться с разгневанной Мелиной,
лишь бы получить горячую еду.
Но прежде чем они добрались до гостиницы, Конфетка затормозил у
подножия холма, увидев стоящего на вершине Каррона, открыл дверцу,
высунулся и прокричал вопрос. Каррон махал им рукой, и, хотя шум ветра
заглушал его голос, до студентов донеслось:
- Полита!
Конфетка, не обращая внимания на риск, погнал грузовик прямо вверх по
склону. Машина скрипела и дребезжала на камнях, угрожающе раскачиваясь.
Ли Энн, пристально глядя вперед, не удержалась от восклицания:
- Вот дерьмо!
Полита лежала на боку почти у самой вершины. Тело жеребенка у нее в
животе образовывало ясно видимую выпуклость. Бидж не понимала, почему Ли
Энн так обеспокоена, пока не вспомнила, что анатомия этой части тела
Политы чисто лошадиная.
Полита выглядела совершенно обессилевшей. Было ясно: если она не
разродится быстро, она погибнет.
Не говоря ни слова. Конфетка вынул из ящика в кузове резиновый
нарукавник, а Ли Энн прямиком направилась к Полите и подняла ее хвост.
Вульва Политы была отечной и воспаленной в результате затянувшихся
родов. Ли Энн погладила роженицу по боку.
- Расслабься, милая, - сказала она успокаивающе. - Мы сделаем все,
что надо. Ты только расслабься. Полита повернула голову:
- Не могу. - Ее глубоко запавшие глаза были полны предчувствием беды.
Конфетка смазал нарукавник дезинфектантом и ввел руку в матку. Почти
немедленно он сказал Полите:
- Думаю, ты уже догадалась - жеребенок... ребенок в неправильном
положении. Мы называем это ягодичным предлежанием. Вы с Карроном знаете,
конечно, что это ничего хорошего не сулит.
- Можешь ты развернуть его? - спросила Полита и тут же вскрикнула -
ее тело сотрясла сильная схватка.
- Едва ли. Даже жеребенок имеет слишком вытянутое тело, чтобы это
можно было сделать, а кентавр... Нет, мне очень жаль, но ничего не
выйдет.
- Все из-за того, что мы разных пород и разного размера, - сказал
Каррон мрачно. - Я виноват - ведь это я выбрал Политу.
- Это я выбрала тебя, - поправила Полита, пытаясь улыбнуться ему.
