Волк словно оттолкнулся от земли, взмыл, встряхиваясь, во все стороны
полетели комья грязи, сгустки крови, сучки... и на поляне вырос, широко
расставив ноги, Мрак. Он с усилием разогнул спину, повел могучими плечами.
Сплюнул, ощутив во рту кровь. Волчьим чутьем уловил опасность, мгновенно
обернулся, перехватил руку с секирой. Потрясенный Олег вскрикнул, выронил
оружие и закрыл глаза.
Мрак дал ему опуститься на землю мокрой тряпкой, посмотрел удивленно,
повернулся к Таргитаю:
-- Что-то у вас нагажено, разбросано... Не поделили чего?
Таргитай открыл и закрыл рот, наконец с трудом отыскал голос,
убежавший на другую сторону Леса:
-- Ты... ты говоришь!
-- Ты тоже вроде бы,-- ответил Мрак.
Таргитай бросился Мраку на шею, прижался.
-- Мрак!.. Я боялся, что теперь уже навсегда! Даже печальную песнь о
тебе сложил!
-- Значит, буду жить долго,-- буркнул Мрак. Он озирался, лицо его
было бледное, усталое и совсем не такое каменное, каким Мрак держал его
всегда.-- Видать, я покрепче, чем считали. Старая кость, не то что
нынешняя молодежь.
-- Как ты нашел нас? Да еще в этой... личине!
-- Ума не приложу,-- ответил Мрак с беспокойством. Подумал.--
Наверное, услышал дуду, решил сожрать дударя. А то и теленка или овцу,
ведь на дудках чаще всего пастухи от безделья маются, если Степан ничего
не напутал... Ладно, теперь неважно, как нашел. Буди Олега, пора идти за
одолень-травой. Он что, плохо спал ночь?
Они оба смотрели на распростертого волхва, потом Мрак сказал с
неодобрением:
-- Видать, ты всю ночь на дуде играл? До чего человека довел! Редкий
трус, а как разъярился, с секирой кинулся!
Он прошелся по поляне, с недоумением рассматривая следы ночной
схватки. Таргитай участливо наклонился к волхву, тихонько перевернул его
на спину. Лицо Олега перекосилось, рот распахнулся, из горла вырвался
странный хрип. Таргитай в панике потряс волхва. Хрип разом оборвался,
Таргитай с несказанным облегчением понял, что это был не хрип, а храп.
-- Буди, буди,-- посоветовал Мрак.-- Я думал, только ты здоров спать.
Месяца четыре как ушли из деревни, а как меняетесь!.. Буди. Если всю ночь
бесились, то сами виноваты.
Олег вскочил, ошалело хлопая глазами. Рука спросонья метнулась к
секире, Мрак довольно улыбнулся. Оперяются птенчики!
-- Кончай ночевать,-- проревел он,-- а то у Таргитая корм отбиваешь!
Пора идти за одолень-травой. По росе сподручнее.
Олег протер глаза, потрясенно оглянулся на Таргитая. Тот пожал
плечами: Мрак храбрее, а волхв -- умнее. А он всего лишь дудошник. Надо
дуду разыскать, выронил, когда бросился Мраку на шею. А то подберут
мокролапые, чешуйчатые, мохнатокрылые... Такое сыграют! Да еще соплями
забьют дырочки.
Олег проговорил осторожно:
-- Мрак, дай прийти в себя. Ты снова сумел вернуться! Это чудо.
-- Тебе виднее, ты -- волхв,-- ухмыльнулся Мрак.
Олег смотрел очень серьезно:
-- Мрак, в Лес тебе нельзя. Нам вообще надо убегать отсюда.
-- Почему?
Олег отвел взгляд, помялся, ответил очень неохотно:
-- Ты ничего не помнишь... Ты вернулся к нам чудом, понимаешь? А чудо
не повторяется. Само не повторяется. Чтобы повторить, надо знать, как это
делается. Я не знаю, и никто не знает. В другой раз ты уже не вернешь себе
человечью личину... Мрак, нам не нужен ни Цвет, ни разрыв-трава, ни
одолень-трава, если мы потеряем тебя. Конечно, ты -- свинья редкостная, но
мы с Тархом к тебе привыкли.
Мрак кивнул, глаза были понимающими:
-- Спасибо на добром слове. А теперя поднимайтесь! Нечего свою лень
прикрывать заботой о моем здравии.
-- Мрак...
-- Нам нужен Цвет Папоротника,-- отрезал Мрак.-- И одолень-трава.
Олег начал собирать в мешок разбросанные обереги. Затрещали кусты,
кто-то проламывался к поляне, натужно рычал. Олег выронил мешок, выхватил
из петли секиру, мгновенно присел на полусогнутых, растопырив по-боевому
руки.
Пятясь, из кустов выбрался на четвереньках Таргитай. В зубах была
свирель. Мрак довольно улыбался, блестел зубами. Тарх молодец, держит руки
свободными, а Олег и того лучше: чуть что -- уже за секиру хватается!
Олег бросил секиру в петлю, попал, как получалось у Мрака, сказал
строго:
-- Сперва надо собрать побольше хвороста. В запас.
Таргитай тоже совал секиру в петлю, но та не лезла, цеплялась.
Таргитай начал суетиться, потеть, пихал двумя руками. Мрак окинул поляну
взглядом, сказал хмуро:
-- Порезвились... Потому и сонные как осенние мухи. Рожи вытянулись,
как у коней. В другой раз умнее будете. Ладно, хвороста насобирайте. Все
одно расходовать не умеете.
-- И еще одно,-- заявил Олег твердым голосом. Он оглянулся на
Таргитая за поддержкой.-- Вечером мы свяжем тебя, Мрак. Самой крепкой
веревкой!
Мрак хмыкнул с сомнением. Таргитай закричал горячо:
-- Мрак, Олег прав! Он умный. Мы прямо сейчас надерем лыка! А хворост
соберем потом. На тебя лыка понадобится, как на самого крупного лося.
Он потыкал Мрака в тугие мышцы спины, пощупал твердые, как валуны,
плечи. Раскинув руки, измерил вдоль и поперек, закончил со вздохом:
-- Нет, как на тура. Здоровенный бугай!
Вдвоем с Олегом они собирали хворост, а Мрак сам надрал лыка, признав
все-таки мудрость волхва. Правда, он заявил, что волхв не сам додумался, а
вычитал в краденой книге. Ну, пусть не совсем краденой, но все-таки никто
ему не дарил. А не сам додумался, потому что научился за секиру хвататься.
Либо храбрый, либо умный...
Надранное лыко Мрак сунул под собранный хворост, чтобы не высохло до
вечера.
Травы искали весь день. Мрак, дважды отыскав прошлый раз чародейскую
травку, рыскал неутомимо, раздвигал кусты, лез напролом через буреломы.
Все бы ничего, но приходилось идти за ним, а на оборотня никак не повлияла
бурная ночь, когда он невесть где бегал, а вернулся с чужой кровью на
морде.
Однажды видели исчезника, тенью промелькнул чугайстырь. Странный был
Лес, странные и существа -- скрылись, будто не они хозяева. Олег начал
судорожно перебирать обереги, он первым догадался, кто в этом Лесу
владыка.
По верхушкам деревьев, где светило солнце, пробежали маленькие вихри.
Таргитай махал руками, свистел, но вихри опуститься вниз, в лесной
полумрак не решились. А потом солнце начало уходить и с вершинок, внизу
стало тихо и застойно, как в могиле.
Олег сказал решительно:
-- Мрак, быстро уходим назад. Я не знаю, как далеко мы ушли, но надо
успеть вернуться пораньше!
-- Успеем,-- отмахнулся Мрак.-- Посмотрим вон за теми буреломами...
Олег бросил выразительный взгляд на Таргитая, тот заорал во весь
голос:
-- Я уже ног не волочу!.. Возвращаемся, не то вам придется меня
тащить на своих спинах. Мрак, мы ж не такие быстрые!..
Мрак оглянулся с отвращением, буркнул неохотно:
-- Чур с вами, улитки. Но ушли мы в самом деле далековато. Бегом! Я
поведу по прямой. Так короче.
Зря Таргитай обрадовался: Мрак повел в самом деле коротким путем по
прямой -- через буреломы, заросли терновника, дряговище, с разбега прыгали
через валежины, такие огромнейшие, что Таргитай предпочел бы обойти их,
если бы успевал остановиться в бешеном беге за Мраком.
Олег видел, что шерсть на руках Мрака стоит дыбом. Перебежали ручей
со скользкими камнями на дне, понеслись по косогору, а дальше за стеной
деревьев откроется их поляна, где растут черные папоротники. Таргитай
чувствовал мурашки по коже. В детстве так он чуял лесного зверя, что
зимними ночами ходит вокруг дома, откуда несло теплом, терся о ставни,
оставляя клочья шерсти...
Олег бежал с перекошенным лицом. Жилы на шее и висках страшно
вздулись, крупные капли пота выступили на лбу, ползли по багровому лицу.
Он чувствовал больше, чем Таргитай, он -- волхв.
Солнце только опустилось за овид, но Лес -- не бескрайняя Степь,
здесь сумерки сгущаются намного раньше. Мрак уже судорожно дергался,
скрежетал зубами. Глаза налились кровью, обезумели. С бега перешел на шаг,
брел с усилием, натыкался на деревья. Таргитай ухватил за руку, Олег
крепко держал оборотня за пояс.
Они вывалились на поляну, Таргитай тут же нырнул под хворост, вытащил
ремни, веревку и лыко. Мрак упал, его руки дергались, пальцы впивались в
землю. Таргитай быстро опутал ему ноги, затянул потуже, выдохнул с
облегчением:
-- Успели...
-- Руки вяжи, дурак! -- завизжал Олег. Он перехватил правую руку
Мрака, боролся, пытаясь завернуть ее за спину оборотня.-- Побыстрее!
-- Сейчас, сейчас...
Вдвоем заломили руки, стянули ремнями. Для верности еще раз
перепоясали веревками грудь и живот Мрака. Тот открыл глаза, в них была
невыносимая боль, прохрипел:
-- Горло...
-- Что с ним? -- не понял Таргитай.
-- Горло, дурачье... перетяните...
Олег торопливо набросил ему на шею ременную петлю, затянул узел, что
пришелся на яблочко, за которым живет душа. Таргитаю бросил, задыхаясь:
-- Так надо... Начнет оборачиваться, а удавка придушит... У волка шея
толще.
Мрак дернулся, темное лицо исказилось зверской гримасой:
-- Еще туже... На горло, живот... Туже!
Таргитай неумело лупил кресалом по огниву. За деревьями слышался вой,
пока далекий, затем рев пошел со всех сторон. Приближалось нечто тяжелое,
земля подрагивала, с треском лопалась зеленая шкура мха, выпуская толстые
белые корни. На поляну пахнуло смрадом, а огонь все не разгорался. И
сухого мха нащипал, и бересту изодрал в тонкие ленточки...
Будь Олег настоящим волхвом, подумал он зло, только бы вылупил бешено
глаза да резко разжал кулаки, как делал Боромир, сырые поленья вспыхнули
бы жарким пламенем! А тут уже в затылок сопит нечисть, слюни роняет, тянет
из-за деревьев мертвецкие лапы...
Из-за плеча потянулась темная рука, выхватила огниво. Таргитай,
обмерев, повалился лицом вниз, а Олег двумя ударами выбил огонь, дунул,
береста вспыхнула, поляна озарилась радостным светом.
-- Вот и все волшебство. Неча на волхвование уповать, когда надо руки
приложить!
-- Я говорил вслух? -- проблеял Таргитай смущенно.
-- У тебя всегда по глупой роже все видно. Ты куда это? Или на тебя
огонь действует, как на нечисть, что во-о-он выглядывает?
-- Никто там не выглядывает,-- огрызнулся Таргитай зло.-- Что-то
расхрабрился. То дрожишь, как заячий хвост, то на рожон прешь. Заболел?
-- Не знаю,-- ответил Олег.
Ночь упала, как секира Мрака на голову степняка. Языки пламени стали
ослепительно яркими, а за поляной сгустилась жуткая могильная тьма. Там
двигались сгущения мрака, слышался хруст, топот. Запахи нечистот и
гниющего болота усилились, доносилось тяжелое надсадное дыхание. Что-то
шлепалось, словно брюхо огромной жабы поднималось и падало оземь при
дыхании.
-- Теперь поборемся,-- заявил Таргитай с решимостью. Он швырнул в
огонь охапку хвороста.-- Нечисть, вылезай! Угостим.
Подумав, он сунул в бушующее пламя пару толстых палок, чтобы сразу
выхватить, швырнуть. Олег жмурился, отодвигался под натиском жара.
-- Тарх, умерь огонь! На ночь не хватит.
-- Теперь хватит,-- ответил Таргитай уверенно.
За деревьями гукало, верещало, рычало на разные голоса. Костер
трещал, гудел, даже рычал, почти заглушая нечисть. Яркое пламя держало ее
за деревьями. Вой, писк и кваканье были слышны, но жуткой мощи не
чувствовал даже Олег.
Приободрившись, он начал рассказывать про древних, про времена, когда
не было даже богов, а эта нечисть уже была, как всегда были мухи, пауки,
жабы, упыри... Да-да, пауки и мухи раньше жили в Болоте, уже потом
