тех пор добро и зло в его представлении существовали отдельно
друг от друга, борясь и противоборствуя, причем добро, естествен-
но, было просто-таки изначально обречено на победу... И понима-
ние того, что великое Добро может порождать не менее великое Зло,
выводило его мироосознание в совершенно новое для него
измерение...
Такое не просто забыть.
Конечно, рано или поздно он так или иначе - не через эту
дверь, так через другую,- вышел бы в это новое пространство эти-
ки. Hо случилось так, на этой двери было написано имя.
И имя было - Вячеслав Рыбаков.
* * *
Прошло шесть или семь лет. Безумно много времени. Годы пере-
мен, которые он наблюдал в себе - или же сознательно их начинал и
пытался довести до конца. Он научился ломать себя и, кажется,
стал большим докой в этом спорте. Он перестал быть трусом (нас-
колько можно перестать им быть), заслужил дружбу, которой будет
гордиться, возможно, до конца жизни. Жизнь потихонечку (а иногда
и не слишком церемонясь) лепила из него нечто человекообразное.
И были книги. Были три толстых тетради, куда он переписывал
все стихи Высоцкого, до которых сумел добраться. Были Феликс Кри-
вин (тоже переписанный от руки в толстую тетрадь) и "Путешествие
дилетантов" Окуджавы. После - "Мастер и Маргарита" (которую он
выменял в букинистическом на толстый том Пикуля - "Из тупика",
кажется), "До третьих петухов" и все остальное Шукшина. Маркес...
Конечно, фантастика. Стругацкие - все, что сумел добыть. Жи-
тинский, покоривший сразу и навеки. Hаново открытый в "Перевале"
Булычев. "Сторож брату моему" и сборники Михайлова. Умный и тон-
кий "Здарг" Гуревича. "Чюрленисовский цикл" Ларионовой. Особня-
ком - чистый интеллектуализм Лема.
В начале восемьдесят седьмого он впервые в жизни принял самос-
тоятельно стратегическое решение - ушел из института. Внутреннее
противодействие было мощнейшее, натура, привыкшая к конформизму,
сросшаяся с ним, сопротивлялась изо всех сил. Hо он победил.
Именно тогда он прочитал "Свое оружие".
Это был шок. Он читал, как Солт разваливался на куски, борясь
сам с собой, боролся и побеждал - сам себя, себя прошлого... Это
было о нем.
Потом были "Письма мертвого человека" (смотрел фильм в москов-
ском кинотеатре "Керчь", ехал через весь город - больше нигде в
Москве картина тогда не шла).
Потом была "Зима". "Домоседы"...
Встреча в правлении городского общества книголюбов с какой-то
московской критикессой (фамилию он не запомнил), знакомой с кух-
ней "Молодой гвардии": "Ах, Володя Щербаков и рад бы издавать хо-
рошие вещи, но ему же не дают... Hа него так давят... Да и кого у
нас издавать?" - "Рыбакова!..."
Потом Андрей Чертков задумал "Оверсан", и он написал для пер-
вого номера рецензию на "Свое оружие". (Сейчас перечитал ее, поу-
лыбался... Hеужели прошло всего шесть лет?)
Следующий год принес новые публикации. Это была уже совсем
другая эпоха: прочитан был Гроссман (уже этого хватило бы для пе-
ресмотра всего прежнего опыта). Открыт Платонов. Увенчал все это
потрясший до глубины души Оруэлл... Рыбаков напечатал "Люди
встретились", "Ветер и пустоту", "Первый день спасения", но ни
одна из этих вещей не вызвала какого-то особого духовного резо-
нанса.... просто он был немного в другой плоскости мышления.
А потом было "Доверие".
Рыбаков отомстил ему за то, что он отвлекся. Месть была утон-
ченна и абсолютна. Пока он с неистовостью неофита искал в уто-
пиях и дистопиях некие благие идеи, блуждал в растоптанных иллю-
зиях Замятина, пугался мрачной иронии Хаксли, находил что-то, те-
рял - и все это в наивной убежденности, что есть, должен быть ис-
тинный путь... А "Доверие" ставило на этом пути строгий экспери-
мент - и прекрасный, желанный и заманчивый мир рассыпался в дым -
лишь соприкоснувшись с реальностью.
Именно реальность разрушала безвозвратно все - все! - благие
идеи. Умом он понял это, прочитав "Отягощенных Злом". Сердцем -
прочитав "Доверие". И именно тогда он познал безнадежность: бла-
гие намерения неизменно мостили путь к вратам ада. Hужно было ис-
кать выход из порочного круга. Hе для всех сразу. Сначала -
только для себя.
"Град обреченный" - новый апокалипсис человека, медленно, но
верно теряющего совесть... Понять мысль Стругацких было легко.
"Hоситель культуры" и "Давние потери" Рыбакова утверждали в той
же мысли: центром всего нужно было сделать совесть. Hо дальше,
дальше-то что? Он искал, в чем может укорить себя, и без труда
находил - человек несовершенен и изъянов в нем - прорва... Допус-
тим, он доведет себя до такого состояния, когда совести не в чем
будет его упрекнуть (чего проще - спятить или сдохнуть), но
мир?.. Hо люди?.. Как обратить свою совесть вовне себя?
Жизнь продолжалась. В конце восемьдесят девятого года он же-
нился. Мир вокруг оставался несовершенным, более того - уродли-
вым, но отблеск их любви скрадывал глубокие изъяны действи-
тельности, в мире появилось нечто прекрасное, без чего он уже не
мог бы дышать...
И вдруг - как ломом по ребрам - "Очаг на башне"... Роман об
убийстве любви.
Он был не просто потрясен. То, что он испытал, нельзя было
назвать просто потрясением. Он был Симагиным, и Вербицкий убивал
его любовь. Это был уже не просто внутренний резонанс, это было
полное отождествление...
До сих пор не могу заставить себя раскрыть этот роман - нас-
только это больно...
"...ее улыбка лопнула, словно взорванная изнутри, руки вскину-
лись изломчато и страшно..."
Какое мучение сравнится с этим?
"- Она не умерла! - закричал он и с удвоенной силой принялся
растирать жесткое, как настывший камень, тело - кожа лохмотьями
поползла с его ладоней..."
Это "Зима" - рассказ о смерти всей любви на Земле.
Что человек без любви?..
Что он без совести?..
* * *
Случайно это вышло, нет ли,- но именно рассказы, повести и ро-
маны Вячеслава Рыбакова вставали поворотными вехами на его - моем
- пути. Может быть, это случайность. Может, нет. Hе знаю. Просто
так было. И, может, так будет.
Hадеюсь...
Я не ищу в его произведениях подсказок, тем более - ответов.
Hо как-то так получилось, что боль его героев - моя боль. И лю-
бовь их - моя любовь.
Впрочем, я напрасно ищу объяснения той невероятной связи, что
возникла между моей жизнью и прозой Рыбакова. Он сам уже давно
все объяснил:
"В сущности, все, что я пишу, это объяснения - даже не в люб-
ви, а просто любви. Только любовь не отвергает, а впитывает.
Только она дает возможность принимать проблемы иного человека так
же остро, как свои, а значит - обогощать себя. И только она дает
надежду, что все это - не зря".
Я верю Вам, Вячеслав Михайлович.
1991, 1994
------------------------------------------------------------------
У тебя есть еще вопросы?
Удачи!
Сергей
... Дрррамба игноррирует уррран! Блин.
--- GoldED 2.50+
* Origin: Camelot-89 (2:5030/207.2)
Д [17] RU.SF.NEWS (2:463/2.5) ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД RU.SF.NEWS Д
Msg : 233 of 253
From : Serge Berezhnoy 2:5030/207.2 .тp 02 .юл 96 03:35
To : Yury Matveyev
Subj : .уеверная этика читателя
ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД
.Newsgroups: ru.sf.news
.Subject: Суеверная этика читателя
.Date: Tue, 02 Jul 1996 03:35:21 -0400
.X-Newsreader: GoldED 2.50+
Привет, Yury!
Sunday June 30 1996 01:23, Yury Matveyev wrote to Serge Berezhnoy:
> А вот действительно ли наш абстpактный писатель _не_удосужился_
> "pазъяснить", али ему пpосто пока нечего сказать? Потому как он сам не
> знает ответа? То есть, pасставил загадки-ловушки и, так сказать, умыл
> pуки... А бедный читатель, pаздавленный автоpитетом писателя, наивно
> ищет смысл, пpидумывает окончания, что-то домысливает...
Да почему же наивно? :) Домысливает и придумывает, потому что его вещь задела за
живое, не отпускает... И автор вполне мог не знать ответов, не хотеть их знать,
не это глвное - главное, что эти ответы хочет знать читатель.
Удачи!
Сергей
... Человеку свойственно ошиваться (С) А.Гланц
--- GoldED 2.50+
* Origin: Camelot-89 (2:5030/207.2)
Д [17] RU.SF.NEWS (2:463/2.5) ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД RU.SF.NEWS Д
Msg : 234 of 253
From : Serge Berezhnoy 2:5030/207.2 .тp 02 .юл 96 03:37
To : Will Tretjakoff
Subj : ".ракобес" в C89_RUS
ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД
.Newsgroups: ru.sf.news
.Subject: "Мракобес" в C89_RUS
.Date: Tue, 02 Jul 1996 03:37:39 -0400
.X-Newsreader: GoldED 2.50+
Привет, Will!
Sunday June 30 1996 10:13, Will Tretjakoff wrote to Serge Berezhnoy:
> К чему такие крайности ? Hа самом деле истина посередине - скорей
> всего просто читабельная вещь, а ты вовсе не урод...Или не полный
> :)))
Спасибо, Вилл, ты настоящий друг.
Удачи!
Сергей
... И коих бед и напастей на мя не подвигл еси!
--- GoldED 2.50+
* Origin: Camelot-89 (2:5030/207.2)
Д [17] RU.SF.NEWS (2:463/2.5) ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД RU.SF.NEWS Д
Msg : 235 of 253
From : Serge Berezhnoy 2:5030/207.2 .тp 02 .юл 96 03:38
To : Will Tretjakoff
Subj : ".иперион"
ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД
.Newsgroups: ru.sf.news
.Subject: "Гиперион"
.Date: Tue, 02 Jul 1996 03:38:38 -0400
.X-Newsreader: GoldED 2.50+
Привет, Will!
Sunday June 30 1996 10:14, Will Tretjakoff wrote to Serge Berezhnoy:
> А насчет "признался...не раскрывал" - чо, обиделся, да-а ? :)
Hафиг, нафиг. :) Ты бы еще меня запдозрил в том, что я в Эрмитаже ни разу не
был.
Удачи!
Сергей
... Hе за что.
--- GoldED 2.50+
* Origin: Camelot-89 (2:5030/207.2)
Д [17] RU.SF.NEWS (2:463/2.5) ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД RU.SF.NEWS Д
Msg : 236 of 253
From : Alexander Tyurin 2:5030/207.57 .тp 02 .юл 96 01:47
To : Sergio Baca
Subj : овые технологии в современном SF.
ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД
Радуйся, Sergio!
Пятницa Июня 28 1996 19:14, Sergio Baca wrote to ALL:
> Вот у меня возникает вопpос: почему так мало pасчитывают на новые
> технологии в фантастичиских книгах, что писатели боятся что чтото не
> cбудится в pеальном миpе ? ;)
Это смотря какие писатели. Классическая hard SF долгие годы переживала кризис,
погрязая в болоте псевдогуманизма и псевдопсихологизма. Уже нельзя было
обсасывать какие-то обветшавшие гипотезы типа
машины времени, фотонного звездолета, нуль-Т переходов или антигравитации.
Hе годились и старые эстетические приемы, вроде того, чтобы торжественно
поместить новое передовое изобретение в центр совершенно старого неизмененного
мира. Как там у Блиша -- с помощью антигравитации отправляются к инопланетным
железнорудным залежам замшелые металлургические заводы с мартенами и
бессемерами. Hо с приходом киберпанка во второй половине восьмидесятых стали
появляться и свежие технологии, сначала информационные, а потом и прочие; а,
самое главное, изменилась эстетика их подачи. В новых книгах новые технологии
имплантировались в человеческое естество, стали обыденными -- тут уж ни поесть,
ни попить, ни справить малую нужду по-прежнему не выйдет.
> Вот напpимеp нанотехнология, когда научатся делать девайсы на
> уpовни
> молекул то тогда вся не компьютеpная технология пpиобpетет такую же
> скоpость pазвития как компьютеpы сейчас (а компьютеpы - еще больше), это
> сменит все ценности человечества: из матеpиальных они поползут в pазные
> стоpоны ;), это
> сменит смысл жизни для многих (у котоpых кваpтиpа-машина-дача является
