ресную картину.
Рассказ о короле криминалитета следует, пожалуй, начать с того любо-
пытного обстоятельства, что Япончиков в России было двое. Первый из них
прославился еще в 20-е годы тем, что бомбил сейфы в Одессе. А Япончик-2,
получивший известность в конце 70-х, чье имя и до сих пор находится в
зените славы, получил свое прозвище за разрез глаз, характерный для жи-
телей Страны восходящего солнца.
Свои первые уголовные университеты Вячеслав Иваньков (1940 года рож-
дения) начал проходить еще в конце шестидесятых - начале семидесятых, в
знаменитой банде Монгола (Геннадий Корьков), тихо, своей смертью умерше-
го в 1994 году в подмосковном Подольске. Среди прочих соратников Монгола
был уголовник по кличке Битумщик, получивший это прозвище после того,
как разогрел паяльной лампой битум в кружке, позвонил в квартиру и вып-
леснул содержимое в лицо открывшему. За убийство человека он брал 100
рублей, за "битум" - 500. В банду входило еще 30 таких же головорезов.
Япончика, одного из самых молодых, взяли в группировку за его успехи в
боксе - говорят, еще в школе он выполнил норматив кандидата в мастера
спорта (впрочем, по другим данным, он был мастером по вольной борьбе).
Кстати, впервые он оказался на скамье подсудимых в 26 лет - за карманную
кражу. По свидетельству агента МВД, "Япончик всегда был болен воровской
идеей. Он с 14 лет воровал, нигде не работал и, даже имея на кармане
100-200 тысяч наличными, всегда шел на любое дело. Даже в том случае,
если был большой риск, а навар оказывался минимальным. Делает это он ра-
ди своего воровского авторитета".
Жертвами банды вымогателей становились подпольные миллионеры, цехови-
ки, фарцовщики, работники торговли и известные коллекционеры. С жалобами
в милицию обращались редко: вопервых, им не хотели верить, поскольку в
стране развитого социализма банд по определению не было и быть не могло.
Во-вторых, цеховикам пришлось бы объяснять в милиции происхождение вымо-
гаемых миллионов. В-третьих, многие были сильно запуганы. Люди Монгола
вывозили свои жертвы (иногда вместе с семьями) в лес, подвешивали их жен
и дочерей к деревьям, заставляли рыть себе могилу. Был в банде и свой
специалист по пыткам - шизофреник и наркоман по кличке Палач.
И все же в 1972 году МУР сумел "повязать" большую часть бандитов.
Балда получил 13 лет, Монгол - 14. Огромные сроки лишения свободы полу-
чили практически все подельники Япончика, однако самому Иванькову чудес-
ным способом удалось уйти от наказания. Он залег на дно, и хотя материа-
лы в отношение Иванькова могли бы выделить в отдельное производство, де-
лать этого почему-то не стали.
Не медля, он создает собственную банду. Ее члены под видом сотрудни-
ков милиции совершают обыски у тех, кто, как тогда называли, живет на
нетрудовые доходы, заканчивавшиеся полной "экспроприацией". Другие жерт-
вы, как и при Монголе, вывозят в лес, где подвергают жесточайшим пыткам,
вымогая ценности и деньги. Вскоре досрочно освободился Балда, к группе
Иванькова присоединяются маститые уголовники Слива и Асаф, и она начина-
ет гастролировать по всему Союзу. Его замечали в Риге, в Казани, в Свер-
дловске (где дочь известного цеховика Тарланова отдала Иванькову всю
имевшуюся в доме "ювелирку"). В каждом регионе банда "следила" - после
ее отъезда оставались трупы. В Казани был убит налетчик по кличке Чар-
лик, в Риге - спекулянт по кличке Яша.
Но все похождения Япончика до поры сходили ему с рук. В начале 74-го
после драки Япончика и Ясафа с грузинскими уркаганами в ресторане
"Русь", в результате которой один из кавказцев был застрелен (по некото-
рым данным, это сделал Ясаф), Япончик попадает в Бутырку. У него изымают
фальшивое водительское удостоверение. Здесь же Иванькова "коронуют". Но
просидел он недолго. Доказать на суде его участие в ресторанной потасов-
ке не удалось - у всех свидетелей оказались "провалы в памяти" (по аген-
турным данным, сидя в Бутырке, Япончик лично дирижировал наездами на
свидетелей и следователей, один из которых за развал дела получил круп-
ную взятку). В итоге ему инкриминировали только подделку документов.
Слегка "подсел" он и в 1978 году - за ношение холодного оружия.
И лишь когда в 1980 году за Япончика взялся КГБ СССР, его бурную дея-
тельность удалось на время остановить. Его банду начали "разрабатывать"
тщательно и методично. Оперативники установили нелегальные квартиры и
дачи, где жили люди Иванькова, номера 30 автомашин, которыми они пользо-
вались. В мае 81-го, когда установили, что бандиты собираются провести
отдых на Черном море, следователи и оперативники решили: пора брать.
Операция прошла успешно. Япончика, находившегося в "шестерке", блокиро-
вали сразу несколько милицейских автомобилей. И все же он попытался пой-
ти на таран - пришлось стрелять по колесам. При аресте изъяли три под-
дельных водительских удостоверения и четыре паспорта на разные имена. А
кроме этого - медсправки, свидетельствующие, что Иваньков - шизофреник,
инвалид II группы.
К суду готовились тоже очень тщательно, принимая все меры предосто-
рожности. Например, при этапировании обвиняемого из "Матросской тишины"
в здание суда постоянно меняли маршруты, для поддержки конвоиров впервые
использовали ОМОН (была информация, что Япончика собирался отбить по до-
роге его Друг, рецидивист Бец).
И вновь свидетели стали отказываться от прежних показаний. В оконча-
тельном варианте обвинительного заключения фигурировал лишь один эпизод
вымогательства под угрозой оружия. И все же Япончик получил 14 лет. Поз-
же, на зоне, этот срок увеличили еще на год.
В этом громком уголовном деле фигурировало и имя Отари Квантришвили,
много лет спустя ставшего председателем благотворительного фонда соци-
альной поддержки спортсменов имени Льва Яшина. Но вина его доказана не
была. Зато, как рассказывают очевидцы, после отъезда "крестного отца" в
места не столь отдаленные Отари взял на себя заботу о его семье: жене
Лидии Айвазовне и сыновьях Эдуарде и Геннадии.
Итак, на зону в Магадане (точнее, в поселке Талый Магаданской облас-
ти) Япончик приехал в марте 83-го (по другим данным, в 82-м году), буду-
чи коронованным по всем правилам вором в законе. Надо отметить, что свое
"почетное звание" Иванькову пришлось довольно серьезно отстаивать. По
заданию администрации колонии вновь прибывшего москвича должны были
"опустить" - то есть изнасиловать в камере. После этого вор автоматичес-
ки лишался авторитета. Для этого Иванькова поместили в одну камеру с
осужденным за изнасилование Гребенцом. Япончик был болен радикулитом и
поэтому особо сопротивляться не мог - говорят, что в то время его посто-
янно избивали. Через некоторое время такой пытки Япончик добился того,
чтобы его перевели в другую камеру. Говорят, что на это не пожалели де-
нег "общака".
Выздоровев, Иваньков напросился на работу в швейный цех, где работал
Гребенец. Сохранилось его обращение к администрации: "Прошу предоставить
мне физическую работу во вверенном Вам учреждении, так как у меня нет
денег на лицевом счете и по состоянию здоровья работа мне необходима".
История закончилась тем, что Гребенец попал в больницу с ножницами в
спине. Выжил, освободился, но "пропал" на воле. Его достали и там. В ис-
тории с ножницами Япончика спасло лишь то, что начальник колонии очень
хотел попасть на учебу в московскую академию и инцидент от вышестоящих
инстанций скрыл.
Второй подвиг Япончик совершил в Тулуне (зона тюремного режима СТ-2),
куда его перевели из Магадана за злостное несоблюдение режима. Часть
заключенных, подстрекаемая кавказским "крестным отцом" Махо (Илья Симо-
ния), "вором" его долго не признавала. Он решил доказать, что заслуженно
оказался в уголовной элите, не словом, но делом. Япончик совершил поку-
шение на офицера тюрьмы лейтенанта Кушнаренко, якобы порвавшего письмо
матери вора. Кушнаренко после удара по голове табуретом остался жив, но
был из тюрьмы переведен.
Еще один конфликт произошел с заключенным Лыткиным, выдававшим газеты
и журналы. Иваньков потребовал чужой номер еженедельника "За рубежом".
Услышав справедливый отказ, Япончик схватил палку для прочистки унитаза
и избил Лыткина до потери сознания. Выходка осталась без наказания, так
как избиение происходило без свидетелей.
Одним словом, примерным зеком Япончик не стал. 26 раз (по другим дан-
ным - 58 раз) нарушал режим, 16 (35?) раз попадал в штрафной изолятор и
карцер, на два месяца переводился в тюремную камеру. Дважды осуждался
местным народным судом за нанесение телесных повреждений товарищам по
несчастью. (Забегая вперед, отметим, что "отказником" и "качателем прав"
Япончик был и в нью-йоркской тюрьме, где также время от времени попадал
в штрафной изолятор.)
В. Иваньков: "Легче было войну пережить, чем в тюрьмах выжить. Они
людей истязали: руки ломали, ноги, позвоночники, все от чахотки кровью
харкали... да они людей просто убивали! В восьми случаях следствия из
десяти применялись пытки, чтобы повесить на невинных людей нераскрытые
преступления. И я восстал против этого. Я создал Комитет защиты заклю-
ченных. Я приобщил к этому церковь. Я, даже находясь в казематах, помо-
гал людям. И в Восточной Сибири меня все с благодарностью помнят".
По некоторым данным (ряд бывших сотрудников госбезопасности их подт-
верждают), во время пребывания в "местах не столь отдаленных" Япончик
был завербован КГБ. Какую-то роль мог здесь сыграть и ближайший его со-
ратник Отари Квантришвили, имевший со времен совместных посиделок в
баньке спорткомплекса "Динамо" немало близких знакомых в генеральских
погонах и в МВД, и в КГБ. Уже в США при обыске у Иванькова сотрудники
ФБР нашли пачку поддельных паспортов разных стран мира. По подбору госу-
дарств и особенностям исполнения они очень похожи на "спецкомплект",
изымавшийся ранее у агентов КГБ СССР. Более того, по оперативным данным,
среди близких "связей" Япончика - знаменитый Шабтай Колманович. Долгое
время он был советским шпионом в Израиле. Потом попал в поле зрения
местной контрразведки, был арестован и приговорен к восьми годам. После
освобождения в Россию не поехал, а, как и Япончик, обосновался в США.
Так или иначе, кто-то внушает Япончику, что у него есть шансы побо-
роться за досрочное освобождение. С 1989 года Иваньков сам и через адво-
катов стал рассылать жалобы на свое якобы незаконное осуждение. Его жена
направляет несколько слезных писем народным депутатам. К тому же времени
относятся и фотографии, сделанные в тулунской колонии строгого режима -
Япончик в совсем не мрачных интерьерах жирует за уставленным обильными
яствами столом. 5 октября в колонию приходит запрос секретариата ВС
РСФСР с просьбой выслать характеристику для рассмотрения вопроса об из-
менении срока наказания. Вскоре лагерная администрация характеристику
присылает - абсолютно радужную, с подробным описанием его положительных
сторон. Иваньков - агнец, он давно и прочно вступил на путь исправления,
свидетельствует лагерное начальство.
За Иванькова ходатайствуют певец Иосиф Кобзон, депутат Иркутского об-
ластного совета Нечаев, правозащитник Сергей Ковалев, офтальмолог Свя-
тослав Федоров. Последний в 1990 году отправляет сразу два депутатских
запроса с просьбой о досрочном освобождении вора в законе. По одной из
версий, Федоров и Иваньков познакомились на ипподроме, оба - страстные
любители лошадей. А в уголовных кругах ходила еще одна версия: офтальмо-
лог проиграл Япончику в карты значительную сумму и именно поэтому был
вынужден помогать преступному лидеру. Но это, быть может, только леген-
да.
В. Иваньков (1995 год): "Сейчас в России начинается предвыборная кам-
пания на пост Президента. И порядочных кандидатов пытаются всячески
