- Нет, я реабилитирую старую концепцию чувствования.
- Как, как?
- Что, понравилось слово? Мне тоже не очень, а что делать?..
Дедушка Зигги прекрасно свел все проявления гармонии и
дисгармонии к LЗдоровым Половым ИнстинктамО, да простят меня
знатоки за упрощение, перевирание и так далее и тому подобное, но
сегодня весь храм твоего Духа - лишь коммунальная квартира для
инстинктов и комплексов, которые то и дело подсыпают друг другу
сахар в бульон на кухне, воруют из карманов пельмени и прочее,
прочее, прочее. Как тебе нравится быть совокупность электрических
импульсов, возникающих в мозге, а, Раб? И кто тогда я, плод твоего
больного воображения? Короткое замыкание?
- Не язви, я-то тут причем?
- Ты не причем, тебя и нет как такового - биологическая оболочка...
- Завали!
- Это уже лучше, когда ты зол, тебе в голову приходят удачные
мысли, друг мой. Направь свою злость на решение ма-а-аленькой
проблемки.
- Какой?
- Определи для себя свой собственный статус.
О кротости.
Сестра, бережно хранящая в шкатулке перчатки, сшитые из кожи,
содранной с моих ладоней, что ты хотела мне сказать своими глазами?
Я был препарируем на железном столе, подобно лягушке на уроке
анатомии, и чувствовал, как ваши взоры холодным скальпелем
впиваются в мою раздутую печень, как выковыривают из желудка
нечаянно проглоченную дробинку. Вам интересно? Мне тоже. Мне
крайне любопытно наблюдать за вашей реакцией. Я пытаюсь отыскать
в вас самого себя, с жадностью режущего податливую плоть лишь с
тем, чтобы понять, что душа не прячется ни в сердце, ни в легких ни во
влагалище, ни, тем более, в мозге.
Я пугаюсь, находя в ваших горящих взглядах отражение моего
равнодушия. Я мог бы сотворить чудо, улыбнувшись вам со своего
стола, но это разрушило бы все очарование момента - Эффект
Неучастия.
Препарировать можно лишь живую плоть - в мертвечине
отсутствует Воля, а это то единственное, разложение чего мы не хотим
признавать, но наблюдая собственными глазами рождение маленького
уродца, мы пугаемся неизбежности свершившегося события.
Наивысшая воля рождается в нас в тот момент, когда умелый
скальпель рассекает нашу грудную клетку, и мы с восторгом
пассивности принимаем жадные взоры, вливающиеся в нас сквозь
щель надреза. Плавься, мое бунтарство, в твоей власти сейчас,
растекаясь горящей сталью по венам, прервать этот процесс
эксгумации, но тебе доставляет удовольствие само осознание Их
ничтожества перед служанкой твоей - Волей.
Я осознал никчемность попыток своих препараций, и сейчас
обезличено принимаю как данное гамму эмоций, посылаемых мне
сквозь пространство бесполезной информации.
И наивысшее выражение Воли - в Кротости принятия неизбежного.
- Ты внял моему совету, Раб.
Где сегодня пребываешь ты, мое Совершенство?
- Знаешь, Раб, сегодня мне снова приснился сон. Мне снилось, что я
нахожусь в каком-то месте где нет ничего, то есть вообще Ничего. Там
не было света, но я прекрасно видел все вокруг, там не было ни звуков,
ни запахов, ни верха, ни низа и совершенно никого. Оттуда открывался
прекрасный вид на Ничто. И ты знаешь, я понял символ, вложенный в
этот сон - я беспомощен в попытках воплощения своих представлений
в жизнь, и чудовищность несоответствия между непостижимой
красотой и величием образа, дарованного мне, и его содержанием
наполнила меня Силой и Энергией, способными привести меня к
вершине познания... Но тут я ослеп.
В ушах моих звенели неразборчивые стихи, которые читал кто-то
ушедший в Никогда. Я не мог разобрать слов, но интонации говорили
мне, что человек этот несчастен, и помочь ему не способен даже...
Неважно, кроме него никто не способен помочь ему, но проблема как
раз в том и заключается, что сам он бессилен пред своими глупыми
амбициями, которые не дают ему расслаблено вдохнуть глоток
пропитанного спиртом воздуха.
Хайя! Сегодня я плясал у тотемного столба изображая духа,
нисходящего на вас с небесного склона. иМЯ мОЕ - нАЙЕНЕЗГАНИ и
я способен превратить ваше воображение в груду блестящих осколков.
Но длится это лишь мгновение. И далее. Мой танец исполнен курения
трав, и дым горечью своей вызывает припадок благодушия. Я буду
общаться с духами мертвых, мне нужен свет идей прошлого, поскольку
я - лишь отголосок проходящего мимо солнечного света, я - лишь эхо
могущества, но впитав в себя его непостоянство я танцую вокруг
тотемного столба, вглядываясь в лица, светящиеся в его древесине. О,
дух Шамана, снизойди на меня откровением прокатившейся мимо
Бури! Так где же ты, сила Величия? Я танцую вокруг тотемного
столба, призывая память надрезов сжалится и наделить меня
могуществом Живого и Плотского. Я вкладываю в мой пляс все, что у
меня осталось - жалкую лужицу практичности, но двери так и
остаются плотно закрытыми, и я ударяюсь о тотемный столб в
экстатическом припадке Всеведения. Хайя! Мое нисхождение в
глубины познания, я уподобляюсь твоей беспомощности, Раб, в этом
море бесполезной информации... Я знаю все, но передать могу лишь
столько, сколько поместится в ладонях, сложенных лодочкой. Много
ли это? Но жадность превращает меня в Человека и я не могу понять,
что делать с предоставленными мне руками, я сдираю с них кожу и
уподобляюсь тебе, Раб, и понимаю твое величие в стремлении объять
то, что не может допустить твоего прикосновения! Я танцую вокруг
тотемного столба и я взрываю твою судьбу, Раб! Я танцую! Хайя!
Это, прости меня, лишь сон, но я чувствую, что ступая по
скрипучим половицам кухни, ты приведешь меня однажды к
тотемному столбу твоего Племени, и в тот день ты станешь
свободным, хочешь ты того или нет.
А сейчас спи, Раб, твой трудный вечер впереди, и скоро наступит
мучительное пробуждение от бездеятельности злосчастного дня.
Отдохни, пока я в силе.
Раб.
Я переворачиваю еще одну страницу книги моего бытия, и
обнаруживаю там небрежные пометки, оставленные на полях прежним
читателем. Ты неаккуратен. Я не воспользуюсь твое подсказкой из
принципа - я слабый, но гордый, достаточно, чтобы самостоятельно
сорваться в пропасть, а не обдирать себе колени, влезая на склон по
проторенной дорожке. К тому же, на гоном склоне встречаются,
порой, стебли травы - прочной как канат и острой как бритва, и
пожертвовав отсутствующей на ладонях кожей, можно задержать
падение, и лишний раз насладится чистотой горного воздуха.
Сего дня, утром, я был одухотворен идеей создания нового мира, и
дабы лишний раз не огорчатся, видя как он рушится, создал его в себе.
Он проживет ровно до заката, а утром все начнется с начала, являя нам
чудеса Пробуждения.
+++Урок 7.+++
"Жизнь подобна коробку спичек. Обращаться с ней серьезно -
глупее глупого. Обращаться несерьезно - опасно." (Акутагава Рюноскэ)
О Благородном порыве
- Сегодня ты находишь удовольствие в расслабленности,
наслаждаясь вкусом крови на губах. А знаешь ли ты, чья это кровь?
- Скажи, Хозяин.
- Если ты ожидал от меня высокопарно-глупых вещей о невинно
убиенных младенцах, то будешь разочарован. В сущности, кровь на
твоих губах, на твоих клыках - это твоя кровь. Это кровь тела, в
котором ты имеешь честь существовать, а в каком качестве - решать
лишь тебе самому. Ты напичкан неприязнью выше глазниц, и не
хочешь даже пересмотреть свой подход.
- О чем ты?
- О, я говорю о великих вещах. Тьфу ты, блин... С тобой невозможно
быть серьезным. Этот высокопарно-глупый слог сводит на нет любые
попытки передачи информации. Сегодня я хотел спросить тебя, о
твоем отношении к искусству.
- Я отношусь к нему очень трепетно...
- Бред!
- Хорошо, Хозяин, слушай:
Искусство - это слуга посредственности, самостоятельно
неспособной к созиданию. Цель его - утолить жажду острых ощущений
серой массы, кипятящейся в своем желании выглядеть презентабельно.
Их навороченные фразы в стиле рококо вызывают мысли о гниении.
Они - Потребитель. Единственное, что они желают - это жрать,
ПОТРЕБЛЯТЬ плоды, в муках рожденные вашей мятежной душой. И
как любая жратва, оно (искусство) должно быть максимально легко
усваиваемым, даже точнее будет сказать усвояемым - что-то вроде
LМакДональдсаО - жрется за обе щеки просто великолепно, быстро,
удобно. Это - культура для тех кому все равно, что жрать - по-фигу, что
вредно для желудка, что вредно для сознания.
Есть потребители и более высокого - ресторанного уровня - чтоб
красиво, на скатерти, чтоб вкусно и дорого, но так, чтоб тоже особо не
задумываться, разве только обсудить потом, сыто порыгивая, приемы,
использованные художником, делая ошибки в каждом втором
прилагательном. И совсем уж небольшой процент Потребителей не
попадает под это мерзкое определение. Единицы, которые не
потребляют, а впитывают Искусство, пропуская его сквозь фильтр
своего восприятия, и на фильтре этом остаются крохи, а порой даже
скопления звезд - сиянием своим наполняющие существование
Человека.
Но Человек нуждается в Искусстве, а не в трижды пережеванной
кашице, подаваемой на блюдечке средствами массовой информации.
Им важно Полотно, но важен и Художник.
Но что значат единицы в сравнении с массами? Я ненавижу белизну
их сорочек, заправленных в узкие брюки, стесняющие движения, но
выгодно выделяющие необходимые достоинства. Это умение обтянуть
яйца (или у кого что) они тоже именуют искусством, забывая, что
венец всему - Нагота, и в НАГОТЕ приходит к нам истинная красота
Природы, и Чувство входит в наш дом без одежды. Художник, Мастер,
Творец оголяет Душу свою перед тем, как начертать на скользком полу
простую линию, но здесь мы видим прекрасное даже в простоте,
поскольку простота эта наполнена Болью и Стыдом Обнажения. Так
рождается Искусство - в муках невостребованности, в наивном
желании Благородства, в стремлении к совершенству через
посредничество Боли.
Так, день ото дня мы принимаем за истинное творчество ту
ментоловую жвачку, которой заполняют нашу Пустоту, но едва лишь
мы слышим звук Истинной Красоты Творения, мы взрываемся в
очистительной уборке нашего чердака, в необходимости вынести грязь
- освободить место для Чуда. Мы сами не замечаем, как приобретаем
иммунитет на поглощение мусора - он отсыхает, и осыпается с нашего
сознания оставляя лишь чувство смутного дискомфорта.
Главным отличием мыслящего Человека является способность
оценить истинное произведение Искусства независимо от того
нравится оно тебе лично или нет. В то же время Человек всегда имеет
свое собственное мнение о любом событии, основанное на его личном
восприятии и переживаниях.
Первый признак LбыдлаО - ненавижу это слово - независимо от
внешнего облика - агрессивное неприятие Непонимаемого.
Второй признак - приверженность к поверхностным и
общепринятым суждениям.
БОЛЬ - в том, что искусство, подобно шлюхе, выстилается перед
эстетствующим большинством, не понимающим, что речь, лишенная
ругательств не является признаком интеллекта, а речь насыщенная
ими не является индикатором свободы.
Это ли не наистрашнейшая боль нашего времени - обличенная в
паранжу шлюха искусства, разносящая венерические заболевания -
тупости, показной индивидуальности и тупого спокойствия слона
перед шедевром Ренуара!
- Сколь благороден гнев твой, Раб, но что несет он другим? В своем
порыве созидания через уничтожение ты упираешься головой в стену
здравомыслия.
- ?!?!?!
- Беда твоего, наполненного внутренним огнем, стремления в
неизбежности расставления точек над И. Пойми, что наивысшая сила
ИСКУССТВА заключается в том, что Созидатель, Демиург никогда не
делит окружающих на козлищ и агнцев - в этом делении заключается
ничтожность души, стремящейся к поголовному пониманию, а это ни
что иное как Диктатура.
Если хочешь стать Созидателем, радуйся Боли, приходящей к тебе,
открывай ей двери, и благословляй ругающих тебя. В этом нет рабской
покорности, но это закаляет дух - и выдержав все, ты сможешь
