видеоскопа и все союзы. Я приставлю к тебе телохранителя на круглые сутки.
И к мисс Мэннинг тоже. Я хочу, чтобы ты вышел из этой заварухи живым.
- Ты в самом деле думаешь, что Дентон может...
- Дентон может.
На следующее утро Союз исполнителей занес ресторан Лэнки в черный
список и предложил всем музыкантам, включая Бака, прекратить с ним всякие
отношения. Музыканты вежливо отклонили предложение и к полудню оказались в
черном списке. Лэнки вызвал адвоката-Бак еще не видел человека, который
выглядел бы таким скрытным и не внушающим доверия.
- Они должны предупредить нас за неделю, - сказал Лэнки. - И дать нам
еще неделю, если мы будем жаловаться. Я им предъявлю иск на пять
миллионов.
В ресторан заходил уполномоченный по общественному порядку, затем
уполномоченный по контролю за торговлей спиртным. После недолгих
переговоров с Лэнки оба с мрачным видом удалились.
- Поздно Дентон зашевелился, - весело сказал Лэнки. - Я был у них
обоих на прошлой неделе и записал на пленку наши разговоры. Они не
осмелятся действовать.
В этот вечер перед рестораном Лэнки были устроены беспорядки. У Лэнки
на этот случай был наготове свой отряд, и посетители ничего не заметили.
Произошла стихийная демонстрация против коммерсов, а в манхеттенских
ресторанах было разбито пятьсот видеоскопов.
Ресторан Лэнки беспрепятственно закончил первую неделю своего
существования. Зал постоянно был переполнен. Заявки на места посыпались
даже с Венеры и Марса. Бак выписал из Берлина второго мультикордиста,
которого он мог бы обучить, и Лэнки надеялся, что к концу месяца ресторан
будет работать по двадцать четыре часа в сутки.
В начале второй недели Лэнки сказал Баку:
- Мы побили Дентона. Я смог ответить на каждый его ход, а теперь мы
сами сделаем несколько ходов. Ты опять выступишь по видеоскопу. Сегодня я
сделаю заявку. У нас законное предприятие, и мы имеем такое же право
покупать время, как другие. Если он нам откажет, я в суд на него подам. Не
посмеет он отказать.
- Где ты возьмешь на все это денег? - спросил Бак.
Лэнки усмехнулся.
- Сэкономил. И получил небольшую поддержку от людей, которым не
нравится Дентон.
Дентон не отказал. Выступление Бака транслировалось прямо из
ресторана по всеземной программе, а вела передачу Мэриголд Мэннинг.
Сексуальной музыки он не исполнял.
Ресторан закрывался. Усталый Бак переодевался у себя в комнате. Лэнки
ушел, чтобы рано утром встретиться со своим адвокатом и поговорить с ним о
следующем ходе Дентона.
Бак был неспокоен. Ведь он всего-навсего музыкант, говорил он себе,
не разбирающийся ни в юридических проблемах, ни в запутанной паутине
связей и влияний, которой Лэнки так легко управлял. Он знал, что Джемс
Дентон - олицетворение зла. Он знал также, что у Дентона достаточно денег,
чтобы тысячу раз купить Лэнки. Или заплатить за убийство любого, кто стоит
у него на дороге. Чего он ждет? Ведь Бак через некоторое время может
нанести смертельный удар всей системе коммерсов. Дентон должен это знать.
Так чего же он ждет?
Дверь распахнулась, и к нему вбежала бледная, полуодетая Мэриголд
Мэннинг. Она захлопнула дверь и прислонилась к ней. Все ее тело
сотрясалось от рыданий.
- Джимми, - сказала она задыхаясь. - Я получила записку от Кэрол -
это его секретарша. Она была моей приятельницей. Она сообщает, что Джимми
подкупил наших телохранителей, и они собираются нас убить сегодня по
дороге домой. Или позволят людям Джимми нас убить.
- Я вызову Лэнки, - сказал Бак. - Беспокоиться не о чем.
- Нет! Если они что-нибудь заподозрят, они не станут ждать. У нас не
будет никакой надежды.
- Тогда мы просто дождемся, пока Лэнки вернется.
- Вы думаете, ждать безопасно? Они же знают, что мы собрались
уходить.
Бак тяжело опустился на стул. Это был как раз такой ход, которого он
ожидал от Дентона. Он знал, что Лэнки тщательно подбирал людей, но у
Дентона достаточно денег, чтобы перекупить любого. И все же...
- Может, это ловушка, - сказал он. - Может, это подложная записка.
- Нет. Я видела, как этот жирный коротышка Халси говорил вчера с
одним из ваших телохранителей, и сразу поняла, что Джимми что-то затевает.
"Так вот оно что! Халси".
- Что же делать? - спросил Бак.
- Нельзя ли выйти через черный ход?
- Не знаю. Придется пройти мимо по крайней мере одного телохранителя.
- Может, попробуем?
Бак колебался. Она была напугана. Она не владела собой от страха. Но
она была более опытна в таких вещах. И она знала Джемса Дентона. Бак
никогда не выбрался бы из "Видеоскоп Интернэйшнл" без ее помощи.
- Если вы считаете, что это необходимо, - попробуем.
- Мне надо одеться.
Она осторожно выглянула за дверь и сразу вернулась; страх пересилил
стыдливость.
- Нет. Идемте.
Бак и мисс Мэннинг не спеша прошли по коридору к запасному выходу,
обменялись кивком с двумя телохранителями, которые сидели наготове,
внезапно нырнули а дверь и побежали. Позади раздался удивленный возглас, и
ничего больше. Они изо всех сил помчались по переулку, повернули, добежали
до следующего перекрестка и остановились в нерешительности.
- Движущийся тротуар в той стороне, - задыхаясь шепнула она. - Если
мы добежим до него...
- Пошли!
И они побежали дальше, держась за руки. Переулок впереди расширялся в
улицу. С беспокойством Бак поискал глазами флаеры, не догоняют ли, но не
увидел ни одного. Он не знал точно, куда они попали.
- Погони нет?
- Кажется, нет. Ни одного флаера, и я никого не заметил позади, когда
мы останавливались.
- Значит, мы удрали!
Футах в тридцати от них из рассветных теней вдруг выступил человек.
Охваченные паникой, они остановились, а он шагнул к ним. Шляпа была низко
надвинута на лицо, но улыбку нельзя было не узнать. Джемс Дентон.
- Доброе утро, красавица, - произнес он. - "Видеоскоп Интернэйшнл"
много потерял без тебя. Доброе утро, мистер Бак.
Они стояли молча. Мисс Мэннинг вцепилась в плечо Бака, а ногти ее
через рубашку вонзились ему в тело. Он не шевелился.
- Я знал, что ты попадешься на эту маленькую хитрость, красавица. Я
знал, что ты уже как раз достаточно напугана, чтобы на нее поддаться. У
каждого выхода мои люди, но я благодарен тебе, что ты выбрала именно этот.
Очень благодарен. Я предпочитаю лично сводить счеты с предателями.
Вдруг он повернулся к Баку и прорычал:
- Убирайся отсюда, Бак. До тебя очередь еще не дошла. Для тебя я
приготовил кое-что другое.
Бак стоял, как прикованный к сырому тротуару.
- Шевелись, Бак, пока я не передумал!
Мисс Мэннинг отпустила его плечо. Ее голос сорвался на прерывистый
шепот.
- Уходите! - сказала она.
- Бак.
- Уходите, быстро! - снова шепнула она.
Бак нерешительно сделал два шага.
- Бегом! - заорал Дентон.
Бак побежал. Позади раздался зловещий треск выстрела, крик - и
наступила тишина. Бак запнулся, увидел, что Дентон смотрит ему вслед, и
снова побежал.
- Так вот, трус, - сказал Бак.
- Нет, Бак, - Лэнки медленно покачал головой. - Ты смелый человек,
иначе ты не ввязался бы в это дело. Это не была бы смелость - пытаться
что-нибудь там сделать. Это была бы глупость. Виноват я. Я думал, что он
прежде всего займется рестораном. Теперь я кое-что должен за это Дентону,
Бак, а я из тех, кто платит свои долги.
Обезображенное лицо Лэнки озабоченно нахмурилось. Он как-то странно
посмотрел на Бака и почесал свою лысую голову.
- Она была красивая и храбрая женщина, Бак. Но я не понимаю, почему
Дентон отпустил тебя.
Трагедия, нависшая над рестораном Лэнки в тот вечер, никак не
сказалась на посетителях. Они встретили Бака, вышедшего к мультикорду,
громом оваций. Когда он остановился, нерешительно кланяясь, его окружили
три полисмена.
- Эрлин Бак?
- Да.
- Вы арестованы.
Бак усмехнулся. Дентон не заставил ждать своего следующего хода.
- В чем меня обвиняют? - спросил он.
- В убийстве. В убийстве Мэриголд Мэннинг.
Лэнки прижался к решетке печальным лицом и неторопливо заговорил.
- У них есть свидетели, - сказал он, - честные свидетели, которые
видели, как ты выбежал из этого переулка. У них есть несколько
лжесвидетелей, которые видели, как ты стрелял. Один из них - твой друг
Халси, которому как раз случилось совершать свою раннюю утреннюю прогулку
по той аллее - во всяком случае, он в этом присягнет. Дентон, наверное, не
пожалел бы миллиона, чтобы засадить тебя, но в этом нет нужды. Нет нужды
даже в том, чтобы подкупить суд. Настолько чисто дело против тебя.
- А как насчет револьвера? - спросил Бак.
- Его нашли. Конечно, никаких отпечатков. Но кое-кто заявит, что ты
был в перчатках, или окажется, что кто-то видел, как ты его обтирал.
Бак кивнул. Теперь он уже был не в силах что-нибудь изменить. Он
служил делу, которого никто не понимал, - может быть, он сам не понимал,
что пытался сделать. И он проиграл.
- Что будет дальше?
Лэнки покачал головой.
- Не умею я скрывать плохие вести. Это означает пожизненный приговор.
Тебя сошлют на Ганимед в рудники пожизненно.
- Понятно, - сказал Бак. И добавил с беспокойством: - А ты
собираешься продолжать наше дело?
- А чего ты, собственно, хотел добиться, Бак? Ты ведь работал не
только на ресторан "Лэнки". Я никак не мог в этом разобраться, но я-то был
с тобой потому, что ты мне нравишься. И мне нравится твоя музыка. Так чего
же ты хотел?
- Не знаю.
"Концерт? Тысяча человек, собиравшихся, чтобы слушать музыку? Этого
он хотел?"
- Музыки, наверное, - сказал он. - Избавиться от коммерсов или хоть
от некоторых из них.
- Да. Да, кажется, я теперь понял. Ресторан "Лэнки" будет продолжать
твое дело, Бак, пока я жив. Новый мультикордист не так уж плох. Конечно,
не то, что ты, - но такого, как ты, больше никогда не будет. Мы все еще не
можем удовлетворить все заявки на места. Еще несколько ресторанов
покончили с видеоскопом и пытаются нам подражать, но мы далеко впереди. Мы
будем продолжать то, что начал ты, а твоя треть дохода будет идти тебе. Ее
будут отчислять на твой счет. Ты станешь богатым человеком, когда
вернешься.
- Когда вернусь?
- Ну, пожизненный приговор не обязательно означает приговор на всю
жизнь. Смотри, веди себя как следует.
- А как же Вэл?
- О ней позаботятся. Я дам ей какую-нибудь работу, чтобы занять ее.
- Может, я смогу посылать тебе музыку для ресторана,сказал Бак. - У
меня будет много времени.
- Боюсь, что нет. От музыки-то они и хотят тебя держать подальше. Так
что писать будет нельзя. И к мультикорду тебя не подпустят. Они думают,
что ты сможешь загипнотизировать стражу и освободить всех заключенных.
- А мне разрешат взять мою коллекцию пластинок?
- Боюсь, что нет.
- Понятно. Что ж, если так...
- Да, так. Теперь за мной уже второй долг Дентону.
У Лэнки, обычно не склонного к проявлениям чувств, были слезы на
глазах, когда он отвернулся.
Суд совещался восемь минут и вынес обвинительный приговор. Бак был
приговорен к пожизненному заключению. Хозяева видеоскопа знали, что жизнь
в рудниках Ганимеда частенько оказывалась очень короткой.
Среди простых людей все шире расходился слух, что этот приговор был
оплачен заказчиками и хозяевами видеоскола. Говорили, что Эрлину Баку
пришили дело за музыку, которую он дал народу.
В тот день, когда Бака отправили на Ганимед, было объявлено о
публичном выступлении мультикордиста X. Вейла и скрипача Б. Джонсона. Вход
