устраивает потрясающие вечера". Он никогда не видел мою жену Мэди и был
абсолютно уверен, что женщина, о которой он говорит, и есть моя жена. Я
был ошеломлен. "Моя жена, - сказал я ему, - находится в Шотландии с ребен-
ком, поэтому не понимаю, как такое могло случиться". Я попросил его поз-
накомить меня с той, которая выдает себя за леди Абердур. Решил внезапно
появиться на вечеринке и разоблачить ее как самозванку. Позже наткнулся
на статью в газете, где писали об этой женщине, но уже как о моей доче-
ри. Когда стали приходить письма, я начал возвращать их на почту с при-
пиской: "По этому адресу такие не проживают". Но даже когда вы обнаружи-
ваете, что некто - самозванец, реально вы мало что можете сделать".
За две недели до ареста романтически настроенная Розмари арендовала
дорогой отель в Сассексе и пригласила людей из службы видеозаписи. Она
нарядилась как ее любимая киногероиня Скарлетт, а друзей одела в костюмы
других героев фильма "Унесенные ветром", для того чтобы создать
собственную киноверсию известной истории. На эту "шалость" она потратила
50 тысяч фунтов стерлингов все из того же благотворительного фонда.
Ложь в конце концов открылась, причем внезапно и быстро. Причиной
краха была небрежность, легкомысленная ошибка с ее стороны. Дело в том,
что Розмари Абердур становилась все более самоуверенной и менее осторож-
ной в денежных махинациях. В июне 1991 года она уехала на несколько
дней, чтобы в очередной раз "встряхнуться". И забыла на своем столе в
офисе копию чека на сумму 120 тысяч фунтов стерлингов, которые снимались
с одного из счетов, принадлежащих фонду строительной компании. Рядом с
копией лежало письмо с разрешением перевести эту сумму в один из пяти
банков, которые Розмарн использовала для "отмывания" денег, украденных
из благотворительного фонда. И письмо, и копию чека обнаружил исполни-
тельный директор благотворительного фонда Ричард Стивене. Уж он-то знал,
что счета строительной компании Абердур подписывать не разрешалось. И с
ужасом понял, что подписи и на этом, и на предыдущих чеках были наглой
подделкой почерков тех, кто таким правом обладал.
Побег
На следующий день группа полицейских из управления по борьбе с мошен-
ничеством нагрянула на квартиру Абердур, чтобы произвести обыск в "пеще-
ре Аладдина" и описать имущество. Ящики бумаг и других вещественных до-
казательств надувательства были вывезены из дома фальшивой аристократки
на глазах у изумленных соседей. Список ценностей, найденных в ее апарта-
ментах, насчитывал 37 страниц.
Но сама мошенница исчезла, как только узнала о визите полиции к ней
на квартиру. По примеру известного участника "великого ограбления" поез-
да Ронни Биггса она сбежала в Рио-де-Жанейро, в то время как попечители
фонда оценивали размеры ее "кропотливой работы".
Из арендованной квартиры неподалеку от пляжа Копакабана Абердур зво-
нила и своим родителям, и жениху Каббинсу, который служил в Германии. В
долгих телефонных разговорах они пытались убедить ее вернуться в Брита-
нию. Сам министр обороны разрешил капитану Каббинсу покинуть полк, чтобы
слетать в Рио и привезти Розмари туда, где ей надлежало находиться. Ста-
рая школьная подруга Сара Боаз тоже внесла свой вклад в возвращение Роз-
мари.
Последний пир
В конце концов Розмари согласилась. Но обставила свое возвращение с
уже привычным ей шиком. Она раскошелилась (а что жалеть - деньги-то из
благотворительного фонда) на билеты "бизнес-класса" для себя и жениха.
На борту самолета ей подавали изысканные закуски и отличные вина.
Когда самолет приземлился в Британии, побледневшую Розмари встретили
детективы и офицеры службы безопасности. Женщину, привыкшую к роскошному
лимузину с персональным шофером, втиснули на заднее сиденье полицейской
машины между двумя угрюмыми детективами и доставили в штаб-квартиру уп-
равления по борьбе с мошенничеством.
Жизнь фальшивой аристократки резко изменилась. Ее шикарные наряды
сменила тюремная фланель. Права выйти под залог она была лишена, хотя на
Рождество ей разрешили съездить домой к родителям.
Крах мира фантазий
Розмари Абердур подошла к рубежу, когда нужно было подводить итог
своим счетам (не для благотворительности, а для правосудия), представ в
марте 1992 года перед судом. Она признала себя виновной по семнадцати
пунктам обвинения и не проявила никаких эмоций, когда прокурор зачитывал
список ее преступлений: 65 тысяч фунтов стерлингов на вечер - сюрприз
для подруги, 80 тысяч на аренду яхты, 780 тысяч на званые вечера, 134
тысячи на личную прислугу и 280 тысяч на машины.
Адвокат Грэхэм Боул сказал в ее защиту: "Это не обычная преступница
или опытная мошенница. Нет ничего, что бы обнаруживало в ней преступни-
цу. Мы не видим ничего, кроме стыда, угрызений совести и мужества отве-
чать на вопросы обвинения". Он сказал далее, что все так называемые
друзья, которые пили и ели за ее счет, испарились как пузырьки шампанс-
кого. Абердур выливала чужие деньги в глотки этих людей. Адвокат заявил,
что она страдала от комплекса неполноценности. Он представил Розмари как
жертву "грубости и мишуры высшего общества". "В конце концов, - сказал
он, мир фантазий стал для нее реальностью. Самообман начал брать вверх".
И добавил: "Эти кутежи, это обжорство стали болезнью".
Обвинение рисовало совсем другую картину. Речь прокурора была выдер-
жана в суровых тонах: "Ясно, что она содержала многих людей, в том числе
близких друзей и своего любовника. Тысячи фунтов были выброшены на прих-
лебателей и паразитов. Начинала она скромно, но потом аппетиты ее разыг-
рались. Она понимала, что в конце концов попадется, и скрылась в Брази-
лии".
Четыре года, к которым приговорили Абердур, многие в благотвори-
тельном фонде оценили как слишком мягкое наказание. Его попечитель зая-
вил: "Вы тратили деньги на вульгарное сумасбродство. Это говорит о том,
что мотивы, которые привели вас к преступлению, были сложными или неор-
динарными. Все это так, но в течение двух с половиной лет вы продолжали
доить этот фонд. Вам доверяли, а вы злоупотребляли этим доверием".
Конечно, Розмари была мошенницей, одной из величайших обманщиц в кри-
минальной истории Британии. И она, вполне возможно, заслужила еще более
суровое наказание, чем то, которое определил преступнице суд.
Но был один человек, которому хотелось бы подружиться с Розмари. Он
заявил, что готов показать ей "достопримечательности Рио-де-Жанейро",
которые она так и не увидела. Этим человеком оказался Ронни Биггс, ко-
торый после побега из лондонской тюрьмы шестнадцать лет скрывался в Бра-
зилии. Он сказал: "Я мог бы доставить ей много радости, если бы показал
этот город, прежде чем она вернулась назад. Это отличное место для де-
вушки, которая любит повеселиться, и ей не понадобилось бы много денег.
Думаю, она не должна сдаваться. Она молода, у нее вся жизнь впереди. Но
можете быть уверены, я не забуду о своем обещании. Надеюсь, когда она
освободится из тюрьмы, то приедет ко мне в гости. И я покажу ей, что та-
кое настоящая дружба".
Если эта парочка когда-нибудь объединится, она вполне сможет претен-
довать на место в лондонском музее мадам Тюссо, где собраны восковые
"двойники" всех мировых знаменитостей. В том числе и скандальных.
ИМЕЛЬДА МАРКОС: "Стальная бабочка"
Имельда выросла в бедности, но красота помогла девушке выбраться из
трущоб. Влиятельные политики добивались ее благосклонности. Постепенно
Имельда Маркос превратилась в алчную стяжательницу.
Жена последнего филиппинского диктатора с гордо поднятой головой по-
кинула здание суда после процесса, который закончился унизительным пора-
жением американской Фемиды. Когда в июле 1990 года Имельда Маркос появи-
лась на улицах Манхэттена, в сердце своем она хранила темную тайну -
местонахождение исчезнувших миллионов, которые она и ее муж Фердинанд
Маркос выдоили из своей разоренной родины.
Расплатой за жадность, за стремление жить в роскоши для Фердинанда
Маркоса, умершего в изгнании, были позор и презрение его соотечественни-
ков. В стране, где традиционным национальным символом является изображе-
ние экзотической бабочки, Имельду Маркос прозвали "Стальной бабочкой".
Расточительную супругу президента обвиняли в мошенничестве, воровстве и
вымогательстве. Имельде выпала сомнительная честь: впервые жена главы
государства предстала перед уголовным судом.
Она не раскаялась
В поведении этой женщины на суде не было и намека на раскаяние. Нап-
ротив, обвинители столкнулись с надменностью, самонадеянностью и бах-
вальством. С первого дня, когда Имельда села на скамью подсудимых по об-
винению в вымогательстве, тайном сговоре и мошенничестве и ей грозили
пятьдесят лет тюрьмы, она с упоением рассказывала о невероятном бо-
гатстве, которым наслаждалась, будучи женой резидента. Имельда и Ферди-
нанд рассматривали Филиппины как свою персональную вотчину. Они присвои-
ли огромные суммы, которые Америка выделяла их стране в качестве эконо-
мической помощи. Корасон Акино, преемница Маркоса на посту главы госу-
дарства, добилась того, чтобы США, куда перебрались бывшие властители
Филиппин, отдали эту парочку под суд. Но Имельду не трогали судебные об-
винения. На суде она вела себя вызывающе: "Я устала слушать: один милли-
он туда, один миллион сюда, - зевала она в суде. - Это такая мелочь".
Когда Имельда Маркос была признана невиновной, обозреватели ждали,
что в министерстве юстиции США полетят головы. Стало ясно, что дело Мар-
косов было плохо подготовлено. Министерство потратило двадцать миллионов
на расследование, в его распоряжении были все службы госдепартамента,
ФБР и ЦРУ. И тем не менее дело было проиграно.
Расхищение
Американское руководство оказалось под давлением со стороны Корасон
Акино, которая намекнула, что наличие крупных американских военных баз
на Филиппинах может оказаться под вопросом, если США не предъявят
Имельде Маркос обвинение.
Министерству юстиции США в расследовании мешала швейцарская банковс-
кая система, которая отличается абсолютной закрытостью. Гарантируя кли-
ентам тайну вкладов, швейцарцы предоставляли им полную свободу действий
и не требовали, чтобы они указывали источники своих доходов. Важнейшие
документы, связанные с персональными счетами Маркосов, были спрятаны в
подвалах банков Женевы и Цюриха. Американские прокуроры не смогли доб-
раться до них. Представители Филиппинского национального банка дали
убийственные показания и представили соответствующие документы. Они ут-
верждали, что, хотя Имельда за время пребывания у власти не заработала
ни гроша, каждый раз, когда она приезжала в Нью-Йорк, в ее гостиничный
номер доставляли мешки денег. Но этих улик оказалось недостаточно.
Несмотря на то что Имельда была оправдана, филиппинское правительство
продолжает утверждать, что супруги Маркос похитили национальных богатств
не менее чем на 7 миллиардов фунтов стерлингов, которые в твердой валюте
и слитках драгоценных металлов хранятся в банках или вложены в бизнес по
всему миру.
Арест торговца оружием Аднана Кешогти, обвиненного в том, что он "от-
мывал" деньги Маркосов и потому правительство США не смогло проследить
путь этих денег, тоже ничего не дал. Этот случай только подтвердил до-
гадку, что похищенное Маркосами исчисляется в баснословных суммах.
За двадцать лет власти - сначала как демократически избранный поли-
тик, а потом как деспот, который ввел военное положение в стране - Мар-
кое со своей "Стальной бабочкой" истощил национальную экономику. США
поддерживали его режим на стратегически важных тихоокеанских островах,
поскольку рассматривали Филиппины как бастион антикоммунизма. Они содер-
жали крупные военные базы в этой стране и вкладывали миллионы и миллионы
