резко спросила Белазир.
- Интересно, почему этого хочешь ты? - быстро отозвался Калид. - Геды
сказали, что выгонят людей, если в Эр-Фроу не прекратятся убийства. Джела
убивала, а Делизия - нет. Не предлагаешь ли ты нам эту смерть для того,
чтобы мы тоже были виновны в нарушении законов гедов? Чтобы нас тоже
изгнали из Эр-Фроу и лишили оружия? Благородная сделка с благородной
Джелой!
Он играл на каждой слабости Белазир. Собственное чувство стыда
привело ее в бешенство.
- Неужели ты думаешь, что я буду умолять тебя взять жизнь воина?
Избавь нас от твоей делизийской торговли и ответь - сейчас или никогда -
ты убьешь его в расплату за смерть твоего солдата или нет?
На лице Калида ничего не отразилось. Дахар следил не за ним, а за его
лейтенантами, стоявшими чуть сзади. Когда Калид упомянул о потере оружия в
том случае, если Делизия убьет Джаллалудина, лицо человека пониже
дрогнуло, челюсти сжались. Он почувствовал силу довода Калида. Но после
слов Белазир колебание уступило место ненависти. Другой солдат, тот, что с
прозрачными глазами, не колебался. Он жаждал смерти Джаллалудина больше
чего бы то ни было, в его глазах светилась откровенная кровожадность. И
Калид не мог повлиять на своих подчиненных. Дахар понял: в этом и
заключается слабость позиции Калида. Вот почему ему пришлось пойти на
переговоры, участвовать в торге, от которого он с радостью бы отказался.
Делизийский командир управлял с согласия своих солдат и потому опасался,
отказавшись казнить Джаллалудина, что его люди добьются своего другим
путем. И тогда уже никакой командир не удержит их в повиновении. Калид
прикидывался перед своими людьми, что оскорбляет Белазир просто из
удовольствия, чтобы понаблюдать, как она стерпит его оскорбления, а на
самом деле пытался вынудить ее совершить все своими руками.
Теперь все, что нужно сделать Дахару, - это подогреть ненависть
делизийских лейтенантов до отметки, за которой Калиду не удастся удержать
ее под контролем или погасить доводами о благе Делизии. На стороне Калида
был разум, на стороне лейтенантов - жажда крови.
То не было состязанием чувств и разума, то было нечто другое. Дахару
казалось, что он ощущает на своей щеке дыхание Джаллалудина. Смерть уже
отметила брата-легионера своей печатью, витала в воздухе, в туманном
дожде. Все теперь зависело от слов Дахара. Если побольнее уколоть людей
Калида, через несколько мгновений Джаллалудин умрет в этом мокром
оранжевом свете Эр-Фроу. Белазир запретила ему торопить события, говорить,
лгать, но он уже солгал... И все ради того, чтобы остаться в Эр-Фроу...
"Никаких эмоций", - приказал второй человек, сидевший в Дахаре.
- Может, делизийцы не жаждут мести, - спросил он, глядя прямо в
прозрачные глаза делизийского лейтенанта, - потому что жизнь вашего
солдата ничего не стоит? Даже в глазах его братьев-солдат.
Калид впился взглядом в Дахара.
- Мы сделали предложение, - язвительно продолжал Дахар, - честное
предложение. Жизнь за жизнь. Но, если даже для своих жизнь делизийца стоит
меньше, чем жизнь джелийца, мы заберем его.
- Калид, - позвал делизийский лейтенант. Командир быстро отвел своих
людей в сторону. Дахар бросил им вслед:
- Пожалуй, пора переиначить фразу "Делизия для предательства" на
"Делизия для трусости".
Калид и его эскорт возбужденно переговаривались. Слов было не
разобрать. Белазир долгим взглядом посмотрела на Дахара, но ничего не
сказала. Исхак глядел на него с нескрываемой ненавистью. Юная
сестра-легионер подняла на него огромные глаза, беззащитная в своем
отчаянии.
Дахар заставил себя взглянул на Джаллалудина. Брат-легионер
побледнел, но не обронил ни слова. Было бы лучше, если бы он закричал.
Удержаться в Эр-Фроу...
Спор делизийцев был жарким, но коротким, и Калид, чье красноватое
лицо совсем побагровело, объявил Белазир:
- Мы согласны принять жизнь твоего легионера за убийство нашего
солдата.
Лейтенанты придвинулись ближе к своему командиру. Тот, что был пониже
ростом, направил на Исхака и Белазир трубку гедов; светлоглазый не захотел
расстаться с кинжалом. Калид тоже вытащил было делизийский кинжал, но
вдруг сунул его обратно за пояс и, достав вместо него клинок гедов,
направился к Джаллалудину. Раздался крик, напоминающий стон:
- Неееет...
Талот забыла свою подготовку, дисциплину сестры-легионера - в ней
проснулась женщина. Калид заколебался, почувствовав отвращение к убийству
беззащитного, связанного человека. Но колебался он только мгновение.
Быстрым, уверенным движением Калид положил руку на горло Джаллалудина,
вонзил нож ему в живот и с резко повернул клинок вверх, к сердцу.
Джаллалудин замер с выпученными глазами. Калид держал его, не давая
вздохнуть, до тех пор, пока он не умер, потом резко толкнул тело и шагнул
в сторону. Джаллалудин рухнул на спину, его черные глаза были широко
открыты и смотрели вверх, на падающий дождь.
Никто не вымолвил ни слова.
Калид оставил свой нож в теле убитого. Светлоглазый лейтенант
наклонился, чтобы извлечь его.
- Оставь, - приказал Калид каким-то странным, осипшим голосом. - Я
сказал: оставь его.
Выпрямившись, лейтенант улыбнулся.
- Слушайте меня, - продолжал сипеть Калид. - Командующая, мы сделали
так, как ты хотела. Твой легионер мертв, убит, как... но теперь и Делизия,
и Джела нарушили закон гедов. Остановимся на этом. Если нас всех не
изгонят из Эр-Фроу, остановимся на этом. Хватит убийств и с той, и с
другой стороны. Мы оставили Делизию и Джелу во время перемирия, пусть же
перемирие распространится на Эр-Фроу. И не только потому, что так
приказали геды, а потому что так решили мы сами.
Делизийский лейтенант больше не улыбался.
- Мы предложили вам соглашение именно для того, чтобы остановить
убийства, - сказала Белазир, еле сдерживая ярость.
- Тогда наша встреча удалась, - презрительно усмехнулся Калид. -
Теперь мы в расчете. Жизнь за жизнь. Ты можешь пойти и сказать это гедам.
"Делизиец ненавидит это соглашение так же, как и Белазир".
Сочла ли Командующая гнев Калида проявлением достоинства и чести,
которой я только что лишился? - спросил себя Дахар, а второй человек в нем
ответил: "Не обращай ни на что внимания, забудь про эмоции".
- Так мы остановим кровопролитие, - мрачно твердила Белазир. - Между
Джелой и Делизией наступит перемирие.
Калид повернулся к своим лейтенантам - каково будет их мнение теперь,
когда он сделал то, чего от него хотели? Тот, что пониже, поколебался,
переминаясь с ноги на ногу, и кивнул. Другой, светлоглазый, спокойно
встретил взгляд своего командира и никак не отреагировал на его немой
вопрос. Но Калиду это было уже безразлично: он убил Джаллалудина, и теперь
у лейтенанта не осталось повода к бунту.
- Верните нам тело нашего солдата и заберите своего, - сказал Калид
Дахару. - И покончим с этим.
- Подожди, это еще не все, - остановил его Дахар.
Калид, собиравшийся уходить, обернулся. На лице Белазир не дрогнул ни
один мускул. Она могла бы заставить Дахара замолчать, но теперь ей стало
любопытно, от чего еще готов отказаться ее первый лейтенант ради того,
чтобы остаться в Эр-Фроу. Дахар понял, что проиграл, как только вопреки ее
приказу в первый раз заговорил, как только в первый раз солгал, как только
она поняла, что он намерен идти до конца, спорить, как делизийский
торговец, - и продать жизнь брата-легионера ради науки гедов.
"Никаких эмоций", - снова приказал он себе и обратился к Калиду:
- Перемирие может быть нарушено не только в результате предательства.
Воины и солдаты могут действовать вопреки приказам своих командиров, не
подчиняться им. Такое уже бывало. Сейчас оба командующих здесь, и надо
обсудить, как это пресечь.
Потом Дахар сказал Калиду и Белазир, что, по его мнению, командующие
лишены возможности отбирать людей в свое войско - в Эр-Фроу в основном
попали людские отбросы, изгои и неудачники.
Его слова звучали оскорбительно, но в них была правда. Глаза Калида
сузились.
Дахар снова обратился только к нему:
- За это двойное убийство геды могут изгнать всех, но если все-таки
не изгонят, если их терпение не лопнет сейчас, оно может выдержать и в
другой раз - если мы сможем убедить их, что поем в гармонии со всеми
джелийцами и делизийцами.
- Что-что мы делаем? - переспросил Калид.
Дахар вспыхнул.
- Если произойдет еще одно убийство - неважно, кто это сделает, -
геды должны знать, что мы не стоим за ним, даже тайно, что не давали даже
молчаливого согласия на убийство.
За спиной Дахар услышал возмущенное сопение Исхака. Но лейтенант
вовсе не имел в виду, что Белазир, или даже Калид, способны на такой
бесчестный поступок. Он думал только о том, на что способны геды, как они
воспринимают поступки людей, о том, чтобы получить необыкновенные знания,
которыми джелийцы и делизийцы - недальновидные слепцы - не обладали, не
ценили их, но, овладев ими, могли бы коренным образом измениться.
В какой-то момент он даже едва не сказал Калиду прямо, что поставлено
на карту. Но Калид не понял выражения гедов "петь в гармонии". Он не
проводил ночей в Доме Обучения, приобщаясь к поразительным сокровищам
бесстрастных чужаков. И говорить ему что-либо бесполезно - все равно не
поймет.
Неожиданно для себя Дахар вдруг осознал, что и не смог бы ничего ему
сказать. При мысли о том, что придется уговаривать командира делизийцев,
все в нем восставало, чувства пересиливали разум. Нет, он не станет
уговаривать Калида! Он может только торговаться с ним, и этот торг
состоялся. Брат-легионер, живший в душе Дахара, сгорал от стыда.
- Не Делизия нарушила закон, - заметил Калид. - Если Джела неспособна
удержать собственных людей, то это не наша забота.
- А если в другой раз закон нарушит делизиец? - спросил Дахар, и по
лицу Калида пробежала тень.
- Что ж, допустим, - ответил Калид. - И что же предлагает Джела?
Белазир шагнула вперед, Дахар всей кожей почувствовал жар ее ярости и
постарался охладить этот жар:
- Наша командующая знает, что в этом случае предпринять, - быстро
произнес он. - Я только указал на возможность подобного события.
Калид повернулся к Белазир.
- По-видимому, ты захочешь, чтобы мы отдали тебе провинившегося? Нет,
это невозможно. - Он сделал слабое ударение на слове "это" - и не взглянул
в сторону своих лейтенантов. Выразительная пауза сказала столько же,
сколько и выделенное слово: только не это; выдача исключена, но что-нибудь
другое...
Калид готов приветствовать любое соглашение, если оно не подорвет его
власть над лейтенантами. Напрасно он взял с собой на встречу светлоглазого
солдата. Но, возможно, у него не было выбора.
- Ты убил одного нашего, - сказала Белазир.
- Как ты хотела.
- И ты тоже хотел.
- Что ты предлагаешь?
Дахар видел, что Белазир колеблется, и замер не шевелясь Теперь все
зависело от нее. Он сделал все, что мог; у него в запасе не осталось ни
доводов, ни авторитета, ни влияния. Командовала она, а не он, и Дахар
поставил на карту все, рассчитывая, что Белазир именно такая, какой он ее
представлял, для которой благо Джелы превыше гнева на своего лейтенанта.
Белазир уничтожит его, да - но в сером утреннем свете дома
сестер-легионеров она проникла в тайную суть соглашения с Калидом. Пойдет
ли она до конца?
Калид неотрывно глядел на Белазир. За ним под моросящим дождем стоял
светлоглазый солдат. Он смотрел в спину своего командира. Позади Дахара
