закрывая дверь подземной камеры, входить в которую ахурам, за исключением
нескольких особо доверенных, было строго запрещено. Затем бог коснулся
небольшой золотистой точки на стене. Из хрустальных плафонов хлынул
неестественно белый свет, рожденный ни солнцем, ни пламенем, а
сверхъестественными космическими силами.
Заратустра несколько раз уже бывал здесь. Обстановка камеры за многие
десятилетия совершенно не претерпела изменений. Посреди ее стояли стол и
три золоченых кресла, вдоль дальней стены - двенадцать золотых клеток -
склепанных из металлических колец контейнеров, в которые заключались
пойманные демоны. Десять из них были пусты, в двух находились небольшие
полупрозрачные комочки.
- Успокоились, - сказал бог света, кивая головой в сторону
заполненных контейнеров. - Как обычно вначале здорово буянили, но,
убедившись, что им не по силам прорвать энергетическое поле,
утихомирились.
- Кто к тебе попал?
- Богатая добыча! Сам Митра. А также Тонга, демон-бык.
- Как это их угораздило? Они ведь считали себя самыми мудрыми.
- Митра дежурил у входа в пещеру. По словам язатов он почти не
сопротивлялся. Мне кажется, он хотел, чтобы его схватили. Тонга оказался
чересчур предан своему магу. Когда тот попросил помощи, Тонга немедленно
явился на зов. Этот дрался отчаянно и раздробил энергетические блоки
доброму десятку язатов.
Маг не особо прислушивался к словам Ахурамазды. Подойдя к столу, он
взял деэнергизатор - насаженный на массивную черную рукоять металлический
стержень, и направился к клеткам.
- В какой из них тонга?
- Слева.
Заратустра несколько раз ткнул прутом сквозь ячеи клетки. Демон
завизжал.
- Чудный голосок! - заметил мучитель. - Что ты собираешься с ними
делать?
- С Митрой мы почти договорились. Он признает мое верховенство, а за
это я сохраняю за ним теплое местечко в Чинквате. Тонга сопротивляется.
Заратустра удивился.
- Странно. Мне он показался самым благоразумным из демонов.
- Так оно и было. Должно быть его озлобила смерть мага.
- Маг Тонга погиб?
- Да. Его зарубили рыжебородые.
- Туда ему и дорога! Он всегда корчил из себя недотрогу. А с демоном,
думаю, можно договориться.
Ахурамазда махнул рукой.
- Бесполезно.
- Может, я все же попробую?
Пожав плечами, бог света сказал:
- Как хочешь. Только будь осторожней. Держи его под контролем.
Заратустра не счел нужным ответить. Прикоснувшись рукой к замку, он
снял энергетическое поле.
- Выходи!
Не дожидаясь, когда маг пустит в ход деэнергизатор, демон вылетел из
клетки.
- Прими форму.
Энергетический сгусток стал трансформироваться, пока не превратился в
здоровенного быка со сложенными за спиной крыльями.
- Как воняет навозом! - глумливо воскликнул Ахурамазда, закрывая нос
маски рукой.
Маг не поддержал шутку. Следя за тем, чтобы Тонга не попытался
освободиться, он сказал:
- Привет, Тонга.
- Привет, оборотень, - отозвался бык.
Заратустра поморщился.
- Ты груб. Зачем же так? Все мы можем менять маски.
- Но не все - душу.
- Верно, - согласился маг. - Скажи мне, Тонга, почему ты
сопротивляешься нашей воле? Демон света предложил тебе почетные условия
сдачи. Ты можешь стать третьим после Ахурамазды и Аримана.
Крылатый бык не сразу ответил на вопрос. Полузакрыв бархатные веки,
он погрузился в подобие транса. Глухо зазвучали слова.
- Когда-то, много веков назад, бессмертный Эрван породил демонов и
даровал им вечную жизнь. Многие годы демоны существовали в мире и
согласии. Если между ними и случались мелкие недоразумения, то они тут же
разрешались мудрым Эрваном. Но настал день, когда демоны-близнецы,
обозначавшие границу мрака и света, захотели возвыситься над прочими.
Хитростью они свергли своего отца Эрвана, создали армию верных слуг и
объявили войну другим демонам. Они подчинили своей воле ирреальный и
цветные миры, время и пространство. Они уже близки к тому, чтобы покорить
мир людей и предначертания вечности. Они понимают, что за этим стоит
безраздельная власть, и рвутся к этой власти. Они пришли к согласию с
такими же злонамеренными сверхсуществами из иных сфер. Лишь демоны, да
немногие сильные духом люди противостоят их злокозненным планам, пытаясь
предотвратить слияние миров, которое неизбежно приведет к катастрофе. Ведь
рациональный и иррациональный миры могут существовать лишь вне зависимости
друг от друга.
Тонга замолчал. Заратустра и бог света в один голос хмыкнули.
- Во имя Разума, зачем ты читал нам эту лекцию, Тонга? - спросил
Ахурамазда. - Надеялся найти благодатную аудиторию? Мы вовсе не
намереваемся вступать с тобой в дискуссию по поводу взаимоотношения
рациума и иррациума, времени и параллельных пространств. Глупо в который
раз доказывать тебе, что никакого Эрвана не существовало. Эрван - это
время. Время было и есть. Я и Ариман покорили его. Уже давно. Хотя время
не признает категории "давно". Мы создали себе помощников-демонов, но они
вышли из-под нашего контроля. Теперь же мы стремимся восстановить
справедливость и подчинить отщепенцев своей власти. Я не намерен более
слушать твой бред. Ответь: покоришься ли ты моей воле?
Крылатый бык отрицательно покачал головой.
- Нет.
- Ты хорошо подумал?
- У меня было достаточно времени для раздумий.
- Тогда прощай!
Ахурамазда кивнул магу. Заратустра большим пальцем передвинул до
упора рычажок, вделанный в рукоять деэнергизатора.
- Жаль, Тонга, что у нас не вышло разговора.
С этими словами маг коснулся кончиком металлического прута бычьей
головы. Раздался негромкий треск. Тело быка скорчилось, словно в ужасной
муке, и превратилось в энергетический комок, окруженный со всех сторон
голубоватой сверкающей аурой. Комок становился все меньше и меньше, пока
вовсе не исчез. Заратустра осторожно передвинул рычаг в прежнее положение.
- Ну вот, здесь хватит на два десятка язатов.
- Извлеки-ка второго умника, - приказал Ахурамазда.
Маг взял со стола новый деэнергизатор и распахнул дверцу второй
клетки.
- Прими форму.
Выскочивший из клетки серебристый комок мгновенно повиновался,
превратившись в невысокого с одутловатым лицом старичка.
Ахурамазда грозно спросил:
- Ты все видел?
- Да, - дрожащим голосом ответил старичок.
- Хочешь последовать за ним?
- Нет!
- Хорошо, - подвел демон света итог этому краткому диалогу. - Тогда
немедленно свяжись со своим магом и прикажи ему явиться в Башню. Это
первое. Я запрещаю тебе использовать энергетические формы. Отныне ты
должен появляться лишь в этом облике. Это второе. Впрочем, - Ахурамазда
задумался и решил, - в случаях, когда тебе придется перемещаться на
большие расстояния, можешь принимать энергетическую форму. Но лишь с моего
ведома!
- Спасибо! - Старичок низко поклонился.
- Верно служи мне и я сдержу свое обещание, - сохраню за тобой пост
председателя в Чинквате.
- Спасибо!
- А теперь исчезни!
В нескольких дюймах от пола возникло световое окно. Старичок поспешно
нырнул в него.
- Видишь, как все просто! - рассмеялся Ахурамазда. - Скорый и
праведный суд. Кстати, если уж разговор зашел о суде, я бы посоветовал
тебе поскорее разобраться с Артабаном. Он нам мешает.
- Без тебя знаю. Им займутся люди Мардония. Если они не справятся, к
делу подключусь я.
Бог фамильярно хлопнул своего мага по плечу.
- Смотри, чтобы на этот раз без недоразумений!
- Все будет сделано чисто, - ответил Заратустра.
Погасив волшебный свет, они вышли из камеры. На одной из ступеней
Ахурамазда вдруг остановился. Уставившись себе под ноги огромными черными
бельмами нечеловеческих глаз, он вымолвил:
- Здесь кто-то был.
- С чего ты взял? - удивился маг.
- Я вижу его следы. Ведь демон в состоянии видеть то, что вне границ
ощущения человека. Я вижу свежий теплый след босой человеческой ноги. Тот,
кто здесь был, снял сапоги, чтобы не шуметь.
Заратустра надоело играть в загадки.
- Кто он?
- Ахур. Один из стражников. Негодяй подслушивал.
Ахурамазда быстро зашагал вверх. Заратустра следовал за ним. Едва они
достигли площадки, где размещалась стража, бог велел:
- Отвернись.
Маг не стал задавать лишних вопросов, а быстро выполнил приказание.
Он прекрасно знал, что намеревается сделать демон света и чем это грозит
ему, если он осмелится ослушаться.
Послышались глухие звуки падающих тел.
- Идем дальше.
Заратустра повернул голову. На площадке валялись трупы стражников.
Вместо бородатых лиц чернели провалы. Не испытывая никаких эмоций от
увиденного, маг последовал за богом света.
Очутившись в своих покоях, Ахурамазда первым делом приказал убрать
трупы и выставить новую стражу. Затем он спросил мага:
- Ну что, развлечемся?
- А зачем я по-твоему здесь?
- Тогда к Ариману!
Испытывая знакомую легкую тошноту, Заратустра закрыл лицо руками.
Когда же он вновь открыл глаза, стены залы исчезли. Маг и демон стояли на
ослепительно зеленой лужайке. В заоблачных горах бушевала весна.
3. О ЛЮБВИ, А ЦАРЕ ДАРИИ, О СКИФСКОМ
ПОХОДЕ И О СУДЬБЕ МИЛЕТЯНИНА ГИСТИЭЯ
Мудрец счастлив, довольствуясь немногим,
а глупцу всего мало: вот почему почти все
люди несчастны.
Франсуа де Ларошфуко
- Мне все надоело, Артабан!
Царь лежал на обитой шелком тахте. Он скучал, и ничто не могло
развеселить его. Артабан перепробовал уже все средства: и танцы
сладострастных лидиек, и петушиные бои, и нежные ласки новых наложниц. Все
без толку. Ксеркс по-прежнему ныл, уставясь в резной потолок:
- Мне скучно!
И тогда хазарапат прибег к последнему, самому верному средству. Он
достал из сокровенного ларя стеклянный пузырек с порошком лотоса. Бросив
тщательно отмеренную щепотку в бокал вина, он поднес тот бокал царю.
- Выпей, великий царь!
- Что это? Вино забвения?
- Да, повелитель.
Обрадовавшись, Ксеркс ухватился за бокал и единым махом осушил его.
Вскоре веки царя сомкнулись, и он забылся в сладких грезах.
Артабан стоял подле кушетки и брезгливо смотрел на жирного телом
царя. Дождавшись, когда тот начал храпеть, он ушел.
А Ксеркс тем временем вознесся в заоблачные дали Гародманы. Все здесь
было точно так, как представлял он в своих грезах. Пристанище праведных
Гародмана походило на большой остров, затерянный в бескрайнем океане
цветных облаков. Землю покрывали яркие растения, с веток деревьев
свешивались огромные персики, груши и почему-то дыни. Меж стволов мелькали
собаки и огромные тигры. Тигры улыбались и оттого выглядели совсем
нестрашными. Царь осмелился погладить одного из них. Тигр басовито заурчал
и потерся мягкой шерстью о его ногу.
Невидимые крылья доставили царя в воздушный дворец Митры. О, Ксеркс
никогда не видел подобного великолепия! Стены дворца были сложены из
огромных блоков неведомого пурпурного камня, крыша блестела золотом.
Золото было и внутри дворца. Несчетное множество слитков и колец,
браслетов и монет с солнечным ликом Ахурамазды. Небрежно сваленное кучами
у беломраморных колонн, разбросанное по полу и у серебряных лестниц оно
искрилось, играло, издавая глухой бархатный звон, когда ноги царя касались
