А некоторые адвокаты дьявола пошли еще дальше. Они
злоумничали, что, поскольку Бобби сумасшедший, то, может быть,
он все это просто выдумал и сам на себя клевещет. А поскольку
убитую Симу нашел Кока, то, может быть, он ее сам и убил.
Почитав все это, старый СТН-ист Кока взбесился. Раньше он
молился на свободную американскую прессу и с помощью московских
диссидентов агитировал за такую же свободу печати в
СССР. Теперь же он бегал по дому и истерически кричал:
-- И это называется свободная пресса?! Кому эта свобода?
Убийцам! Выродкам! Развели здесь такую преступность, как нигде
в мире! Это не демократия, а сатанократия!
Раньше демократ Кока усердно боролся с нацизмом и
сталинизмом. А теперь он злобно визжал:
-- Чертова демосратия! Дегенератия! Вам бы Сталина сюда!
Вместе с Гитлером! Они бы тут ваМ сразу порядочек навели!
Кокина жена, старая ведьма, от горя вдруг ударилась в
мистицизм и шепчет:
-- Кока, ведь этот проклятый Бобби по профессии
каменщик... А ведь ты тоже... Может быть, это тебе сигнал с
небес? Перст Божий...
Отец бедной Симы, мемзер Джерри Залман, был типичным
евриканским либералом, хромавшим на левую ногу. Теперь же этот
либерал скрежетал зубами:
-- Почему верховный суд отменил смертную казнь? Этих судей
нужно поставить раком -- и расстрелять. Больное общество?! Им
сюда нужно Карла Маркса и Троцкого -- сразу вылечат!
Шикса Дока, бывший московский агент Си-ай-эй, плакала и
кричала:
-- Я в Москве была в большей безопасности, чем здесь, в
Вашингтоне. Ведь это ж страна сумасшедших! Ведь в Америке
преступность в семь раз больше, чем в Европе! Здесь уже на
улицу выйти нельзя! Ужас! Смертоубийство!
Бедную маленькую Симу отпевали в церкви святого Фомы, где
ведьма Дока когда-то венчалась. И церковь была битком набита
ведьмами, которые все знали друг дружку. Тут была и ведьма Нина
фон Миллер, бывшая дочь красного папы Максима Руднева, а теперь
безродная космополнтка Нина Кларк, со своим мужем-оборотнем.
Тут была и ведьма Лиза Чернова-Шварц, бывшая безродная
космополитка, а теперь княгиня Горемыкина-Оболенская, тоже с
мужем-оборотнем. И еще целая куча всяких ведьм и ведьмаков,
чертей и чертовок, оборотней и леших, мемзеров и шике,
шабес-гоев и просто гоев.
Отпевал сам владыка Феофан, автофекальный архиепископ
Сан-Французский, бывший князь Жох-Жоховский и тайный марсианин,
который тоже был ведьмаком и только маскировался под
архиепископа. Ведьмак-архиепископ дымил кадилом, а ведьмы
горько плакали и усердно крестились.
У всех этих ведьм подрастали дети. И все они знали, что из
этих деточек еще может получиться такое чудовище, как массовый
убийца Бобби. Или может случиться такая нехорошая история, как
с бедной маленькой Симой.
Хотя все эти ведьмы и крестились, но кому они молились:
Господу Богу -- или дьяволу, который только обезьянничает
Господа Бога?
Бывший инструктор агитпропа Борис Руднев, который думал,
что он инженер человеческих душ, так и не написал свою книгу об
идеальных советских людях нового типа -гомо совьетикус. Жизнь
или, если хотите, Господь Бог дали советскому Фоме Неверному
суровый урок.
Побывав в ослиной шкуре президента дома чудес, Борис
Руднев, как обещал колдун Апулей, приобрел настоящую мудрость.
Потом с помощью ведьмы Нины, взлетев на крыльях, как любимец
богов, он заглянул по ту сторону добра и зла и увидел там то
древо познания добра и зла, которое знают только ведьмы да
ведьмаки, которые платят за это высшим божеским даром -- даром
любви.
А любимец богов заплатил за это своей богиней, которая
превратилась в ведьму. Так, горьким и тяжелым путем, он получил
ключи познания добра и зла, счастья и несчастья, ума и безумия,
жизни и смерти. Но ключи эти -- ключи отравленные,-- и они
отравляют душу человека.
Вместо идеальных гомо совьетикус Фома Неверный узрел
библейский легион гомосексуалистов всех сортов и оттенков:
открытых и скрытых, честных и нечестных, полных и частичных,
латентных и подавленных, активных, как чародей Сося, и
пассивных, как его миньон князь Горемьжин. Всех тех, кого мучат
бесы инкуб и суккуб, которые превращают мужчин в женщин и
женщин в мужчин. В общем, 37 процентов доктора Кинси.
Вместо железобетонных советских людей нового типа инженер
человеческих душ увидел потаенный легион доктора Фрейда: легион
невротиков и психотиков, псишков и психопатов, в душе которых
копошатся всякие фрейдовские бесы и бесеията. Обманчивые бесы
шизофрении и паранойи, как у байстрюка Остапа Оглоедова и его
семейства. Напористые бесы садизма, как у неистового шабес-гоя
Артамона, или хилые бесы мазохизма, как у флегматичного гоя
Филимона. Каверзные бесы мужской импотенции, как у злосчастного
цыганского барона-мемзера, или женской холодности, как у
ведьмы-мемзерши Нины. Веселенькие бесенята сатириазиса, как у
Жоржика Бутырского, или нимфомании, как у поэтессы Ирины
Забубенной. А за всем этим прячутся комплексные бесы разрушения
и саморазрушения, убийства и самоубийства, которые портят жизнь
человеку, начиная от самой простой ссоры между мужем и женой и
кончая всемирными воинами и революциями.
Вместо веселых чудиков из дома чудес и недоделков из
Недоделкино Фома Неверный узрел помимо спецпроекта настоящий
профсоюз грешных святых и святых грешников. А за этим
профсоюзом притаился еще один профсоюз -- тайный союз сатаны и
антихриста, которые, таки да, не только существуют, но даже и
женятся. И даже плодятся. Только плоды эти всегда плохие.
Так, с помощью чар ведьмы Нины, член Союза советских
писателей Борис Руднев на практике познал то, что в литературе
испокон веков называется дьяволом, имя которому легион: это
князь мира сего и князь тьмы, который делает все в темноте,
сзади и наоборот; это ангел смерти и враг рода человеческого,
который не может любить и не любит тех, кто любит; который есть
начало всех споров и раздоров, экстремист, анархист и нигилист,
корень всех пороков и преступлений -- и уголовных, и
политических; который есть лжец и отец лжи и который теперь
поселился в печатной краске; который любит принимать вид ангела
света, и который теперь маскируется под гуманиста и либерала,
под демократа и диссидента, под несогласника или
инакомыслящего; и который есть пятая колонна всех веков и
народов. В общем, тот самый дьявол, который частенько обещает
карьеру, славу и богатство, но обычно приносит горе и
несчастье.
Так или иначе, но в результате всего этого у Бориса
Руднева началась такая быстрая карьера, словно и он тоже
подписал контракт с дьяволом.
Если на Западе высшее образование иезуита занимает 13 лет,
то в 13-м отделе КГБ и в Научно-исследовательском институте --
НИИ-13, где ковали новую советскую инквизицию, это делали
немножко быстрей. НИИ-13 теперь заменял бывший Институт красной
профессуры и иногда по ассоциации его называли Институтом
черной профессуры. Там читали высшую социологию, которую
некоторые остряки называли черной социологией, а конспекты
лекций окрестили "Протоколами советских мудрецов".
Получив окончательную шлифовку в НИИ-13, вместо своей
книги о гомо совьетикус Борис Руднев написал некую ученую
диссертацию, где составил специальную хитроумную таблицу. Нечто
вроде Периодической системы Менделеева.
Но это была не таблица химических элементов, а таблица
человеческих элементов, всяких бесов и бесенят, которые водятся
в душе человека и создают специальные типы людей, которыми
интересуется КГБ. И эта таблица Руднева оказалась столь же
полезна для КГБ, как таблица Менделеева для химиков. Все
разложено, как на полочках. Нужно только протянуть руку -- и
сразу найдешь то, что нужно.
Так Борис Руднев стал тайным государственным советником,
гехеймратом и генералом 13-го отдела КГБ. Там закалялась сталь
новой советской инквизиции. Ведь знаменитый философ-ведун
Бердяев-Берднчевский уверяет, что в России теперь новое
средневековье. Ну а раз средневековье, то уж без инквизиции тут
никак не обойдешься.
Говорят, что у генерал-инквизитора Бориса Руднева теперь
глаза как у Вия: как посмотрит на человека, так и видит все
насквозь и даже глубже. А другие говорят, что генерал Руднев
вообще не любит смотреть на людей, а предпочитает смотреть в их
личные дела, которые куда надежней, чем люди.
Философы говорят, что дьявол -- это антитеза Бога, что это
обезьяна Господа Бога. А с точки зрения диалектического
материализма дьявол -- это просто комплексная социальная
болезнь, вырождение, дегенерация, половые извращения и душевные
болезни, то есть медленная смерть, растягивающаяся на иесколько
поколений.
Но если Бог есть антитеза этой болезни, то что же такое
Бог? С точки зрения диалектического христианства получается,
что Бог -- это просто здоровый человеческий дух, здоровая
душа и разум. БОГ -- ЭТО ПРОСТО ТО, ЧТО НАЗЫВАЕТСЯ НОРМАЛЬНЫМ
ЧЕЛОВЕКОМ, КОТОРЫЙ СПОСОБЕН ЖИТЬ И ЛЮБИТЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ,
ПО-БОЖЕСКИ.
Но если Бог -- это просто душа нормального человека, а
дьявол -- душа больная, то... Ведь только ради этого и
произошла революция: чтобы обновилось подгнившее общество,
чтобы ушли больные -- и на смену им пришли здоровые. Потому-то
великий правдоискатель Достоевский и писал в своих "Бесах", что
Россия переболеет тяжелой болезнью революции, а потом все эти
бесы, вся эта нечисть исчезнет, и тогда Россия, молодая и
здоровая, опять усядется у ног Христа -- и весь мир будет
смотреть с изумлением.
Но если Бог-- это просто нормальные люди, то ведь это же и
есть те самые идеальные советские люди нового типа, те гомо
совьетикус, которых Борис Руднев когда-то так тщетно искал. И
нашел, как очки -- на собственном носу.
Умные люди говорят, что нужно найти Бога в себе, в
собственном сердце. Так вот и бывший Фома Неверный, к
своему величайшему изумлению, обнаружил Бога... в самом себе!
Так, диалектическим путем, Борис Руднев стал диалектическим
христианином.
И даже немножко воинствующим христианином. Когда-то
крестоносцы размахивали мечами, а генерал-инквизитор Руднев
теперь размахивал штемпелями "Голем" и "Агасфер" и гнал в
дурдома или за границу ту самую нечисть, ту скверну, тех самых
бесов, о которых писал Достоевский.
Кроме того, Достоевский еще говорил, что Россия сама
спасется -- и весь мир спасет. И что Россия еще скажет миру
свое новое слово. Ну вот мы это новое слов и говорим. Но кто и
когда это услышит?
Пока что Запад, разинув рот, слушает нобелевского мем-зера
Сола Женицкера, который в своем "Одном дне" на весь мир вопит:
"...а тебе хрен в рот..." Вот за это самое -- хрен в рот -- и
дают Нобелевские премии в наше грешное время.
Поэтому когда генерал-инквизитор Руднев допрашивал всяких
диссидентов, несогласников или инакомыслящих, то есть новых
керенских, Лениных и Троцких, он, как доктор Фрейд, первым
делом прозаически спрашивал:
-- Ты что -- в ротик берешь или даешь? Ты что -- сосешь
или лижешь?
Чего уж там стесняться в наше грешное время. Ведь все мы
теперь под атомной бомбой ходим. А миром, как говорил Лев
Толстой, управляют сумасшедшие. Хуже всего то, что это такие
сумасшедшие, полусумасшедшие, которых вы сразу не увидите.
Например, Керенский и Ленин, Сталин и Гитлер, да и сам Толстой.
Вы увидите это только задним числом, когда дело уже сделано.
Поскольку генерал Руднев числился членом Союза советских
