Рейнолдс и Дипейп действительно устали, они провели весь день в
СИТГО, маскируя цистерны с ничего не значащими для них словами ТЕКСАКО,
СИТГО, САНОКО, ЭКССОН, выписанными на бортах. Они нарубили миллион
сосновых ветвей и перетащили их с одного места на другое, но вот
отправляться на боковую не собирались. Дипейп, возможно, и отправился, в
компании Ее святейшества, но юную Красотулю (звали ее Герт Моггинс)
выписали на пару ночей на ранчо.
- И она останется там на неделю, если будут хорошо платить, -мрачно
изрек Дипейп, поправив очки.
- К черту ее, - буркнул Рейнолдс.
- Именно туда я бы ее и отправил, если б смог, но не могу.
- Пожалуй, пора перекусить, раз уж забесплатно. - Рейнолдс указал на
другой конец стойки, куда поставили только что принесенную из кухни
оловянную миску с дымящимися моллюсками. - Хочешь?
- Они похожи на улиток и так же медленно сползают в живот. Принеси
мне лучше жареного мяса.
- Как скажешь, партнер. - И Рейнолдс двинулся к другому концу стойки.
Люди широко расступались, давая ему пройти. Его плащ с шелковой
подкладкой и то никого не задел.
Дипейп пребывал в особенно мрачном настроении: мало того что пахал
как вол, так еще и Ее святейшество ублажала сейчас ковбоев на ранчо
"Пиано". Он осушил стакан, поморщился от запаха сосновой смолы, которым
пропахли его руки, протянул стакан Стенли Руису.
- Наполни, да побыстрее, собака! - гаркнул он. Пастуха,
привалившегося к стойке спиной и задницей, от рыка Дипейпа бросило
вперед. С этого все и началось.
Шими шел вдоль стойки, с "верблюжьим" ведром в руках. В более поздний
час, когда народ начинал расходиться, в его обязанности входила уборка.
А до того он кружил по залу с ведром, сливая все недопитое из стаканов.
Этот коктейль выливался в кувшин, который Стенли держал за стойкой.
Надпись на кувшине в достаточной мере соответствовала его содержимому -
"ВЕРБЛЮЖЬЯ МОЧА". Двойная порция этого пойла стоила три пенни. Пили его
лишь самые бедные да те, у кого еще горела душа, а на другое денег уже
не осталось, однако каждый вечер желающих хватало. И у Стенли не
возникало проблем с опорожнением кувшина. Иной раз на дне что-то и
оставалось, но один вечер всегда сменялся другим. А с ним прибывали и
новые жаждущие.
Но в этот раз Шими не удалось добраться до кувшина с "верблюжьей
мочой", что стоял за стойкой. Он споткнулся о ногу пастуха, когда тот
отпрянул от стойки, и, удивленно вскрикнув, упал на колени. Содержимое
ведра выплеснулось вперед и, следуя Первому зловредному закону Сатаны
(если какая-то неприятность может случиться, от нее никуда не денешься),
окатило ноги Дипейпа, от колен и ниже, ядреным коктейлем из пива, грэфа
и белой молнии.
Разговоры за стойкой разом стихли, замолчали и мужчины у стола, где
шла игра в кости. Шеб повернулся, увидел Шими, стоящего на коленях перед
Дипейпом, и перестал играть. Красотуля, которая, закрыв глаза,
вкладывала в песню всю душу, проорала еще пару строк, прежде чем до нее
дошло, что в салуне неестественно тихо, тут она перестала петь и открыла
глаза. Потому что такая тишина предвещала только одно: сейчас кого-то
убьют. И уж она, конечно, не хотела пропустить этого захватывающего
события.
Дипейп застыл, вдыхая поднимающиеся алкогольные пары. Запах неприязни
не вызывал, все лучше, чем сосновая смола. И мокрые, прилипшие к ногам
штаны особенно не смущали: другое дело, если б сок жизни налился в
сапоги, но этого не произошло.
Его рука упала на рукоятку револьвера. Слава богам, наконец-то у него
появился повод забыть о липких руках и уехавшей шлюхе. Да еще немного
поразвлечься.
Теперь затих весь салун. Стенли вытянулся за стойкой, как солдат,
нервно подергивая подтяжки. С другого конца стойки Рейнолдс с интересом
взирал на своего партнера. Он взял раковину из дымящейся миски и
раздавил ее о край стойки, как сваренное вкрутую яйцо. У ног Дипейпа
Шими поднял голову, в его округлившихся глазах застыл страх. Черные
волосы торчали во все стороны. Он попытался улыбнуться.
- Ну, - процедил Дипейп. - Ты меня всего облил, парень.
- Премного извиняюсь, здоровяк, я споткнулся. - Шими указал за спину.
Несколько капелек "верблюжьей мочи" слетело с пальцев. Кто-то нервно
откашлялся. Все взгляды скрестились на Шими и Дипейпе, а тишина стояла
такая, что слышался шелест листвы под ветром да шум волн, разбивающихся
о скалы Хэмбри-Пойнта, в двух милях от "Приюта".
- Черта с два. - подал голос пастух, отпрянувший от стойки. Лет
двадцати, внезапно испугавшийся, что ему больше не увидеть мать. - Не
пытайся переложить вину на меня, паршивый недоумок.
- Мне без разницы, как это произошло. - Дипейп отдавал себе отчет,
что играет для зрителей, а у зрителей, как известно, цель одна - увидеть
зрелище. И сэй Р.Б.Дипейп не мог отказать им в маленьком удовольствии.
Ох ухватился за штаны повыше колен и подтянул их повыше, открыв носки
сапогов. Блестящие и мокрые.
- Смотри сюда. Видишь, что ты сделал с моими сапогами.
Шими, однако, не отрывал глаз от его лица, перепуганный, с прилипшей
к лицу идиотской улыбкой.
Стенли Руис решил, что должен попытаться предотвратить трагедию. Он
знал Долорес Шимер, мать мальчика, возможно, сам был его отцом. И потом,
он любил Шими. Дурачок, но с добрым сердцем, не пил, работал отменно.
Опять же, мог улыбнуться тебе в самый холодный и мрачный зимний день.
Этого таланта недоставало куда как многим нормальным людям.
- Сэй Дипейп. - Он приблизился на шаг, заговорил тихо и почтительно.
- Я очень сожалею о случившемся. Я с радостью оплачу вашу выпивку этим
вечером, если вы сможете забыть это печальное...
Дипейп отреагировал мгновенно, движение его руки мало кто успел
уловить, но завсегдатаев "Приюта" это не удивило: они и так знали, что
подручный Джонаса должен иметь отменные рефлексы. Удивило их другое: он
даже не повернулся, чтобы определить местоположение цели. Ему вполне
хватило голоса Стенли.
Дипейп выхватил револьвер, и его рука описала широкую поднимающуюся
дугу. Он попал Стенли Руису точно в рот. Раскровив губы и выбив три
зуба. Кровь брызнула за зеркало, тянущееся за баром. Несколько капель
попали на левый нос Сорви-Головы. Стенли вскрикнул, прижал руки к лицу,
откинулся на полку за его спиной. В тишине отчетливо зазвенели бутылки.
У другого конца стойки Рейнолдс раздавил еще одну ракушку, с
интересом наблюдая за происходящим. Цирк, да и только.
Дипейп все смотрел на стоящего на коленях юношу.
- Почисти мне сапоги.
На лице Шими отразилось облегчение. Почистить ему сапоги!
Конечно! С удовольствием! Немедленно! Он вытащил тряпку из заднего
кармана. Совсем даже не грязную. Во всяком случае, не очень.
- Нет. - вкрадчивым голосом остановил Дипейп. Шими вновь поднял
голову, в изумлении воззрился на него. - Эту рвань убери туда, где она
лежала.., я не хочу даже смотреть на нее. Шими тут же засунул тряпку в
задний карман. - Вылижи их, - так же вкрадчиво продолжил Дипейп. - Вот
что я от тебя хочу. Ты будешь вылизывать мои сапоги, пока они не
высохнут и не станут такими чистыми, что ты сможешь увидеть в них свою
идиотскую образину.
Шими мялся, словно не понимал, что от него требовалось. Возможно,
слова Дипейпа дошли до него не сразу.
- Я бы не спорил, - подал голос Крикун Каллахэн из-за пианино Шеба,
он полагал, что это безопасное место. - Если ты хочешь увидеть
завтрашний восход, надо это сделать.
Дипейп уже решил, что завтрашнего восхода этому придурку не увидеть,
по крайней мере в этом мире, но держал свои мысли при себе. Ему никогда
не вылизывали сапоги. Он хотел знать, что будет при этом испытывать.
Если это ему понравится.., а то и возбудит.., он заставит повторить
эксперимент Ее святейшество.
- Я должен это делать? - Глаза Шими наполнились слезами. - Я не могу
просто извиниться и начистить их до блеска?
- Вылизывай, слабоумный осел, - отрезал Дипейп.
Волосы Шими упали на лоб. Язык показался между губ. А когда он
наклонился к сапогам Дипейпа, первая слеза упала на пол.
- Прекрати, прекрати, прекрати, - остановил его голос. Все аж
подпрыгнули. Не потому, что голос так внезапно разорвал тишину. Не
потому, что голос переполняла злость. Нет, поразило всех другое
-звучащая в голосе откровенная насмешка. - Я просто не могу этого
допустить. Нет. Хотел бы, но не могу. Кто знает, какие болезни могут
распространяться таким способом? Разум пасует! Предугадать последствия
абсолютно невозможно!
В дверях стоял автор этой идиотской и потенциально опасной тирады,
молодой человек среднего роста со сдвинутой за затылок шляпой, из-под
которой торчали каштановые волосы. Только до молодого человека он не
дорос, подумал Дипейп. Молодой человек - это перебор. В дверях стоял
мальчишка. А на шее у него, только боги знали зачем, висел птичий череп,
словно огромный кулон. Висел на цепи, пропущенной через глазницы. И в
руках он держал не револьвер (да где этому молокососу взять револьвер? -
подумал Дипейп), а чертову рогатку. Дипейп расхохотался.
Засмеялся и мальчишка, закивал, словно понимая, как нелепо все это
выглядит, сколь нелепы произнесенные им слова. Смех его оказался
заразительным. Захихикала и стоящая на скамье Красотуля, но тут же
заткнула рот руками.
- Таким мальцам делать тут нечего. - Пятизарядный револьвер Дипейпа
все еще лежал на стойке, с прицела капала кровь Стенли Руиса. Дипейп, не
поднимая руки с железного дерева, чуть повернул револьвер. - Те, кто
ходит в такие места, могут плохо кончить, малец. К примеру, умереть
совсем молодыми. Поэтому я даю тебе один шанс. Убирайся отсюда.
- Благодарю вас, сэр. Я ценю вашу заботу. - Слова эти он произнес с
подкупающей искренностью.., но не двинулся с места. Стоял у самых
дверей, растянув широкую резинку рогатки. Дипейп не мог понять, что
зажато между пальцами, сжимающими резинку. Это что-то блестело в свете
газовых рожков. Возможно, металлический шарик.
- И что ты хочешь этим сказать? - прорычал Дипейп. Малец его достал.
- Я знаю, что я - как прострел в шее.., не упоминая уже о геморрое в
заднице и молочной капельке, повисшей на заболевшем конце.., но, если
для вас это все одно, мой дорогой друг, я бы хотел дать этот шанс тому
молодому человеку, что стоит перед вами на коленях. Позвольте ему
извиниться, позвольте начистить ваши сапоги тряпкой, пока они не
заблестят, как солнце, но и позвольте ему прожить свою жизнь до конца.
Одобрительный рокот донесся из того угла, где сидели картежники.
Дипейпу эти звуки определенно не нравились, а потому он быстро принял
решение. С мальцом надо кончать. Тот говнюк, что облил ему штаны,
-недоумок. А этот просто наглец. И небось полагает себя остряком.
Уголком глаза Дипейп заметил, что Рейнолдс заходит мальцу с фланга,
неслышно, как тень. Дипейп оценил поддержку, но ему не верилось, что он
сам не справится с этим стрелком из рогатки.
- Мальчик, я думаю, ты допустил ошибку, - по-отечески пожурил он
мальца, стоявшего в дверях. - Я считаю... - Рука, сжимавшая резинку
рогатки, чуть опустилась.., или Дипейпу это привиделось.
И он перешел от слов к делу.
3
О том, что произошло потом, в Хэмбри говорили тридцать лет. Через три
десятилетия после падения Гилеада и крушения Альянса об этом все еще
говорили. К тому времени уже добрых пятьсот стариков заявляли, что в тот
вечер пили пиво в "Приюте" и все видели своими глазами.
Пусть и молодой, Дипейп в быстроте мог поспорить со змеей. Однако он
не успел прицелиться, не то чтобы выстрелить в Катберта Оллгуда.
