Доберманна.
Когда я попытался объяснить это, она остановила меня и рассмеялась.
Подозреваю, что разговариваю с ней не на том уровне. Какую бы я ни за-
тронул тему, я не могу найти с ней общего языка. Я вижу, что уже почти не
могу общаться с людьми. Хорошо, что есть на свете книги, музыка и про-
блемы, о которых я могу думать.
20 мая. Если бы не случай с разбитыми тарелками, я так и не заметил
бы в закусочной, где я ужинаю, парнишку лет шестнадцати - нового
мойщика посуды.
Тарелки с грохотом посыпались на пол, разбились вдребезги, и во все
стороны под столы полетели осколки белого фарфора. Ошеломленный
и испуганный, паренек замер на месте, не выпуская из рук пустого подно-
са. Свист и улюлюканье посетителей (крики: "Ого, вот так убыток!..",
"Поздравляю!.." и "Hе долго же он тут проработал...", которые, по-види-
мому, неизменно раздаются в ресторанах, когда бьют посуду), казалось,
еще больше смутили его.
Когда на шум явился хозяин, паренек сжался от страха, словно ожи-
дая, что его будут бить, и, как бы стремясь отразить удар, выбросил вперед
руки.
- Ладно! Ладно, дурак,- заорал хозяин,- не стой столбом! Возьми
щетку и вымети этот мусор. Щетку... щетку, ты, идиот! Она на кухне. Чтоб
тут не осталось ни одного осколка.
Паренек понял, что его не собираются наказывать. С его лица исчезло
испуганное выражение, и, вернувшись со щеткой, чтобы подмести пол, он
уже улыбался и что-то мурлыкал под нос. Кое-кто из наиболее задиристых
посетителей, развлекаясь, продолжал отпускать на его счет замечания.
- А ну-ка, сынок, вон там позади лежит славный осколок...
- Давай-ка еще раз...
- Hе так уж он глуп. Разбить-то их легче, чем вымыть...
По мере того, как его пустой взгляд переходил с одного веселящегося
зрителя на другого, на его лице постепенно отражались их улыбки, и на-
конец он неуверенно ухмыльнулся на шутку, которой скорее всего даже
не понял.
При виде этой тупой невыразительной улыбки, широко открытых дет-
ских глаз, в которых неуверенность сочеталась с горячим желанием уго-
дить, мое сердце пронзила острая боль. Они смеялись над ним, потому что
он был умственно отсталым.
И я тоже над ним смеялся.
Внезапно во мие вспыхнула ярость. Я вскочил и крикнул:
- Заткнитесь! Оставьте его в покое! Hе его вина, что он ничего не по-
нимает! Он не в силах быть другим! Ради бога... ведь это все-таки человек!
В помещении наступила тишина. Я проклял себя за то, что сорвался
и устроил сцену. Стараясь не глядеть на парнишку, я заплатил по счету
в вышел из закусочной, не притронувшись к еде. Мне было стыдно за нас
обоих.
Как странно, что людям с нормальными чувствами, которые никогда
не заденут калеку, родившегося без рук, без ног или глаз, что этим людям
ничего не стоит оскорбить человека с врожденной умственной недостаточ-
ностью. Меня приводила в бешенство мысль, что не так давно я, совсем как
этот мальчик, по глупости изображал из себя клоуна. А я почти об этом
забыл.
Я спрятал от самого себя прежнего Чарли Гордона. Hо сегодня, взгля-
нув на этого мальчика, я впервые увидел, каким я был раньше. Я был точ-
но таким же!
Я часто перечитываю мои отчеты и вижу безграмотность, детскую на-
ивность, ничтожный, словно запертый в темную комнату интеллект, кото-
рый жадно всматривается сквозь замочную скважину в сияющий снару-
жи ослепительный свет. Я вижу, что при всей своей тупости я понимал
собственную неполноценность, понимал, что другие люди обладали чем-
то, чего у меня не было, чем меня обделила судьба. В своей умственной
слепоте я считал, что это было каким-то образом связано с умением читать
и писать, и я был уверен, что, постигнув это искусство, я автоматически
обрету разум.
Даже слабоумный хочет быть похожим на всех остальных людей.
Ребенок может не знать, как или чем накормить себя, но ему знакомо
чувство голода.
Этот день пошел мне на пользу. Яснее увидев прошлое, я решил посвя-
тить мои знания и способности исследованиям в области повышения ин-
теллектуального уровня человека. Кто лучше всех подготовлен для этой
работы? Кто еще жил в обоих мирах? Дайте мне возможность применить
свое дарование и что-нибудь сделать для своих братьев.
Завтра я обсужу с доктором Штрауссом вопрос о методе моей работы.
Быть может, мне удастся помочь ему решить проблему широкого приме-
нения тех операций, первую на которых испробовали на мне. У меня есть
по этому поводу кое-какие идеи.
Как много можно было бы сделать! Если меня сделали гением, то ведь
таких тысячи! А какого фантастического уровня интеллекта можно было
бы достигнуть у нормальных людей? А у гениев?
Сколько же открывается возможностей! Я сгораю от нетерпения.
12. отчет о происходящем
23 мая. Это произошло сегодня. Элджернон укусил меня. Я, как пове-
лось, зашел в лабораторию навестить его, и, когда я достал его из клетки,
он впился зубами мне в руку. Я посадил его обратно и некоторое время на-
блюдал за ним. Он был необычно беспокоен и озлоблен.
24 мая. Берт, в ведении которого находятся экспериментальные живо-
тные, сообщил, что Элджернон меняется. Он становится менее общитель-
ным; он отказывается бегать по лабиринту. И он не ест. Все недоумевают,
что это может значить.
25 мая. Они сами кормят Элджернона, который теперь отказывается
решать задачу с меняющимся замком. Все отождествляют меня с Элджер-
ноном. В некотором смысле мы оба - первые. Все они делают вид, что по-
ведение Элджернона не обязательно должно что-то означать в отношении
меня. Hо трудно скрыть тот факт, что некоторые из животных, которых
подвергли тому же эксперименту, ведут себя странно.
Доктор Штраусс и доктор Hеадюр попросили меня больше не прихо-
дить в лабораторию. Я знаю, о чем они думают, но не могу с этим согла-
ситься. Я не оставил своего намерения продвинуть вперед их исследова-
ния. При всем уважении к этим двум достойным ученым я прекрасно со-
знаю пределы их возможностей. Если существует какое-то решение, я дол-
жен буду найти его сам. Совершенно неожиданно фактор времени приоб-
ретает для меня огромную важность.
29 мая. В мое полное распоряжение отвели лабораторию и разрешили
продолжать исследования. Что-то уже проясняется. Работаю круглые сут-
ки. Мне поставили в лабораторию койку. Большая часть времени, отведен-
ного мною для записей, уходит на заметки, которые я держу в отдельной
папке, но иногда я по привычке ощущаю необходимость передать на бума-
ге свое настроение и мысли.
Я нахожу, что и с ч и с л е н и е и н т е л л е к т а является захватыва-
юще-интересной областью исследований. Вот где можно применить все
приобретеиные мною знания. В каком-то смысле это проблема, к которой
я имел отношение всю свою жизнь.
31 мая. Доктор Штраусс считает, что я работаю слишком интенсивно.
Доктор Hемюр говорит что я пытаюсь втиснуть в несколько недель иссле-
дования и мысли, на которые уходит целая жизнь. Я знаю, что мне нужно
отдохнуть, но меня подгоняет какой-то внутренний импульс, который не
дает остановиться. Я должен найти причину быстрого регресса Элджерно-
на. Я должен знать, произойдет ли это со мной. И если да, то к о г д а.
4 июня.
ПИСЬМО ДОКТОРУ ШТРАУССУ (копия)
Дорогой доктор Штраусс!
Посылаю Вам в отдельном конверте рукопись этого моего доклада, на-
званного мною "Эффект Элджернона - Гордона: исследование структу-
ры и функций искусственно повышенного интеллекта"; я хотел бы, чтобы
Вы его прочли и опубликовали..
Как видите, мои эксперименты закончены. Я включил в доклад все мои
формулы, а в приложение к нему - математический анализ. Все это, ко-
нечно, должно быть проверено.
Исходя из того, насколько это важно для Вас и доктора Hемюра (нуж-
но ли говорить, что и для меня тоже?), я сам десятки раз проверял и пере-
проверял результаты моих исследований в надежде найти ошибку. С со-
жалением констатирую, что эти результаты остаются в силе. Однако с точ-
ки зрения интересов науки я рад, что вношу малую толику в совокупность
сведений о функциях человеческого мозга и о законах, которым подчиня-
ется искусственное повышение человеческого интеллекта.
Я помню, как Вы мне однажды сказали, что н е у д а ч а эксперимента
или о п р о в е р ж е н и е теории имеют такое же важное значение для
прогресса науки, как и успех. Теперь я понимаю, насколько это справед-
ливо. Hо все-таки мне жаль, что мой собственный вклад в эту область зна-
ний полностью перечеркивает труды двух человек, которых я так высоко
ценю.
Искренне Ваш Чарльз Гордон.
Докл. прилагается.
5 июня. Я должен держать себя в руках. Фактический материал и ре-
зультаты проведенных мною экспериментов не оставляют сомнений, и на-
иболее сенсационные аспекты моего собственного быстрого подъема не мо-
гут затемнить то, что утроение интеллекта путем хирургического вмеша-
тельства по методу доктора Штраусса и доктора Hемюра нужно рассмат-
ривать как открытие, в настоящее время практически малоприменимое
или даже неприменимое вообще.
Просматривая записи и прочие материалы, относящиеся к экспери-
менту с Элджерноном, я вижу, что, хотя физически он еще находится на
ранней стадии развития, умственно он регрессирует. Двигательная актив-
ность ослаблена; наблюдается общее понижение деятельности желез
внутренней секреции; налицо ускоренная потеря координации.
Имеются серьезные показатели прогрессирующей амнезии.
Как указано в моем докладе, эти, а также и другие симптомы ухудше-
ния физического и умственного состояния могут быть предсказаны с по-
мощью выведенной мною формулы со значительной статистической точ-
ностью.
Стимулирующее хирургическое вмешательство, которому мы оба под-
верглись, привело к интенсификации и ускорению всех умственных про-
цессов. Hепредвиденные явления, которые я взял на себя смелость назвать
"Эффектом Элджернона-Гордона", являются логическим следствием
общего ускорения процессов мышления. Доказанную здесь гипотезу мож-
но коротко сформулировать следующим образом: интеллект, повышенный
искусственно, понижается затем со скоростью, прямо пропорциональной
степени его повышения.
Мне кажется, что это уже само по себе является важным открытием.
По всем данным моя собственная умственная деградация будет очень
быстрой.
Я уже начал замечать в себе признаки эмоциональной неустойчивости
и забывчивости - первые симптомы конца.
10 июня. Ухудшение прогрессирует. Я становлюсь рассеянным. Два
дня назад скончался Элджернон. Вскрытие доказывает правильность мо-
их предсказаний. Вес его мозга уменьшился, обнаружено общее сглажи-
вание мозговых извилин, а также углубление и расширение борозд.
Полагаю, что со мной происходит или вскоре будет происходить то же
самое.
Я положил труп Элджернона в коробку из-под сыра и похоронил его на
заднем дворе. Я плакал.
15 июня. Ко мне снова приходил доктор Штраусс. Я не пожелал от-
крыть дверь и попросил его уйти. Я хочу, чтобы меня оставили в одино-
честве. Я становлюсь обидчивым и раздражительным. Чувствую, как сгу-
щается тьма. Очень трудно выбросить из головы мысль о самоубийстве.
Я все время напоминаю себе, какую важность приобретет впоследствии
этот интроспективный дневник.
До чего же это странное ощущение, когда берешь книгу, которую с на-
слаждением читал всего лишь месяц назад, и обнаруживаешь, что совсем
ее забыл. Я вспомнил, каким великим человеком казался мне Джон Миль-
тон, но, когда я сегодня попробовал почитать "Потерянный рай", я абсо-
лютно ничего не понял. Я так рассвирепел, что швырнул книгу в другой
конец комнаты.
Я должен попытаться сохранить хоть что-нибудь. Что-нибудь из того,
что я за это врехя познал. О господи, не отнимай у меня всего...
19 июня. Иногда по вечерам я выхожу гулять. Прошлой ночью я не мог
вспомнить, где я живу. Домой меня привел полицейский. У меня такое
чувство, будто бы это уже произошло со мной однажды, очень давно.
Я продолжаю убеждать себя в том, что я единственный в мире человек, ко-
торый пожег описать, что со мною происходит.
