обошелся тогда без личных услуг Ягоды, которому не доверял полностью.
Прибыв поездом в Ленинград, Сталин разыграл театральную сцену. Он ударил
на перроне начальника ленинградского НКВД Медведя Ф., не уберегшего лю-
бимого друга, и сраженный горем отправился хоронить Кирова. Однако Мед-
ведь и его заместитель Запорожец понесли тогда удивительно мягкое нака-
зание. Они были уволены со своих постов за преступную халатность и отп-
равлены начальниками лагерей НКВД на Дальний Восток. В 1937 г. их
расстреляли. Сам Николаев погиб в автокатастрофе. Гордиевский считает,
что внутри партийного аппарата Ежовым была создана служба безопасности,
параллельная НКВД, убравшая по указанию Сталина Кирова (304).
Сразу после убийства Кирова издается директива о немедленном наказа-
нии вплоть до расстрела всех, подозреваемых в терроризме. Согласно этой
директиве НКВД получил неограниченные полномочия и право самому решать,
кто "террорист", а кто нет. В стране создалась атмосфера массового пси-
хоза по выявлению террористов и шпионов, виновных во всех трудностях,
испытываемых строителями социализма. Политбюро разослало секретный цир-
куляр со словами: "Неотъемлемым качеством каждого большевика в современ-
ных условиях должно быть умение распознать врага партии, как бы хорошо
он не маскировался". Определение врага юридически не конкретизировалось,
чтобы не стеснять инициативу доносчиков и палачей всех уровней.
Первыми жертвами директивы стали 104 заговорщика из Ленинграда, обви-
ненных в смерти Кирова и немедленно расстрелянных. Еще одна группа -
"Ленинградский центр", - укомплектованная сторонниками Зиновьева, в ко-
торую якобы входил Николаев, после короткого суда без защиты была
расстреляна 30 декабря 1934 г. Список группы был составлен лично товари-
щем Сталиным. Мнительный вождь организовал генеральную чистку партии от
"зиновьевско-троцкистских выродков". В январе 1935 г. Зиновьев и Каменев
стали фигурантами политического процесса и согласились с расплывчатыми
обвинительными формулировками, указывающими на их политическую от-
ветственность за убийство Кирова, "граничащую с подстрекательством". Суд
приговорил Зиновьева к 10, а Каменева к 5 годам тюрьмы. Сталин выразил
Ягоде свое недовольство результатами суда: "Плохо работаете, Генрих Гри-
горьевич!" Потрясенный суровостью вождя Ягода рыдал на плече своего зама
Прокофьева. Однако признание Зиновьева и Каменева подготовило обществен-
ное сознание страны к следующему этапу.
19 августа 1936 г. Ягода подготовил повторный открытый процесс над
Зиновьевым, Каменевым, а также Евдокимовым, Бакаевым, Смирновым, Мрач-
ковским, Тер-Ваганяном и другими "троцкистами". Сценарий суда был сос-
тавлен Сталиным, Ягодой и Поскребышевым, секретарем Сталина. После нес-
кольких недель пыток обвиняемые сознались на суде в связях с Троцким,
гестапо, белогвардейцами, в сговоре с целью убийства Сталина и других
вождей. Они дали показания на Бухарина, Томского, Рыкова, Радека, Пята-
кова, Сокольникова, Серебрякова, также вовлеченных якобы в контрреволю-
ционную деятельность. 24 августа суд приговорил обвиняемых к расстрелу,
что и было немедленно приведено в исполнение. 26 августа Томский, не до-
жидаясь расправы, покончил с собой. В середине сентября 1936 г. Сталин,
находясь в отпуске в Сочи, получил известие об оправдании Бухарина и Ры-
кова в расследовании, проведенном НКВД под руководством Ягоды. Из Сочи в
Политбюро 25 сентября отправляется телеграмма за подписью Сталина и Жда-
нова: "Ягода оказался неспособным разоблачить троцкистско-зиновьевский
блок. ОГПУ (НКВД) запоздало в этом деле на 4 года". 26 сентября 1936 г.
газеты печатают сообщение об освобождении Рыкова А. И. от обязанностей
наркома связи СССР и о назначении наркомом связи Ягоды Г. Г. с освобож-
дением его от обязанностей наркома внутренних дел. Наркомом внутренних
дел назначается Ежов Н. И., секретарь ЦК, заведывавший в 1930 - 34 гг.
распределительным отделом ЦК и отделом кадров ЦК. Ежов - первый русский
на этом посту.
Убийство Кирова и смерть Куйбышева в 1935 г. укрепили позиции Сталина
в партии и государстве. В Политбюро вводятся сторонник Сталина Микоян А.
И. и умеренный Чубарь В. Я. Хрущев Н. С. и Жданов А. А. становятся пер-
выми секретарями Московской и Ленинградской парторганизаций, соот-
ветственно, и кандидатами в члены Политбюро. Слепо преданный вождю Ежов
Н. И. избирается Председателем ЦКК и секретарем ЦК, а его заместителем в
партии становится Маленков Г. М. Меньшевик в прошлом, а ныне угодливый и
жестокий раб Сталина Вышинский А. Я. назначается Генеральным прокурором
СССР. В 1935 г. расстановка сил в Политбюро по отношению к оголтелому
террору, планируемому Сталиным, была примерно 6: 3. Сталинистами следует
считать Молотова, Кагановича, Ворошилова, Андреева, умеренными (условно)
- Орджоникидзе, Косиора С. В., Чубаря, нейтральным - Калинина. Секрета-
риат ЦК был полностью под контролем Сталина и состоял из Сталина, Кага-
новича, Жданова и Ежова. Главный инструмент террора - НКВД с назначением
Ежова стал абсолютно управляемым, хотя и требовал чистки от людей Ягоды
и Менжинского.
До сих пор неясно, зачем, имея столь большое влияние на дела страны,
Сталину понадобилось еще развязывать неслыханный по масштабу террор? Оп-
позиция, против которой террор был направлен, в сущности, была даже не
эфемерной, а скорее, номинальной, вымышленной. Вымышленным был и его
главный враг Троцкий с его пресловутым троцкизмом. Никакого влияния на
умы, а главное, на дела страны в то время троцкизм не оказывал. Профи-
лактическое истребление миллионов людей тоже не могло быть обосновано
никакими нуждами государства. Высказывалась идея, что террор диктовался
Сталину экономическими соображениями, т. к., во-первых, на кого-то тре-
бовалось списать экономические неудачи, вызванные экстремальным планиро-
ванием, и нищенский жизненный уровень. Во-вторых, превращение миллионов
людей в зэков давало возможность использовать их при строительстве таких
объектов, в такие сроки и в таких труднодоступных районах, какие были
невозможны для обычной экономики. Эта версия представляется правдоподоб-
ной.
В годы "ежовщины" страна столкнулась с концентрированным и идеологи-
зированным злом, воплощенным преступной ленинской партией в самые извра-
щенные формы. Многое здесь зависело от личности вождя, подчинившего себе
практически все. К сожалению, из всех возможных персонажей история выд-
винула на вершину пирамиды зла наиболее искусного монстра. Монстр подоб-
рал помощников, близких ему по преступным наклонностям, но более слабых
умом и волей. Поэт писал: "А вокруг него сброд тонкошеих вождей, Он иг-
рает услугами полулюдей" (169). Вожди вовсе не были уж такими тонкошеи-
ми, если каждый из них свернул шею в среднем полумиллиону людей. О вож-
дях мы расскажем ниже в порядке развития событий.
Поводом для витка репрессий явилась серия взрывов в сентябре 1936 г.
на кемеровских шахтах. В октябре были арестованы заместитель наркома тя-
желой промышленности Пятаков Г. Л., а также Сокольников Г. Я., Серебря-
ков Л. П., Радек К. Б. и ряд ответственных работников транспорта,
угольной и тяжелой промышленности. На декабрьском (1936 г.) Пленуме ЦК
Пятаков с выбитыми зубами давал показания на присутствовавших там же Бу-
харина и Рыкова. 23 января 1937 г. начался 2-й московский процесс по
"делу троцкистско-зиновьевского центра", состоящего из 17 человек. Они
обвинялись в попытке свержения правительства, покушения на вождей, восс-
тановления капитализма, расчленения СССР на подчиненные империалистам
зоны с отдачей Украины Германии, Восточной Сибири Японии, повсеместного
и всеобщего саботажа. 13 обвиняемых, в том числе Пятаков, Серебряков,
были казнены на основании "царицы доказательств" - собственных призна-
ний. Через несколько дней после казни Пятакова Орджоникидзе покончил с
собой при невыясненных полностью обстоятельствах. Поскольку организован-
ный "центром" саботаж был всеобщим, то охота за саботажниками и шпионами
развернулась во всех отраслях народного хозяйства, в государственных уч-
реждениях, на всех уровнях и во всех коллективах. Все строчили доносы,
обличали, требовали казни, каялись и самобичевались. Такого массового
психоза страна еще не переживала. И народ, и элита верили заговорам и
жили в напряженном страхе. Так как заговорщики были везде, то аресты шли
повсеместно. После пыток арестованные признавались, а суды-"тройки" при-
говаривали их к расстрелу. Приговоры приводились в исполнение немедлен-
но. Трудящиеся в газетах и на митингах одобряли казни и требовали больше
крови.
Атмосферу злобной политической склоки тех лет передает собрание офи-
церов НКВД 18 марта 1937 г., на котором Ежов объявил о раскрытии очеред-
ного масштабного заговора. К этой дате Ягода был уже арестован. Артузов,
покаявшись, что в свое время помог ОГПУ избавиться от протеже Сталина
Акулова, вдруг атаковал Абрама Слуцкого: "Я спрашиваю вас, кто возглав-
лял партийную организацию ОГПУ в то время? Слуцкий!". Опешивший было
Слуцкий перешел в контрнаступление: "Я спрашиваю тебя, Артузов, где ты
жил? Кто жил напротив тебя? Буланов? Не он ли сейчас среди первой группы
арестованных? А кто жил наверху, Артузов? Островский? Он тоже арестован.
А кто жил прямо под тобой, Артузов? Ягода! А теперь я спрашиваю вас, то-
варищи, кто, учитывая сегодняшнее положение, мог жить в одном доме с
Ягодой, не пользуясь его абсолютным доверием?" (305). В итоге, Артузов,
бывший грозный шеф КРО и ИНО, племянник начальника Управления исправи-
тельных работ НКВД Кедрова М. С., был расстрелян, а Слуцкий через нес-
колько месяцев отравлен. Слуцкий пережил своих коллег, начальников отде-
лов - экономического, транспортного, особого, расстрелянных одновременно
с Артузовым во время чистки НКВД. Ими были евреи - Миронов Л. Г., Шанин
А. М., Гай М. И. "Задержка" со Слуцким произошла из-за того, что требо-
валось заманить в СССР его зарубежных офицеров - резидентов и агентов.
На Пленуме ЦК (25 февраля - 5 марта 1937 г.) Сталин обрисовал обста-
новку в стране как крайне опасную из-за происков саботажников, диверсан-
тов, шпионов и беспечности "благодушных и наивных руководящих товари-
щей". Тут же на Пленуме были арестованы Рыков и Бухарин, любимец партии
и ее же теоретик. Их судили на 3-м московском процессе 2 - 13 марта 1938
г. в компании с Крестинским, Раковским, Ягодой и другими обвиняемыми.
Сталин, как и раньше, продиктовал Ежову тексты признаний, которые должны
были быть произнесены публично на открытом для прессы суде. Почти все
соратники Ленина вели себя на процессе трусливо, обвиняя себя и других в
предписанных злодеяниях, спасая, как им было обещано, свои жизни. Все
они одобряли политику вождя во имя единства своей партии и призрачной
надежды снова вступить в нее. Следует отметить, что режиссура открытых
процессов и уровень сценического воплощения были достаточно высоки. Они
ввели в заблуждение многих известных западных историков, журналистов и
писателей, легковерно согласившихся с версией обвинения. Здесь можно
назвать американского посла Дж.Дэвиса, корреспондента "Нью-Йорк Таймс"
У. Дьюранти, историка Б. Пере, социалиста С. Вебба, Л. Фейхтвангера. Не
поверил спектаклям А. Жид (84). С тревогой и горечью писали о терроре в
СССР Р. Роллан, С. Цвейг, Т. Манн.
Весь год по стране шли аресты сотен тысяч хозяйственных и партийных
руководителей. Именно в это время выдвинулось поколение коммунистов
Брежнева, Косыгина, Патоличева, Устинова, Громыко, называвших себя потом
"верными ленинцами". Репрессии волнами захлестывали страну. Сталин лично
рассылал по республикам, областям и краям разнарядки с указанием коли-
чества (в тысячах и десятках тысяч) "бывших кулаков и антисоветских эле-
