- Закопайте его!
Толпа не пошевелилась. Мальхомм грубо схватил двоих и вытащил их из
толпы. Они часто и нерешительно переводили взгляд то на Мальхомма, то на
дезинтегратор в руках Райнасона, затем все-таки наклонились, чтобы поднять
труп Маннинга.
- Это - естественное деяние общечеловеческого милосердия, - сказал
Мальхомм ядовито. - Оно заключается в том, что мы по крайней мере не
отказываем в похоронах друг другу. - Его пристальный взгляд, устремленный
в толпу, ярость во взгляде привела ее, наконец, к нужному решению. Бормоча
что-то, пожимая плечами и качая головами, люди стали расходиться по-двое и
по-трое, ища за обломками стен защиту от песка, которым все время осыпал
их ветер.
Мальхомм повернулся к Райнасону и Маре; теперь, наконец, его лицо
расслабилось, жесткие линии вокруг рта превратились в грустную улыбку.
Обняв Райнасона за плечи, он сказал:
- Нам следует найти укрытие в одном из домов до утра. Ты должен
отдохнуть, Ли Райнасон - вид у тебя такой, как если бы ты только что
выбрался из преисподней. А вам, мадемуазель, я попытаюсь наложить
временную шину.
Они нашли неподалеку дом, крыша которого давно обрушилась, но стены
были еще крепкими и хоть как-то предохраняли от пронизывающего ветра.
Обрабатывая поломанную руку Мары, Мальхомм ни на минуту не переставал
говорить; Райнасон не мог понять - то ли он пытался отвлечь Мару от боли,
то ли ему просто было необходимо дать выход эмоциям.
- Я так давно проповедую этим людям, что у меня в горле давно
образовалась мозоль. И теперь, похоже, они сами узнают, о чем я им говорю,
и мне не придется больше напрягать голосовые связки. - Он пожал плечами. -
Ну, а если совсем по-честному, то жить станет совсем неинтересно, если у
меня не будет повода кричать. Когда-нибудь, Ли, спроси у своих
друзей-аборигенов - много ли они выиграли, выбрав мир?
- Они его не выбирали.
Мальхомм скорчил гримасу:
- Я был бы сильно удивлен, если бы узнал, что кто-то где-то по своей
воле выбрал мир. Возможно, Пришельцы, но их нет рядом с нами, чтобы
расспросить их об этом. Это довольно интересный вопрос, над которым стоит
подумать, особенно когда нечего выпить. Что ты станешь делать, когда вдруг
не станет с чем или за что сражаться?
Он поднялся. Шина на руке Мары была готова. Он усадил ее в кучу
песка, пытаясь создать при этом столько удобств, столько позволяли
неординарные обстоятельства.
- У меня есть еще один вопрос, - обратился к нему Райнасон. - Что ты
делал в толпе этого сброда, который пытался убить меня на ступеньках к
Храму?
На лице Мальхомма разлилась широкая улыбка.
- Это был самоубийственный поход в защиту твоей головы, Ли.
Глупейшая, но безотказная тактика... сила которой заключается в том, что
она сориентирована на психологию самого слабого труса в этой толпе. Все,
что требуется сделать в такой ситуации, так это просто кому-то первому
встать и продемонстрировать откровенное бегство, и тогда каждый с
готовностью не замедлит последовать этому примеру. Поэтому-то мне и было
так легко остановить штурм.
Райнасон не мог сдержаться, чтобы не засмеяться при этих словах. И,
раз начав смеяться, он уже не мог сдержать выход того адского напряжения,
которое держало его в тисках на протяжении последнего времени. И этот
выход нашел форму своего выражения в глубоком, до колик в животе хохоте.
- Ренэ Мальхомм, - сказал он сквозь смех. - Это - как раз та самая
форма руководства, в которой нуждается население этой планеты.
Мара послала лучезарную улыбку с той кучи песка и пыли, в которой она
лежала:
- Знаете, - сказала она, - теперь, когда Маннинг мертв, им придется
поискать кого-то другого на место губернатора.
- Не смешите меня, ради Бога, - ответил, смутившись, Мальхомм.
