он оставался на месте.
Увлекательное для викингов зрелище борьбы живого существа со смертью
помогло им справиться с головокружением.
Кит напряг силы и сдвинулся. Напрасный успех! Громадный зверь опять
остановился, как драккар на канате. О его усилиях свидетельствовали столбы
воды.
Внезапно кит понесся вместе с течением. Трудно было уследить за его
стремительным бегом. Хотел ли он использовать силу водоворота и вырваться?
Или он просто не хотел сдаваться, пока был жив?
Бездна оказалась хитрее. Соединив силу течения с силой бега кита, она
высунула ему навстречу камень. Она держала его наготове, прятала в пене,
как убийца прячет короткий толстый меч под плащом.
Беспощадный удар! Таран в крепостные ворота. Над белой, взбитой пухом
водой поднялось громадное тело. На мгновение кит встал на голову.
Затем он исчез и бессильно всплыл у другого края страшного
фиорда-палача. Теперь кит безучастно несся в бурлящей воде, показывая то
черную спину, то синевато-белое брюхо. Постепенно его затаскивало в
воронку водоворота.
Один из викингов или слишком далеко нагнулся, увлеченный зрелищем,
или поддался притяжению пустоты. Он молча упал. Тело ударилось о выступ,
отскочило, расставив бесполезные руки-клещи, и рухнуло на узкую площадку
над кипящим котлом. Секунду оно лежало. Вдруг высунулся чей-то язык и
сдернул жертву. И сейчас же поток, в поисках новой добычи, облизал всю
ступень.
Шум воды усиливался. Отражаемый стенами фиорда, усиливаемый
тысячеголосым эхом, он преображался в дикий звериный рев. Так вот где едва
не погиб древний король Гаральд! Он не солгал потомкам.
Но какой же это Утгард?! Действительно страшный, действительно
чудовищный фиорд мог выпить море с таким же успехом, как сам Оттар -
вычерпать ложкой даже самое мелкое озеро Нидароса...
Ярл оглянулся и увидел искаженные лица своих викингов. Они изменили
себе и не стыдились обнаружить страх. А Эстольд и Эйнер были спокойны, как
сам ярл. Они глядели вдаль. Пролив, который резко сужался между островами
и фиордом, дальше расширялся, и за ним лежало свободное, открытое море.
- Древний Гаральд не был трусом, конечно, но, - и Оттар сделал паузу,
- он был наверняка глупцом.
Эстольд ахнул от восхищения. Его ярл, его Оттар, вот это настоящий
викинг! Пока Оттар с кормчими, глядя с высоты на открытое море, намечали
дальнейший путь драккаров, прилив прошел свой высший уровень. Сила
водоворота падала, грохот умолкал.
3
- Они не хотят плыть дальше, - предупредил ярла
богатырь-телохранитель Галль. Его побратим и неразлучный соперник Свавильд
добавил от себя:
- Одни кричали, другие молчали. Не хотят плыть. Дальше только Утгард
- Локи.
- А чего хотите вы оба? - спросил ярл с насмешкой.
- Я хочу валландских женщин... - начал Галль.
- Нет, саксонок, - перебил Свавильд. - Зачем ты нас тащишь в пустыню?
- Довольно! - остановил ярл бессмысленную болтовню телохранителей. -
Что вы будете делать, когда другие кричат?
- Всегда с тобой, - серьезно сказал Свавильд.
- Конечно, - поддержал Галль. - Мы их всех перебьем, крикунов. -
Богатыри не ссорились, когда дело касалось верности ярлу.
Драккары почти опустели. Викинги ждали своего ярла на берегу с
решительными и мрачными лицами. Опережая события, Оттар крикнул Галлю:
- Принеси мои руниры! И мой черный плащ!
Оттар скользил взглядом по толпе. Привыкнув видеть сразу много лиц,
он отметил, что особенно недовольны были передние. В задних рядах
чувствовалось больше нерешительности, чем раздражения. Были и просто
безразличные. Кто-то хотел заговорить. Ярл, требуя молчания, поднял руку.
В стороне Эстольд и Эйнар рассказывали тем, кто хотел их слушать, о
спокойном море за опасным проливом.
Галль прибежал с плащом и кожаным мешочком. Черное шитье на красной
коже изображало длинные и короткие черточки, соединенные в несложные
фигуры. Это были знаки рунир - букв, способных передавать смысл речи и
заклинать людей, духов и богов. Дети фиордов благоговели перед
посвященными в тайный смысл рунир. У каждого был свой амулет со священными
знаками, иногда приобретенный за высокую цену.
Телохранители раскинули плащ и отошли. Викинги сдвинулись поближе к
ярлу, но ни один не решился переступить ближе десяти шагов. Оттар запустил
руку в мешочек и вытащил несколько белых палочек длиной в четверть. На
каждой была выжжена одна руна.
Вот "половина стрелы" - "лаугр", или "вода".
Вот "двуножие" - "ур", или "искра".
И "еловая ветка" - "ос", или "вход".
Все эти знаки хороши при гадании.
Но на следующих, оказавшихся в горсти, читалось совсем иное.
Вот "виселица" - "каун", или "чума".
И "распятый на столбе" - "гагль", он же "град".
Оба эти знака очень плохи, они предвещают беду со всех сторон: от
моря, от камней и с неба. На последней палочке был знак, похожий на
открывшего объятия друга - "науд", он же "близость". Хороший знак, когда
нет "кауна" и "гагля", но очень опасный, когда следует за ними.
Зная, что на него смотрят, не спуская глаз, больше шестисот так или
иначе взволнованных викингов, ярл медленно сел на плащ и закрылся полой.
Перед чтением гадания, которое решит судьбу похода в неведомые моря,
нидаросский ярл вступал в общение с Вотаном.
Оттар размышлял. Гнездо будущего короля викингов можно устроить
дальше, прикрывшись дурным фиордом, как щитом. Но эта неприступность будет
лишь временной. Лапоны-гвенны создавали наибольшую часть богатства
Нидароса. Здесь безлюдно. Чтобы впоследствии победить Черного и бондэров,
нужно богатство и богатство. Через год у Оттара будет больше тысячи
викингов, через семь или восемь лет - столько же тысяч сколько пройдет
лет. Тогда он устроит Рагнаради для Черного и бондэров. Да, а на что же
кормить и баловать викингов, строить драккары? Одних набегов мало, нужны
богатые населенные земли.
Оттар незаметно положил обратно в мешочек опасные руниры "гагль" и
"каун". Общение с Вотаном закончилось. Ярл откинул плащ и бросил палочки
на черное сукно. Викинги надвинулись, как стадо голодных быков к корму.
Для тех, кто не мог подойти ближе или не понимал знаков, Эстольд
громко возглашал руну за руной:
- Вода. Вход. Близость. Искра! Успех - несомненный - ждет - смелого!
Редко случалось, чтобы руниры ложились столь благополучно. Оттар
закричал:
- На борт!
Кормчие повторили приказ. В числе первых, кто охотно побежал к
"Черной Акуле", Оттар заметил варяга Горика. Хороший гребец и, вероятно,
верный меч, он будет полезен.
Оттар внимательно присматривался к своим новым викингам: трусливые и
слабые не нужны Нидаросу.
В других руках Горик был бы осужден вечно носить ошейник, хотя он не
был купленным или взятым в бою траллсом. Но жадному Оттару было невыгодно
заставить носить ошейник человека, выброшенного морем в подарок. Конечно,
если он годился на лучшее, как Горик. Настоящего клейменого траллса ярл
никогда бы не освободил.
Уже все были на местах и ждали своего ярла, вновь послушные и гибкие.
- Как вы могущественны, о руниры! - с иронией произнес Оттар начало
всех заклинаний священными знаками. Он верил в гадания. Но еще больше
верил в свою волю, в свой разум.
Ярлы и викинги взаимно клялись в соблюдении общих интересов, но
отнюдь не в какой-либо другой, отвлеченной верности. Бывали случаи отказа
викингов от похода, что не считалось предательством. Оттар хотел управлять
не простым понуждением.
...Через три дня и ветер и течение понесли драккары на восток, а
земля по-прежнему была справа. Пять дней флотилия неслась на восток,
бессознательно огибая северный край земли фиордов. Затем ветер потянул с
севера, а перед носами драккаров по-прежнему простиралось открытое море и
земля по-прежнему лежала на правой руке!
Викинги поняли, что они окружили землю фиордов. Где они? Не Гандвик
ли это, таинственное море колдунов, о котором никто ничего не знал?
В воде теснились стада неисчислимых китов и кашалотов. А птицы,
тюлени, моржи летели и плыли прямо на юг. Эстольд посоветовал оторваться
от пустынного, безлюдного берега и последовать примеру животных. На пятый
день с того утра, когда флотилия вошла в Гандвик, с высокой мачты
"Дракона" был замечен берег и на воде - несколько лодок, похожих на
лапонские.
* Книга третья. МОЛОТАМИ КОВАНО *
Я прошел через моря, где еще никто не
ходил. Поэтому здесь все - мое!
Скандинавские саги
Не только документы, но, что еще
важнее, быт, нравы, государственность
средневековой и новой Западной Европы
явственно, неоспоримо показывают глубину
исторического воздействия скандинавских
пиратов...
Напор скандинавских завоевателей на
Восток оказался неудачным. Союзы
приильменских славян решительно и раз
навсегда отбросили скандинавов. Но напор
скандинавов на Запад, происходивший в VIII,
IX и Х веках, оказался успешным. Эти события
представляются весьма важными в мировой
истории.
Часть первая. БЕДА ХУЖЕ СМЕРТИ
Глава первая
1
Две тяжело груженные расшивы издалека шли вниз по реке Ваге, гребли
по течению, спешно махали тяжелыми веслами, спускались на Двину.
Поморянский старшина Одинец вместе с товарищами кузнецами, подмастерьями и
работниками возвращался из поездки за железной землей.
Идет одиннадцатое лето с того времени, когда Доброгина ватага
новгородских повольников вышла на Вагу из Черного леса. Железная
земля-руда была найдена умельцами на болотах немного выше памятных
острожков с пушниной, подаренной ватаге первым старшиной Доброгой.
Эти болота, такие дорогие для осевших по Ваге, Двине и на морском
берегу новгородцев, обширны и мелководны. По ним, на кочкарнике и мхах,
вперемежку с березняком и осинником, корежится кривой ельник.
Руду копают из-под корней. Она по виду черная с кровяно-красным,
будто к жирному лиственному перегною примешалась мука от крепко обоженных
и толченых горшечных черепков. Горсть руды тяжела, куда больше тянет, чем
такая же горсть речного песка.
Уже восьмое лето расшивы поморянских и других кузнецов приходят на
железные болота. Место известное, обжитое.
Стоят избушки, чтобы было где спать в рабочие недели, и берестяные
вежи биарминов. Биармины тоже собирают руду. Здесь хранится рудная снасть
- широкие, долбленные из комлей ступы, тяжелые песты. Для осушения болот
прокопаны канавы.
Все лишнее - листву, щепу, корешки и перегной - выжигают из руды на
кострах. Золу тщательно толкут в ступах и веют деревянными лопатами.
В остатке, в крепком черном порошке, скрывается железо. Порошок
собирают в лубяные короба и грузят в расшивы.
Этой весной досадливые затяжные дожди мешали поморянам прокаливать и
веять руду. Кузнецы сверх обычного задержались на болотах. Ныне семейным
домовитым людям хотелось поскорее попасть домой, и они гребли вниз по
течению без остановок, без заездов к знакомым и родичам.
