мужчин, женщин, детей, оцениваемых применительно к рынкам рабов...
Обиженных при дележе не бывало. То, что приносили земли горда и мастерские
с траллсами, принадлежало собственно ярлам. Но и этим молодой нидаросский
ярл расчетливо-щедро делился со своими викингами. После распределения
добычи Оттар отправился на "Кабана". Его встретило мрачное молчание
безоружных викингов. Только тот, кто привык не расставаться с оружием,
может понять угнетение от подобного лишения. Это хуже, чем оказаться голым
зимой. Молодой ярл высыпал на ближайший рум кучку золотых монет, по три на
каждого викинга. Предупреждая удивление, он сказал:
- Кроме того, я бесплатно возвращаю вам оружие, которое вы потеряли
по вине вашего жадного и глупого ярла, - и прыгнул обратно на борт
"Дракона".
Нидаросскому ярлу приходилось слышать рассказы о далеком южном
народе, воины которого отличались уменьем пустить в последнюю минуту
смертельную стрелу. Такую-то парфянскую стрелу Оттар и приготовил для
Грольфа.
"Змей" возвращал оружие, и гам людских голосов походил на крики
гнездующихся бакланов, потревоженных охотниками, или морских котов на
лежбище. Одни викинги нежно обнимали щиты, другие целовали клинки любимых
мечей, а третьи тянулись к "Змею" и орали в нетерпении и страхе, что о них
могут забыть...
Они вооружались, и радость проявлялась все шумнее. Они ударяли по
щитам рукоятками мечей, боевых дубин и топоров, производя странно-зловещий
грохот, и кричали в такт ударам:
- От-тар! От-тар!
Кто-то первым перепрыгнул на борт "Дракона". За ним лавиной хлынули
другие, как на абордаж, с воем и дикими лицами. Они протягивали к ярлу
руки с оружием, они клялись в верности ярлу и его божественной жене,
похожей на валькирию, и роду Нидароса.
Оттар торжественно принимал клятву своих новых викингов.
Освобожденный "Кабан" тащился к берегу. Работали лишь четыре пары
весел из четырнадцати. С Грольфом осталось всего двадцать викингов - те,
кто имел семьи в горде хиллдурского ярла. Все одиночки и все молодые ушли
с Оттаром. А что скажут те, кто на берегу в ожидании Грольфа обсуждают
позорное поражение своего ярла и сейчас узнают о неслыханной щедрости
победителя? Они тоже уйдут?
Хиллдурский ярл осмысливал всю глубину постигшего его бедствия. Он
предвидел еще более мрачные дни. Он видел себя оставленным викингами,
брошенным почти в одиночестве, беспомощным, как обмелевший кит или краб во
время линьки. Его прикончит первый попавшийся пират или случайная шайка
поставленных вне закона изгнанников. А больше трех сотен траллсов, которые
могут понять, что их господин лишился силы?
...Оттар спал на голой палубе рядом с палаткой женщин. Моросил мелкий
ледяной дождь, и длинные волосы ярла были так же мокры, как плащ из
мохнатых козьих шкур.
В полусне Гильдис грезила о сыне, которого она даст Оттару. Она
назовет его... как? Зачем думать, Оттар сказал, что первый сын получит имя
Рагнвальд.
Драккары входили в проливы. Скирингссал близок. Викинги пели сагу
Великого Скальда:
Стремительный удар меча,
укол стрелы, блеск топора, -
и мир исчез в твоих глазах,
и моря нет, и нет друзей,
и ты один.
Но ты один на краткий миг,
Валгаллы луч бежит к тебе.
Дорога дивная небес,
она тверда, она верна,
как меч, как викинга рука.
По ней летит могучий конь,
он бел, как снег, он чист, как свет.
На нем валькирия спешит,
с ней Вотан шлет тебе привет.
Тебя он ждет, он ждет тебя,
готово место для тебя.
И вы взлетаете, как дым,
как легкий пар, как облака, -
ты и посланница небес.
Нидинг, трус, лишенный чести, после смерти отправляется в ледяную
пустыню Нифльгейм. Там он осужден вечно прозябать в студеных хижинах из
ядовитых костей гигантских змей. А судьба героев прекрасна.
Викинги гребли и пели, не обращая внимания на дождь и холод.
Восхищаясь Оттаром, опытные воины, знавшие цену побед и боль ран, говорили
о мудрости, которая умеет не только победить, но и овладеть всем
имуществом побежденных, не потеряв ни одного бойца. И вдобавок еще
усилиться после победы.
Валгалла прекрасна, однако никто не хочет и не торопится умирать. И
эта жизнь может быть не менее великолепной, чем в Валгалле, если ярл смел,
мудр и щедр, а дружина сильна!
Глава третья
1
Скирингссальский фиорд вдается далеко в сушу многочисленными
заливами, извилистыми, как щупальца кальмаров. Он глубок и закрыт от
волнений открытого моря. Здесь суша и море вместе постарались подготовить
надежные пристанища для драккаров викингов и для лодей иноземных купцов.
Беля покрытые елями и соснами горы и окрестности фиорда, ложился
первый снег. Не успев почернеть от копоти очагов, снег копился на крышах
домов чистыми пластами. Холодная вода заливов, темная и тусклая, как спина
кашалота, чуть плескалась, лениво очищая от снега береговую линию.
У пристаней и причалов и во всех удобных местах было тесно. Драккары,
лодьи купцов, баржи и лодки образовывали острова, островки и целые
плавучие мосты. Их связывали канатами, перекидывали с борта на борт трапы
и ставили теплые будки для сторожей.
Прикованным черпальщикам бросали солому и меховую одежду, иначе они
могли бы замерзнуть и перестать опорожнять черпальни, куда продолжала
собираться вода от дождей, от тающего снега и из щелей в днищах,
расшатанных трудными переходами.
В Скирингссале вечный мир. Даже кровные враги не смеют нападать один
на другого, не говоря уже о покушении на чужое имущество. Назначенные
тингом особые выборные следят за порядком с помощью тяжело вооруженной
стражи, которая содержится за счет специального налога на торговлю.
Нарушение мира в Скирингссале иногда карается смертью и всегда
изгнанием. Дозволены лишь судебные поединки и встречи в кругу для
разрешения вражды на равном оружии и с равным числом бойцов с каждой
стороны.
Однако везде есть много голодных людей и немало таких, кто смело
надеется на свое счастье и ловкость невзирая на наглядные примеры и
напоминания в виде виселиц, колов, кругов для колесования, столбов с
железными ошейниками, которые не пустуют благодаря заботам строгих
выборных тинга. Поэтому повсюду необходимы сторожа. Можно безнаказанно
убить траллса. Но похитить его нельзя - это воровство.
Город расползается прямо от воды. Тесно, владения смыкаются дом с
домом, стена со стеной, забор с забором. Кривые улицы, переулки, улочки и
неожиданные тупики зловещего вида. Склады товаров и много веселых домов,
где викинг, досужий купец и любой человек, обладающий деньгами, находят
пиво, вино, мед, еду по своему вкусу и компанию таких же, как он.
Отсюда несется рев мужских голосов, вопли женщин, громовые песни и
порой грохот бешеных драк. Выборные тинга не входят в веселые дома, их не
касается происходящее внутри стен. Кому не нравится, может не искать
шумного и случайного общества.
Иногда драки переходят в побоища, валятся убитые. Искалеченные гуляки
и сцепившиеся, как стая псов, посетители вываливаются наружу, чтобы
продолжить схватку под открытым небом по всем правилам уличного боя,
хорошо известным скорым на руку викингам.
Тогда вмешиваются выборные тинга, и вмешиваются серьезно. Их пехота
оцепляет обезумевший квартал, а тяжело вооруженная конница бьет, давит,
режет, колет, не разбирая правого от виноватого, пока не будет
восстановлен порядок.
В таких случаях для остывших, опомнившихся драчунов одно спасение -
притвориться мертвым, так как упавших не добивают. Ведь это все же не
настоящее сражение, и в войске тинга нет гасильщиков, которые в настоящем
войске идут за бойцами и добивают раненых тяжелыми колодами-гасилами,
похожими на трамбовки мостовщиков, или молотами, удобными для дробления
шлемов и расплющивания лат.
В Скирингссале все дома, стены, склады и заборы деревянные. Камень и
глина употребляются только для очагов. В сухие летние дни Скирингссал
серый, в дожди - черный, а зимой грязно-бурый, как болотный мох, которым
траллсы забивают пазы между бревнами. С удалением от береговой линии дома
редеют и улицы обрываются, сменяясь проездами между расположившимися в
совершенном беспорядке большими и малыми усадьбами.
Вокруг Скирингссала все удобные земли хорошо возделаны. К югу, до
самых проливов, и по северному берегу, и к востоку, и в глубь земли
преобладают владения бондэров. Свободные землепашцы, бондэры по рождению
равны ярлам, они такие же потомки Вотана. Кровь одна. Племя фиордов. Но
бондэры не занимаются набегами, они сами обрабатывают земли, и купленные
траллсы в хозяйствах бондэров трудятся наравне с хозяевами. Будучи заняты
землей только летом и то не каждую неделю, бондэры не сидят без дела и
владеют многими ремеслами. Они добывают железные руды, изготовленное ими
оружие и железные изделия имеют обеспеченный сбыт. Бондэры ткут,
выделывают меха и кожи, гончарные вещи и многое другое.
Среди береговых бондэров есть отличные судостроители. Они принимают
заказы на драккары, купеческие лодьи и баржи. И без заказов торгуют
легкими лодками и челноками. Бондэры ведут торг своим зерном и своими
изделиями. Бондэры носят оружие и умеют владеть им хотя не так хорошо, как
викинги.
Те свободные ярлы, чьи владения вкраплены в районы, заселенные
бондэрами, считаются с сильными и дружными бондэрами и остерегаются
обидеть землепашца, ремесленника, рыболова.
Старейшины бондэров говорят на тингах полным голосом, не стесняются
угрожать и приводят в исполнение свои угрозы. Некогда один король,
раздражавший народ насилиями и распутством, был избран для принесения
Вотану кровавой искупительной жертвы. Суровый приговор был вынесен
голосами бондэров и приведен в исполнение их руками.
2
Рекин оставил Оттару в наследство усадьбу на дальней окраине
Скирингссала. На участке длиной шагов в четыреста и шириной в триста
осталось несколько десятков высоких тонких сосен с жидкими кронами. Под
ними приютился длинный и низкий общий дом викингов с двойной крышей - зал,
как в Нидаросском горде, семейные домики, как соты, дома для холостых, где
викинги спали на двухъярусных полатях, склады, конюшни, избушки-загоны
траллсов; тюрьмы для предназначенных к продаже и хлева для слуг. По мере
увеличения богатств нидаросских ярлов появлялись наспех срубленные
безобразные низкие кладовые с односкатными крышами и с дверями-воротами.
Дом самого ярла был поднят на столбах среди беспорядка кладовых.
Старые воины не так подвержены опасным для дела увлечениям и
страстям, как молодые, и обычно они скупы, недоверчивы. Викинг, который
уже не мог вертеть весло, продолжал быть в умелых хозяйских руках ярла
ценным орудием. Поэтому скирингссальский горд охраняли пятнадцать или
двадцать престарелых героев моря, которыми управлял сухопутный ныне
кормчий, безухий, однорукий, кривоногий Грам. Когда-то фризоны отрубили
ему руку, оба уха и добирались до шеи. Викинга спас случай.
Со всей жестокостью злого калеки, который готов мстить каждому более
слабому за свою беду, и с ядовитой ненавистью старика, к которому не
