ничего не делающего зря.
Никто из викингов, встречавших "Дракон", не пошевелился. Протянуть
руку сыну Вотана, если он не попросил об этом, значит усомниться в его
храбрости и силе, нанести тяжелое оскорбление.
Вслед за Оттаром прыгнули Галль и Свавильд, телохранители ярла.
Гиганты ростом и силачи, они были также и берсерками - воинами,
которых в бою иногда охватывало безумное опьянение убийством,
удесятерявшее силы. За беспричинные убийства, насилия и поджоги тинг
изгнал их и объявил вне закона.
Они нашли надежное убежище во владениях нидаросского ярла.
На обширной пристани не сделалось тесно, хотя к охране причала
присоединилось около сотни викингов, вернувшихся с моря. Каждый, не слушая
других и стараясь перекричать соседа, рассказывал о своих подвигах, о
брошенных с громадного расстояния гарпунах, о китах, убитых с одного
удара, об острогах, которые целиком ушли в тело морского зверя, об ударах
железной боевой дубины, разбивавших, как яйца, черепа кашалотов, о
стрелах, настигавших птицу под облаками...
Никто не противоречил самохвальству. Проявления силы и ловкости были
возможны, выражение же сомнения грозило злобной кровавой ссорой, а стычка
влекла риск наказания смертью, так как нидаросский ярл не допускал убийств
между своими. Но не следовало быть и излишне доверчивым - легковерие
вызывало обидные насмешки. Викинги были постоянно настороже, между ними не
было братства, товарищества, а только боевое содружество, в котором каждый
стоял за себя, а за других - лишь по деловой необходимости.
Больше суток на "Драконе" никто не спал ни минуты; все, не исключая
ярла, в свою очередь садились на рум и гребли в полную силу. Ничего не
ели, кроме случайного куска вяленого мяса - было не до еды, страсть
истребления владела добычливыми охотниками. С запасом пресной воды
покончили в первые же часы погони за морскими зверями. Однако никто не
выказывал нетерпения, каждый прославлял себя хриплым голосом, насильно
выталкиваемым из пересохшей глотки.
В сущности, во всем этом не было вымученной рисовки. Викинги умели
переносить настоящие лишения не такие, как пустяковые неудобства короткой
охоты! И сейчас они могли бы без отдыха пуститься в открытое море.
Наконец шумная толпа направилась вверх по дороге, брошенной змеиными
петлями на крутой берег фиорда Стража осталась на пристани.
Нет часа, когда на Гологаланд и на Нидарос не может налететь флотилия
любого свободного ярла, привлеченного запахом известного богатства Оттара.
На далеких мысах и вершинах, командующих подступами к фиорду, ждут дозоры.
Они бдительно следят за морем и поддерживают сухим топливом огонь в
очагах, укрытых от ветра и дождя. Охапка сырой травы или соломы даст
тревожный клуб черного дыма.
На берегах заготовлены нацеленные камнеметы и самострелы, готовые
послать камни и дротики в драккары нападающего, когда они появятся в горле
фиорда.
В фиордах нет ни войны, ни мира. Все зависит от трезвого, делового
расчета ярлов, стремящихся к своей выгоде. Здесь каждый за себя и каждый
на страже с ранней весны и до поздней осени, до темных дней зимы, которые
делают море слишком свирепым даже для морских драконов и приносят суше не
мир, а передышку.
Глава вторая
1
Чтобы преодолеть кручу, дорога от пристани делала четыре витка и
переваливала в долину, которая, сужаясь и расширяясь, врезалась в горы.
Это было надежное гнездо среди то голых, то одетых суровым темным лесом
возвышенностей. Они закрывали солнце. В долине утро наступало позже, а
ночь приходила раньше, чем в открытом море. Зато горд Оттара не так
страдал от северных и восточных ветров. Горы ослабляли силу зимних бурь, и
метели падали в долину Нидароса спокойными снегопадами.
Кто первым осел здесь, кто построил первую стену из бревен и кто
пробил дорогу в скалах?
Ярлу Гундеру, сыну Овина, отцу Рекина и деду Оттара, понравился
дальний северный фиорд в те дни, когда кровавая ссора с ярлом Гальфданом
Старым вынудила Гундера, не менее храброго, но более слабого, покинуть юг
страны фиордов.
Ярлы Гундер и Гальфдан Старый оба происходили из великого рода
Юнглингов, от отца племени фиордов Вотана их отделяло сорок семь
сосчитанных поколений. Однако даже родные братья воюют и проливают кровь
друг друга, не теряя чести и славы. Итак, Гундер искал свободных мест - и
до сих пор у его внука Оттара есть только дальние соседи, а ближних нет.
Ближайший свободный ярл, такой же владетель своего фиорда и всех
прилегающих к нему земель, сидел в трех днях пути к югу от Нидароса. Пути
по морю: через леса и горы не было настоящей дороги!
А в двух днях пути несколько свободных бондэров своими руками
возделывали поля, ловили рыбу и били морского зверя. Бондэры - свободные
люди и владеют обработанной ими землей по праву рождения от племени
фиордов.
К северу же нет никого. К северу свободна вся земля и никому не
принадлежит, так как там живут лапоны-гвенны, люди низшей расы, с
желтоватой кожей и черными волосами, отвратительными для глаз детей
Вотана. Эти существа пригодны ярлу как траллсы, чтобы получать доход.
Гундер строил мало, у него было мало траллсов. Он ограничился
возведением палисада, бревенчатого дома для себя и для викингов и
несколькими хижинами для траллсов. Гундер был убит в набеге на варяжский
берег.
Рекин нападал на земли фризонов, готов, саксов, англов, на франкский
и кельтский Валланд, на острова Зеленого Эрина. Господин многочисленных
траллсов, взятых в удачных походах, Рекин возвел двойную стену, за которой
потерялся первый маленький горд нидаросских ярлов. На его месте Рекин
построил длинный прямоугольный дом, вытянутый с восхода на закат, с
дверями на обоих концах. На восход - для женщин, которые должны
подниматься раньше мужчин, и на закат - для мужчин, обладателей женщин.
Рекин умел отбирать в низких странах траллсов, знающих мастерство. Он
устроил кузницы, кожевни, столярни и поставил ткацкие станы, чтобы траллсы
работали, и склады для изделий, предназначенных к продаже. Дружина
богатого и сильного гологаландского ярла достигала внушительного числа в
двести восемьдесят викингов, для которых были построены удобные дома. Надо
знать, что в те времена двести викингов брали и грабили такие западные
города, как Нант, Руан, Шербур.
Следуя традициям племени богов, Гундер учил Рекина с трехлетнего
возраста играть с птицами, ломать живые крылья и лапки, выщипывать пух и
вырывать перья. Ребенку приносили птенцов бакланов, гаг, чаек и крачек.
Когда он подрос, ему доставали взрослых птиц.
С шести лет Гундер брал сына в море и заставлял упражняться с
оружием, изготовленным по силе мальчика. Он учил его стоять часами с
вытянутой левой рукой, чтобы приучить к луку. Для большей действенности
полезного упражнения мальчик держал в кулаке палку, размеры и вес которой
постепенно увеличивались.
В десятилетнем возрасте Рекин взял своего первого человека стрелой,
одиннадцати лет - мечом, а после тринадцати лет он потерял "благородный"
счет.
Так все ярлы и все викинги старались воспитывать своих сыновей. В
свою очередь, и Рекин был настойчивым и внимательным отцом. Оттар оказался
способнее Рекина. В семилетнем возрасте он для шутки пробил череп траллса
из пращи. Восьми лет он смертельно ранил на поединке мальчика, который был
старше его на два года. Викинг, отец убитого, признал честность боя. Его
сын славно поднялся в Валгаллу сказать Вотану, что в стране фиордов нет
недостатка в героях.
Оттару было десять лет, когда раздраженный шуткой отца подросток
бросился с драккара в море и доплыл до берега, хотя вода была холодна, а
берега не видно.
Одиннадцати лет Оттар участвовал в кровавом походе на англов и, еще
не имея силы мужчины, вел себя, как взрослый викинг. На обратном пути ему
поручили следить за взятыми траллсами. Драккары Нидароса догнала буря,
посланная вдогонку победителям-вестфольдингам длиннополыми колдунами,
которые читают заклинания, написанные римскими буквами на пергаментах и
бреют темя.
Дружина Рекина поредела в схватках, едва хватало гребцов, волны
захлестывали перегруженные драккары.
Гребли без смены, ее не было, смены, оставшейся выкупом за богатую
добычу. Ярл Рекин, как и все уцелевшие викинги, не выпускал рукоятки
весла. Буря бросила вестфольдингов к предательскому мелководью фризонского
моря, изменчивая крутая волна заставляла кормчих постоянно менять
направление, спасаясь от рокового удара в борт. Над головами гребцов
повисали, как натянутые струны, загнутые зеленые валы, и казалось, что
время останавливалось и вода не могла упасть. Потом драккар карабкался по
водяной стене, с которой на миг открывалась безбрежная даль бешеного моря.
Юноша Оттар занимался наловленными траллсами. Пленники были связаны
надежно: руки каждого были затянуты за спиной двойным узлом, в локтях и
запястьях, и подтянуты к пяткам, захваченным мертвой петлей. И каждый
траллс был прикручен к общему канату - живая бусина рабского ожерелья,
поплавок на сети... Были и женщины, но самая молодая и красивая все же
ценилась вдвое дешевле мужчины. Оттар разрезал ремень, нож входил в
окоченевшее тело пленницы с безучастным взором молодого вестфольдинга
встречался другой взор. Когда последнее женское тело свалилось за борт в
водоворот под весла, Оттар огляделся. Буря не утихала, нужно было еще
облегчить драккар, и сын ярла принялся за мужчин. Пусть мужчины траллсы
ценились вдвое дороже женщин, они не могли сравниться со стоимостью
награбленных тканей, оружия, серебряной утвари! Но теперь Оттар выбирал.
Помня каждого пленника, он утопил землепашцев, но сохранил мастеров...
Из этого похода сын нидаросского ярла привез первое звено славы
хладнокровного и расчетливого викинга.
Рекин любил сына и тщательно учил его искусству ярлов. Нельзя
забывать, что торговля может быть такой же выгодной, как война, а иногда
еще более выгодной. Следует торговать так же хорошо, как воевать. Торговля
похожа на войну, у них одна общая цель - выгода и только выгода. Песни
скальдов украшают жизнь, как насечка украшает доспехи, но сын Вотана не
должен забывать о необходимости постоянно увеличивать свое богатство...
Оттар знал, где и какие находятся земли, где и какие товары, где
выгоднее воевать, а где - торговать. Но самое лучшее было вызнать землю
торговлей, а потом взять все силой.
Рекин умер от раны стрелой, когда его сыну исполнилось пятнадцать
лет. Отец оставил Оттару фиорд с обширными землями, данников
лапонов-гвеннов и дружину, поклявшуюся на оружии хранить молодому ярлу ту
же верность, с которой они служили отцу.
С тех пор минуло одиннадцать лет.
2
Оттар прошел через ворота в бревенчатом тыне по подъемному мосту.
Старый Гундер неудачно выбрал место для горда, и Рекин не сумел исправить
ошибку: ров оставался почти сухим. Его питал отвод из пробегавшей по
долине речки, но почему-то вода уходила в почву раньше, чем как следует
наполняла ров.
"Не ров, а канава", - с досадой подумал Оттар. Среди траллсов не
находилось ни одного, кто взялся бы добыть воду для рва, хотя Оттар обещал
сломать ошейник удачливого строителя.
По обычаю отпущенник получал кусок земли господина и право
возделывать ее, пока он не накопит достаточно, чтоб выкупить и землю.
Завидная, редкая доля! Ни Рекин, ни Оттар не отпустили на волю ни одного
