Такое впечатление, что Артур очень долго ждал возможности высказать
кому-нибудь то, что говорил мне сейчас. Раскрывает истерзанную душу. Или,
вдруг подумал я, убеждает, словно не лишенный артистизма
вербовщик-профессионал, наняться на каравеллу Магеллана...
- Но... Но тут меня вдруг стало всасывать обратно... Как течением в
ту самую подводную пещеру... Или как в гигантскую мясорубку. Через те же
самые чувства и страхи, что я пережил, умирая...
Нет ничего омерзительнее и безнадежнее, чем обратная дорога через
смерть. С чем можно еще сравнить? Ты немыслимо долго лежал в жуткой
больничной палате, истерзанный и израненный, однажды проснулся здоровым,
поверил в исцеление, вышел в цветущий весенний сад, с поющими птицами и
плещущимися в пруду прелестными девушками, успел погрузиться в прозрачную
чистую воду, увидел совсем рядом капельки воды на смуглом обнаженном
теле... И вдруг очнулся в той же палате, закованный в гипс, брошенный в
стократ тягчайшую боль, неподвижность, зловоние...
"Ты сентиментальные романы для женщин не писал, часом?" - хотел я
спросить Артура, но спросил другое:
- Неужели так плохо в нашем мире? А я до сих пор считал, что
воскреснуть - великое благо. Раз мы так с тобой вдруг разговорились, я
тоже скажу... Действительно, видел я красивые места. Там, у далеких
звезд... Гавайский пляж рядом с теми морями и пляжами - как берег
протухшего болота... Но все равно тянуло домой. Не понимаешь?
- Это ты не понимаешь. И зря я стал сейчас об этом говорить. Я только
не хочу, чтобы ты считал меня монстром и убийцей, взбесившимся трупом...
Воскреснув в камере витализатора, я мучительно захотел обратно. Людей
вокруг воспринимал как жутких и жалких уродов. Но помнил, что они были
моими друзьями. И я решил, что взять их с собой в тот мир - великое для
них благо. И сделал так. Только Алла успела скрыться... Я стоял среди
трупов и вдруг понял, что они-то уже там, а я навеки останусь между... Что
в человеческом теле я стал бессмертным... в том смысле, что никаким
образом не смогу еще раз по-настоящему умереть... Фактор Т, как мы его
назвали, не вирус смерти, а катализатор для перехода в иную форму бытия...
При "воскрешении" его из меня вымыли полностью... Тело и душа утратили
способность к эволюции... Да, вот именно... куколке решили не позволить
стать бабочкой, хитиновый футлярчик пожалели... Вот и я теперь, как
Агасфер. Нет, все же куколка, наделенная сознанием и чувствами... И спасти
меня могло только одно - вновь повторить процесс в витализаторе, только с
обратным знаком. Но сам я сделать этого не мог. Алла, напуганная, скрылась
в лесу. Тогда я воскресил Веру...
- Почему ее?
- Она была мне ближе всех. И профессионально работала на аппаратуре.
Но Алла все равно была нужна... Чтобы отправить следом за мной Веру. Пока
мы ее искали, она заперлась в бункере... А я уже знал про тебя.
Догадывался, что приедешь на остров и все испортишь. К тому времени мы еще
немного изменились. Вспомнили, как перемещаться во времени и пространстве.
Я видел, как ты прилетел, и решил избавиться от тебя. Для меня в том не
было греха и преступления. Предоставить человеку отпуск на неделю
раньше... - он усмехнулся. - Но не получилось. Четыре раза подряд. Почему?
Не знаю. Не успел узнать или еще не вспомнил. Как не знаю, отчего первые
дни умел перемещаться по времени в телесном облике, а теперь не могу. Зато
научился кое-чему другому... Какая-то закономерность. Связь между материей
и энергией. Раньше легче было управлять материальными процессами, теперь
энергетическими...
- И все равно хочешь обратно? По-моему, с твоими способностями на
Земле тоже интересно жить...
- Расскажи покрытому пролежнями паралитику, что лежать в прекрасной
квартире с телевизором и кондиционером намного приятнее, чем бродить с
ружьем по Африке, спать на голой земле и питаться полусырым, зажаренным на
углях мясом...
- Ну и что же теперь? Не вижу своей вины. Кто мешал тебе спокойно все
обсудить со мной? Думаю, договорились бы. Не в Москве, так на острове...
Он опустил голову. Пока мы беседовали, я все пытался понять,
испытывает ли он сейчас какие-нибудь человеческие чувства? Или просто
более или менее удачно их имитирует?
- Не знаю. Видимо, я потерял способность вести себя логично в вашем
понимании. Вернее, еще не восстановил тогда. А может, знал, что ты мне все
равно не поверишь...
И я подумал, что он не так уж далек от истины. Чтобы мы сейчас могли
говорить почти нормально, нужно было произойти всему случившемуся и с ним
и со мной. А так, сразу? Даже и на острове, при его тогдашней
агрессивности...
Я посмотрел на Веру. Хотелось понять, что кроется за ее пассивностью
- согласна ли она с Артуром, успела пережить там то же, что он? Или ее
опыт совсем другой, а соответственно, другое и отношение к происшедшему? И
увидел, что она находится словно бы в трансе. Голова запрокинута назад,
черты лица обмякли и расплылись, действительно, как у самой обыкновенной
покойницы.
Теперь догадываюсь, что пережил в старой церкви Хома Брут.
Артур проследил направление моего взгляда.
- Она сейчас не здесь. Она наблюдает за Аллой. После того, как убили
тебя, могут с ней сделать то же...
- Как? - я не имел в виду способ. Это просто было недоуменное
восклицание. Однако Артур понял меня буквально и принялся многословно
объяснять механизм взаимодействия с многомерным континуумом. В максимально
адаптированной к моему образованию форме.
Так я узнал, что теперь им дано своим, так сказать, астральным телом
перемещаться в пространстве, только слишком часто случается это почти
непроизвольно. И тело тогда становится таким вот, безжизненным и
беззащитным. Что, естественно, крайне неудобно. Как при внезапной потере
сознания у нормального человека. И если с телом что-то произойдет,
приходится тратить массу сил на регенерацию, устранение всех последствий.
В конце концов, просто морально тяжело. Да уж... Вернулся в тело, а оно
уже в морге. Или на столе у патологоанатомов. Вот и думай, куда сбежать,
унося под мышкой детали, как потом восстановиться, раздобыть одежду...
Мне стало донельзя муторно.
- Тело вообще ужасно обременяет, - продолжал Артур. - Нужно
заботиться о нем, как о старом автомобиле, а бросить невозможно... Вот и
приходится большую часть времени проводить в достаточно укромных местах,
чтобы с телом ничего не случилось. Хорошо еще, что мы с Верой
приспособились жить асинхронно. Пока один здесь, он следит за физической
оболочкой другого. Я все время чувствую, что могу и должен научиться
управлять этими процессами, что я это знаю, только никак не вспомню... Эта
проклятая полужизнь! Словно глина в голове, жидкая такая... Мысли вязнут,
как ноги в болоте...
- И что тогда, если вспомнишь? Научишься точно и произвольно
перемещаться? Вернешься в прошлое и не дашь мне, к примеру, выскочить из
вагона?
- Зачем же? Я думал об этом. Правильнее всего будет вернуться чуть
раньше и не дать себе утонуть. Мне чудится, что когда я уже захлебнулся, я
видел мелькнувшую рядом тень... Вдруг это как раз я и был?
- Здорово. Но ведь не спас же... А если бы? Что тогда будет со мной,
со всеми нами?
- Думаю, ничего особенного. Все вернется в ту же точку...
- А ты? Вот этот ты? Сольешься с прототипом? Трудно представить. А я
вновь окажусь на борту "Рюрика"? Буду подлетать к Земле и ждать встречи с
Аллой? То есть я нынешний фактически умру?
- Почему же умрешь? Ничего как бы не было, ты живешь еще там, в
прошлом...
- Нет... Артур, не надо... Я вот он, здесь. Я живу сейчас. У меня
есть память о прожитых днях. И какая принципиальная разница - вернешь ты
меня в ту же точку или просто стукнешь вот этой хрустальной вазой по
голове? Что мне от того, что две недели назад я существовал? И сейчас я -
тот, там и существую... Но для моей нынешней физической ипостаси смерть
будет самая что ни на есть настоящая...
Мы с ним повертели сей казус, как средневековые схоласты, рассмотрели
и с той стороны и с этой, доводы его теоретически выглядели неуязвимо.
Только вот я, когда дело доходит до шкурных интересов, становлюсь ужасным
догматиком и напрочь отметаю пусть и разумные, но грозящие моему
благополучию аргументы. В самом деле, смерть - это грубая и очень
наглядная реальность, гарантии же воскрешения сомнительны, тем более что
даже претензий я не смогу предъявить...
Прекратил дискуссию сам Артур.
- Мало того, что ждать, когда ко мне придет полная власть над собой,
можно бесконечно долго. Нечто подсказывает, будто закономерности
происходящего вообще вне любой, самой сильной воли...
- Предопределение, рок?
- Если угодно. Или законы настолько высоких порядков... Процесс идет
самостоятельно. Я вот, кажется, наверняка знал, что ты умрешь сегодня, и
сделал все необходимое, а ты жив...
- То есть как? Что сделал?
- Пожалуйста. Это я вывел на тебя тех людей. И постарался внушить,
что тебя обязательно надо уничтожить...
- Ничего себе... Ну а предположим, им бы удалось... Тебе-то что?
Теперь...
- Я не был уверен, что ты сумеешь собрать установку и
девитализировать нас. Они бы справились лучше, в промышленных масштабах...
"Спасибо тебе, Андрей", - подумал я.
- А теперь передумал, да? - я стиснул рукоятку пистолета. Сил у меня
уже было достаточно, чтобы выстрелить.
Он пропустил мой вопрос мимо ушей.
- И еще я чувствовал, что когда ты умрешь, ты поможешь мне. Перейдя в
высший мир, осознаешь свое новое предназначение, свой долг предо мной,
сделаешь что-то, что освободит меня от бремени ненужной псевдожизни...
- Неужели? Я стал бы твоим ангелом-хранителем, что ли?
- Ирония тут ни при чем. Я так чувствовал. Если обитатели высшего
мира помогают тем, кто от них зависит на Земле, они ускоряют свой путь к
совершенству...
- Вот даже как? - я наконец разозлился и нанес ему неотразимый удар.
- Что ж не помогли тебе твои друзья? С кем ты работал, кто действительно в
долгу перед тобой? Или они считают, что ты перед ними виноват больше, и
потому предоставили тебя мукам ада? А что, неплохое название для твоих
терзаний. Если вот это и есть АД? За то, что твоим друзьям не хотелось
умирать, за тех девочек в вагоне, и за всех остальных... Может, им всем в
раю показалось не так уж великолепно, как тебе...
Он растерялся. Долго смотрел на меня пустым взором. Снова как там, в
Москве.
- Я... Я не знаю... Я не думал о них. Я весь был замкнут на тебя...
"Если кинется - стреляю... А там посмотрим..."
- Мне кажется, - неуверенно заговорил Артур, - дело в том, что они
были далеко. За какой-то гранью. И что-то мешает. Контакта нет. Словно у
зрителя с героями фильма. А тебя я чувствую. Я ждал, что ты умрешь и мы
встретимся на переходе. В серой зоне... Я тебе все сказал.
Было и жутко, и жаль его, но не настолько, чтобы отправиться в "серую
зону"... Звучит больно плохо...
- Не горюй, Артур. Кажется, мы сможем договориться. Если восстановим
витализатор и открутим все назад, тебе обязательно полегчает. Но сначала
нужно выручить Аллу. Без нее ничего не выйдет... И если ее убьют...
- Не убьют. Я же сказал. Если нужно, Вера успеет вмешаться.
- Но как? Телесно она ведь здесь...
- Если нужно, сумеет переместиться. Я помогу. Алла сейчас заперта в
очень защищенном бункере. Обыкновенным людям туда не прорваться. А Вера
войдет. И если возникнет угроза для жизни Аллы - примет меры...
