ВИКТОР ДОЦЕНКО
КОМАНДА БЕШЕННОГО
Похищение из больницы
Здание больницы было одним из самых старых в Москве. Оно сохранилось
аж с Елисаветинских времен и представляло из себя, пожалуй, единственное
строение в столице, которое ни разу не использовалось не по назначению:
при любой власти там была больница. Самое большое изменение, какое до-
пускалось при смене власти, - это замена одного слова в названии: "Импе-
раторская больница", "Военная больница", "Революционная больница", пока,
наконец, не пришло название "Городская больница". Названия менялись, но
суть, слава Богу, оставалась прежней - лечить людей.
Да, суть оставалась прежней, но отношение властей города становилось
все хуже и хуже. И если первые градоначальники, соорудившие это здание
по велению Ее Императорского Величества, не оставляли больницу без вни-
мания и постоянно заботились о ней, то с момента взятия власти "всем на-
родом", она, как и вся страна, перешла на "голодный паек" и постепенно
превратилась в самую заштатную "больничную единицу".
В конце концов здание, двести лет простоявшее без капитального ремон-
та, развалилось бы от варварского к нему отношения, но его создатели
действительно строили "на века", и оно, благодарное своим "прародите-
лям", упрямо противостояло как времени, так и безалаберному к себе отно-
шению. Его обдували ветры и обмывали дожди, становившиеся с каждым годом
все опаснее не только для всего живого, но и для строений. Больницу обс-
треливали и во времена Наполеона, и во время Революции, и во время Вели-
кой Отечественной войны, и ей едва не досталось во время "августовского
путча" 1991 года. Во всяком случае, персонал больницы готовил на одном
из этажей несколько палат для приема раненых.
Все приготовления мог бы видеть и наш герой - Савелий Говорков, при-
везенный как раз на тот самый этаж, если бы это с ним не случилось нам-
ного позднее... Он уже несколько дней находился в беспамятстве. Его тело
было продырявлено в нескольких местах и изо всех сил боролось за жизнь,
забыв на время о мозге, словно инстинктивно пытаясь оградить рассудок на
какое-то время от лишних перегрузок.
В реанимационной палате находились двое: пожилой мужчина с кислород-
ной маской на лице и Савелий, утыканный иглами, катетерами, трубками,
ведущими к бутылочкам с питательными растворами и лекарствами. Его голо-
ва, грудь и нога были перебинтованы. За те несколько суток, что он здесь
находился после вполне удачной операции, он не издал ни звука и лежал
неподвижно.
За окном стояла ночь, и палата была освещена небольшим ночником, рас-
положенным прямо над входной дверью. Палата была небольшой, но создатели
этой больницы не экономили на здоровье будущих больных, и потому потолки
в ней были около пяти метров высотой, украшенные красивой лепниной.
Мозг Савелия настолько устал, что он как бы отключился не только от
внешней среды, но и от своего тела. Он совершенно не ощущал боли, ничего
не слышал и не видел.
Было около, двух часов ночи, когда он впервые за двое суток захотел
пошевелить рукой, чтобы снять нестерпимый зуд за ухом, но от сильной бо-
ли в плече застонал. Этот стон совпал с посещением дежурного врача с мо-
лоденькой черноглазой медсестрой.
Услышав стон, врач, мужчина лет сорока, недовольно поморщился, но
взглянул на медсестру и сразу же изобразил улыбку.
- Надо же! Первый звук, который издал наш раненый, - Затем взял его
за руку и пощупал пульс. - Так... - удовлетворенно проговорил он, и в
этот момент Савелий открыл глаза. - Ну, вот, уже и глаза открылись. -
Однако радости в его голосе не было. - Что, очень больно?
- Ничего... терпимо, - чуть слышно прошептал Савелий, заставив врача
нахмуриться: тот был явно недоволен, но, с трудом пересилив себя, улыб-
нулся и весело сказал:
- Сейчас сделаем укольчик - и вмиг полегчает! - Он повернулся к сест-
ре, взял у нее шприц, с подноса - какую-то ампулу, но вдруг бросил
взгляд на второго больного. - Что это с ним?
Девушка подошла ко второй кровати, склонилась над больным, а в этот
момент врач сунул ампулу в карман, вытащил другую, быстро отломал у нее
кончик и набрал лекарство в шприц, после чего спрятал остатки ампулы и
сделал Савелию укол.
- Ну вот, Савелий, теперь немного поспите. - Он дружески подмигнул
ему и повернулся к медсестре. - Что там, Анечка?
- Все хорошо, Алексей Дмитриевич, просто лежал не очень удобно. -
Тогда пошли?
Савелий хотел о чем-то спросить и уже открыл рот, но неожиданно нава-
лилась такая тяжесть, словно па него надели свинцовые доспехи, а к векам
привесили грузики. Он прикрыл глаза, а открыть их уже не смог.
Медсестре все же показалось, что он хочет что-то сказать. Она подош-
ла, но увидела, что Савелий уже спит. Подоткнув ему одеяло, она улыбну-
лась, выключила свет в палате и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь.
Когда она вошла в ординаторскую, Алексей Дмитриевич как-то странно
посмотрел на нее и тут же спросил с некоторой шутливой настороженностью:
- Что это вы, сударыня, так задержались? Или парень уже успел захва-
тить ваше сердечко?
- Скажете тоже, Алексей Дмитриевич! - смущенно воскликнула девушка.
Надо заметить, что она действительно уделяла Савелию гораздо больше вни-
мания, чем остальным споим подопечным, старательно убеждая себя в том,
что раненый находится в тяжелом состоянии и потому ему требуется и боль-
ший уход. - Он еще и слова-то не сказал за двое суток, все время без па-
мяти. Сейчас вроде хотел что-то сказать и тут же уснул.
- Да не смущайтесь вы так, Анечка, шучу я. Обход сделали, теперь мож-
но и о себе позаботиться. - Он подмигнул и вытащил из портфеля термос и
небольшой сверток. - Несите чашки - кофе будем пить и бутерброды жевать.
- Есть не хочется, а вот кофейку выпью. Вы делаете такой замечатель-
ный кофе, что отказаться от него, Алексей Дмитриевич, выше моих сил. -
Она встала из-за стола и направилась к шкафу.
Алексей Дмитриевич развернул сверток с бутербродами, затем вытащил
полиэтиленовый пакетик с сахаром.
- А ложечки? - улыбнулся он, когда девушка поставила чашки на стол
- Я думала, что вы, как обычно, сахар туда положили...
- Сегодня я этого не смог сделать по очень важной причине... - Он за-
говорщически понизил голос, и она невольно наклонилась к нему, чтобы ус-
лышать "тайну". - Сегодня... - Он огляделся, чтобы удостовериться, что
их никто не подслушивает, - сегодня я обнаружил, что в доме нет ни грам-
ма сахара - закончил он и заразительно рассмеялся. - Пришлось одалживать
у нейрохирурга.
- Да ну вас! Я-то думала... - усмехнулась девушка и снова направилась
к шкафу.
Алексей Дмитриевич быстро вытащил из кармана какой-то пузырек и плес-
нул из него в чашку девушки. Когда она вернулась к столу, Алексей Дмит-
риевич уже разливал кофе. Он не успел доесть первый бутерброд, как де-
вушка вдруг уткнулась носом в стол, едва не столкнув чашку. Алексей
Дмитриевич быстро подхватил ее, вылил "хитрый" кофе в раковину, тщатель-
но промыл чашку и вновь плеснул в нее из термоса. Затем хлопнул пару раз
в ладоши у уха девушки, но она никак не реагировала.
Доктор подошел к двери, повернул ключ в замке, потом подхватил девуш-
ку на руки и отнес на кушетку, стоящую возле окна за ширмой. На этой ку-
шетке дежурные врачи часто отдыхали в ночную смену. Уложив девушку, он
уже хотел уйти, но тут его взгляд упал на ее ноги: коротенький халатик
распахнулся и обнажил красивые бедра. Чисто машинально он провел рукой
по бархатистой коже, но, когда прикоснулся к ажурным трусикам, его нео-
жиданно охватило страстное желание. Он расстегнул ее халатик. У моло-
денькой медсестры было удивительно соблазнительное тело: тонкая талия
особенно подчеркивалась довольно крутыми бедрами, а грудь выглядела
очень аппетитно. Он наклонился, притронулся языком к - одному соску, по-
том к другому, искоса поглядывая на ее лицо. Глаза Ани были совершенно
неподвижны. Она спала глубоким сном.
Не в силах бороться с желанием, он осторожно снял с нее трусики и на-
чал ласкать языком промежность. Девушка от этих ласк чуть дернулась и
раздвинула ноги пошире, обхватила его голову руками и сильнее прижала к
себе. Чуть простонав, она попыталась чтото сказать, но губы не слуша-
лись, а вскоре перестали подчиняться и руки...
Алексей Дмитриевич быстро скинул брюки, трусы, лег на девушку и с си-
лой направил свою плоть в нее. Она вдруг негромко вскрикнула и попыта-
лась открыть глаза.
- Господи, да ты же еще девушка! - растерянно прошептал он, но оста-
новиться уже не мог, да это было уже и не важно, он с первого раза вошел
в нее до конца. Алексей Дмитриевич впился в ее губы, обхватил полные
ягодицы ладонями и продолжил "внутреннее знакомство".
Аня не отвечала на его поцелуи, снова погрузившись в глубокий сон, и
только в какой-то момент несколько раз конвульсивно дернула бедрами, по-
могая ему дойти до края блаженства, затем ее тело обмякло. Она глубоко
и, как ему показалось, счастливо вздохнула, и вновь ее дыхание стало
ровным и спокойным.
Качнув еще пару раз, до конца освобождаясь от своей жидкости, Алексей
Дмитриевич поцеловал ее грудь, как бы благодаря за доставленное удоволь-
ствие, встал и с ужасом заметил, что не только он и девушка в крови, но
и простыня. Да, дела... "Только этого еще мне не хватало!" - промелькну-
ло у него в мыслях. Он вздохнул, покачал головой, но тут же стал дейс-
твовать.
Первым делом он подмылся сам, оделся, вытащил из-под медсестры прос-
тыню, намочил ее и тщательно подмыл девушку. Убедившись, что кровь более
не выступает, врач вытер кушетку, обитую, к счастью, дерматином, натянул
на Аню трусики, стараясь не порвать их, потом застегнул халатик.
Сложив простыню, он сунул ее в свой портфель и осмотрелся. Все было в
порядке, и он пошел открывать дверь, но тут вспомнил, что в одном из от-
делений шкафа видел белье. Он подсунул простыню почище под девушку, по-
целовал ее на прощание, не удержавшись, погладил грудь, потом взглянул
на часы.
- Пора, а жаль... - сказал он, глядя на свою сослуживицу. - Но хоро-
шего помаленьку, а то потом хлопот не оберешься. Это было очень здорово,
Анечка! - бросил он, подхватил портфель и быстро вышел.
В коридоре, за столиком, сидела пожилая медсестра и что-то писала в
журнале.
- Полина Александровна, сходите, пожалуйста, в приемное отделение и
проверьте вновь прибывших. Анечка пока подежурит. Если что, я в терапии.
- Алексей Дмитриевич дождался, пока женщина выйдет, снова взглянул на
часы и быстро направился к грузовому лифту. Прислушавшись и не услышав
ничего подозрительного, он стукнул негромко три раза по двери лифта, ко-
торый тут же натужно загудел, а сам начал спокойно подниматься по лест-
нице, минуя стрелку с надписью: "Терапевтическое отделение - "3 этаж".
Двери лифта распахнулись, из него вышли двое мужчин в белых халатах.
Они были мало похожи на врачей или медбратьев - скорее напоминали порто-
вых грузчиков, - однако, судя по уверенным движениям, работу свою знали.
Они выкатили из лифта медицинскую каталку, быстро, но не суетливо подка-
тили ее к знакомой уже палате и приблизились к кровати Савелия. Все это
они проделали настолько бесшумно, что никто не проснулся: ни пожилой
мужчина, ни Савелий.
Он спал глубоким сном, широко раскинув руки. Дыхание было ровным и
спокойным. И только в тот момент, когда один из непрошеных гостей накло-
нился над ним, его веки чуть дернулись, а пальцы сжались в кулак, словно
он почувствовал грозящую ему опасность.
Они профессионально отсоединили от его тела иглы с трубками, заботли-
во смазали места проколов спиртом, аккуратно переложили безвольное тело
Савелия на каталку и вывезли из палаты, не забыв прикрыть за собой
дверь. Коридор был пуст, и "грузчики" без всяких помех вкатили своего
