аварии, видно шум от столкновения был незначительным и все произошло
очень быстро, поэтому никто и не обратил внимания.
Савелий был рад хотя бы тому, что рядом не оказалось милиции. Он сел
за руль, вытащил из кармана бумажник и пересчитал наличность: даже если
отказаться от покупки костюма, денег для восстановления товарного вида
машины было недостаточно. Вдруг он наткнулся на визитку Григория Марко-
вича; немного подумав, тронул машину с места и у первого же телефона-ав-
томата остановился:
- Григорий Маркович? - спросил он, когда на другом конце подняли
трубку.
- Да, слушаю вас.
- Здравствуйте, это Савелий, которому вы...
- Наконец-то объявился! - тут же прервал его Григорий Маркович. - Как
дела? Где живешь? Работаешь ли? - Он был явно рад звонку Савелия.
- Извините, что беспокою вас, но вы говорили, что могу обратиться к
вам за помощью, если что. - Савелию было очень неудобно вновь беспокоить
этого доброго человека, но другого выхода он не видел.
- Естественно! И очень рад, что ты не забыл про меня! Чем могу быть
полезен?
- Машину чужую стукнул.
- Ну, это не проблема! Какая машина?
- "Вольво". Габариты, крыло, крышка радиатора.
- "Вольво"? Это сложнее, тут без валюты не обойдешься.
- Где ж я ее найду? - грустно выдавил Савелий.
- Ладно, не суетись. Есть у меня ребята в одной фирме, думаю, что мне
не откажут. Что с работой?
- Заколебали бюрократы проклятые! - вспылил Савелий. - Без прописки
не дают работы, без работы - не прописывают. Восстановить мою тоже волы-
нят. Эх!
- Что ж сразу не обратился? Ладно, записывай адрес. Скажешь, что при-
шел по рекомендации Григория Марковича.
Минут через пятнадцать он уже был в автосервисе, где ремонтировали
иностранные машины. Директор автосервиса, очень толстый мужчина лет со-
рока, выслушав, от кого пришел Савелий, тут же вызвал к себе мастера и
приказал ему заняться машиной, дав на исправление всех повреждений час.
После этого он набрал номер телефона и произнес странную фразу:
- Что нужно "племяшу"? - Потом, немного послушав, сказал: - Все будет
в лучшем виде. - Положив трубку, посмотрел на Савелия. - Значит, без ра-
боты сидишь? - Он вдруг протянул руку: - Валентин Серафимович!
- Савелий! Замучили крючкотворы! - выпалил он. - Ни как прописку не
восстановят, а без нее не берут на работу!
- А что вы умеете делать, Савелий? - он перешел вдруг на "вы". - Есть
ли у вас профессия? - И неожиданно добавил: - В армии чем занимался?
- В армии была только одна профессия: профессионального убийцы! - он
горько улыбнулся.
- Афганец?! - полуутвердительно спросил он. - Спецназ?
- И спецназ в том числе! Знаю любую технику и могу водить все, что
движется с помощью мотора. Матросом на рыболовном траулере пахал.
- Да, - Валентин Серафимович внимательно взглянул на него. - А если
работа с выездом из Москвы, согласишься?
- Смотря какие условия и где, а также кем работать, Можно и с выез-
дом, если возвращаться можно будет.
- Шесть месяцев вдали от цивилизации, а четыре месяца - в Москве, от-
пуск. Оплата как у генерального конструктора самолетов - он подмигнул. -
А работа, - снова посмотрел ему в глаза, словно проверяя, не ошибся ли
он в сидящем перед ним парне, - инструктором по подготовке молодых сол-
дат.
- Спецназ?
- Что-то вроде того. Правда, стопроцентную гарантию пока дать не мо-
гу. - Он выжидающе посмотрел на Савелия и, не услышав ничего, усмехнул-
ся. - Ну, как?
- Что как? - не понял Савелий.
- Как со временем отсутствия в Москве? Любовьто - штука тонкая, - не-
ожиданно добавил он.
- Откуда... - удивленно начал Савелий, но сразу замолчал и в свою
очередь спросил: - Так вы, значит, коллеги с Григорием Марковичем?
- В каком-то смысле вы угадали, молодой человек. Так что вы решили? -
Он вытащил из стола какую-то анкету из трех листков.
- Конечно да!
- Вот, - он протянул ему анкету. - Дома заполнишь и завтра принесешь.
Ответ - дня через тричетыре.
- Спасибо вам!
- Спасибо скажешь, когда билет будешь получать и класть его в карман,
- он снова перешел на ты.
- А с "Вольво" как? У меня нет валюты.
- Об этом я уже догадался! - усмехнулся Валентин Серафимович. - От-
дашь, когда разбогатеешь! - Он подмигнул.
- У меня просто слов нет! Такое впечатление, что последнее время я
живу в долг.
- Вот именно, - многозначительно сказал он. - Ладно, до завтра. - Он
пожал Савелию руку и ушел.
До ГУМа было совсем рядом; он успел побывать у Наташи и взять свой
костюм, который был ему очень к лицу. Когда Савелий вернулся в автосер-
вис, то машина была уже готова, и его изумило качество работы: если бы
он не видел сам повреждений, то подумал, что ему все приснилось, все бы-
ло как новенькое. Когда он вернулся. Лана недовольно спросила:
- Что так долго? Заждалась совсем: нафуфырилась, оделась, а тебя нет
и нет.
- Если я тебе расскажу, что произошло со мной, то ты не поверишь!
- А ты попробуй!
- Я в аварию попал!
- Что с машиной? - тут же воскликнула Лана.
- Ага, тебя машина интересует больше, чем человек! - вздохнул Саве-
лий.
- Он что, погиб? - встревожено спросила она.
- Кто? - не понял Савелий.
- Ты же сказал - "человек"!
- Я себя имел в виду.
- Ну, напугал, - Лана облегченно вздохнула. - Совсем запутал! Кого ты
сбил?
- Да никого я не сбивал, с чего ты взяла?
- Сам же сказал - попал в аварию! Если никого не сбивал, а сам вели-
колепно себя чувствуешь, значит, с машиной что-то?
- И с машиной все в порядке, - Савелий рассмеялся.
- Ничего не понимаю. Чего ж ты мне голову морочишь?
- Ты же сама не даешь мне и слова сказать.
- Я не даю? - искренне удивилась девушка.
- Даешь, даешь! Успокойся, пожалуйста, и послушай! - рассмеялся Саве-
лий. - У светофора меня подрезал "Москвич" и сразу же смотался. У машины
- вмятина в крыле, разбиты габариты, фара, погнут капот.
- Господи! - всплеснула руками Лана. - Что я папе скажу?
- Да успокойся ты, пожалуйста! Ничего твой папа не заметит!
- Как это не заметит? Хватит голову мне морочить! - она вскочила и
бросилась к выходу.
- Лана! Подожди! - крикнул Савелий, но она не захотела его слушать и
устремилась к гаражу.
Ее не было минут пятнадцать, а когда вернулась, напустилась на Саве-
лия.
- Что, разыграть меня решил? Мою реакцию решил проверить? А я уже и
уши развесила: авария, человек, машина.
- Я же говорил, не поверишь! - Он пожал плечами. - Может все-таки
дашь договорить?
- Хорошо, говори! - она успокоилась и с интересом уставилась на него.
- Короче, когда она скрылась.
- Ты же говорил, "Москвич"!
- Она - это женщина, сидящая за рулем "Москсквича". Я в панике: денег
нет, машина помята. Что делать? Тут я вспомнил о визитке того мужика.
Ну, что за границей мне помог, я рассказывал. Звоню, он оказался дома.
Рассказываю, и он связывает меня с одной фирмой, кстати, довольно стран-
ной фирмой: и машину восстанавливают и с работой обещали помочь! - Саве-
лий победно посмотрел на Лану и вытащил из кармана анкету. - Сейчас за-
полню ее, а потом можно и в ресторан, удачу обмыть.
- Я же говорила, что все будет хорошо! - она захлопала в ладоши. -
Дай посмотрю, - она взяла у Савелия анкету и начала читать. - Ничего се-
бе вопросики! Слушай: "Были ли вы в партизанах? Идиотская анкета! И кто
только их выдумывает? Ничего не меняется в этой стране! А что за работа?
- Инструктором.
- Инструктором? - девушка недоуменно посмотрела на него.
- Это то, что я отлично умею делать! Буду готовить молодняк для охра-
ны спецобъектов. - Савелий взял у нее анкету и начал заполнять.
- Что ж, очень рада за тебя!
- Радоваться пока рано: завтра отвезу, а дня через три-четыре дадут
ответ. Может, еще не подойду.
- Ты подойдешь! - уверенно заявила она. - А чего такой грустный?
Словно не доволен.
- Далековато больно. Азия! Шесть месяцев там, четыре - в Москве.
- Шесть месяцев?! - невольно воскликнула она. - Это нелегко.
- Зато четыре месяца - отпуск! - напомнил Савелий.
- Шесть месяцев! - словно не слыша его, повторила Лана.
- Но четыре месяца - отпуск, в Москве, - упрямо прошептал Савелий.
- Но четыре месяца отпуск, - словно эхо повторила Лана.
- Но четыре месяца - отпуск, - вновь прошептал он, и Лана склонилась
к нему, шепча прямо в его губы. - Четыре месяца... - она прижалась к гу-
бам Савелия и стала нетерпеливо стаскивать с него одежду.
А в этот момент у Валентина Серафимовича, с которым Савелий расстался
несколько часов назад, звонил телефон. Он спокойно взял трубку:
- Здесь Григорий Маркович! - нетерпеливо бросил он в трубку.
- Случилось что? - нахмурился Валентин Серафимович.
- Нужно все ускорить: Первый торопит. Крайний срок вылета "племяша" -
через два дня!
- Но вы же знаете, что это будет стоить немалых денег, - попытался
возразить тот.
- Вас что, когда-нибудь ограничивали в средствах? - сердито спросил
Григорий Маркович.
- Нет, но...
- В таком случае через два дня! Ясно?
- Ясно, Григорий Маркович! Через два дня он вылетит в Азию.
- Встречать и доставлять его должны по обычной схеме! Все парню под-
робно объясните! Пока! - В трубке послышались короткие гудки. Валентин
Серафимович несколько секунд смотрел трубку, потом нажал на рычаг и сра-
жу же стал набирать номер.
С Ланой у реки
Вспоминая каждую встречу, каждую минуту, проведенную с Лапой, Савелий
часто ловил себя на странном ощущении то его охватывало страстное волне-
ние, и он каждой клеточкой своего организма словно прикасался к ней,
вновь и вновь переживая сладостные моменты, то вдруг она вызывала в нем
непонятную тревогу. Отчего, почему?
В такие моменты он упрямо пытался найти ответ, но не находил его.
Происходила своеобразная борьба разума и сердцам разум улавливал
фальшь, неискренность, а сердце убеждало в обратном. То же самое прои-
зошло и сейчас, и он решил отвлечься от этой темы и вернулся к мыслям о
капитане Воронове. И снова память окунула в прошлое.
Выбрав день, после того как устроился на даче Ланы, Савелий поехал
туда, где он провел столько радостных и счастливых (грустное и неприят-
ное он стер из своей памяти, по крайней мере, ему так хотелось думать)
детских лет.
В омском детдоме он провел года два, после чего его и нескольких еще
ребятишек отправили в другие детские дома по банальной причине: нехватка
жилплощади по санитарным нормам.
Память не подвела, и Савелий почти сразу отыскал дом, в котором Анд-
рей проживал со своей тетушкой и в котором он бывал неоднократно, когда
ее не было дома. Эти моменты Савелий вспоминал с особой нежностью: он
досыта наедался дарами небольшого садика, а иногда и настоящими пирожка-
ми с настоящим вареньем, приготовленными тетушкой Андрея для какого-ни-
будь праздника.
Когда тетушка уезжала в город по делам, Андрюша сразу же сообщал об
этом маленькому Савушке, и тот тайком сбегал из детдома. Воспитательница
была строгой и никогда не разрешала ему ходить в гости к Андрюше. За са-
мовольные отлучки он всегда наказывался: его на несколько часов запирали
в темный сырой подвал, но Савушка, несмотря ни на какие наказания, в эти
дни был по-настоящему счастлив.
Они играли "в войну", "в Чапаева", "в шпионов и разведчиков". Андрей
учил его лазить по деревьям, плавать в небольшом водоеме, который нахо-
дился в трех минутах ходьбы от дома и многому, многому другому, что ему
потом пригодилось в жизни.
Савелий с нежной грустью ходил по местам своего детства и с огромной
радостью находил их такими, какими помнил все время.
