АНДРЕЙ. А папаня-то у Ванечки срок тянет! Не погладят Ванечку по головке в
приемной комиссии!
АСЯ. Судимость снимем - за деньги все можно.
АНДРЕЙ. А где ты их возьмешь?
АСЯ. Места знать надо.
АНДРЕЙ. Послушай, я давно тебе сказал - я не собираюсь покупать наше будущее
благополучие ценой своей свободы!
АСЯ. Я помню, помню! Ты только работай, не переживай, спокойно работай! Я все
для тебя сделаю - тебе ни о чем не надо думать! Хочешь рыбы на ужин? Валентина
очень вкусную принесла.
АНДРЕЙ. Нет! Нет - я ничего не хочу! Я хочу выйти отсюда! Выйти, выйти - ты
можешь это понять?!
АСЯ. Ну не кричи так - соседи услышат.
АНДРЕЙ. Вы делаете из меня шута горохового! Ты! Следователь! Адвокат! Все как
сговорились! Я как муха в паутине! Облепили со всех сторон!
АСЯ. Тебе неприятны мои заботы? Тебе неприятно, что я хочу родить для тебя
ребенка?! Тебе неприятно, что я тебя люблю?! (Плачет.)
АНДРЕЙ. Не плачь, ты же знаешь, я не могу видеть тебя плачущей! Прошу тебя,
Асенька! Не ладится программа, вот я и нервничаю!
АСЯ (сквозь слезы). ...сбываются все твои желания - ты хорошо работаешь, ты
любим, от тебя ждут ребенка. Ты любишь. Или ты разлюбил меня? Ты скажи правду,
я переживу и это...
АНДРЕЙ. Я люблю тебя, люблю... Не волнуйся, тебе нельзя волноваться. Ради
Ванечки. Или Сашеньки, я уже запутался в них, но все равно люблю вас всех
троих! (Целует Асю.)
АСЯ. Мне пора...
АНДРЕЙ. Иди.
АСЯ. Ты будешь ждать меня?
АНДРЕЙ. Буду.
АСЯ. Очень?
АНДРЕЙ. Очень.
АСЯ. Поцелуй меня. Извини, что я такая плаксивая. Доктор сказал, что у всех
так бывает.
АНДРЕЙ. Плачь, сколько хочешь. Я тоже разрешаю. (Целует Асю.) Иди же.
АСЯ. Я тебя так люблю.
АНДРЕЙ. Ну, иди же.
_
Ася выходит. Андрей садится за стол. Компьютер несколько раз напоминает о себе
мелодией. Андрей подходит к портрету, срывает его и швыряет в угол, потом
бросается на кровать, лицом в подушку.
_
_Картина девятая_
_
В камере мало что изменилось, хотя и появились предметы, усиливающие чувство
уюта несколько выше необходимого. Портрет Аси висит на прежнем месте. Андрей
лежит на кровати, уставившись в потолок. Входит Ася с уже наметившимся животом.
_
АСЯ. Зайчик! Угадай, кто пришел? Ну что ты опять дуешься? Не заболел ли?
АНДРЕЙ. Нет.
АСЯ. Не грусти, вон весна на дворе, снег уже тает. Чего ты не работаешь?
АНДРЕЙ. Я все закончил.
АСЯ. Давай тогда отпразднуем сегодня вечером.
АНДРЕЙ. Что праздновать? Это полдела - работу написать. Надо идти в
издательство, посылать на экспертизу, доклад сделать на конференции... Э-э, да
что я тебе объясняю... Что-то надо делать. Что-то надо делать. Я сойду с ума.
АСЯ. Миленький, ну успокойся.
АНДРЕЙ. Да спокоен я!
АСЯ. Потерпи еще. Дело готовятся закрыть, изолятор тебе зачтут - и тут же
амнистия! Я со всеми договорилась, все плохое в один день исчезнет! Я каждый
день за тебя молюсь и свечки ставлю.
АНДРЕЙ. Ты уже и с Богом за меня договорилась. А если его нет, с кого тогда
спрашивать?
АСЯ. Господи, не слушай его! Так нельзя говорить.
АНДРЕЙ. Да не слышит он меня! Иначе не сидел бы я тут!
АСЯ. Может, Он испытывает тебя, пути Господни неисповедимы.
АНДРЕЙ. А когда твоими руками людей убивает? Тоже тебя испытывает? Иди ты к
черту!
АСЯ. Не мучь меня! Я знаю, это грех. Я его замаливаю. Я свечки ставлю на
девятый и сороковины! Прошу тебя, не надо так!
АНДРЕЙ. И ты думаешь всего за две свечки договориться с Богом? Плохо ты его
знаешь! Никак не пойму, чего в тебе больше - глупости или веры? (Смотрит в
окно.) Начальство приехало. Крутое, на двух "волгах".
АСЯ. Не ругай меня. Я приду еще. (Уходит.)
_
Андрей ходит по камере, как зверь в клетке. Немного успокаивается, подходит к
компьютеру, что-то набирает на клавишах.
_
АНДРЕЙ (сам себе). Жизнь возникла как привычка раньше куры и яичка.
_
Вбегает Ася. Она бледна и в полуобморочном состоянии.
_
АНДРЕЙ. Ну что там? Опять меня убивать идут?
АСЯ. Там областной прокурор.
АНДРЕЙ. Ну?
АСЯ. За тобой приехал.
АНДРЕЙ. Зачем я ему?
АСЯ. С ним жена твоя и этот, друг твой... с одеждой...
АНДРЕЙ. Серега? С какой одеждой? Зачем одежда? Я одет.
АСЯ. Бумага у них. В Москву тебя везут. От Генерального. Освободить из-под
стражи...
АНДРЕЙ. Врешь.
АСЯ. Велели с вещами на выход... Собирайся.
_
Андрей мечется по камере, бестолково собирая вещи, бумаги, компьютерные
дискеты.
_
АСЯ. Миленький, не уезжай...
АНДРЕЙ. Что ты сказала?
АСЯ. Миленький, не уезжай. Не оставляй меня... Не бросай меня, миленький...
АНДРЕЙ (продолжая собираться). Ася! Ну что ты говоришь? Ну кто тебя бросает?
Ты что, не рада?
АСЯ. Нет...
АНДРЕЙ. Я тебя не понимаю. Слушай, а где мое белье, носки там всякие?
АСЯ. Дома. Не уезжай, миленький...
АНДРЕЙ. Черт с ними, новые куплю, скажу Людке - сносил... Дискеты, главное
дискеты, вроде все... Да. Ася, ну что ты плачешь?
АСЯ. Андрюша, они меня не простят... Андрей, останься, я прошу тебя... Будь
человеком, останься. Ради нашего ребенка.
АНДРЕЙ. Ася! Я сейчас в Москву, все дела сделаю и сразу назад. Ну не брошу я
тебя в таком положении. Я же честный человек.
АСЯ. Ты их не знаешь.
АНДРЕЙ. И знать не хочу. Ну не убьют же они тебя!
АСЯ. Не убьют... Миленький, останься. Они хуже сделают - они душу из меня
вынут. И твоего ребенка. Они порвут нас, они нас ползать заставят.
АНДРЕЙ. Ася, перестань. Придумай что-нибудь, вернусь - выпьем с мужиками,
договоримся, не звери же они!
АСЯ. Они хуже. Человек страшнее зверя. Не уходи, прошу тебя!
АНДРЕЙ. Помоги лучше собраться. Люди за мной приехали.
АСЯ. Отдай им книгу, а сам останься. Может, им книга только и нужна.
АНДРЕЙ. Не говори глупостей. Я готов. Пошли!
АСЯ (достает пистолет, передергивает затвор). Если ты сейчас уйдешь, я убью
себя и Ванечку... Ты не вернешься. Я знаю, ты никогда не вернешься.
АНДРЕЙ. Ася, не глупи. Дай сюда пистолет. (Идет к Асе.) Кому сказал - дай
пистолет. Я люблю тебя.
АСЯ. Не подходи. Останься. Не трогай меня.
АНДРЕЙ (отбирает пистолет, выщелкивает обойму и отдает пистолет Асе). Я
вернусь.
АСЯ. Останься, миленький, прошу тебя. Стой, стрелять буду.
АНДРЕЙ (поворачивается к Асе лицом). Стою.
АСЯ. Стреляю.
_
Ася стреляет. Андрей медленно оседает на пол.
_
Нет! Нет!! (Отшвыривает пистолет, бьет себя по рукам.) Нет! Нет!!
_
Ася бросается к Андрею, пытается поднять его, но не может. Она встает на
колени, поддерживает Андрея.
_
Не уходи, миленький! Останься! Не уходи!!
АНДРЕЙ. Я люблю тебя. (Умирает.)
_
Ася держит Андрея, не веря случившемуся. Тишину нарушает компьютер, играющий
мелодию музыкальной шкатулки. Дверь в камеру тихо отворяется. Ася смотрит на
стоящего за дверью с ужасом, затем отворачивается и покорно закрывает глаза.
Чуть слышный сухой выстрел ставит точку в музыкальной фразе компьютера. Ася
оседает на Андрея.
__
Через несколько секунд компьютер вновь играет свою мелодию... И так до
бесконечности...
_
_Занавес_
_На страницу "Содержание"_
--===ВЛАДИМИРСКАЯ ПЛОЩАДЬ, 1 действие===--
_Людмила Разумовская_
_ВЛАДИМИРСКАЯ ПЛОЩАДЬ_
__
*Действующие лица*
_ВЕРА ИВАНОВНА_ - обоим за шестьдесят
_ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ_ -
__
-------------------------------------------------------------------------------
__
_ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ_
_
_Картина первая_
Грязный угол Владимирского проспекта и улицы Достоевского во вновь
переименованном Санкт-Петербурге. Поздний весенний вечер. Холодно. Ветрено.
Темно. Почти не видно прохожих.
Вдоль ограды Владимирской церкви - пустые деревянные ящики, на которых
допоздна идет всяческая торговля. На одном из таких ящиков сидит Павел
Сергеевич. На груди у него плакат: "Граждане, я бомж и не ел два дня.
Помогите, граждане".
Поодаль от него, прислонившись к ограде, стоит Вера Ивановна с выставленным
товаром: бутылкой водки, папиросами, дешевой импортной косметикой. Закуривает
папиросу.
Торговли и милостыни никакой по причине позднего часа и почти полного
отсутствия граждан.
_
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (подходя к Вере Ивановне). Я, простите, очень извиняюсь,
сударыня... Не будет ли у вас, извините, мм... закурить?
ВЕРА ИВАНОВНА (зло). Не будет!
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Мм... Разумеется, назойливость не лучшее, так сказать...
украшение мужчины... однако, как видите... (Улыбаясь, показывает на плакат.)
Два дня крошки во рту... и, знаете ли, чертовски охота курить. Просто, знаете
ли, смертельно.
ВЕРА ИВАНОВНА (враждебно). Слушай, вали отсюда, а? (Невольно читает надпись на
плакате.) Ты кто? Бомж? Ну и вали, где ты там бомжуешь. Курить ему охота!..
Сволочи! (Отворачивается.)
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну и что ж ты ругаешься? Я к тебе как к товарищу...
ВЕРА ИВАНОВНА. Что-о? Какой я тебе товарищ? Ты поговори еще! Сейчас как сдам в
милицию, будет тебе товарищ! Ворюги проклятые!
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Эх, тетька ты, тетька... И кто ж тебя такую... возлюбил?
(Потоптавшись, пошел на свое место.)
ВЕРА ИВАНОВНА. Вот дурак! Вот привязался еще на мою голову дурак.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (радостно), Эврика! Эв-ри-ка! Нашел! (Наклонившись, поднимает
хабарик. Восторженно.) Нет, Бог все-таки есть! А? Тетька? Слышь? Бог, говорю,
есть!
ВЕРА ИВАНОВНА. Ну и слава Богу, отстань.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Целый хабарик! Целехонький. Ну, тетька, на спичку не
разоряйся, а прикурить - уж будь любезна, не откажи.
ВЕРА ИВАНОВНА. На, на тебе, на! (Сует ему коробок.) Уйди только, видеть вас не
могу, алкашей чертовых. Нажрутся - и!..
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (затягиваясь.) Хорошо!.. Этак сладко-то, знаешь, тетька,
только в войну...
ВЕРА ИВАНОВНА. Ох, ханурик ты ханурик, в войну он!.. Все теперь вояки! Я вот
тоже, в войну... Детство блокадное, понял? Ну и что? Что, я спрашиваю? Кому -
мы? А? Стоим тут с тобой... Вот ты мне скажи, ты чего попрошайничаешь, а?
Руки-ноги на месте. Ты чего работать не идешь?
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так я, тетька, пенсионер.
ВЕРА ИВАНОВНА. А что ж ты людям голову морочишь, что ты бомж? Народ тебе
последние свои кровные копейки, а ты врешь!
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Я не вру.
ВЕРА ИВАНОВНА. Как же не врешь? То бомж, то пенсионер, то он, видите ли, в
окопах Сталинграда. И вообще - спички давай. Давай, давай, ишь спрятал уже в
карман. Я не собираюсь мужиков содержать!
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ну ты и баба... палец в рот не клади. (Отдает коробок.)
ВЕРА ИВАНОВНА. Тебе со мной детей не крестить.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (игриво). А может?
ВЕРА ИВАНОВНА. Что может?
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Еще покрестим. (Хихикает.)
ВЕРА ИВАНОВНА (в негодовании качает головой.) Песок-то не весь высыпался?
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Еще нет, тетька, еще о-го-го!
ВЕРА ИВАНОВНА. Ладно. Хватит мне тут... (Собирает в сумку товар.)
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Закрываешься, что ли?
ВЕРА ИВАНОВНА. Закрываюсь.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Что больно рано закрываешься?
ВЕРА ИВАНОВНА. Когда хочу, тогда и закрываюсь.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Оно дело хозяйское.
ВЕРА ИВАНОВНА. Вот-вот.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так сказать, приватизированная собственность. Что хочу - то и
ворочу. Хочу - всю ночь торгую, а не хочу...
ВЕРА ИВАНОВНА. Тебя не спросили
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Дак чего мало наторговала?
ВЕРА ИВАНОВНА. А ты сосчитал?
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (страшным голосом). А вот сейчас посчитаю! (Внезапно прижимает
Веру Ивановну к ограде и хватает ее сумку.)
ВЕРА ИВАНОВНА (кричит). Помогите! Помогите!..
_
Павел Сергеевич отпускает ее и заливается смехом.
_
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ты, тетька, когда тебя хватают, кричи: "Пожар"! А то:
"Помогите"! Кто ж тебе, дуре, поможет? Дураков нынче нет!
ВЕРА ИВАНОВНА. Сумасшедший! Аж сердце чуть не выскочило. (Плачет.)
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Ты что, тетька? Да ты чего? Я пошутил. Слышь?
ВЕРА ИВАНОВНА. Дурак. И шутки твои дурацкие.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ (весело). Верно. Мне моя жена то же самое всегда.
ВЕРА ИВАНОВНА. Жена еще у него, у дурака такого ненормального. Бомжиха, что ли?
