каким привыкли люди двадцатого века. Глаза остались серыми, но крапинки
исчезли. Уайт тоже заметил изменения во внешности Мэри.
Она дотронулась до своих волос и испуганно спросила:
- Что стало со мной? Тхомас - _к_т_о_ я_?
- Ты помнишь свое имя?
- Меня зовут Мэр... я не уверена, - в ее глазах появилось сомнение, а
потом слезы. - Я помню своего отца.
Уайт помог Мэри встать и сказал:
- По всей вероятности, мы добились успеха - сверх ожидания.
Том погрузился в собственные думы. Он пытался представить, что там
впереди - в другом, новом 3987 году. Перед его взором промелькнуло
несколько картин. Сверкающие на солнце голубые воды рек, летящие по небу
короткокрылые летательные аппараты, изобилие ярких, красочных фруктов в
садах. От этих образов Том перешел к мысли о брате.
- Кэл все еще в будущем, доктор Уайт.
- А может быть, и нет. Мы должны это выяснить.
- Мне бы очень хотелось услышать хоть какие-нибудь объяснения, -
сказал доктор Стейн.
- Позднее, - ответил Уайт и подошел к стене с приборами.
Он быстро настроил аппаратуру на нужные координаты. Неожиданно для
всех Мэри начала дрожать и еще сильнее плакать.
- Не забирайте меня туда. Я боюсь неизвестности. Того, кем я буду...
- в ее голосе было отчаяние. - Возможно, я стану вообще никем.
Вскоре у Гордона Уайта все было готово. Он шагнул на платформу. Том
взял Мэри за руку. Она не сопротивлялась.
Их охватила звенящая темнота...
Том услышал треск сломанной ветки и сразу понял, что "приземлился" на
дерево. Он скатился в густую темно-зеленую траву, а вслед за ним с дерева
посыпались похожие на груши оранжевые фрукты. Ярко светило и по-летнему
ласково грело солнце. Неподалеку поднималась с земли Мэри.
Появился и доктор Уайт. Не говоря ни слова, все трое зашагали вверх
по ближайшему холму.
Если они попали сейчас именно в 3987 год нашей эры, значит,
действительно добились успеха в Монголии. Небо было ясным, а воздух
прозрачным. Теплый ветерок доносил запахи плодородной земли. Зверек,
напоминающий бурундука-альбиноса, высунул голову и с любопытством
разглядывал проходящих мимо людей.
- Похоже, азиатам так и не удалось восстановить адское устройство, -
прокомментировал Уайт. - Вероятно, для них это оказалось слишком
дорогостоящим и потребовало чересчур много времени. Знать бы, что Кэл жив,
так бы и осыпал нас всех орденами.
Том поднялся на вершину холма первым. Блеск ослепил его - яркий блеск
от зеркальных стен бесчисленных зданий. Не очень высокие, расположенные по
геометрическим принципам дома начинались милях в пяти и тянулись до самого
горизонта.
- Это не мой город, - сказала Мэри. - О, Тхомас, это какой-то
другой...
Она не в силах была говорить.
Издалека донесся тихий шум. Он исходил от быстро двигавшегося поезда,
который проскочил мимо холма и помчался в сторону города.
- Думаю, самое правильное - связаться с властями, - сказал Уайт.
- Если они поймут нас, - засомневался Том.
- Посмотрим, кто нам встретится в районе железной дороги.
Они прошли по дороге около двух миль. Увидев что-то вроде
пассажирской железнодорожной станции, они остановились. Она была похожа на
большой пузырь, подвешенный на светящихся стержнях рядом с колеей. В
подвесную станцию можно было попасть по замысловатой металлической
лестнице.
Недалеко от лестницы стояло множество совершенно необычных машин.
Какое-то семейство как раз только подъехало на одном из таких непривычных
транспортных средств пирамидальной формы, с шестью колесами. Несмотря на
свою довольно странную одежду, мужчина, женщина и двое детей выглядели как
обыкновенные люди.
Взрослые были лишь ненамного выше Тома и Уайта. У всех четверых -
нормальный разрез глаз и волосы на голове. Один из детей показал на тройку
чужаков.
Подойдя к семье, Уайт улыбнулся.
- Привет. Не могли бы вы связать нас с полицией?
Непонимающие взгляды.
- Или с властями?
Перепугавшись, женщина о чем-то быстро заговорила на незнакомом языке
и махнула в сторону лестницы. Семейство бросилось наутек.
Уже на верхней ступеньке муж приоткрыл окно, взглянул на троих внизу
и быстро нырнул назад.
- Так или иначе, - чувствуя неловкость, сказал Уайт, - но, я думаю,
мы встретимся с властями.
Почти в ту же минуту появился большой разноцветный фургон. Он состоял
из двух пирамид, соединенных мощным цилиндром. Въехав на двенадцати
огромных колесах на место припарковки, он остановился. Из машины выскочили
три полицейских и начали задавать вопросы странным незнакомцам, но они
ничего не понимали.
Тома, Уайта и Мэри запихнули в цилиндрическое отделение фургона.
Путешествие в соединительной секции без окон длилось полчаса. Их высадили
в помещении, похожем на гараж, и повели по коридору, стены и пол которого
переливались цветными узорами. Том крепко держал Мэри за руку.
Наконец, они предстали перед должностным лицом со знаками различия на
плечах.
Это был человек средних лет, полный, с добрым лицом. Задав несколько
вопросов, он догадался, что его не понимают, и начал говорить в
ромбовидный аппарат на ножках.
- Я думал, Мэри сможет общаться на их языке, - шепнул Уайт.
Том не ответил. Девушка, тяжело опустившись на стул, внимательно
рассматривала свои руки. Кем она стала в этой новой, благополучной
действительности, окружающей теперь человечество - человечество, которое
не только выжило, а пришло к такому процветанию? Может быть, с ужасом
думала Мэри, она вообще перестала существовать. У нее сильно болело
сердце.
Ромбовидный прибор оказался переводчиком. С этого момента все пошло
проще.
Полный мужчина представился эшелонным начальником Бомфилзом, что
соответствовало должности командира полицейского округа. Здание, куда
привезли Уайта, Тома и Мэри, было постом полиции на окраине города.
Пытаясь нащупать почву, Уайт осторожно начал разговор о том, откуда они
прибыли.
Бомфилз заволновался и отправил куда-то своих помощников, которые без
лишних слов помчались выполнять его приказ. Вскоре высокие должностные
лица - начальник участка и глава зональной полиции - присоединились к
допросу, продолжавшемуся три часа.
Том в конце концов убедился, что они попали именно в тот год, который
им нужен. Однако теперь здесь все было по-другому. Буквально все.
Бомфилз и его окружение понятия не имели о машине для уничтожения
света. История _э_т_о_й_ Земли не знала ни о каком нападении азиатов.
- Удивительный рассказ, - сказал Бомфилз. - К сожалению, должен
признаться, что я не верю вам.
Судя по лицам остальных, они тоже не верили.
Том пытался найти доказательство. И вскоре нашел.
- Вы имеете возможность путешествовать во времени?
- Конечно, - ответил Бомфилз через ромбообразный аппарат, немного
искажавший его голос. - Этим занимаются исключительно ученые в
исследовательских заведениях.
- А кто изобрел машину времени? - снова спросил Том.
- Я блюститель общественного порядка, молодой человек, а не историк.
- Не могли бы вы найти нужные сведения? Может, у вас сохранились
какие-то научные материалы по этому поводу?
Начальник зональной полиции предложил:
- Надо, я думаю, заглянуть в информационное хранилище.
Бомфилз с неохотой согласился.
Прошел еще час. Шеф полиции организовал для троих гостей легкое
угощение - еда, которую им предложили, была очень нежной и воздушной.
Затем явился полицейский с маленькой видеокамерой. На экране замелькали
слова, написанные буквами с непривычными очертаниями. Бомфилз быстро
переключил изображение. Вместо непонятного текста появились живые люди.
Том вскочил и радостно закричал:
- Вот мой отец!
Бомфилз еще пощелкал кнопками - и Том вдруг пришел в неописуемый
восторг. Он узнал себя, хотя на экране был с седой головой и лет ему было
не меньше пятидесяти. У того Тома был довольно строгий вид, и находился он
в кабинете рядом с сутулым человеком постарше...
Кэл!
Бомфилз переводил взгляд с Тома на его экранное изображение, потом
снова на живого Тома.
- Есть определенное сходство... - он помолчал, а затем обратился к
своим офицерам: - Это монографическое описание, сделанного в двадцатом
столетии открытия эффекта многофазовости времени. На пленке запечатлены
изобретатель Линструм и его сыновья, которые стали продолжателями его
дела, - Томас и Кэлвин. Похоже, этот человек, называющий себя Томасом
Линструмом, говорит правду.
Почти перестав сомневаться, Бомфилз приказал подчиненным ознакомиться
с последними донесениями полицейских постов по всему городу. В результате
стало известно, что в одном из самых крупных госпиталей лечится необычный
пациент. Человек, незнакомую речь которого подвергли переводу, настаивает
на том, что он является гражданином прошлых времен. Больной не так давно
был тяжело ранен и в настоящее время выздоравливает. Около него неотлучно
находится металлический ящик непонятного назначения.
- Это донесение было передано во все районы, - пояснил Бомфилз. - Мои
помощники не доложили мне о нем, потому что не придали ему особого
значения.
- Я уверен, что это мой брат, - сказал Том.
- Мы отвезем вас к нему.
Обрадованный Том повернулся к Мэри. Но его улыбка сразу же исчезла,
когда он увидел ее несчастное лицо. Он взял девушку за руку.
Полицейская машина повезла их в город. Как рассказал Бомфилз, город с
населением сорок шесть миллионов жителей занимал все восточное побережье
страны, которая в давние времена именовалась Соединенными Штатами.
Город назывался Провинция Восток. Среди мириад зданий правильной
геометричной формы, так непохожих на башни доктора Флоникуса на той,
умирающей Земле, стоял муниципальный госпиталь, к которому они вскоре
подъехали. Госпитальные дома заняли четырнадцать кварталов. В огромной
палате, предназначенной для одиноких и бедных, они нашли Кэлвина Линструма
с Сиднеем Сиксом, склонившимся над Кэлом, подобно заботливой матери над
больным ребенком.
Изменения здесь, рассказывал Кэл, произошли моментально. Вот только
он был в палате, где его лечили врачи Флоникуса, как буквально в следующую
минуту оказался в незнакомом госпитале. Так Кэл убедился, что события
истории пошли по другому пути.
- Этого могло бы не произойти, - сказал Уайт, - если бы не Том.
И Гордон все рассказал.
Тем не менее, в глазах брата Том заметил недоверие. И тогда что-то
толкнуло его сказать:
- Я признаю, что чуть ли не силой заставил, чтобы меня взяли в
Монголию. Но я не мог поступить иначе, я должен был участвовать в этой
миссии.
- Мне весьма трудно поверить в то, что ты один смог уничтожить машину
смерти, - заметил Кэл.
Сидней Сикс не преминул вмешаться.
- Доктор Линструм, вы иногда просто невыносимы! Ну, почему бы вам не
похвалить своего брата...
- Все в порядке, Сикс, - прервал его Том. - Я не обижаюсь. В
дальнейшем я постараюсь не нажимать так сильно.
Он говорил спокойно и уверенно, что было для него необычно.
- Нажимать? - повторил Кэл.
- Настаивать на чем-либо.
- Например?
- У меня не было уверенности в себе, Кэл. Не был я уверен и в том,
бываешь ли ты когда-нибудь неправ. Я не допускаю этого и сейчас, но тогда
что-то подсказывало мне... Я очень тревожился, что оставляю тебя в чужом
госпитале. Но иначе нельзя было. Теперь, когда мы вернулись, - вот теперь
я убежден, что на что-то способен. Я совершил такое, чем могу гордиться, -
