колонну, за которой мгновением раньше прятался Лоу.
С последним издыханием от тела краку поднялась волна насыщенного
гнилостными парами смрада. Глаза подернулись красной пеленой. Зверь был
мертв.
До Лоу все еще доносились слабые крики из краулера и механический
дребезг не желавшей проворачиваться гусеницы. Он полежал мгновение,
уткнувшись лицом в землю, выдохшийся и трясущийся. Затем встал, засунул
силовую пращу за волокнистый пояс своего одеяния. Лоу обошел мертвого
зверя по широкой дуге справа, мимо каменных колонн. Добравшись до
перевернутого краулера, он взобрался на бесполезную теперь гусеницу и
заглянул вниз через одну из дыр в корпусе.
Вдоль дальней, наклоненной стены растянулся немощный желтоволосый
человек, кожа которого была кроваво-красной из-за слишком длительного
пребывания под солнцем Голоза. Он был молод и одет в бледно-серую форму
Колониального Корпуса. На его плечевой нашивке был изображен осколок
яркого камня.
Голубые глаза человека были открыты. Один из когтей краку разорвал
ему правую сторону груди, которая теперь представляла собой ужасное месиво
из обломков костей, маленьких влажных кусочков розоватого мяса, обрывков
ткани одежды; огромная, увеличивающаяся на глазах лужа крови окрашивала
его одежду в черный цвет.
В глазах землянина медленно проявлялось осознание того, кем был Лоу -
похоже, не совсем омкью, но и не человек с Солнца.
"Я геолог, - проговорил человек. Речь у него была булькающей. -
Прикреплен к базе Колониального Корпуса. Доставь меня туда. Тебе заплатят.
Никто не причинит тебе вреда".
Лоу не ответил. Раненый принял молчание за отказ. Опираясь на одну
руку, он приподнялся повыше.
"Я не выживу, если ты не поможешь мне. Эта тварь свалилась на меня
прямо с солнца. Я не заметил ее. Послушай ты, проклятый дикарь, если ты не
поможешь мне..."
Лицо человека с Солнца исказила гримаса боли, громко застонав, он
упал.
Вглядываясь вниз, Лоу крепко держался за рваные дыры в корпусе
краулера. Его лицо было злым. На какой-то миг у него возникло желание
воспользоваться своей силой, не сдерживать себя. Телепатировать. Цвета.
Звуки. Запахи. Все вместе. Сделать больно человеку с Солнца.
Но Лоу подавил это чувство. Чистокровный омкью, возможно, и покорился
бы ему. А Он не мог.
Лоу нахмурился. Раненого геолога нужно было доставить на базу,
расположенную вверху на плато.
Но кровь в жилах Андреаса Лоу не была только кровью людей с Солнца,
поэтому помощь геологу была тем, чем он хотел бы заняться меньше всего на
свете.
2
В конце концов, отбросив сомнения, Лоу спустился внутрь кабины.
Стараясь действовать как можно мягче, он поднял геолога себе на плечи. Вес
неподвижного тела был невелик, чему Лоу порадовался, пустившись в обратный
путь через равнину.
Было утро 2477 года, когда Андреас Лоу с трудом взбирался вверх по
каменистому склону плато. Прошло только шестьдесят лет с тех пор, как
первый из недавно разработанных фотонных кораблей Солнечной системы,
оставляя позади парсек за парсеком, достиг Галактики Замарии, чтобы
приземлиться сначала на одной из ее планет, а затем на многих.
Прибывшие земляне нашли здесь расу существ, совершенно непохожих на
те, к каким они привыкли в своей галактике. Жизнь изобиловала на сотнях
планет Замарии. Омкью были очень древним народом. Они расселились и
развили свою многопланетную культуру, используя ограниченные возможности
межпланетных кораблей, подобных тем, которые использовали люди Солнечной
системы двумя столетиями ранее для исследования своей галактики.
Первые контакты с омкью и землянами были неприятными. У омкью был
свой способ общения. Случайное или намеренное восприятие его было
чрезвычайно болезненным для человеческого мозга. Контакты с омкью, за
исключением крайне необходимых, не поощрялись. Близкие связи со стороны
членов Корпуса наказывались тюремным заключением, а смешанные браки -
смертью. Омкью поняли, что их считают грязными, ненавистными, опасными.
Самодовольные люди из Колониального Корпуса давали понять это довольно
часто. Ходили разговоры о нападении с целью разрушения Галактики Замарии и
полного уничтожения омкью.
Однако постепенно экономическая необходимость смягчила ситуацию.
Многие отдаленные планеты омкью были богаты полезными ископаемыми.
Земляне, в свою очередь, могли предоставить технологии производства
продуктов питания. Только немногие из планет Замарии были пригодны для
выращивания урожая, да и им было трудно обеспечить переполненные,
густонаселенные города планет. В результате частные коммерческие фирмы
Солнечной системы стали присылать свои фотонные корабли. В 2477 году,
когда Андреас Лоу с трудом взбирался на верх плато, неся на плечах
геолога, теплая кровь которого стекала ему на одежду, уже ходили разговоры
о чем-то, называемом Единение.
Единение. Странный термин. Он дошел даже до таких глухих планет,
какой был Голоз.
Единение.
Древнее багряное солнце стояло высоко. Ноша становилась тяжелее. У
Лоу начали болеть икры ног. Он поднимался по узкому склону между
беспорядочно разбросанными кобальтовыми валунами. Тропинка была гладко
вытоптана множеством ног, но подниматься все равно было тяжело. К счастью,
впереди за поворотом уже будет видна деревня.
Лоу максимально ускорил шаг и добрался до поворота. Отсюда дорога уже
шла вниз, к поющей деревне, скрытой во впадине среди холмов. Он сделал
глубокий вдох и поспешил дальше.
Впереди, вокруг открытого участка, поднималась дюжина башен высотой в
три этажа. Желтый камень, из которого были построены башни, с годами
изменил цвет и сейчас блестел мягким белым глянцем. Даже известковые стыки
были стерты. На различной высоте башни были прорезаны овальными окнами.
Когда с определенной стороны дул ветер, проходивший сквозь окна по
лабиринтам внутренних пространств башни, раздавалась странная мелодия.
Деревни гордились своими башнями, и каждая считала, что именно их башни
поют наиболее приятно.
Лоу почти дошел до первой из башен, когда его заметили. Около ста
человек - мужчины, женщины и дети, разговаривали, что-то обменивали или
просто бездельничали. Сегодня был выходной день, и мужчины не были заняты
работой на скудных полях, которые находились выше, на плато. Свет
багряного солнца отражался в бисере декоративных вышивок, которыми была
украшена более яркая одежда мужчин, искрился на белых перьях, покрывающих
головы, шеи, предплечья и икры мужчин и женщин.
Дружелюбные лица, поворачиваясь к Лоу, тут же становились
испуганными. Светящиеся глаза загорались еще ярче насыщенным розовым
цветом у женщин и ярко зеленым у мужчин.
Один из мужчин двинулся навстречу Лоу. Но тот поднял правую руку,
давая понять, что дело касается только его. Мужчина отошел. Лоу обратил
внимание, как взъерошились перья у того на затылке.
Тут же мужчина повернулся к своему соседу и начал разговаривать с
ним, расположив свое лицо прямо напротив собеседника. Тонкие губы
говорящего оставались сжатыми. Он просто пристально смотрел в глаза
другого. Одновременно Лоу услышал - осязал - почувствовал вкус и запах -
увидел их разговор.
Но подробностей он, конечно же, не мог понять. Его восприятие было
слабым. Ведь он был гибридом.
Все больше и больше людей присоединялось к этому мысленному
разговору. Лоу улавливал все это. Во всяком случае восприятие такого
общения не причиняло ему боли, как чистокровным людям, а именно это было
причиной неприятностей при первых контактах. Когда омкью разговаривали
своим обычным способом, люди Солнечной системы испытывали сильную боль.
Даже случайный перехват психологической статики разговора омкью причинял
людям Солнца боль.
Лоу, выделявшийся необычно высокой фигурой среди присутствующих
полулюдей, покрытых блестящими перьями, повернул к своей башне. Теперь он
ощущал большое количество разговоров. Все они были неразборчивыми:
сплетение фиолетового и оранжевого; всплески голубого на темном фоне;
запахи мускуса и коричных ягод; глухой низкий звук барабанов и звон
тончайших цимбал.
Добравшись до своей башни, Лоу посмотрел вверх. Ракью наблюдала за
ним из окна своей комнатки, расположенной рядом с его комнатой. Она
выглядела испуганной.
"Принеси маленький пакет пищевых кубиков", - крикнул он.
"Что это ты несешь, такое страшное?" - закричала Ракью в ответ.
"Человек Солнца. Я объясню. Принеси еду, Снежная Птица. Мне придется
уйти".
Он положил геолога в тень возле входа в башню. Человек застонал, из
его легких послышался неприятный булькающий звук. Лоу вытер пот со щек. В
отличие от омкью, у него были поры.
Толпа омкью собралась у входа в башню. На некоторых плоскощеких лицах
Лоу видел неприкрытую враждебность. Некоторым из них вообще всегда не
нравилось то, что Гулкью принял ребенка с кровью людей Солнечной системы,
даже несмотря на то, что этот ребенок вышел из тела его собственной
дочери.
Лоу вошел в башню. Он поднялся по четырем пролетам гладких, цвета
слоновой кости ступеней. Иногда, вот так же, как и сейчас, Лоу задавал
себе вопрос, как он мог прожить подобным образом так долго. Ненависть,
существовавшая между омкью и землянами, давила на него с обеих сторон.
Он вошел в свою квартиру из двух комнат вместе с Ракью, которая
принесла пищевые кубики. Она стояла у открытой овальной двери, пока он
снимал запачканную кровью тунику и доставал чистую из замысловато
резьбленого костяного ящика, который стоял рядом с кроватью.
Большие овальные глаза Ракью выделялись на ее утонченном лице. Лоу не
сдержался, и громко рассмеялся.
"Моя бедная маленькая Снежная Птица. Не надо так бояться. Это всего
лишь человек Солнца, которому нужна медицинская помощь".
"Ты весь в его крови, - выдохнула Ракью, - плохой знак, Андреас".
"К счастью, я не очень верю предзнаменованиям". Безмятежности в его
голосе было больше, чем он чувствовал на самом деле. Необходимость
посещения базы Корпуса вызывала у Лоу тревогу.
"Что с ним случилось?" - спросила Ракью.
Лоу кратко рассказал о краку.
Она сжала его руку. "Ты не должен идти на базу, Андреас!"
"Если я не пойду, человек может умереть. Это всего лишь десять
стеббии. Я вернусь до захода солнца".
"Омкью опасно ходить к ним в одиночку. Посоветуйся сначала с Гулкью".
Лоу задумался. "Где он?"
Ракью, вспомнив, приуныла. "Я видела, как он ушел на охоту вскоре
после тебя".
"Значит, я не могу ждать, чтобы поговорить с ним. Мне нужно идти".
"Андреас, помни о силе".
Сила. У Лоу по спине пробежали мурашки.
Он заставил себя улыбнуться, помахал рукой и выбежал из квартиры.
3
Вскоре после полудня Лоу добрался до Купола Проклятий Колониального
Корпуса. Солнце, отражавшееся в тысячах граней золотых ячеек солнечных
батарей, слепило ему глаза. Купол Проклятий занимал площадь, в два раза
большую, чем его родная поющая деревня. Раньше, как ему рассказывал
Гулкью, аванпосты Корпуса называли просто КП, аббревиатура термина "купола
принцип", по которому они возводились. Ожесточенные служащие Корпуса со
временем стали расшифровывать сокращение как одно из ругательств людей
Солнечной системы.
Над Куполом Проклятий развевалось знамя базы с эмблемой Корпуса в
виде глаза и планеты.
Подойдя поближе, Лоу заметил группу служащих Корпуса, которые
