- Зайдешь к своим?
- А ты как думал? Мне же собраться надо. Ты серьезно задумал уехать
отсюда в столицу... вместе со мной?
Крутов медленно повернул голову к девушке, так же медленно привлек ее
к себе, поцеловал в губы с властной непреклонностью, открыл ей дверь.
- Выметайся, жду через час!
И было это исполнено и сказано с такой твердостью и силой, что
Елизавета засмеялась, обхватила голову Егора руками, поцеловала его сама и
легко выскочила из машины.
- Слушаю и повинуюсь, мой повелитель! За тобой - хоть на край света!
Крутов проводил ее взглядом, открыл ворота. Загнал джип во двор,
обошел дом кругом, внимательно присматриваясь к чужим следам, постоял на
огороде, прислушиваясь к шепоту интуиции, ничего подозрительного не
заметил и вернулся. Шел седьмой час вечера, когда он наконец переступил
порог своего дома.
*
Елизавета пришла даже раньше, чем ждал Егор, задумчивая и чем-то
огорченная.
- С родителями поссорилась? - догадался Крутов, отнимая у нее сумку и
чемодан.
Лиза кивнула, присела на диван, одетая по-дорожному в джинсы,
футболку и кроссовки.
- Отец накричал... мама никогда меня не ругала.
- За что накричал-то? Не глянулся я ему?
- Дело не в тебе, а во мне. Дура я набитая, что бросаю такого
богатого и всеми уважаемого человека, как Георгий. И чего мне не хватает?
- И чего тебе не хватает?
Елизавета подняла на Крутова грустные глаза, некоторое время они
смотрели друг на друга, ничего больше не видя, и начали целоваться. Вполне
возможно, дошло бы дело и до любви, оба непрерывно хотели друг друга,
жажда эта не проходила и приходилось сдерживаться в предощущении
удовольствия и мига высшего наслаждения, что Крутову даже нравилось, но в
это время в сенях стукнула дверь и блаженство улетучилось под натиском
тревоги.
Вошла Лидия в сарафанчике, открывающем стройные загорелые ноги и
обтягивающем высокую грудь. Посмотрела на раскрасневушюся, застигнутую
врасплох пару, попятилась к двери, смущенная не тем, что увидела и поняла,
а как бы в ответ на смущение взрослых людей.
- Извините, что без стука... Егорша, у меня к тебе дело.
Крутов еще раз глянул на фигуру сестры, понимая внезапно чувства
Панкрата Воробьева, "положившего глаз" на нее, и успокаивающе тронул
поднявшуюся Елизавету за плечо.
- Сиди. Что за дело, сестрица? У меня тайн от Лизы нет.
Лидия покраснела, отвела глаза.
- У меня гость...
Егор потемнел, сжал зубы.
- Панкрат, что ли?
- Он просит тебя прийти, поговорить. У него беда...
Егор и Лиза переглянулись. "Этого нам только не хватало", говорили
глаза девушки. Точно так же думал и Егор, но вслух сказал:
- Зови его сюда. Я... мы уезжаем... и заберем его с собой.
- Куда? - с непонятным испугом воскликнула сестра.
- На кудыкины горы... Мы едем в Москву, он - куда захочет.
Лидия как бы погасла, сникла, постояла у порога, глядя в пол, и
вышла. Егор по знаку Лизы догнал ее в сенях, успокаивающе погладил по
спине.
- Ты что, Лидуха, как в воду опущенная? Все будет нормально. Неужто
влюбилась?
Лида вздрогнула, сморщилась, будто собираясь заплакать, ткнулась лбом
в грудь Егора, постояла так, трогательно беззащитная и робкая,
отстранилась и выбежала на улицу, не сказав ни слова. Крутов молча смотрел
ей вслед в полном раздрае со своими чувствами. Он понимал, что сердцу не
прикажешь, что сестра слишком долго была одна, и что двоих детей
воспитывать архитрудно, и что жить без любви нельзя, но и принимать
вариант Лиды не хотел. Не потому, что не верил в чувства Панкрата, а
потому что знал его путь, путь воина, жестокого к врагам и к самому себе.
- Может быть, я пока посижу дома со своими? - предложила Елизавета.
- Лиза, Лиза, Лизавета, я люблю тебя за это, - дурашливо пропел
Крутов, - и за это, и за то, принеси-ка мне паль-то... - Посерьезнел. -
Помню, в детстве кто-то пел. Побудь здесь, не помешаешь, мы недолго. В
крайнем случае я поговорю с ним на веранде.
- Как ты думаешь, она поняла? - кивнула на дверь Лиза, имея в виду
сестру Егора. - Ну, что мы...
Крутов рассмеялся.
- Классически застукала. Ну и видик бы у нас был с тобой, если бы мы
успели раздеться.
Елизавета порозовела, нахмурилась, потом фыркнула.
- Это я такая невезучая, вечно приходилось водить, когда мы играли в
прятки, всегда со мной случалось что-то нелепое.
- Значит, наши встречи - нелепость, да? - Егор схватил слабо
сопротивлявшуюся Лизу в охапку, закружил по комнате, целуя и смеясь, и в
это время пришел Панкрат.
Егор остановился. Немая сцена длилась несколько секунд. Потом Крутов
и Лиза посмотрели друг на друга, засмеялись, Крутов поставил девушку на
пол и шагнул к гостю.
- У нас день сегодня такой, не получается побыть вдвоем, все
непрошенные гости являются.
- Прошу прощения, - угрюмо, без улыбки сказал Воробьев, пожимая руку
хозяина. - Поговорить надо.
- Валяй, говори. Чаю хочешь?
- Панкрат покосился на отошедшую к окну Лизу, кивнул на дверь.
- Давай выйдем.
Крутов тоже посмотрел на Лизу, ответившую ему понятным жестом: иди, я
посижу здесь, - и они вышли. Сели на веранде, накрытой тенью от яблонь.
- Что случилось? Почему ты здесь?
Панкрат провел ладонью по лицу, словно стирая паутину, и Егор только
теперь обратил внимание на его вид: командир "мстителей" словно постарел
на несколько лет, черты измученного лица его заострились, а в глазах горел
угрожающевраждебный огонек.
- Команда погибла. Осталось всего двое, я и Родион. - Панкрат
заговорил отрывисто и сухо, не глядя на собеседника, и за минуту поведал
историю засады и гибели группы. Замолчал.
Молчал и Егор, вдруг ощутив тревожную атмосферу вокруг этого парня, в
которой он жил и работал, взяв на себя тяжкую ношу
ассенизаторачистильщика, освобождавшего землю от скверны - грабителей,
бандитов и убийц.
- Что ты собираешься делать дальше? - спросил Крутов наконец.
Воробьев поднял на него светящиеся глаза и опустил.
- Пока не знаю. Но ребят своих не брошу... и того, что произошло,
никому не прощу.
- Один в поле не воин... и тебя сейчас ищут по всей области, даже нас
остановили, чтобы проверить, кто едет.
- Ты меня плохо знаешь, полковник, я выжил там, где выжить было
невозможно, прорвусь и здесь. Помоги только с оружием.
Крутов качнул головой, вспоминая о ружье деда Осипа в погребе.
- У меня ничего нет, кроме ножа и дедова ружья. Может, тебе стоит на
какое-то время лечь на дно, переждать шумиху, пока тут все успокоится? Да
и один ты ничего не сделаешь против подразделения профессионалов, нужна
спец-команда.
- Ты со мной пойдешь?
Крутов усмехнулся.
- Не провоцируй, не пойду.
- Я понимаю, девица эта рядом... далеко собрался?
- Обратно в Москву. Согласен, нехорошие дела тут творятся, но я уже
вне игры. Пусть зоной занимаются те, кому положено.
- Значит, по-твоему, пусть и дальше делают свои психотронные игрушки,
превращающие людей в зомби, как Витьку Баркова?
Крутов встал.
- Это военная лаборатория, майор, и "крышу" имеет очень мощную, может
быть, даже из моей бывшей конторы.
- Ну и что? Разве это меняет суть того, что здесь происходит?
Крутов помолчал, сел, посмотрел в глаза гостя.
- Меня это не касается, майор. Я не пойду с тобой. Мне и так
досталось неизвестно за что. Вот игрушку твою могу захватить с собой,
чтобы посмотрели эксперты. Она у тебя с собой?
- Оставил у твоей сестры. Не надо, я и сам ее доставлю, кому надо. А
за прямой ответ спасибо. Но попомни мои слова: в этом деле, которого я
нечаянно коснулся, не может быть людей, чья хата с краю, оно касается
всех! - Панкрат поднялся. - Пойду я, отдохнуть надо. Чья это у тебя тачка
во дворе?
- Магистра Ордена чести. Не поверишь: он отыскал меня в Брянске!
Панкрат остановился, поднял брови.
- Ты понимаешь, чем это пахнет? Спецслужбой!
- Он сказал, у них своя разведка.
- Естественно, своя... военная контрразведка, например, или "семерка"
ГРУ.
- Зачем им заниматься мной, отставным полковником службы
безопасности?
- Почему ты считаешь, что они занимаются тобой? Они занимаются своим
делом, а ты путаешься у них под ногами.
Крутов задумался.
- Резонно. Твое предположение многое объясняет, хотя возникает ряд
вопросов... - Он замолчал.
Где-то на огородах истошно залаяла собака. Егор встретил сверкнувший
взгляд Панкрата, и его внутреннее беспокойство, возникшее с приходом
гостя, обрело очертания и вес догадки.
- Уходи! - выдохнул он.
- Поздно, - отозвался Панкрат, прислушиваясь к приближавшемуся гулу.
И тотчас же возле дома с визгом затормозил знакомый "бычок", из него
посыпались камуфляжные мальчики с автоматами и ворвались в калитку.
- Бегите, я прикрою! - бросил Воробьев и метнулся в сад.
Мгновением позже Крутов ворвался в дом, схватил встревоженную
Елизавету за руку и потащил за собой во двор, прикидывая на ходу план
отступления. Но сориентироваться и выбрать оптимальную стратегию поведения
ему не дали. Во дворе уже мелькали пятнистые фигуры, и пришлось сразу, без
промедления вступать в бой, принимая навязанный противником сценарий.
Мысль о том, что надо было уезжать отсюда, не задерживаясь ни на минуту,
либо вообще не заезжать домой, а ехать в Москву сразу из Брянска,
мелькнула и ушла, оставив глубокий след сожаления и досады на самого себя:
он не имел права расслабляться до такой степени.
Его встретили пять человек в камуфляже, вооруженные автоматами
(суперсовременными "никоновыми" и "калашниковыми" десантного образца),
способными в секунды превратить человека в дуршлаг, но во-первых, у гостей
был приказ взять хозяина живым, а во-вторых, Крутов уже не владел собой,
то есть его сознанием управлял боевой транс, а не рассудок, и он
превратился в идеальную боевую машину, не делавшую ошибок. Если бы не
Елизавета, он скорее всего ушел бы, прорвался, так как эти парни не были
обучены скоростному движению и не владели рукопашным боем так, как владел
полковник, но судьба распорядилась иначе.
Двух парней, нарвавшихся на него первыми, Егор уложил ударами по
горлу и носу в стиле барса, двигаясь быстро, гибко, легко и мощно. Отобрал
у одного из них автомат, подтолкнул Елизавету к машине, надеясь, что по
ней никто стрелять не станет:
- Садись! Заводи мотор!
Еще двое бросились на него с двух сторон, приготовив наручники. Егор
пропустил первого над собой, сбил второго нижней подсечкой, добавив удар
локтем в грудь сверху вниз, прогнулся, уворачиваясь от удара ногой в
спину: парень был хорошо координирован и дрался здорово. От второго удара
ногой Крутов тоже уклонился - выгибом назад, сделав мостик, тут же
разогнулся, перехватил ногу противника и одним ударом снизу вверх - в пах
- отправил парня в беспамятство. Прислушиваясь к шуму за домом, - там
прозвучала автоматная очередь, - прыгнул к последнему парню, еще не
понявшему, что произошло, и достал его в подкате, стараясь не выбить
оружие, а просто сбить с ног. Парень пошатнулся, инстинктивно нажимая на
курок. Очередь прошла рядом с головой Егора, вонзилась в стену и окна
дома, посыпались стекла. Кто-то закричал в доме, наверное, одна из пуль
прошила стену и досталась бойцу подразделения. Егор рывком поднял ногу
парня, бросая его на землю, добил ребром ладони по горлу... и только
теперь увидел шестого противника, спокойно наблюдавшего за сражением.
