цветами - белым и черным. Определенный уровень... так сказать...
ненормальности входит в понятие психической нормы... По правде говоря,
будь это не так, наша жизнь была бы серой и однообразной до отвращения.
Бэрби неловко заерзал в кресле.
- Так что давайте не будем торопиться с выводами, а сперва проведем
детальное физическое и психическое обследование. - Глен снова покачал
головой и аккуратно затушил недокуренную сигарету. - К этому я могу только
добавить, что мисс Белл явно выводит вас из равновесия... сам Фрейд
описывал любовь как нормальное безумие.
- Что вы хотите этим сказать? - неуверенно посмотрел на психиатра
Бэрби.
- В каждом из нас, - небрежно пояснил доктор Глен, разглядывая свои
тщательно наманикюренные ногти, - спрятаны подсознательные чувства страха
и вины. Они проявляются еще в самом раннем детстве и окрашивают все без
исключения поступки нашей последующей жизни. Они требуют своего выражения
и всегда находят его - вот только мы обычно этого не понимаем. Поступки
даже самого психически уравновешенного и абсолютно нормального человека
зачастую определяются именно этими тайными чувствами.
- Не кажется ли вам, что и вашем случае возможно нечто подобное? В
моменты, когда сознательные ограничения ослаблены неудачным совпадением
крайней усталости, сильных эмоций и избытком алкоголя... в такие моменты
запертые в вашем подсознании чувства находят выход в красочных снах и
галлюцинациях.
Бэрби замотал головой, Внезапно он почувствовал себя как-то неуютно.
Он посмотрел в окно, на красно-желтые кроны деревьев на холмах возле реки.
Рядом с черной водой желтело поле несжатой пшеницы. Серебром блестели на
солнце крылья ветряной мельницы.
В нем поднималось глухое недовольство самоуверенным доктором Гленом.
Он ненавидел этот маленький кабинет, ненавидел ловко состряпанные теории
именитого психиатра. Ему не хотелось расцвечивать своими сокровенными
страхами и мучениями наукообразные графики Глена. И вновь Бэрби ощутил
жгучее желание уйти от этой отвратительной реальности в мир безграничной
свободы и силы, в мир его снов.
- Возможно, вы вините себя, - между тем продолжал Глен, - разумеется,
подсознательно, за тяжелое психическое состояние миссис Мондрик...
- Ничего подобного! - возмущенно прервал его Бэрби. - С какой это
стати?
- Уже одно то, как резко вы отреагировали на мое, в общем-то
случайное, предположение, наводит на определенные размышления, - лениво
усмехнулся Глен, и Бэрби показалось, что психиатр чего-то не договаривает.
- Чтобы проследить запутанные связи основных ваших комплексов, как я уже
сказал, потребуется некоторое время. Но основная картина уже ясна.
- Да? - Бэрби сглотнул. - Что вы имеете в виду?
- Ну разве вы не понимаете? За годы вашей учебы... вы ведь изучали
антропологию, не так ли? Так вот, за годы учебы вы приобрели глубокие
знания о первобытных верованиях - тут и магия, и колдовство, и ведьмы, и
оборотни. Вот вам и причина, почему ваши ночные фантазии приобрели столь
необычную, причудливую форму.
- Может, и так, - с сомнением в голосе пробормотал Бэрби. - Но я все
равно не понимаю, как я могу винить себя в болезни миссис Мондрик?
- Скажите, - напускную сонливость Глена как рукой сняло, - вы никогда
не хотели убить доктора Мондрика?
- Что?! - возмущенно вскинулся Бэрби. - Разумеется, нет!
- Подумайте хорошенько, - мягко настаивал Глен. - Так-таки и никогда?
- Нет! - сердито отрезал Бэрби. - С какой стати?
- Он никогда не делал вам ничего плохого?
Бэрби заерзал в кресле.
- Много лет тому назад, когда я еще учился в колледже... - Он
заколебался, напряженно глядя на пестрый лес за окном. - В самом конце
третьего курса, - неохотно признался Бэрби, - доктор Мондрик вдруг стал
относиться ко мне совсем по-другому. Я так никогда и не узнал, почему... В
общем, как раз, когда он основал свой фонд, Мондрик взял к себе моих
друзей, Сэма Квейна, Рекса Читтума и Ника Спивака, а я остался за бортом.
Я тогда здорово на него обиделся.
На лице Глена появилась довольная улыбка.
- Это подтверждает мои предположения, - кивнул он. - Вы наверняка
хотели, подсознательно конечно, чтобы доктор Мондрик умер, в отместку за
ту старую обиду. А следовательно, по простой и не подвластной времени
логике подсознания, именно вы и виноваты в его смерти.
- Мне почему-то так не кажется, - упрямо пробормотал Бэрби. - Все это
произошло добрую дюжину лет тому назад... И все равно я не вижу, как это
связано с вашим утверждением, будто я виноват в болезни Ровены.
- Подсознание не признает времени, - мягко возразил Глен. - И вы
неточно передали мою мысль. Я не говорил, что вы виноваты в трагической
болезни миссис Мондрик... я только предположил, что вы, возможно, считаете
себя виноватым. Ваш рассказ до сих пор прекрасно подтверждал эту мою
догадку.
- Каким это образом? - не понял Бэрби.
- Происшедший у миссис Мондрик срыв, - забубнил Глен, - есть
очевидное следствие неожиданной смерти мужа. Если вы подсознательно
считаете себя виноватым в гибели доктора Мондрика, то получается, что вы
должны нести ответственность и за вызванную этой трагедией болезнь его
жены.
- Нет! - Бэрби решительно встал. - Я не потерплю...
- Вот именно, - удовлетворенно кивнул психиатр. - Сознательно вы
подобного не потерпите. Потому-то комплекс вины и укоренился в вашем
подсознании... где в воспоминаниях о лекциях доктора Мондрика он нашел
весьма удобные образы, чтобы напомнить вам о своем существовании.
Бэрби глядел на него, как кролик на удава. Карие глаза Глена были
неумолимы. - Наш разум требует наказания за каждое изменение, которые мы
не смогли или не захотели принять. В работе подсознания есть какая-то
природная справедливость... иногда жестокая пародия на справедливость...
слепую и неотвратимую.
- Какая справедливость? - хрипло воскликнул Бэрби. - Я не понимаю...
- Вот об этом-то я и говорю, - снова закивал Глен. - Вы не понимаете,
потому что не можете позволить себе понять. Но это не прекращает работу
вашего подсознания. Вы явно вините себя в постигшем миссис Мондрик
несчастье. И ваше чувство вины требует наказания - под стать преступлению.
Мне представляется, что вы подсознательно выстраиваете ваши сновидения в
поисках искупления... расплачиваясь в конце концов вашим собственным
рассудком.
Глен улыбнулся, словно ему самому очень понравились эти рассуждения.
- Ну как, теперь видите слепую справедливость ваших снов?
- Нет, - покачал головой Бэрби. - Даже если бы все было так, как вы
говорите, это ничего не объясняет. Остается еще сон о саблезубом тигре...
и смерть Рекса Читтума. Мои мысли о миссис Мондрик не имеют к этому
никакого отношения. К тому же, Рекс всегда был моим другом.
- Но одновременно и вашим врагом, - мягко добавил Глен. - Рекс, Сэм и
Ник перешли работать в Фонд. Вы сами мне об этом рассказывали. Вы же
остались за бортом. Это был жестокий удар. Неужели вам не было завидно?
- Но не настолько, чтобы кого-то убивать!
- Сознательно, - понимающе кивнул доктор Глен. - Но подсознание не
признает норм морали. По самой своей природе оно абсолютно эгоистично.
Время для него ничего не значит, противоречия отвергаются. Вы хотели зла
своему другу Читтуму - и он умер. А значит, опять вы должны нести
ответственность за свои желания.
- Очень убедительно! - язвительно сказал Бэрби. - Вот только вы
забыли одну маленькую деталь: я видел этот сон до того, как узнал о смерти
Рекса.
- Я знаю, что вам так кажется, - кивнул психиатр. - Но в стрессовой
ситуации сознание вполне способно поменять местами причину и следствие.
Вполне вероятно, что вы сочинили сон уже после того, как узнали о гибели
своего друга. А может, вы ожидали, что он погибнет.
- С какой стати?
- Вы знали, что Рекс Читтум поедет ночью через горы. Вы догадывались,
что он будет усталым, что будет торопиться. - Глен прищурился. -
Скажите... вам что-нибудь было известно о состоянии тормозов того
автомобиля?
Бэрби оторопел.
- Нора сказала, что как раз собиралась их починить.
- Теперь понимаете? - весело кивнул Глен. - Подсознание слышит
абсолютно все. Оно никогда не упустит возможности лишний раз напомнить о
себе. Ложась в постель, вы знали, что есть довольно высокая вероятность,
что Рекс Читтум может погибнуть на крутом повороте холма Сардис.
- Вероятность... - содрогнувшись, прошептал Бэрби. - Может, вы и
правы...
- Я не верю в Бога, мистер Бэрби. Я не приемлю сверхъестественного.
Моя философия основывается на том, что доказано наукой. Но я все еще верю
в ад.
Он улыбнулся.
- Каждый человек создает свой собственный ад и населяет его своими
собственными демонами, по заслугам воздающими за все тайные грехи -
истинные или мнимые. Моя работа как раз и заключается в том, чтобы
вскрывать такого рода личные преисподние. Я разоблачаю демонов, объясняю,
что они есть на самом деле. Обычно они оказываются далеко не такими
страшными, как казались на первый взгляд. Ваши оборотни - и волк, и тигр -
это порожденные вашим разумом демоны. Ваши собственные, мистер Бэрби, и
ничьи больше. Надеюсь, теперь вы уже меньше их боитесь.
Бэрби неуверенно покачал головой.
- Честно говоря, не знаю... эти сны такие... такие реальные! - И с
внезапной яростью добавил: - Вы все очень ловко объяснили, доктор, и тем
не менее, происходит нечто, не вписывающееся в вашу схему. Сэм Квейн и Ник
Спивак все еще охраняют свой драгоценный зеленый ящик. Они все еще ведут
отчаянную борьбу с... не знаю, с чем. Они мои друзья, доктор, и я хочу им
помочь... Я не хочу быть орудием в руках их врагов.
Глен удовлетворенно кивнул.
- Глубина ваших чувств заставляет меня еще больше укрепиться в оценке
вашего состояния... хотя, наверно, не стоит излишне торопиться. - Он снова
улыбнулся и посмотрел на часы. - К сожалению, сейчас у меня больше нет
времени. Если вы решите остаться в Гленхавене, мы можем встретиться
завтра. Но мне лично кажется, что прежде, до обследования, вам не помешало
бы пару дней отдохнуть.
Он выразительно посмотрел в сторону двери, но Бэрби не двинулся с
места.
- Я останусь, доктор, но есть еще один вопрос, который я хотел вам
задать. Прямо сейчас. - Голос его дрожал от волнения. - Април Белл
говорила, что как-то обращалась к вам. Обладает ли она...
сверхъестественной силой?
- Профессиональная этика не позволяет мне обсуждать своих пациентов,
- вставая, серьезно сказал Глен. - Если вас удовлетворит общий ответ,
скажу... Я помогал моему отцу исследовать тысячи всевозможных, так
называемых психических феноменов - и признаюсь, не встретил ни одного
случая, где были бы неприменимы законы природы.
Глен повернулся, чтобы открыть дверь, но Бэрби не торопился уходить.
- Единственное действительно научное доказательство экстрасенсорных и
телекинетических феноменов было получено в университете Дюка. Некоторые из
опубликованных результатов вроде бы подтверждают реальность существования
телепатии и мысленного контроля над вероятностью. В целом, они весьма
убедительны, но, боюсь, стремясь показать бессмертие человеческой души,
экспериментаторы не заметили какой-то ошибки в методике экспериментов или
в статистических методах обработки данных.
Глен печально покачал головой.
- Для меня этот мир чисто механистичен. Все, что в нем происходит -
от рождения солнц до стремления человека жить в страхе перед богами и
