...Казалось, он медленно погружался в воды невидимой реки; волосы его, сжатые раскаленным обручем венца, струились по незримому течению, и, словно крылья ската, медленно колыхался черный плащ. Скованные руки застыли в судорожном усилии разорвать одежду на груди, залитой кровью незаживающих ран... "Так все же он умер. И никогда... И все равно это победа. Это - не та вечная пытка, которой они хотели. Но почему же я не понял этого, не ощутил..."
Всего несколько мгновений длилось видение, а Намо показалось - века. Заходили кровавые волны, и вновь - вино было в чаше... Манве был недоволен, но никто не смел сказать ни слова. И тогда заговорила Варда:
- О Тулкас Могучий! Ныне да будешь ты увенчан короной, как Воитель Мира!
"Ты ведь хотел стать Повелителем всего Сущего? Так получай же свою корону, Властелин мира!" - вспомнил, стиснув зубы, Намо. Теперь он знал, зачем он здесь. "Ты ушел, брат мой. Но я - здесь. Я немногое могу. Но, клянусь тебе, сделаю, что могу. Я клянусь тебе, брат мой..."
Он покинул пир, и мало кто сожалел об этом - в его присутствии никто не решался дать волю веселью. А Намо шел, не чувствуя больше в душе тоски и пустоты. Была там, внутри, саднящая боль; но теперь он знал, что делать.
ДЕТИ ЗВЕЗД
15 г. II Эпохи
И
в кого он такой? Эльф, в котором была кровь Авари и Синдар. И - Нолдор. Младший сын правителя маленького княжества, носивший странное прозвище - Эле. Отец
так называл - в детстве мальчишка обладал удивительной способностью удивляться всему, что видел, и чаще всего слышали от него: "Эле!" - "Смотрите!" Так с тех пор и звали, почти забыв имя, данное ему при рождении. И подходило прозвище - его огромным ясным глазам и светлой детской улыбке. Мальчишка! Впрочем, так и было.
Он пошел в отца - и статью, и обликом: светловолосый, не слишком высокий, худощавый. Старший сын во всем похож на мать, словно и вовсе нет в нем крови Эльфов Сумерек. И гордости и властности хватит в нем на пятерых Нолдор; недаром мать - дочь Келегорма, хоть и рожденная вне брака. У старшего - темные волосы, лицо, словно высеченное из камня, и ярко-красные губы: кровь Феанора, и мать гордится им. До младшего ей вовсе нет дела - не ему быть наследником князя. Пусть делает, что хочет.
Юношу это не слишком огорчало. Он бродил по лесам, слушал песни менестрелей и не думал ни о власти, ни о битвах. Славные подвиги Нолдор в Белерианде, о которых любила рассказывать мать, казались ему бессмысленно-жестокими: зачем воевать, если мир так прекрасен, так добр к любому, кто любит его? А Враг с Севера - скорее страшная сказка: не может живое существо быть таким чудовищем. Волк убивает - но лишь затем, чтобы выжить, и это не кажется жестоким: в мире все так гармонично, что жестокости не может быть места.
Он редко делился своими мыслями с другими - лес учит молчанию. Но одиночество начинало тяготить его. И именно тогда он увидел того, кто стал его другом с самой первой встречи.
Неизвестно, кто больше удивился: Эле или хрупкий ясноглазый юноша в черном плаще с прямыми до плеч пепельными волосами.
- Ты... Эльф? - спросил Эле.
- Нет,- покачал головой тот.- Я Человек.
- Что? - не понял Эле.
- Земля-у-Моря,- объяснил юноша.
Они разговорились. Юноша носил имя Ланир, но Эле называл его просто - Странник. Страннику было не больше семнадцати. Он был невысок ростом и казался совсем мальчиком, но в нем чувствовалась какая-то странная печаль. То, что он рассказывал, конечно, было сказкой - но так хотелось верить, что есть где-то Земля-у-Моря, не знающая войн и зла... Чудесным собеседником был Странник, и Эле не заметил, как наступил вечер, и в небе зажглись первые звезды. Так не хотелось расставаться с новым другом, и Эле предложил Страннику пойти с ним. Тот улыбнулся и покачал головой.
- Но как же... ты будешь ночевать в лесу? Ведь ты же не Эльф... А звери?
- Фойолли научил меня говорить с лесом. Каждый Странник умеет это; разве у вас по другому?
Эле отчего-то смутился:
- Умеем, только... нет у нас Странников. А кто такие Фойолли?
- Люди Леса, народ Тишины. Мой учитель - Фойолло, я даже стихи ему написал:
Фьолла ллиайнэ о фойол...
Т'эайни, ирни айвенэ,
Ларри Илл-аэ.
Незнакомый язык - как заклятие.
- Что это? - Эле на мгновение превратился в того мальчишку, который часами мог созерцать лесной цветок, а, когда его спрашивали, что с ним, мог только прошептать: "Эле... Смотрите, какое чудо!.."
Странник на минуту задумался, потом перевел:
Флейта поет в тишине...
Осени сын, твои глаза
Песню Луны хранят.
Тряхнул головой, тихонько рассмеялся - как ручей звенит:
- Завтра утром я буду ждать тебя, Раэн.
- Как ты сказал?
- Раэн - крылатый. Можно, я буду тебя так называть?
Всю ночь Эле думал о рассказах своего нового друга. Ему представлялось что-то невероятно светлое и чистое. И почему-то печальное. Так бывает, когда долго смотришь на звезды. А еще думал он о самом Страннике - как он там один в лесу... И утром первым делом отправился на ту свою заветную поляну. Странник уже ждал его...
Иногда им трудно было понять друг друга:
- Но если старший сын князя - художник?
- В свой час он станет князем.
- Не понимаю... У нас не так... Художник должен писать картины, это его Андо Таэл, его судьба - къюн... А править должен Мудрый, тот, кого Звезда наделила даром хранить серебряные нити...
- Разве так бывает?
- Разве бывает по другому? Учитель говорил - так должно быть...
Эле уже не в первый раз слышал от Странника - "Учитель". И, наконец, решился спросить о нем.
Странник больше не улыбался. Он рассказывал серьезно и печально, а у Эле почему-то похолодело в груди. Странник называл его Астар - Учитель, и Элло - Звезда, и Раэно - Крылатый, а еще Аэнтар Ахэ - Властелин Тьмы. Но не именем, которое Эле хотел - и боялся услышать.
- А... Как его звали?
- Мелькор...- Странник опустил голову.
Эле побледнел. "Как же... Мать говорила - Враг, не знающий жалости... Кому верить?.. Не может быть..."
- Скажи, Раэн, может быть, ты знаешь о нем?
- Н-нет...- с трудом выговорил Эльф.
- Что с тобой? - встревожился Странник.- Тебе плохо?
Эле через силу улыбнулся.
- Просто это так странно... то, о чем ты рассказываешь...
Мать рассказывала другое. О Враге, Морготе, чудовище с жуткими глазами. А Странник говорил: "Его глаза - скорбные звезды". Мать рассказывала: "Он не знал пощады". А Странник говорил: "Дети любили его, и сказки его были прекрасны как те цветы, что зовут - звезда-память, эллэнор". И почему-то Эле верил Страннику.
"Моргот, Черный Враг... Мелькор, Возлюбивший Мир... Тьма - зло, но Люди Тьмы... Если они все так мудры и прекрасны как Странник... А он - их учитель... Крылатая Тьма... и скованные руки... Нет, я не могу рассказать".
Как это случилось? Старший брат получил княжеский венец - так решила мать. Князь и княгиня покидали Средиземье. Эле все больше бледнел, слушая, как брат говорит о Нолдор - высших Эльфах, как клянется хранить честь рода и мстить оставшимся прислужникам Врага - да будет имя его проклято навек! - тем, кто предался Тьме.
- Брат...- тихо сказал Эле,- но ты же ничего не знаешь... Они другие, брат... Послушай, ведь только во Тьме рождается Свет.
- Что?! - мать онемела от изумления.
- Я расскажу... Я понял... послушайте...
- Отступник! Тварь продажная! - это старший брат.- Морготово отродье!
Юношу словно ударили по лицу. И задело его не столько оскорбление, сколь это - "Моргот".
- Это против чести - судить, не видя.
Старший стиснул кулаки.
- Я не стану щадить отступника, пусть даже это мой брат,- сдержанно отчеканил он.
Эле показалось - что-то оборвалось в нем. Не сознавая, что делает, он шагнул к брату, сорвал с него венец, швырнул об пол и наступил на него ногой. Словно издалека до него донесся голос матери:
- Уведите его. Он безумен. Пусть завтра Совет решит, что делать с ним.
Князь опустил голову, стиснул виски руками.
- Но почему, почему он сделал это? Неужели твои слова - правда и наш сын утратил разум?
- Нет. Просто он возжелал власти,- с надменной снисходительностью ответила княгиня. Ее голос не дрогнул.
Тюрьма - изобретение Нолдор. Для Синдар это так же ново, как и княжеский венец, которого никогда не носили их правители. Всего несколько лет прошло с тех пор, как пришли с Запада называвшие себя Эльфами Света, и за спиной их истекало кровью небо. Всего несколько лет - миг для бессмертных Эльфов; но многое изменилось, и не все довольны этим. Те, что живут в огромном лесу за Мглистыми Горами - теперь их называют Авари, Ослушники - говорят, что Нолдор несут с собой зло и войны...
Тюрьма... Трудно так назвать маленький полуподвал с зарешеченным окошком. Но и этого достаточно тем, кто никогда не ведал несвободы.
Эле сжался в углу. Холод пробирал его до костей, он кутался в плащ - и никак не мог согреться. Воздух не затхлый, но застывший. Снаружи слышен шум ветра в листве, птичья песня, чьи-то шаги... А здесь - тишина, сводящее с ума беззвучие. "Мать говорила - три столетия в глубочайшем подземелье... оковы... Как же он выдержал? А я - не могу. Легче умереть. Это страшнее смерти..."
Обожгла мысль о Страннике. "Что, если его схватят? Уходи, уходи, я молю тебя... Он будет ждать... а потом? Придет сюда? Ведь ты не сможешь солгать, Странник. Что с тобой сделают? Уходи, Странник..."
Он свернулся на полу дрожащим комочком. И земля - холодная, она никогда не бывает такой, когда ступаешь по ней босыми ногами в лесу...
Тихий стук в дверь. Эле вскочил, застыл в напряженной позе: что, уже? Совет? Суд? Не стали ждать утра?
Чья-то тень заслонила неяркий свет. Шепот:
- Раэн...
Он бросился к окошку, стиснул узкую руку Странника, заговорил быстро и горячо:
- Ты пришел... пришел... Ох, зачем ты?.. Они схватят тебя, уходи, пожалуйста!
- Мы уйдем вместе.
- Как?..- плечи Эле поникли.- Меня заперли... Я хотел им рассказать...
- Потом. Подожди... я выпущу тебя.
Странник высвободил руку и мгновенно исчез. Эле стоял, прикрыв глаза, с сильно бьющимся сердцем. За дверью была тишина. А потом дверь открылась бесшумно, и на земляной пол легла дорожка лунного света. Эле осторожно пошел по ней - почему-то ему показалось, что он должен пройти именно так, по лучу Луны.
- Скорее,- выдохнул Странник.
Эле пришел в себя только в лесу, оба рухнули на землю. Переглянулись.
- Как... ты это... сделал? - задыхаясь от бега, спросил Эле.
- И сам не знаю...- Странник был удивлен не меньше Эльфа,- это мой отец умеет... он меня учил, но я не думал, что получится...
- Твой отец - он что, колдун? Чародей?
- Чародей?.. а-а, лэнно... нет. Он просто говорит - нужно слушать металл. А потом, если очень захотеть, скажи слово - и металл послушает тебя. Наверное, я очень хотел этого...- Странник смущенно улыбнулся и даже, кажется, покраснел - в темноте не разберешь.
То ли они успели далеко уйти - шли всю ночь - то ли просто не было погони. В разговорах время текло незаметно, и Эле понемногу стал забывать то, что с ним произошло.
- Слушай, помнишь, ты сказал - "хранить серебряные нити..." Это как?
- Древний обычай тех времен, когда не был еще откован венец аэнтар-ири. Тому, кто становился вождем, вручали серебряные нити - онни илтанар. Это был знак, что он в ответе за свой народ. Серебряная нить - как судьба человека или его жизнь: она тонка, ее легко разорвать, а связать снова - почти невозможно. Потому судьбу иногда называют - онн илтанэ.
- ...А что, разве все звери у вас говорят?
- Нет, не все. Ты их увидишь - сразу можно понять. Они нам помогают - как къои, других почти никто не видел - как Белых Единорогов... Они, говорят, бессмертны, но в долину Белых Ирисов могут прийти лишь немногие. Есть илли: они - посланники Народа Тишины, а илли их зовут потому, что они любят танцевать в небе под полной Луной. Но мысли у них маленькие и пахнут диким медом, а еще - сосновой смолой. А вот ллохо - он совсем не умеет думать.
- Это кто?
- Ллохо? Он весь в броне, а ноги длинные и в шипах. На паука похож, а глаза у него - как блестящие черные бусины на тонких ниточках. Он живет в море, а иногда выбирается на берег. Бегает так смешно - боком, а если его испугать, щелкает клешнями. Увидишь, я тебе покажу.
