И улыбался Крылатый.
Но так сказал Илуватар:
- Мелькор создал палящую жару и неукротимый огонь, но не иссушил мечтаний твоих, и музыку моря не уничтожил он. Взгляни лучше на величественные высокие облака и вечно меняющиеся туманы; вслушайся - как дождь падает на землю! И облака эти приближают тебя к Манве, другу твоему, которого ты любишь.
И так подумал Ульмо:
"Сколь же жесток Мелькор, если возжелал он убить музыку воды! Воистину, не творец он, а разрушитель; и предвижу я, что станет он врагом нам".
И в тот же час отвратил Ульмо душу свою от Мелькора. И так ответил он Единому:
- Воистину, ныне стала Вода прекраснее, чем мыслил я в сердце своем, и даже в тайных мыслях своих не думал я создать снега, и во всей музыке моей не найти звука дождя. В союзе с Манве вечно будем мы создавать мелодии, дабы усладить слух Твой!
И когда услышал это Крылатый, печальной стала улыбка его, ибо понял он желания Илуватара и мысли Ульмо.
Но в то время, как говорил Ульмо, угасло видение, и стало так потому, что Илуватар оборвал Музыку.
И смутились Айнур; но Илуватар воззвал к ним и рек им:
- Вижу Я желание ваше, чтобы дал Я музыке вашей бытие, как дал Я бытие вам. Потому скажу я ныне: Эа! Да будет! и пошлю Я в пустоту Неугасимый Огонь, чтобы горел он в сердце мира, и станет мир. И те, что пожелают этого, смогут вступить в него.
Так именем Мироздания - Эа - назван был мир, и отныне Существующий Мир значило это слово на языке Верных.
И первым из тех, кто избрал путь Валар, Могуществ Арды, был Мелькор, сильнейший из них. Тогда так сказал Илуватар:
- Ныне будет власть ваша ограничена пределами Арды, пока не будет мир этот завершен полностью. Да станет так: отныне вы - жизнь этого мира, а он - ваша жизнь.
И говорили после Валар: такова необходимость любви их к миру, что не могут они покинуть пределы его.
Но, глядя на Крылатого, так думал Илуватар: "Более никогда не нарушишь ты покой Мой, и никогда не победить тебе - одному против всех в этом мире! Да будет в нем воля Моя, и да будешь ты велением Моим навеки прикован к нему".
И Илуватар лишь бросил Крылатому на прощание:
- Слишком уж много ты видишь!
Но ничего не ответил ему Крылатый и ушел. И тринадцать Айнур последовали за ним.
И позже, видя, что не покорился Мелькор воле его, послал Илуватар в Арду пятнадцатого - Валу Тулкаса, нареченного Гневом Эру, дабы сражался он с отступником.
...И увидел он - мир, и показалось ему - это сердце Эа; волна нежности и непонятной печали захлестнула его. И Крылатый был счастлив - но счастье это мешалось с болью; и улыбался он, но слезы стояли в его глазах. Тогда протянул он руки - и вот, сердце Эа легло в ладони его трепетной звездой, и было имя ей Кор, что значит - Мир. И счастливо рассмеялся Крылатый, радуясь юному, прекрасному и беззащитному миру.
...Казалось, здесь нет ничего, кроме клубов темного пара и беснующегося пламени. Только иссиня-белые молнии хлещут из хаоса облаков, бьют в море темного огня. И почти невозможно угадать, каким станет этот юный яростный мир. Потому и прочие Валар медлят вступить в него: буйство стихий слишком непохоже на то, что открылось им в Видении Мира.
Он радовался, ощущая силу пробуждающегося мира. И разве не радость это - вглядываясь в личико новорожденного, угадывать, каким станет он? Разве не радость - когда неведомые огненные знаки обретают для тебя смысл, складываясь в слова мудрости? Разве не радость - почувствовать мелодию, рождающуюся из хаоса звуков? Тысячи мелодий, тысячи тем станут музыкой, лишь связанные единым ритмом. Тысячи тем, тысячи путей, и не ему сейчас решать, каким будет путь мира, каким будет лик его. Только - слушать. Только если стать одним целым с этим миром, можно понять его.
Он был - пламенное сердце мира, он был - горы, столбами огня рвущиеся в небо, он был - тяжелая пелена туч и ослепительные изломы молний, он был - стремительный черный ветер... Он слышал мир, он был миром, новой мелодией, вплетающейся в вечную Песнь Эа.
Почему-то он не боялся потерять себя, растворившись в пламени мира. Сердце его билось ровно и сильно, и внезапно он осознал - вот та основа, что поможет миру обрести себя. Если бы кто-нибудь видел его сейчас, его сочли бы богом - грозным, величественным и прекрасным. Медленно успокаивается буйство стихий, и вот - он стоит уже на вершине горы в одеждах из темного пламени, с огненными крыльями за спиной - словно воплощенная душа мира: корона из молний на челе его, и черный ветер - волосы его. Он поднимает руки к небу, и внезапно наступает оглушительная тишина: рвется плотная облачная пелена, и вспыхивает над его головой - Звезда. И звучит Музыка, и светлой горечью вплетается в нее голос Звезды...
Отныне так будет всегда: нет ему жизни без этого мира, нет жизни миру без него.
Арда, Княжество. Арта, Земля. Кор, Мир.
"Я даю тебе имя, пламенное сердце. Я нарекаю тебя - Арта; и пока звучит песнь твоя в Эа, так будешь зваться ты".
ТАК ЗАПИСАНО В ХРОНИКАХ ВЕРНЫХ
"Вначале было слово; и слово было у Творца...
И рек он: "Эа! Да будет!" И стал мир. И сотворил Единый небо и землю, но земля была безвидна и пуста, и тьма над бездною. Тогда послал он на землю Айнур, и сказал им: "Да приготовьте вы землю к приходу Детей Моих". Но с ними пришел в Арду и Враг Мира, Властелин Тьмы, ибо пожелал он, чтобы Арда стала владением его. И вел он войны с Могучими Арды, и не знала земля покоя.
Был же он в самом начале могущественнейшим из Айнур, и было имя ему - Мелькор, Восставший в Мощи Своей. Но утратил он право зваться этим именем, и не произносится более оно в Арде. Обратил он сердце свое ко злу, и Нолдор, более всех пострадавшие от злобы его, назвали его Моргот - Черный Враг Мира.
И думал он, ничтожный, что Илуватар, Великий Творец Всего Сущего, оставил мир мыслью своею, и что не будет ему воздаяния за злые деяния его. Но это было не так, ибо дух Единого парил над миром, и ничто не было сокрыто от очей Илуватара. Потому в заботах о судьбе Арды послал Единый в мир Могучего Айну в помощь собратьям его. Тулкас было имя ему, и Гневом Эру нарекли его Великие. И по приказу светлого Короля Мира, Валы Манве, Тулкас вступил в бой с Врагом и победил его, и был Враг изгнан за пределы мира, и долго пребывал он в Пустоте, не решаясь вступить в мир.
И ныне, во славу мудрого Манве, на чьем челе свет благодати Единого, Днем Манве зовем мы первый день Мира, когда была изгнана из мира Тьма.
И Ульмо - Повелитель Вод, создал моря и океаны, и смирил буйство вод Арды. Его именем зовется второй день Творения. Ауле, Великий Кузнец, усмирил плоть Арды, и создал горы и долины, и пламя, сжигавшее мир заточил он под землю. То был день третий, и носит он имя Ауле. Йаванна, супруга Ауле, посеяла семена растений и трав, дабы поднялись в Арде леса - услада для глаз Творцов. И был день Йаванны - днем четвертым. И создал Ауле Столпы Света, и великие чаши поставил на них: Светом наполнила их звездноликая Варда. Так свет был отделен от Тьмы, так стал в мире - Свет. И именем Варды, Дарящей Свет, был назван день пятый. И поднялись деревья в Арде, и пробудились травы и цветы. Тогда Ороме, Охотник Валар, привел в мир зверей, и бродили они в долинах и под сенью лесов. И днем Ороме назван шестой день Творения.
Так свершены были небо и земля и все воинство их.
И взглянули Валар, светлые Боги, на мир и увидели, они, что это хорошо.
И к седьмому дню свершили они дела свои, которые делали; и смотрели они на красу мира, и радовались в сердцах своих. И весьма доволен был Единый. В седьмой же день созвал Манве Валар на великое празднество на острове Алмарен, и почили Могущества Арды от трудов своих, которые делали".
СТРАХ
Начало Времен
В
ту пору они не были врагами - не было и самого слова "враг". Мир был юн, и не было радости большей для юных богов, чем создавать новое.
...Ауле стоял и смотрел в огонь; перед глазами вставали еще неясные образы нового замысла. Черный Вала неслышно подошел и встал рядом.
- Пламя танцует...
- Ты... что-то видишь в нем?
- Да. Смотри - потрескавшаяся лава похожа на чешую, черную и золото-алую, а языки огня - крылья...
- Как ты угадал? - Ауле был обрадован.- Ну да, конечно! Знаешь - я только сейчас понял до конца, я же только что думал как раз об этом! Но разве живое может жить в огне?..
- Попробуй...
Старший из Айнур задумчиво чертил в воздухе какие-то странные фигуры.
- Что это? - заинтересовался Ауле.
- Танец пламени. Тебе тоже показалось, что это похоже на письмена или руны?
- Что-что?..
- Знаки, чтобы записывать слова, мысли, образы...
- Зачем?
- Чтобы, изменившись, не утратить часть знаний. Ведь не все из тех, кто еще придет в мир, будут такими же, как Айнур. Им пригодится. Это будет называться - Къат-эр. Или - Къэртар. Но прости мне, брат, я вижу, в твоей душе возник замысел. Я оставлю тебя...
...Гибкое чешуйчатое ящеричье тело он создал из огня, меди и черненого золота, крылья - из пламени, а большие удлиненные глаза - из обсидиановых капель. Черно-золото-алое существо с его ладони скользнуло в огненную круговерть, и Ауле ахнул, и застыл в изумлении: существо танцевало, и в танце огня он узнавал те знаки, что чертил Мелькор. Основой танца была руна Ллах - Пламя Земли, и он подумал, что танцующая-в-огне так и должна зваться - Ллах.
Ауле счастливо улыбался, глядя на новое существо, представляя себе, как будет изумлен и обрадован Мелькор - он удивительно умел радоваться творениям других... Улыбка так и застыла на его лице, обернулась больным оскалом, когда что-то жгучее, похожее на незримый раскаленный обруч, сдавило его голову. Багровые и черные круги заплясали перед глазами, и со стоном он медленно повалился на землю, без голоса шепча - за что, за что, за что...
"Этого не было в Замысле".
Больше он уже ничего не слышал.
...- Ауле... брат мой! Что с тобой... Очнись... что с тобой?!
Глаза цвета темной меди с крохотными точками зрачков. Неузнающие. Слепые. Мертвые.
Он приподнял Ауле - тело Кузнеца безвольно обвисло на его руках,- сжал его плечи, заглянул в глаза, повторяя, как заклинание - очнись...
Медленно, медленно взгляд Ауле становился осмысленным, но теперь в его глазах появилось новое выражение - страха, всепоглощающего безумного ужаса.
- Что с тобой случилось? Тебе больно?
- Больно...- бессмысленно-размеренно, по слогам.- Значит, это и есть - боль. Я так больше не могу. Не могу.
Он повторял эти слова бесконечно - ровным неживым голосом, медленно раскачиваясь из стороны в сторону. И Мелькор начал понимать, что произошло.
- Это... из-за твоего замысла?
Руки Ауле дрогнули:
- Этого не было в Замысле. Этого не должно быть.
- Брат!..
Мелькор сильно тряхнул его за плечи. Кажется, подействовало; Ауле отчаянно замотал головой - и вдруг сбивчиво и горячо зашептал:
- Не могу это видеть, больно... Не хочу убивать... это ведь живое - я умоляю тебя, сделай что-нибудь, ведь заставят уничтожить - это не должно существовать, а я не хочу, не могу...
- Идем со мной. Увидишь, у меня достанет сил защитить тебя.
- Нет, не поможет, ничего уже не поможет... я не хочу, чтобы - снова, чтобы так стало - с тобой...
Мелькор пожал плечами, но промолчал.
- Нет, ты же не знаешь, как это больно... Поверь мне... знаю, ты сильный, ты знаешь и умеешь больше нас всех...
Черный Вала про себя отметил это: "ты" - и "мы все".
- ...но он сильнее, он сломает тебя... я прошу тебя, Мелькор, брат мой - покорись...- с каждым словом в глазах Ауле все яснее читался - тот, недавний, непереносимый ужас, он говорил все быстрее и быстрее, захлебываясь словами.- Или - уходи, прячься, огради себя - пойми, все, все будут против тебя, все, даже я - да, да, и я тоже, потому что я не выдержу, не сумею - против всех, пусть ты проклянешь, пусть будешь презирать, но мне страшно, я знаю, что это - страх, я знаю, знаю, я понимаю все, но - останусь с ними... Знаю - не простишь, уже все равно, нет меня, пойми, нет, это - только оболочка, а в ней - ничего, кроме страха - нет; ты не поймешь, ты не знаешь, что это... А потом, когда-нибудь - тебе не хватит сил, так спеши творить, ты все равно не умеешь по-другому, потому что тебя все равно настигнет эта кара, ты погибнешь, но все равно - пока можешь...
