- Если только не случится чего-то непредвиденного,- спокойно закончил за
него Данил.- Если, скажем, документы не растворятся в воздухе... Шоферов у
вас, как я помню, девятнадцать. Никто не уволился за это время? Нет? И никто
не пропал в роковой безвестности?
- Нет, никаких ЧП. Да водители и не имели доступа. Они у нас заходят в
один-единственный кабинет, в седьмой... Это в дальнем конце коридора. Уж у
них-то не было возможности вынести документы - что зараз, что в несколько
приемов. Это кто-то из канцелярских... Послушайте, Данила Петрович, а почему
вы не допускаете версии, что это был взлом? Вернее, тайное проникновение? У
нас, конечно, неплохая сигнализация, но все же - не венец совершенства.
Могли и залезть ночью, охранник у нас не всегда остается на ночь...
- А кто вам сказал, что я полностью отметаю версию взлома? - пожал
плечами Данил.- Как гипотезу, я ее все еще держу в загашнике. Но есть - вы
не забыли? - еще одна каверзная деталюшка... По имени Зоя Лавецкая. Вместе с
исчезновением бумаг исчезает человек, который отвечал за их компьютерное
дублирование. Простите, я не верю в такие совпадения. Настораживают они
меня... Есть какие-нибудь подвижки насчет Лавецкой?
- Никаких,- удрученно признался Максим.- Я не далее как утром говорил по
телефону с Варшавой, с Главной комендатурой,- полиция до сих пор ничего
определенного сказать не в состоянии... По крайней мере, подходящих
неопознанных трупов у них нет. Уж в этом-то - полная определенность.
- И то хлеб,- буркнул Данил.- Вот только трупы далеко не всегда
обнаруживаются, а живые далеко не всегда могут подать о себе весточку...
- Данила Петрович, меня больше всего в этой истории одно удивляет,-
сказал Максим, нервно прохаживаясь вдоль карты на пятачке шириной в пять
шагов.- Я уже это обсуждал с Виктором Павловичем, с Багловским. Понимаете,
эти документы совершенно бессмысленно было красть и стирать из компьютера.
Они же не пропадут от этого бесследно. У любой бумажки всегда найдется
копия, второй экземпляр, третий - в налоговом ведомстве, в Торговой палате,
у клиентов, партнеров, на таможне... Честное слово, практически у любой. Вот
только искать их будет вовсе уж трудно...
"То-то и оно",- мысленно кивнул Данил. Даже если вдруг взять и
предположить, что кто-то под вывеской фирмы улаживал свои личные
криминальные бизнеса, парнишка прав: этакое исчезновение документов вовсе не
означает их полного, окончательного уничтожения. Государство, например, при
нужде быстренько разыщет дубликаты... но не г-н Черский! Ежели кто-то
намеревался отсечь г-на Черского от части документов "Авто", то своей цели
он, следует признать, добился. Поди найди тот ножичек...
Для него многое было ясно, но не все можно сказать этим двум, и он, уже
мало интересуясь происходящим, ради чистого поддержания игры спросил:
- У вас никто не увольнялся с обидой? Мало ли что случается, когда
обиженный решает сделать пакость... Бывали, панове, прецеденты.
- Да нет, за полгода никого вообще не увольняли,- энергично запротестовал
Максим.- Наоборот, приняли трех человек, я ведь говорил, дело расширяется.
Поэтому...
В дверь деликатно просунулся Волчок, нейтральным тоном спросил:
- Данила Петрович, можно вас на минутку? Данил вышел в широкий коридор.
Волчок отошел еще дальше, к последнему окну, непроизвольно поправив кобуру
разрешенного, то бишь зарегистрированного газовика. Не стоило лезть на
рожон, изображая одинокого волка Мак-Коя, и потому Данил собирался отныне
выходить в люди исключительно в сопровождении кого-то из боевиков. Который,
кроме всего, в случае надобности сможет послужить и свидетелем, способным
клятвенно заверить, к примеру, что Д. П. Черский вчера вечером не мог
зарезать и ограбить одинокую старушку, так как неотлучно находился в поле
зрения его, свидетеля. Кстати, и с сегодняшним визитом в квартиру
Багловского все было в порядке - аж три честных, законопослушных человека
могли заверить, что в то время гражданин Черский находился в противоположном
конце города...
- Ну?
- Там, возле подъезда, начинается нехорошее оживление,- сообщил Волчок.-
За четверть часа скопилось уже с дюжину вроде бы праздношатающихся
субъектов, но на променад жильцов возле дома никак не похоже. Не так мирные
обыватели на гулянье выходят. Да и откуда им тут взяться в таком количестве?
Гадом буду, но у парочки в руках- определенно свернутые транспарантики...
- Пойдем посмотрим,- кивнул Данил. В самом деле, никаких таких жильцов
тут просто не могло быть - старая длинная пятиэтажка, дугой выгнувшаяся
вдоль четвертушки площади Победы, года три назад пришла-таки в аварийное
состояние, была расселена, потом ее продали под частные лавочки, сиречь
офисы, с облегчением перевалив все расходы по реконструкции на плечи самих
фирмачей. И дом до сих пор являл собою чуточку сюрреалистическое зрелище:
едва ли треть обитаема - вразбивку, на разных этажах, а две трети пока что
пребывают в разных стадиях ремонта. Но, главное, квартир в доме давно уже
нет, а значит, и жильцам тут неоткуда взяться...
Подойдя к высоченному окну на лестничной площадке, Данил поднатужился и
со скрипом распахнул аркообразные створки. С соблюдением всех
предосторожностей - с них станется и запустить чем-нибудь - выглянул.
А ведь похоже... Их уже не дюжина, добрых три десятка, торопливо подходят
новые, рулончики в руках у тех троих и впрямь напоминают свернутые
транспаранты, морды соответствующие, так и просятся в то заведение, откуда
сегодня покойный капитан изъял Багловского...
К нему присоединился охранник, мужик его лет, в цивильном костюмчике, без
дурацкого камуфляжа. Вгляделся и уверенно заключил:
- Дурики. Точно вам говорю. За два месяца третий раз, опять начнут орать
насчет атома...
- Если что, звони в милицию и обскажи все как есть,- сказал Данил.-
Можешь даже немного приукрасить. У "ястребов" позавчера сержанту прилетело
кирпичом по физиономии, они с большим удовольствием реванш возьмут...
- Я сам с удовольствием реванш возьму,- пообещал охранник, демонстрируя
на ладони длинный газовый баллончик.-Они в прошлый раз моей "копейке" стекло
вынесли, как будто я на ней ядерные отходы вожу... А стоит-то - прилично. У
меня еще ручка от лопаты есть, в углу поставил...
- Э нет, орел,- сказал Данил.- Ты тут баталий не устраивай, а то
превратят тебя потом щелкоперы во врага народа и наемного убийцу, не
отмоемся... Дверь в подъезде запирается?
- Конечно.
- Вот и сходи запри.
Он вернулся в кабинет, с порога энергично сказал:
- Панове, хватит нам перетирать воду в ступе.
Все равно не сможем отыскать никакой конкретики, а абстракции нам ни к
чему, не стоит время на них тратить. Вот что еще, напоследок... Вы везде
искали?
- То есть? - оживился Тышецкий.
- Ну, все помещение вверх дном перевернули? Тут были, насколько я помню,
и какие-то кладовки, и комнатушка, где до сих пор строительный хлам
свален...
- Да нет,- сказал Максим.- В кладовках и не искали, зачем?
- На всякий случай устройте коммунистический субботник и переверните
абсолютно все,- сказал Данил.- Был у меня случай, когда уволенный за пьянку
на рабочем месте бухгалтер решил напакостить и бросил пару папок в чулан,
где уборщицы держали всякий хлам. Они там пролежали две недели, пока на
фирме все ответственные лица тихонько умом сдвигались. А нашли по чистой
случайности, когда...
Замолчал, повернув голову к двери, прислушался, досадливо поморщился -
где-то совсем неподалеку звонко разлетелось стекло.
- Черт знает что,- сказал он в сердцах.- Пожалуй, и в самом деле придется
милицию вызывать. Пойдемте, чтобы развеяться, на обезьянник полюбуемся...
Первым вышел в коридор. Оконных стекол больше не били, зато снизу
доносилось нестройное скандирование:
- Ге-ть я-дер-ную сме-рть! Ор-ша-не, ге-ть с а-то-мом!
Охранник, сгорбившись за своим столом возле лестницы, яростно накручивал
телефонный диск. Послушал, швырнул трубку:
- Вечно у них занято...- и тут же снова схватил ее с рычага.
Держась у стены, Данил выглянул. Внизу уже вовсю развернулась стихийная
демонстрация возмущенного народа - четыре длинных транспаранта на плохо
оструганных палках призывали отвести ядерную смерть от сей благодатной
земли, а распространителям таковой, сиречь фирме "РутА", предлагали
немедленно убраться за "полночный рубеж"*. Десятка три индивидуумов обоего
пола, задрав головы кверху, старательно скандировали свои нехитрые речевки,
в общих чертах повторявшие надписи на плакатах. Тут же крутился юный субъект
с плохонькой видеокамерой - акула пера, надо полагать.
- Где-то у меня презерватив завалялся,- мечтательно сказал стоявший по
другую сторону окна Волчок.- Налить водой - и шваркнуть сверху...
- Не вздумай,- серьезно сказал Данил.- Вон видишь козла с камерой?
Превратят потом твой презерватив в противотанковую гранату и не отмоемся
до...
Умолк, вытянул шею. Внизу что-то произошло, в мгновение ока все
изменилось - смолкли вопли, колыхнулись транспаранты, кто-то оседал наземь,
подламываясь в коленках. И стоявшие ближе всех к нему, словно табунок
вспугнутых воробьев, кинулись врассыпную, скандирование смолкло
окончательно, раздался дикий, пронзительный женский вопль, упавший не
шевелился. Данил, перегнувшись через широкий подоконник, рассмотрел его лицо
- и только теперь связал все происшедшее с только что слышанным в районе
этажа примерно третьего коротким треском, похожим на звук сломавшейся
толстой ветки, но еще и на одиночный пистолетный выстрел...
...Дальнейшее напоминало вавилонское столпотворение в урезанном варианте
- скопище разномастных машин с мигалками, профессионально-равнодушная суета
обмундированных и штатских, неведомо откуда вынырнувшая орава репортеров,
вопли и мельтешение разъяренных народофронтов-цев. Хорошо еще, очень скоро
кто-то, облеченный властью, распорядился выдавить их за пределы двора и
поставить плотное оцепление.
Данил уже нимало не сомневался, кого здесь вскоре увидит. Как и следовало
ожидать, оказался прав: минут через двадцать после первого натиска, когда по
"Авто" пробежали несколько милиционеров, наспех опросивших всех и каждого и
велевших не покидать здания,- что подкрепили крепким "ястребом", вставшим с
автоматом наперевес у двери на лестницу - торчавший возле стола охранника
Данил узрел майора Пацея. И снова вспомнил здешнее присловье насчет черта и
мостика.
Майор поприветствовал его, как старого доброго знакомого:
- Данила Петрович! У вас опять, я смотрю, неприятности?
- У меня? - поднял брови Данил, выразительно чеканя слова.
- Ну, не придирайтесь, не придирайтесь к случайным обмолвкам,-
примирительно заявил майор.- Конечно же, я не вас персонально имел в виду, я
говорил о конторе...
- Простите, а с чего бы это вдруг неприятности должны быть и у конторы? -
сказал Данил, не нарываясь, но и не пытаясь лебезить.- Причем тут контора?
- Насколько я знаю, они опять против вашей фирмы устроили демонстрацию...
- Ну и что?
Майор по-прежнему являл собою образчик доброжелательного терпения:
- Есть одна загвоздка. Отыскались, понимаете ли, целых два свидетеля,
которые видели, что стреляли из ваших окон. Упорно стоят на своем, показания
уже фиксируются...
- А вы этих свидетелей на шизофрению не проверяли? - спросил Данил.
- Пока не возникало такой необходимости,- хладнокровно отпарировал
майор.- То есть предусмотренной законом ситуации...
- Посмотрите,- сказал Данил, сделав широкий жест рукой.- Все выходящие во
