Мы лунами стали.
Мы бродим по лунам
В тоске и печали.
Мы - ночи солдаты,
Мы ходим по лунам,
По старым, щербатым
И девственно юным.
Вглядитесь получше -
На матовых дисках
Прочтете немые
Нетленные списки.
Играйте же струны,
Мы вечность не спали.
Мы бродим по лунам,
Мы лунами стали...
- ПЛАЧ МАТЕРИ
Зачем вспоминаю я
О сынках, пропавших в дыму?
Ох, не надо бы ворошить прошлое,
Ни к чему...
Сынков не вернешь моих,
Ни Алешу, ни Петеньку...
Ах, да что ж рука-то дрожит?
Не попасть спицей в петельку...
Зачем вышиваю я
Петушков, ошалелая?
Не стелить родимым на стол скатерть,
Скатерть белую...
Зачем убиваюсь я,
Может, детки живы мои?
На могилки нам с дедом-то не ходить,
Нету их...
- А МОЖЕТ, НЕ БЫЛО ВОЙНЫ...
А может, не было войны...
И людям все это приснилось:
Опустошенная земля,
Расстрелы и концлагеря,
Хатынь и братские могилы?
А может, не было войны,
И у отца с рожденья шрамы,
Никто от пули не погиб,
И не вставал над миром гриб,
И не боялась гетто мама?
А может, не было войны,
И у станков не спали дети,
И бабы в гиблых деревнях
Не задыхались на полях,
Ложась плечом на стылый ветер?
Люди, одним себя мы кормим хлебом,
Одно на всех дано нам небо,
Одна земля взрастила нас.
Люди, одни на всех у нас дороги,
Одни печали и тревоги,
Пусть будет сном и мой рассказ.
А может не было войны?
Не гнали немцев по этапу,
И абажур из кожи - блеф,
А Муссолини - дутый лев,
В Париже не было гестапо?
А может, не было войны?
И "шмайстер" - детская игрушка,
Дневник, залитый кровью ран,
Был не написан Анной Франк,
Берлин не слышал грома пушек?
А может, не было войны,
И мир ее себе придумал?
...Но почему же старики
Так плачут в мае от тоски? -
Однажды ночью я подумал.
...А может, не было войны,
И людям все это приснилось?..
- ДОЛГАЯ ДОРОГА ЛЕТА
Снится иногда
долгая дорога лета,
Зной палящий над колонной,
что идет из гетто.
Бабушка моя
прижимает к сердцу внука,
А в глазах ее любовь и мука.
Души, как тела,
покричат и отболеют.
Все проходит...
На свою Голгофу вновь идут евреи.
Вечные жиды
ждут от Моисея чуда:
"Господи, скажи: стрелять не будут?"
Крики,
стон,
вопли,
вой...
Ой-е-ей-е-ей-е-ей...
Девочка, закрыв
мамины глаза ладонью,
Ей кричит:
"Не бойся, мама, нам не будет больно!.."
Выцвел, пожелтел
в памяти моей тот снимок,
Да судьба навеки им гонима...
Крики,
стон,
вопли,
вой...
На дороге жизни
3/4
Am F7 Am F7
В пальцы свои дышу -
Am F7 Am F7
Не обморозить бы.
Gm6 Gm6 A7 A7
Снова к тебе спешу
Gm6 Gb6 A7
Ладожским озером.
Dm Dm
Долго до утра
G G
В тьму зенитки бьют,
C C
И в прожекторах
F
"Юнкерсы" ревут.
Dm Dm
Пропастью до дна
G G
Раскололся лед,
G
Черная вода,
C
И мотор ревет:
C C C C
"Вп-п-р-раво!"
Dm Dm
...Ну, не подведи,
E7 E7
Ты теперь один
Am
Правый.
Фары сквозь снег горят,
Светят в открытый рот.
Ссохшийся Ленинград
Корочки хлебной ждет.
Вспомни-ка простор
Шумных площадей,
Там теперь не то -
Съели сизарей.
Там теперь не смех,
Не столичный сброд -
По стене на снег
Падает народ -
Голод.
И то там, то тут
В саночках везут
Голых.
Не повернуть руля,
Что-то мне муторно...
Близко совсем земля,
Ну что ж ты, полуторка?..
Ты глаза закрой,
Не смотри, браток.
Из кабины кровь,
Да на колесо -
ало...
Их еще несет,
А вот сердце - все.
Стало.
- БАБИЙ ЯР
Слился с небом косогор,
И задумчивы каштаны.
Изумрудная растет трава.
Да зеленый тот ковер
Нынче кажется багряным,
И к нему клонится голова.
Молча здесь стоят люди,
Слышно, как шуршат платья.
Это Бабий Яр судеб.
Это кровь моих братьев.
До земли недалеко,
И рукой подать до неба.
В небо взмыл я и на землю сполз.
Вы простите, сестры, то,
Что я с вами рядом не был,
Что в рыдания свой крик не вплел.
Воздух напоен болью,
Солнце шириной в месяц.
Это Бабий Яр доли,
Это стон моих песен.
Ветры свежие летят
С запоздалым покаяньем,
Не услышать мертвым истины.
И поэтому стоят
Люди в скорби и молчаньи
Под каштановыми листьями.
Боже, ну куда деться!
Суд мой самому страшен.
Это Бабий Яр детства.
Это плач сердец наших.
- КРАСНАЯ СТЕНА
Высоко, высоко, вольно,
Пролетают в небе птицы,
Солнце их лучами ластит,
Песни им ветра поют.
Здесь глазам от ветра больно,
Этой боли не сравниться
С той, которая на части
Разрывает грудь мою.
Голова земли седая
На Мамаевом кургане,
Здесь от века и до века
Плыть гвоздикам по воде.
Кто-то в голос зарыдает,
На колени кто-то станет,
И обнимется калека
Со стеной своих друзей.
Красная стена,
Скорбная стена,
Ты озарена
Бликами огня,
Вечного огня.
Тянется рука,
Мертвая рука,
Факел в облака.
В чем ее вина?
Где ее весна?
Обещал с войны вернуться
Сын родной своей мамане,
Сорок лет почти прождала
На сибирской стороне.
Да недавно повстречала
На Мамаевом кургане,
Третья строчка, пятый столбик
На кровавой той стене.
Красная стена,
Скорбная стена
Помнит имена
Тех, кто не дожил,
Тех, кто здесь лежит.
На Мамаевом кургане
Не росла трава три года,
Ей железо приказало:
"Ввысь тянуть себя не смей!"
Без травы нет в поле жизни,
Не текут в пустыне воды
И солдаты победили
Под землей и эту смерть.
Корабль конвоя
Am
Впереди океан...
Командир мой спокоен -
Dm
Безрассудство и риск у него не в чести.
E
Позади караван,
Я - корабль конвоя,
Am A7
И обязан свой транспорт домой довести.
Dm
А мне тесно в строю, и мне хочется боя,
E
Я от бака до юта в лихорадке дрожу.
Am Dm
Но приказ есть приказ: я - корабль конвоя.
E Am
Это значит, себе я не принадлежу.
Третьи сутки идем.
Солнце палубу греет.
Не поход боевой, а шикарный круиз.
И расслабился транспорт, навалился на леер,
Что с гражданских возьмешь? Только я не турист.
Я-то знаю, чего тишина эта стоит,
Я готов каждый миг опознать их дозор.
Аппараты на "товсь!", я - корабль конвоя,
Я-то знаю, что значит подставить свой борт.
Ну, накаркал: "Полундра!",
Выдал пеленг акустик.
Чуть правее по курсу шум винтов взрезал ночь.
Веселее, ребята, не давай волю грусти,
Ждал я этой минуты и смогу вам помочь!
Мы догоним ее. Но зачем? Что такое?
Почему "стоп машина!", и я в дрейфе лежу?
Почему я не волен?.. Почему я в конвое?..
Почему сам себе я не принадлежу...
Громом сотен стволов салютует нам база,
Обознались, наверно, я ведь шел, как овца.
В море я за врагом не погнался ни разу
И в жестоком сраженьи не стоял до конца.
Кто спасет мою честь? Кто их кровью умоет?
Командир, я прошу, загляни мне в глаза.
И сказал он в ответ: "Ты - корабль конвоя.
Мы дошли, значит, этим ты все доказал!"
- Я часто просыпаюсь в тишине
Я часто просыпаюсь в тишине
От свиста пуль и визга бомб фугасных.
Мне кажется, я снова на войне,
И кто - кого - пока еще не ясно.
Прижат к земле и ждет команды взвод,
Вернее то, что от него осталось.
Назад нельзя, и мы пойдем вперед,
И все, что было повторим сначала.
Истошно воют в небе "мессера",
Пытаясь в хвост зайти четверке "илов".
И, тридцать лет в ночи крича "ура!",
Мой голос рвется в грохоте разрывов.
И очередью полоснув окоп,
Зажав в зубах нательный медный крестик,
Мы прыгаем на головы врагов,
На шеи этих белокурых бестий.
Прости, родная речь, мне мой язык -
Сейчас не до изящности словесной.
В "Дубовый крест" плюю с зубами крик
Моих детей, и мату в горле тесно.
Две пули в грудь... и я уже убит.
Огонь в глазах, о Господи, как больно!
Явитесь же все те, кто нас простит,
Все те, кто с нашей смертью обездолен!
Я часто просыпаюсь в тишине...
- БАЛЛАДА БЕЗМОЛВИЯ
В то утро, когда на Земле моей ветер засвищет,
Вздымая с нее тучи пепла,
Пустыми глазницами в небо уткнувшись,
Моря ослепнут...
И лед полюсов превратился в пар,
Расцвеченный пламенем сотен вулканов,
Красивым, как грудь королевских пингвинов,
Которые в вечность канут...
И рухнут, расколовшись, горы
На некогда цветущие ладони
Так весело звеневших здесь ложбин.
А где-то в далеком созвездьи, на синей планете
На берег волна вынесет грудью...
И жизнь родится в том ласковом свете,
В то утро, когда нас уже не будет...
- МЫ ВЕРНЕМСЯ
Не спешите нас хоронить -
Мы вернемся в свою страну.
Но кого нам сейчас винить
В том, что мы третий год в плену,
В том, что мы здесь бедуем зря
Вдалеке от родных полей?
Мы нужны еще матерям,
Что на Родине ждут детей.
Мчатся годы, и дед мой стар,
Не забыл он и не простил.
Он не знает, где Пешавар,
А я знаю, где Саласпилс.
Здесь пустыня, а там был лес,
Между ними полсотни лет.
Только где же ты, Красный Крест?
Как и не было, так и нет.
Не спешите оплакать тех,
Кто не найден в ущельях гор,
Средь глухих глинобитных стен,
Где в глазах рябит от врагов.
Не спешите нас хоронить -
Мы вернемся в свою страну.
Но кого нам сейчас винить
В том, что мы третий год в плену?
- ДОРОГА ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ
За рекой, где мой дом, соловьи заливаются звонко,
Зеленеют луга, и деревья на той стороне.
Двадцать первой весны жаркий день мне встречать на бетонке,
И колонна опять поползет через горы по ней.
На кабинах машин нарисованы звездочки краской.
Каждый час, каждый миг этой трассы обычной весом,
Измеряем ее нашей кровью солдатскою красной
Да количеством мин, разорвавшихся под колесом.
Бензина под завязку,
Проверена запаска
и техталон.
Теперь одна дорога
У нас с тобой, Серега,
держи фасон.
Дай, ротный, поспеши нам
Команду "по машинам!".
Трамблер не заискрится,
Черт ладана боится,
А хочешь жить -
бояться не резон.
Вот "афганец" задул. Пыль с песком вперемешку глотаем,
До "зеленки" чуть-чуть, ну а там - то ли да, то ли нет.
А на той стороне мама в школу сестру провожает,
И бабуля моя поливает цветы на окне.
Под рукой теплый руль, а педали и ствол под ногами.
И под боком страна, мне плюющая пулей в лицо.
Затопить бы ее, эту землю сухую слезами
Тех, кто здесь потерял своих братьев, мужей и отцов.
Черный тюльпан
Cm
В Афганистане, в Черном тюльпане,
Fm/D
С водкой в стакане мы молча плывем над землей.
G7
Скорбная птица, через границу,
Cm
К русским зарницам несет ребятишек домой.
В Черном тюльпане, те кто с заданий,
Fm/D
Едут на Родину милую в землю залечь.
G7
В отпуск безсрочный, рваные в клочья,
Cm
Им никогда-никогда не обнять теплых плеч.
Fm/D G7
Когда в оазисы Джелалабада,
Cm
Свалившись на крыло Тюльпан наш падал,
Fm/D G7
Мы проклинали все свою работу:
Bm C7
Опять пача подвел потерей роту.
