интересует мысль о горячей крови, взращенной в холодном климате, как у
нашего нового итальянца; так же завораживает и обратное: холодная кровь,
взращенная в Калифорнии. Нам нужен тут еще один итальянец, чтобы утрясти
некоторые вещи. Ну, кто-нибудь предложит тост?
- Можно, я, пастор? - Отец Витторини опять поднялся, мягко улыбаясь.
Глаза его светились, он посмотрел на пастора, на всех троих. Поднял
стакан:
- Разве Блейк не сказал как-то об "орудиях радости"? То есть, разве
Бог не создал природу, а потом не растревожил ее вызывающей плотью,
игрушечными мужчинами и женщинами, какими мы все и являемся? И так
счастливо призванные, с самым лучшим, что у нас есть, с добрыми чувствами
и тонким умом, в мирный день в благодатном краю - разве мы не Господни
орудия радости?
- Если Блейк сказал так на самом деле, - сказал отец Брайен, - то
беру все обратно. Он никогда не жил в Дублине!
Все засмеялись.
Витторини пил "Ирландский мох" и кротко молчал.
Остальные пили итальянское вино и понемногу смягчились. Потом
умиротворенный отец Брайен предложил:
- Витторини, не включить ли нам этого нечестивца?
- Канал девятый?
- Конечно, девятый!
Пока Витторини крутил ручки, отец Брайен размышлял над своим
стаканом.
- А что, Блейк на самом деле так говорил?
- Фактически, отец, - сказал Витторини, склоняясь к призракам,
которые появлялись и исчезали на экране, сменяя друг друга, - он мог так
сказать, если бы жил в наши дни. Я написал это сам, сегодня.
Все поглядели на итальянца с некоторым благоговением. Телевизор
погудел и дал ясную картину: вдалеке стояла ракета, ее готовили и запуску.
- Орудия радости, - сказал отец Брайен, - не одно ли из них вы сейчас
настраиваете? И не другое ли там стоит, готовое взлететь?
- Может быть, - мурлыкал Витторини. - И если эта штука взлетит, с
человеком внутри, и живой и невредимый он облетит вокруг света, и мы
вместе с ним, хотя и сидим здесь, - вот и будет радость.
Ракету готовили к запуску, и отец Брайен на некоторое время прикрыл
глаза. "Прости меня, Господи, - думал, - прости старику его гордыню, и
прости Витторини его ехидство, и помоги мне понять, что я тут сегодня
увижу, и не спать, если потребуется, не теряя юмора, и пусть с этой
штуковиной все будет в порядке - взлетит и опустится с человеком там,
внутри, Господи, думай о нем и будь с ним. И помоги мне, Господи, в разгар
лета, когда неотвратимый, как судьба, Витторини вечером четвертого июля
соберет ребят со всего квартала на ректорском газоне запускать праздничные
ракеты. Все они будут смотреть на небо, как в утро Искупления, и помоги
мне Господи, быть, как эти дети, перед великой ночью времени и пустоты,
где ты пребываешь. И помоги мне, Господи, подойти и зажечь ближайшую
ракету в честь Дня Независимости, и стоять рядом с отцом-итальянцем, с
таким же восторженным лицом, как у ребенка - перед лицом сверкающей славы,
и даруй нам наслаждение".
Он открыл глаза.
Голоса издалека, с Канаверал, кричали в ветре времени. На экране
проступали странные призрачные силы. Он допивал остатки вина, когда кто-то
тихонько тронул его за локоть.
- Отец, - сказал Витторини рядом с ним, - пристегните ремни.
- Сейчас, - сказал отец Брайен, - сейчас пристегну. Большое спасибо.
Он откинулся в кресле. Закрыл глаза. Дождался грома. Дождался
пламени. Дождался вибрации и голоса, который учил глупой, странной, дикой
и чудесной вещи - обратному счету, назад... до нуля.
ЙНННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННН»
є Этот текст сделан Harry Fantasyst SF&F OCR Laboratory є
є в рамках некоммерческого проекта "Сам-себе Гутенберг-2" є
ЗДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД¶
є Если вы обнаружите ошибку в тексте, пришлите его фрагмент є
є (указав номер строки) netmail'ом: Fido 2:463/2.5 Igor Zagumennov є
ИННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННј
