местность за городом. Тогда он стал прощаться с ними. Сняв с пальца
кольцо, он вложил его в руку Карса. Слезы струились по его толстым щекам.
- Носи его, старый друг, и помни Богхаза, который так мудро направлял
твои шаги в чужом мире.
Он повернулся и побрел прочь, и Карс смотрел ему вслед до тех пор,
пока его массивная фигура не исчезла в путанице улиц города, в котором они
когда-то встретились.
Оставшись одни, Карс и Иваин поднялись на холмы, что возвышались за
Джеккерой, и разыскали вход в гробницу. Остановившись на каменном уступе,
они посмотрели на лесистые холмы, на сверкающее море, на башни города,
белеющие вдали в лучах солнца.
- Ты все еще уверена, - спросил ее Карс, - что хочешь все это
оставить?
- Для меня здесь нет больше места, - печально ответила она. - Я
должна избавиться от этого мира, как он должен избавиться от меня.
Она повернулась и без колебаний вошла в темный туннель. Гордая Иваин,
которую даже боги не могли привести в смятение. Карс пошел следом за ней,
держа в руке зажженный фонарь.
Они прошли под наполненным эхом сводом и через двери, на которых было
написано проклятие Рианону, вошли во внутреннее помещение, где их
встретила чернота - безграничная чернота странного отверстия в
пространственно-временную бесконечность Вселенной.
В это последнее мгновение страх отразился на лице Иваин, и она
схватила землянина за руку. Крошечные искорки заплясали и заискрили перед
ними во мраке самого времени. И когда Карс, держа за руку Иваин, шагнул
вперед, в черноту, с ним заговорил голос Рианона.
На этот раз не было ощущения беспомощного барахтанья в темноте.
Мудрость Рианона вела их и ободряла. Факел погас. Карс бросил его. Сердце
его колотилось, и он был слеп и глух в беззвучном водовороте времени.
Снова заговорил голос Рианона:
- Смотрите теперь моим сознанием то, что не удавалось видеть еще ни
одному человеку!
Пульсирующая темнота как-то странно прояснилась. Ясность ее не имела
ничего общего с обычным светом.
Карс увидел Рианона.
Тело его лежало в гробу из темного кристалла и казалось навечно
заключенным в его оболочку, как драгоценность - в темную оправу.
Сквозь дымчатое вещество гробницы Карсу видны были очертания
обнаженного тела, нечеловечески сильного и прекрасного. В нем было столько
мощи и силы, что казалось бесчеловечным держать его здесь, в такой
темноте. Лицо тоже было прекрасным. Темное и властное, оно казалось мягким
даже сейчас, несмотря на закрытые, как будто в смерти, глаза.
Но смерти в этом месте не ощущалось. Оно лежало вне времени, а вне
времени нет разрушения, и Рианон обречен был лежать здесь бесконечно,
вспоминая свой грех.
Когда Рианон открыл глаза, Карс понял, что чужое присутствие покинуло
его, но сделано это было так нежно и осторожно, что Карс ничего не
почувствовал. Сознание его все еще было связано с сознанием Рианона, но
чувство собственной раздвоенности исчезло. Проклятый освободил его.
И все же та симпатия, что еще существовала между этими двумя
разумами, что так тесно были связаны друг с другом долгое время, позволяла
Карсу слышать страстный зов Рианона - внутренний крик, что полетел по
тропе сквозь пространство и время.
- Братья мои, Куири! Услышьте меня! Я искупил свое древнее
преступление.
И он снова ощутил всю дикую силу его воли. Наступил период молчания,
полный пустоты, а потом Карс с облегчением ощутил присутствие чужих
разумов, серьезных, мощных и суровых.
Он никогда не сможет узнать, из какого мира они пришли. Давным-давно
Куири ушли по этой дороге, проложенной через Вселенную, ушли в космические
просторы, недоступные его сознанию. И теперь они вернулись в ответ на зов
Рианона.
Карс увидел неясные фигуры богов, возникшие во мраке светлыми
силуэтами.
- Позвольте мне уйти с вами, братья! Я уничтожил Змею, и грех мой
искуплен!
Казалось, что Куири внимательно изучают Рианона в поисках правды.
Потом, наконец, один выступил вперед и положил руку на гробницу. Свечение
внутри нее исчезло.
- Мы решили, что Рианон может быть освобожден.
У Карса закружилась голова. Сцена начала тускнеть перед его глазами.
Он увидел, что Рианон встает и подходит к своим братьям Куири, и тело его
по мере того, как он идет, становится все более затененным.
Один раз он обернулся на Карса и теперь глаза его были открыты и
светились страстным, непонятным человеку счастьем.
- Держи мою шпагу, землянин, носи ее с гордостью, ибо без нее я
никогда бы не уничтожил Кару-Дху.
Карс полубессознательно повиновался последнему приказу. И, пробираясь
с Иваин сквозь темный водоворот, с кошмарной скоростью падая во мрак, он
услышал последнее звенящее эхо прощальных слов Рианона.
20. ВОЗВРАЩЕНИЕ
Наконец они снова ощутили у себя под ногами твердый камень. Шатаясь,
они отошли от водоворота, и лица их были бледными и потрясенными. Они не
сказали друг другу ни слова и хотели только одного: побыстрее вырваться из
темного склепа.
Карс нашел тоннель. Но дойдя до его конца, он ощутил страшный испуг:
вдруг он снова ошибся во времени.
Но боялся он напрасно. Рианон привел их правильно. Карс снова стоял
среди холмов своего собственного Марса. Солнце садилось, и огромные
впадины мертвого моря были наполнены кровавым светом. Ветер, холодный и
сухой, дул из пустыни, поднимая пыль, а в отдалении виднелась Джеккера -
его собственная Джеккера Лоу Кэнэл.
Он с беспокойством повернулся к Иваин, следя за тем, какое
впечатление произвел на нее этот мир. Он увидел, что губы ее свело, как от
глубокой боли.
Потом она распрямила плечи, улыбнулась и убрала свою шпагу в ножны.
- Пойдем, - сказала она и взяла его за руку.
Они долго шли по голому песку и призраки прошлого маячили перед их
глазами. Теперь Карс видел ту свежую живую плоть, в которую некогда были
облачены кости нынешнего Марса. Они видели великолепные краски, высокие
деревья, богатую землю и знали, что никогда этого не забудут.
Он смотрел на мертвое дно моря и знал, что сколько бы ни было ему
назначено жить, он всегда будет слышать биение прибоя о берега светящегося
океана.
На Марс опустилась темнота. Маленькие низкие луны поднялись в
безоблачном небе. Рука Иваин была твердой и сильной в его руке. И Карс
ощущал глубокую радость в своем сердце. Шаги его убыстрились.
Они вступили на улицы Джеккеры, извилистые улочки, бегущие по
сторонам Лоу Кэнэл. Сухой ветер колыхал пламя фонарей и звуки арф были
такими, какими он помнил их, а маленькие темные женщины, проходя, тихо
позванивали поясами.
Иваин улыбнулась.
- Это все же Марс, - сказала она.
Они бок о бок шли по извилистым улицам - человек, который все еще
носил на лице темную печать бога, и женщина, некогда бывшая королевой.
Люди отступали, давая им путь, и в удивлении смотрели им вслед, и шпага
Рианона в руке Карса походила на скипетр.
