определять будущих президентов, премьеров и министров, программируя их
деятельность себе на пользу, а, наоборот, политический клан,
воспроизводящий сам себя, будет решать, какие из банков получат
возможность зарабатывать огромные деньги, обслуживая власть, а какие
нет.
5. В РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКЕ НАЗНАЧЕН ЛИДЕР
За кулисами августовского переворота произошло интереснейшее
событие, подробности которого мы узнаем (если узнаем) весьма не скоро.
Были переговоры, и была сделка между кланом политических функционеров
и ОНЭКСИМ-банком. Многие СМИ дорого бы дали за стенограмму этой
исторической сцены. Впрочем, основные ее моменты поддаются
аналитической реконструкции.
В отличие от "давосского соглашения" 1996 года политические
функционеры вели торг с позиции силы и могли в значительной мере
диктовать условия. В результате на смену "давосскому альянсу" был
создан новый ("нижегородский"? "рублево-успенский"?) союз, суть
которого, по-видимому, свелась к следующему: ОНЭКСИМ принял условия
элитных политиков и согласился стать "их домом" полностью и
окончательно. В ответ элитные политики сделали свою главную
стратегическую ставку на ОНЭКСИМ.
Означает ли это зависимость политического клана от одной
финансовой группы? Вовсе не означает. Напротив, группа связанных с
ОНЭКСИМом экономических структур и средств информации сознательно и
добровольно становится инструментарием политического клана и в
перспективе его составной частью.
Политический клан решил покончить со стихией и приступил к
сознательному конструированию новой русской олигархии в виде единой
иерархической лестницы с собою на вершине. Используя ресурсы, до сих
пор контролировавшиеся ОНЭКСИМом, и всю мощь государственных
возможностей, элитные политики начали создание суперклана,
уполномоченного на вечное лидерство. Все остальные кланы по отношению
к нему будут дочерними либо дружественными младшими партнерами.
Разумеется, никто не собирается делать ОНЭКСИМ победителем всех
приватизационных конкурсов или развешивать таблички с его названием от
Москвы до самых до окраин. Все будет чинно и цивилизованно: никаких
очевидных льгот и преимуществ. Просто уже существующие фирмы, банки,
газеты, телеканалы и прочее, особенно в российских регионах, будут
втягиваться в суперклан, как в гигантский пылесос. На поверхности
останутся те же названия (иногда - те же люди), но уже в качестве
элементов растущей империи. Появление в составе олигархии
организующего лидерского центра существенно ускоряет процесс ее
формирования, консолидации и укоренения.
По существу, на основе ОНЭКСИМа, но не ограничиваясь им одним,
началось строительство государствообразующего клана, который в
перспективе станет несущим каркасом не только российской экономики, но
и всей государственной системы.
Ау, КПСС! Твой опыт не прошел для России бесследно. Творчески
переработанный, он еще послужит не одному поколению совет... тьфу,
российских людей.
Вопреки пересудам о "расколе" в олигархии и "окончательном
разрыве" между А. Чубайсом и Б. Березовским ничего трагического не
предвидится. И Б. Березовскому, и остальным Хозяевам предстоит
расстаться с иллюзиями, порожденными "давосским альянсом". После серии
арьергардных стычек, взорвав несколько петард с компроматом, элитные
финансисты примут новые правила игры как свершившийся факт. Они
достаточно умны, чтобы понять выгоды нового "рублево-успенского
альянса", и достаточно циничны, чтобы просчитать все последствия
затянувшейся фронды.
Старые связи восстановятся. В новом доме русской олигархии, с
иерархией, подчиненностью, дисциплиной взаимных обязательств, всем
найдутся и место, и доля. Этот дом будет отнюдь не соломенным, его не
сдует в ходе избирательной кампании какой-нибудь одинокий
волк-популист. Он переживет не одни выборы.
Этот дом - Россия.
Некоторое время назад с подсказки президента Б. Ельцина элитные
интеллектуалы озаботились поиском "русской национальной идеи". Пока
штатные аналитики корпели на госдачах над тоннами печатных страниц,
искомая идея была найдена без лишнего шума и газетной пыли. Ее даже
начали претворять в жизнь.
Олигархия, организованная в государство, и есть национальная
идея, предложенная Хозяевами для новой России.
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО № 12 1997
РАБЫ В КАМУФЛЯЖЕ
Таисия БЕЛОУСОВА, обозреватель "Совершенно секретно"
"Бил меня Роман и еще трое цыган. С одной рукой да на одной ноге
не больно посопротивляешся. Только подымусь на четвереньки, как меня
ударом снова валят плашмя. Это у них принято - хорошенько попинать
человека в первый же вечер, чтобы понял, чей он раб..." - рассказывал
инвалид Вячеслав Рыков, попрошайка с Каширского шоссе, сбежавший от
своего хозяина.
Осенью 1993 года, когда Славу Рыкова призвали в армию, он работал
в Москве, в фирме по ремонту автомашин, и жил в общежитии. После
учебки попал в Чечню. Через полгода в Грозном подорвался на мине. Из
госпиталя в Ставрополе вышел инвалидом второй группы - без правой
ноги, с изуродованной кистью левой руки. После лечения в конце 1996
года уехал в Молдавию, где жила его жена Аня с пятилетним сынишкой.
В поезде к Славе подсели два земляка - хорошие, веселые ребята,
пели под гитару. Выставили бутылку - обмыть его счастливое
возвращение. А наутро проснулся Рыков с больной головой, без
документов и денег.
Родители жены нашли деньги на протез, но на работу калеку брать
никто не хотел. В начале апреля 1997 года к Славе заявился молодой
цыган Роман Мавроян: "Мы занимаемся устройством инвалидов. Будешь
работать в Москве на протезном заводе, получать 250 долларов, жить в
общежитии, питание за счет завода". Когда сидишь на шее у тещи и
тестя, выбирать не приходится, и Слава согласился. Не насторожило его
то, что вскоре Мавроян принес документы, те самые, что украли в
поезде, сказал, купил-де у какого-то пьяницы.
15 апреля Рыков вместе с Маврояном приехал в Москву - Роман
снимал трехкомнатную квартиру в районе Южного речного порта. Через
пару часов Славу "обрадовали": "Знаешь, друг, ситуация изменилась,
завод закрыли. Но есть возможность хорошо заработать, собирая
милостыню на трассе. Все деньги ты приносишь домой, а в конце месяца
получаешь свои 250 долларов. Поработаешь пару месяцев,
оденешься-обуешься, семье деньжат подкинешь. Мы понимаем, как тебе
трудно, и готовы помочь. У нас, кроме тебя, живут пять ребят, и все
довольны. Жить можешь у нас, будем вместе кушать". Роман говорил
сочувственно, ласково. Действительно, раз уж так случилось, подумал
Слава, почему бы не подзаработать хотя бы так? Денег на обратную
дорогу все равно нет.
* * *
Из рассказа В.Рыкова: "В первый день я вышел на трассу Каширского
шоссе. Снял протез, чтобы было видно, что культя висит, и пошел на
костылях. Цыгане предлагали купить камуфляж, но я наотрез отказался.
Не хотелось спекулировать чеченским прошлым. А еще я стеснялся, вдруг
встречу ребят, с кем раньше работал и служил в армии. Из-за этого
отказался работать в метро. На трассе машины задерживаются ненадолго,
и никто тебя особо не рассматривает, а в метро пока проковыляешь...
На трассе не надо протягивать руку. Цыгане приказали написать
табличку: "Помогите купить протез. Спасибо". И этого вот так хватило,
чтобы люди подавали. А потом уже ходил без таблички. Подавали мне
хорошо - кто сто рублей, а кто и сто тысяч. Когда денег набирались
полные карманы, подходила жена Романа (она крутилась неподалеку, то в
магазин зайдет, то на почту), и я перекладывал деньги ей в пакет. В
первый день, по моим скромным подсчетам, я собрал больше миллиона. Вот
тогда понял, почему Роман заранее заключил со мной договор на два
месяца и четко оговорил мою "зарплату". Они обычно сразу стремятся
закабалить человека на длительный срок.
Вечером хотел надеть протез, но не нашел, кинулся к сумке -
документов тоже нет. Спросил у Маврояна и получил по ушам, по голове.
Бил меня Роман и еще трое цыган. С одной рукой да на одной ноге не
больно посопротивляешся. Только подымусь на четвереньки, как меня
ударом снова валят плашмя. Это у них принято - хорошенько попинать
человека в первый же вечер, чтобы понял, чей он раб, кто у него
хозяин. Обращаться в милицию я и не подумал. Во-первых, я не
россиянин, а без документов для любого милиционера и вовсе бомж.
Во-вторых, цыгане все равно откупятся..."
* * *
Поздно ночью вернулись с работы еще четыре безногих инвалида. С
каждым по отдельности разговаривал Роман. Потом Слава узнал, что он
собирал деньги за последнюю ходку. Кормить усталых, промерзших ребят
хозяин не торопился. Кто-то, приняв душ и получив "боевые" сто граммов
(каждому на вечер полагалась бутылка водки, этого добра цыгане не
жалели), тут же отрубался, кто-то дождался ужина. Кормили всегда одним
и тем же - дешевые сосиски (иногда куриный окорочок), вареные яйца,
немного колбасы и чай. Себе хозяева ни в чем не отказывали.
Спали рабы вповалку в самой маленькой комнатушке, на тощих
грязных матрасах, брошенных на пол. Общаться между собой им не давали,
да и не до того было. Утром поднимали в семь: "Все, ребята,
по-шустрому поели и по местам". Работали с восьми утра и дотемна при
любой погоде.
Кроме инвалидов, в квартире жили Роман и его брат Василий с
женами, их мать, часто появлялись еще какие-то родственники. По словам
Романа, с именами у цыган была полная неразбериха. Так, Василий по
паспорту был Романом, а Роман - Георгием. Славу тоже перекрестили в
Валентина. Такая конспирация при случае помогала заморочить голову
милиции.
* * *
Из рассказа В.Рыкова: "У Романа я пробыл месяц. Его люди работали
в метро, у вокзалов, крупных магазинов, около рынков. Я побирался на
Каширке, у Яузских ворот, на Земляном валу, у метро "Коломенская" и
"Таганская". Вся Москва поделена между владельцами инвалидов - каждая
трасса, каждый перекресток закреплены за каким-то цыганом. Я не мог,
например, стоять у Киевского вокзала. Иначе Романа вызвали бы на
"полянку", где цыгане решают вопросы, проходят разборки, перепродаются
рабы - цены от четырехсот долларов до пяти тысяч.
Рабы Маврояна вкалывали без роздыху: температура у тебя под сорок
или разболелась культя - это никого не волновало. Только когда у меня
от костылей на руках появились кровавые мозоли, я добился для себя
выходного. Мне в этот день даже разрешили свободно выйти из дому. И
паспорт вернули, чтобы я не попал в спецприемник.
За полгода в милицию меня забирали шесть раз. Чаще отделывался
штрафами. Цыгане выручили лишь однажды. Сколько они там заплатили, не
знаю. Участковый в зависимости от ситуации получал от 100 тысяч до
миллиона".
* * *
"Зарабатывал" Рыков неплохо - самое меньшее по 100 долларов, это
когда плохая погода, а так 200-250 долларов. Слава решил часть денег
припрятывать. Скручивал купюры в трубочку и засовывал внутрь полого
костыля, дома перепрятывал в сумку. Потом положил в банк семь
миллионов рублей.
Через месяц засобирался домой. "Славик, ты работал честно, все
красиво, ты ничего не прятал?" - спросил Роман.
