По свидетельству историка русского масонства Пыпина "разноцветные
ленты, ордена, символы (регалии), торжественные обряды с рыцарским
характером, громкие титулы, переименованные в латинские псевдонимы, - все
это принималось за чистую монету, было любопытно, льстило самолюбию и
аристократическим притязаниям".
Других же в масонстве привлекала мистическая сторона учения, надежда
приблизиться ближе к познанию тайн мира. Третьих привлекала возможность,
ставши членом масонской ложи, войти в ряды "сильных мира сего" и тем
открыть дорогу к хорошей карьере.
Большинство рядовых масонов, конечно, не понимали истинных целей
масонства - уничтожения религии и монархии. Члены лож, входивших в систему
английского (Иоанновского) масонства притягивали к себе людей склонных к
мечтательству. Лозунг английского масонства - "Сейте смена царского света".
Масоны английской системы верили и проповедовали сами, что стоит каждому
заняться совершенствованием своей личности, как на земле возникнет земной
рай. Но голубая (разные системы масонства) - английская система, по
признанию масона Альберта Пайк являются "только внешним двором или прихожей
храма".
За английским масонством следует шотландская система масонства - это
тоже только прихожая в масонский храм. Цель этих систем внушить своим
членам скептическое отношение к религии и монархическому образу правления,
оттолкнуть от религии и подготовить к пропаганде религии разума. Члены этих
систем занимались изучением теософии и герметической философии.
Шотландское масонство имеет своим девизом "Победить или умереть".
Красные шотландские масоны воспитывали своих членов, что в борьбе за свет
нечего жалеть свою и чужую кровь, что победа высоких идеалов достигается
только силою, слава - мученикам за идею, беспощадность к врагам и
предателям.
Рыцарские масонские ордена тамплиеров и розенкрейцеров ставят своей
целью уже практическую задачу борьбы с монархией и религией. Для ордена
розенкрейцеров характерно изучение древнего еврейского мистического учения,
так называемой Кабалы.
Русские масоны были слепым, послушным орудием в руках европейских
масонов высоких ступеней.
Даже советские исследователи культуры 18 века указывают, что "в 60 и
70 годы почти все члены масонских лож, находившихся под общим началом
Елагина, были в то же время и приверженцами просветительной философии,
равным образом большинство последних были масонами" (Д. Благой. История
русской литературы XVIII века. Москва. 1955 г., стр. 218).
Таким образом идейная близость масонского мистицизма и французской
просветительной философии неоспорима. Французской же "просветительной
философии" Ф. Энгельс приписывает следующие цели. "Великие мужи,
подготовившие во Франции умы для восприятия грядущей могучей революции,
сами выступали в высшей степени революционно: они не признавали никакого
авторитета. Религия, взгляд на природу, государственный строй, общество,
все было подвергнуто беспощадной критике".
В исследовании Соколовской "Русское масонство и его значение в
истории общественного движения", мы читаем следующее:
"...Масонское сообщество было внеисповедным, а потому и члены его не
могли, конечно, быть добрыми сынами какой-либо церкви с ее раз
установленными ритуалами и точно указанной догматикой".
"Поставляя идеалом для себя деятельных христиан, - пишет
Соколовская, - масоны отказывали в уважении священнослужителям - "по имени
лишь таковым" и не считали грехом исполнение христианских таинств любви из
своей среды братом; если из числа братьев и был священник, ему в этом
случае отдавалось предпочтение. В ритуале торжества Иоаннова дня сказано:
"все братья всех степеней собираются во всех украшениях их степеней и в
запонах (фартуках) в такую церковь, где и священник есть масон".
"Существует предание, что Новиков оставлял у себя, в селе Авдотьине
Святые Дары для совершения причащения самолично. Вероятно, это предание
породилось от рассказов о том, что в этом селе совершалось масонами
причащение. Это тем более вероятно, что масоны высших степеней совершали т.
н. трапезы любви, в воспоминание Тайной Вечери; братья 4-ой степени,
которые приглашались к торжеству в ложу, не "шествовали в пределы совершать
с высшими братьями воспоминание".
"Акт посвящения в первосвященники невидимого капитула у масонов
заканчивался вручением новопосвященному хлеба и вина со словами: "Сие есть
пища и питие нашего священного ордена, мир да будет с тобою!" В обряде
посвящения в первосвященники, которых по правилам могло быть всего семь на
земле, совершалось помазание елеем на челе и руках со словами: "Помазую
тебя елеем премудрости и святости во имя Отца, и Сына, и Святого Духа,
аминь". При крестообразном возложении рук на голову кандидата говорилось:
"Дух Святый да снидет на тя и да пребудет над тобою, да восприимиши духа
разума, духа совета, духа ведения, духа крепости, духа благочестия и духа
страха Господня; гряди с миром". Далее делался горящим углем, взятым из
кадильницы, троекратный крест над языком с возгласом: "Мы касаемся языка
твоего огнем Святого Духа и прилагаем к оному печать скромности во имя
Отца, Сына и Святого Духа". Посвящение в первосвященники должно было
производиться в церкви или часовне (греческой или латинской)."
"Масоны совершали еще обряд воспоминания о погибшем брате, так
называемые траурные ложи. В сороковой день по смерти достойного брата,
братья собирались в ложи, чтобы почтить его память и воздать ему должное. В
траурной ложе произносились ритуальные слова, воспевались гимны, возжигался
спирт и гроб осыпался цветами, а вития говорил слово, где раскрывалась
перед братьями вся жизнь покойного брата и совершалась оценка исполненного
им на земле труда".
"Есть намеки и на желание русских братьев, по примеру
западно-европейских масонов, ввести масонское крещение детей.
Ответственность за такого ребенка всецело падала на братство, которое
принимало на себя попечение об удовлетворении его духовных и материальных
нужд, об его воспитании и образовании. Такой ребенок, получивший в патронат
весь орден, почитался как принятым в масонство и при достижении им
известного числа лет все его принятие ограничивалось принесением света
верности братству: обычные испытания отсутствовали".
Н. Писканов в статье, посвященной масонской деятельности Лопухина,
пишет: "Когда читаешь известный трактат Лопухина "Духовный Рыцарь" (1791),
живо ощущаешь, что автор и его друзья стремились высвободиться из-под
дисциплины и регламентации господствующей церкви и создать свое церковное
общение, независимое и с большим простором для религиозного действования".
"Масонов, - резюмирует Писканов, - отдаляли от Православия не догматические
разногласия, не мистика и не герметические науки, а прежде и больше всего
именно стремление к созданию своей собственной "малой церкви". "Духовный
Рыцарь" Лопухина - это род церковного устава. Масонские облачения,
описываемые Лопухиным, живо напоминают церковные ризы, например, "эта
мантия настоятельская белая, златом или золотыми розами испещренная",
устройство капитула с "равносторонним столом, с и ковром перед ним,
"вызолоченным семисвечником", напоминаем устройство алтаря; принятие
кандидата в масоны совпадает с отдельными моментами священнического
рукоположения (например, тайная исповедь перед братом вводителем); при этом
речи настоятеля и других участников посвящения полны парафраз и буквальных
заимствований из Св. Писания и богослужебных книг; по обряду столового
собрания на столе перед "Председающим" стоят: семисвечник, белый хлеб и
красное вино." (22)
VII. РАСЦВЕТ МАСОНСТВА В ПРАВЛЕНИЕ
"ИМПЕРАТРИЦЫ-ФИЛОСОФА"
В Петербурге и Москве были ложи французских и немецких масонов.
Русские ложи сначала существовали разрозненно, не были связаны между собой.
Кроме Петербурга и Москвы, русские ложи в большом числе были в Прибалтике:
в Ревеле, Риге, Дерпте. Были ложи во Владимире, Орле, Пензе, Рязани, Нижнем
Новгороде, Симбирске, Ярославле, Харькове, Казани, в Киеве, Кременчуге,
Могилеве, даже в таких отдаленных городах, как Вологде, Архангельске и
Перми.
Видный масон екатерининской эпохи Новиков свидетельствует, что среди
масонов имелось "не малое число знатнейших особ в государстве". Масонами
было много офицеров, разного рода чиновников, среди окружавших Екатерину
придворных.
Исследователь истории русского масонства Пыпин сообщает, что "одно
время дело дошло до такой крайности, что Императрица не один раз видела
себя покинутой и когда она спрашивала, где тот или другой, даже из
обязанных присутствовать лиц, она получала в ответ: "в ложе!"
Масоном был, например, статс-секретарь Екатерины Храповицкий. Когда
Екатерина стала с подозрением относиться к деятельности масонов, то
Храповицкий записал в своем дневнике (может быть для отвода глаз, на случай
ареста):
"Читал в Московской почте донесение князя Прозоровского, касательно
окончания дела о книгопродавцах, торговавших запрещенными книгами. При
вопросе: "Почему запрещена Киропедия?", нашел я случай изъясниться о старом
масонстве, что был в ложе Александра Ильича Бибикова и что я же перевел
"Sosiete Antiabsurde", сочинение ее величества (книгу Екатерины Второй
против масонов), кажется, что выслушан хорошо и некоторыми отзывами отделен
от нынешних мартинистов".
Действительно ли Храповицкий ушел из масонов или он только хитрил,
боясь лишиться своего высокого поста, это, конечно, нельзя установить.
В. Иванов приводит следующий список русских аристократов, бывших
масонами: "В петербургских ложах Елагина и Мелиссино состояли членами,
например, кн. И. В. Несвицкий, гр. Р. Л. Воронцов, А. Л. Щербачев, С. В.
Перфильев, С. Р. Воронцов, бар. К. Унгерн-Штернберг, А. Воейков, кн. Андрей
Вяземский, гр. В. Фермер, кн. А. Одоевский, А. Хвостов, гр. Л. Толстой, Н.
Бекетов, С. Зиновьев, Г. Жедринский и др. В рейхелевых ложах участвовало
несколько кн. Трубецких; одну из лож Рейхеля прямо называли "княжеской". По
шведской системе "работали" графы Апраксины, князья Гагарины, Долгорукие,
Куракины, кн. Н. В. Репнин, графы А. И. Строганов, А. И. Мусин-Пушкин,
Шуваловы; розенкрейцерами были кн. Трубецкие, кн. Репнины, кн. Черкасский,
Лодыженские, Лопухины, Тургеневы и др.".
В Московской ложе "Гармония" состояли: кн. Л. И. Трубецкой, князь К.
И. Трубецкой, Лопухин, Гамалея, А. М. Кутузов, Тургенев, Новиков, Херасков
и другие. Мастерами лож состояли чаше всего знатные люди, как граф Панин,
князь Трубецкой, генерал-лейтенант Мелиссино, Елагин. Редкий из
представителей знати не был масоном. Увлечение масонством имело массовый
характер.
Как уже раньше указывалось, масоны раскинули свои щупальца даже
среди духовенства.
"В 1776 г. в московскую ложу "Равенства" был принят священник церкви
Рождества Христова, что в Столешниках; в 1780-х г. г. "теоретическим братом
был М. М. Десницкий, в 1785 г. священник, впоследствии митрополит Михаил;
по мнению кн. Прозоровского, был масоном и Ф. А. Малиновский; сочувственно
относился к новиковскому кружку архиепископ Платон, в Риге 1791 года в ложу
"Малого Совета" был принят священник Григорий Ефимов." (23)
В начале семидесятых годов начинается объединение масонских лож.
Видную роль в создании масонских организаций играет масон И. П. Елагин,
ставший позже Великим провинциальным мастером для России. В это время
русские масоны принадлежали в большинстве своем к так называемому
"Иоанновскому" или Символическому масонству, иначе называемого
Шведско-берлинской или Циннендорфской системой. Елагин же завязал связи с
Великой Лондонской ложей и стал насаждать Ново-Английскую систему.
Между Елагиным и сторонниками символического масонства, фон Рейхелем
завязывается борьба, но вскоре "враги" примиряются. Осенью 1776 года Елагин
отказался от Ново-Английской системы и перешел на работу по системе
