произнес Ненда, когда выложил наконец последнюю причину, по которой им
требовалась консультация Дари Лэнг. И тут он увидел лицо Ханса Ребки: оно
вовсе не выражало скепсиса. Наоборот. Ребка слушал с отвисшей челюстью.
Не ляпнул ли Луис чего-нибудь лишнего? Правда, он все равно не мог
знать, что именно будет этим "лишним". Он потянулся, обнимая спинку стула
сильными руками.
- Как бы там ни было, именно поэтому мы здесь. А теперь выкладывай,
что у вас стряслось.
Ребка покачал головой.
- Я же говорил - объяснение потребует некоторого времени. Но после
всего, что ты рассказал...
- Оно станет короче? Ты все это уже слышал?
- Наоборот, длиннее. Устраивайтесь поудобнее и не перебивайте. Я
начну с самого начала.
5
Душевный подъем, переживаемый Дари на обратном пути к Вратам
Стражника, когда-то должен был иссякнуть. Она знала это. Единственное,
чего она не ожидала, - так это такого скорого конца.
Она совершенно не рассчитывала на толпы встречающих в космопорту по
поводу ее возвращения на планету. Главную роль играло лишь то, что ей
удалось завершить, но оценить ее работу могли лишь те немногие
специалисты, для которых "Всеобщий каталог артефактов" Лэнг (4-е издание)
стал чем-то вроде Библии.
Чем же она прославилась? А вот чем: она подтвердила все ссылки своего
нового "Каталога" и сверила их источники. Профессор Мерада от 5-го издания
"Каталога", уже готового к печати, придет в экстаз. Но для большинства
людей профессор был просто старым занудой, от которого ни тепло, ни
холодно (отчасти Дари была с этим согласна).
Опять же, их возвращение с Дженизии с детенышем зардалу доказало
всему рукаву, что прежние завоеватели вернулись и угрожающе быстро
размножаются; действительно, обстоятельство чрезвычайной важности, но ее
заслуга здесь невелика. Всю работу проделали Ханс Ребка и Луис Ненда. А
маленький зардалу никогда не попадет на Врата Стражника. Его уже забрали
на Миранду для тщательного изучения.
Настоящие лавры ждут ее в Институте - и только в Институте. Она
сгорала от нетерпения именно там рассказать свою историю; а там наверняка
все сгорали от нетерпения послушать ее.
- Спокойно, Дари, - произнес Ханс Ребка, сидевший рядом с ней. -
Расслабься, иначе у тебя перегреется главная микросхема.
Дельный совет. Ни к чему, чтобы профессор Мерада или Кармина Голд,
или кто-нибудь еще увидел, как велико ее возбуждение. Они ценили
спокойствие, холодную логику - или прикидывались, хотя об этом трудно было
догадаться, слушая переходящие в крик споры на факультетских собраниях.
Дари изо всех сил старалась внять совету Ханса Ребки. Она ободряюще
улыбнулась Ввккталли, который, услышав произнесенные Ребкой слова,
недоумевающе обернулся.
- Это шутка. Ввкк Во мне нет никаких микросхем, и я прекрасно себя
чувствую.
Так оно и было, или будет, когда она доберется до места и заполучит в
слушатели Мераду. Не успело воздушное такси остановиться, как Дари
выпрыгнула и поспешно устремилась в здание: сначала вверх, через
лестничный пролет, потом вдоль коридора, к административному офису.
Но что произошло с коридором? В голове ее вертелось слишком много
мыслей, поэтому она не стала сосредоточиваться на окружающем.
Профессора Мерады в кабинете не оказалось. Никого не было и через две
двери, в кабинете Кармины Голд. Не было (только теперь Дари поняла, что
случилось с коридором) вообще никого, хотя в эти утренние часы все ученые
обычно бывают на своих местах.
Дари побежала обратно. На первом этаже тоже пусто. Здание обезлюдело.
Она торопливо выскочила на улицу и краешком глаза успела заметить, как
Ханс Ребка скрывается за углом другого здания. Его вела куда-то высокая
блондинка в ярко-оранжевом платье.
- Ханс! - Но тот уже ушел. Дари повернулась к Ввккталли, все еще
терпеливо стоявшему около воздушного такси. - Ввкк, здесь никого нет. Куда
все подевались?
- Скорее всего они в главном лекционном зале. - Талли показал на
доску объявлений у входа в здание. - Как видите, здесь говорится о
двухдневном мероприятии.
Дари уставилась на доску. Объявление действительно было достаточно
большим, и не заметить его можно лишь в том случае, если ваша голова
забита чем-то посторонним. СПЕЦИАЛЬНЫЙ ДВУХДНЕВНЫЙ СЕМИНАР. ПОДРОБНЫЙ
ДОКЛАД КВИНТУСА БЛУМА О ЕГО НОВОЙ РЕВОЛЮЦИОННОЙ ТЕОРИИ: "ПРИРОДА И
ПРОИСХОЖДЕНИЕ СТРОИТЕЛЕЙ".
"Природа и происхождение Строителей". Сердце Дари сжалось и
подпрыгнуло в груди. Именно этой проблеме она посвятила всю свою
сознательную жизнь.
- Впервые слышу это имя. Кто он?
- Не знаю. Но если вам известно, где находится главный лекционный зал
Института, это легко будет выяснить.
Талли вновь указал на доску. Дари дочитала объявление. Главный
лекционный зал - именно туда направлялся Ханс Ребка. И семинар начался
вчера.
Не сказав Ввккталли ни слова. Дари бросилась к залу. Она пропустила
уже целый день. Если не поторопиться, она пропустит и второй.
Ученых Института Дари знала. Квинтус Блум к ним не принадлежал. Так
кто же он такой?
Лекционный зал был набит битком. Впервые на ее памяти люди толпились
даже за порогом, а в тот момент когда она попыталась ужом проскользнуть
внутрь, аудитория взорвалась хохотом.
Она ухватила за лацкан распахнутого пиджака какого-то мужчину,
пытавшегося выбраться наружу.
- Джейм, что здесь происходит?
Он остановился и нахмурил брови, вспоминая ее.
- А, это ты. Дари. Я и не знал, что ты вернулась.
- Только что прилетела. Что там, внутри?
- Продолжение все того же. - Заметив ее недоуменное выражение, он
добавил: - Вчера он сравнивал физические характеристики всех без
исключения артефактов Строителей. А сегодня собирался представить свою
теорию происхождения Строителей. Но поскольку вчера он не уложился, то
сегодня утром собрался закончить описание оставшихся артефактов. А у меня
на это время назначены кое-какие дела - лучше бы их не было, - но к
главной части я обязательно вернусь. Если, конечно, смогу отсюда
выбраться.
Он попытался отцепиться от Дари, чтобы продолжить свой путь. Она его
не отпускала.
- Но кто он такой?
- Это Квинтус Блум. Прилетел из Центра Маргольма на Джероме
специально чтобы ознакомить со своей новой теорией.
- И в чем ее суть?
- Я не знаю. И никто не знает. Единственный человек, знакомый с ней,
- профессор Мерада. - Джейм дернулся опять. - Правда, ходят слухи, что это
нечто потрясающее.
Он оттолкнул ее руку и просочился сквозь толпу, стоявшую у входа.
Колебаться было некогда. Дари нырнула головой вперед и принялась
прокладывать себе дорогу, игнорируя протестующий ропот оставшихся позади
слушателей. Это походило на плавание под водой в море серых и черных
пиджаков.
Дари пробивалась до тех пор, пока перед ней не появился свет. Тут она
подняла голову. Она достигла первого ряда прохода, где можно было только
стоять. Сцена находилась чуть ниже, напротив. Профессор Мерада сидел на
высоком прямом стуле слева от большого голографического экрана. Взгляд его
был устремлен прямо на Дари, вероятно, из-за кутерьмы, возникшей в
результате ее продвижения вперед. Он не ответил на ее кивок и легкий взмах
руки. Возле Мерады, презрев кафедру, располагавшуюся на правом краю сцены,
стоял высокий худой мужчина в ниспадающей белой одежде, похожей на тогу.
Судя по всему, Блум. У него был плоский лоб, слегка скошенный назад,
крючковатый нос, выступающие вперед и неестественно белые зубы. Казалось,
он все время улыбается, даже когда говорит. Разглядев его. Дари убедилась,
что видит его впервые в жизни, а о Центре Маргольма на Джероме даже не
слыхала. Тем не менее она не сомневалась, что знает любого мало-мальски
стоящего исследователя артефактов и все центры, занимавшиеся Строителями.
- Вот и еще с одним артефактом покончено, - как раз в этот момент
произнес Блум. - Слон повержен во прах. Осталось еще двести семнадцать.
Вас наверняка обрадует, что мы не будем рассматривать их один за другим,
как вчера. В соответствии с моим принципом систематики нетрудно показать,
что все оставшиеся артефакты можно очень быстро распределить по шести
главным группам. Приступим.
На стоявшем перед ним дисплее начали быстро меняться изображения
артефактов. Блум одним-двумя предложениями характеризовал их особенности и
тут же причислял к одной из ранее определенных групп.
На Дари, к ее собственному удивлению, это произвело впечатление.
Характеристики каждого артефакта она знала наизусть. Но Блум знал их не
хуже. Говорил он легко и непринужденно, совершенно не пользуясь
какими-либо записями. Его характеристики были скупы и точны. Шутливые
комментарии, которыми он сдабривал излагаемое, вызывали у аудитории бурный
хохот. Дари доводилось слышать многих ораторов, прибегавших к юмору, дабы
сокрыть свое невежество или слабые места в аргументации. Но Квинтус Блум
был не из их числа.
- Что подводит нас, - сказал он наконец, - с великим облегчением,
которое, я уверен, все вы испытываете, к завершению Части Первой. С
артефактами мы покончили.
Тут Дари заметила, что провела в лекционном зале уже более часа. Все
оставались на своих местах. Она быстро огляделась и увидела вдалеке Ханса
Ребку. Он стоял рядом с Гленной Омар, одетой в ярко-оранжевое платье. Так
вот, значит, кто шел с Хансом, когда он скрылся из виду. Быстро же они
познакомились! У Гленны прямо-таки нюх на мужчин с других планет. Неужели
Ханс не видит, кто она такая - эта Мисс Аромат Месяца?
Но тут мысли Дари опять потекли в прежнем направлении. Квинтус Блум
продолжил лекцию.
- Итак, фазу отбора информации мы прошли. А теперь, с вашего
позволения, приступим к фазе анализа. И в заключение мы обязательно
осуществим фазу синтеза.
Голографический экран мигнул и погас, а Блум вышел на середину сцены.
- По рукаву разбросано тысяча двести семьдесят восемь артефактов
Строителей. И каждый из них таинственный, каждый - древний, и все они
отличаются друг от друга. Я хотел бы начать с вопроса, который, как я
подозреваю, неоднократно возникал и прежде: существуют ли какие-нибудь
признаки, общие для всех артефактов? Их размеры варьируются в широком
диапазоне. В одних случаях их назначение видно невооруженным глазом.
Такова, например. Пуповина, являющаяся мостиком между Опалом и Тектоном в
системе Мэндела. В других - совершенно непостижимо и почти неосязаемо:
взять хотя бы Линзу. Очевидно, что они абсолютно разные. Но так ли это?
Я заявляю, что их общей особенностью является изменение структуры
пространства-времени. Артефакты Строителей появились миллионы лет назад,
но для самих Строителей пространство-время - а может, и пространство, и
время, должно быть, являлись тем же, чем для нас являются глина или
полимеры. И здесь появляется кое-что еще, о чем я скажу чуть позже.
"Кое-что еще"; хорошо обдуманная уловка, предлагающая аудитории самой
разобраться в том, что Блум собирается поведать дальше. Дари много раз
задумывалась над тем, с какой легкостью Строители создавали аномальные
пространственно-временные структуры, от простейшего Ворота на Пуповине и
до гигантской головоломки - Свертки Торвила. Неужели Квинтус Блум считает,
что скажет нечто новое, когда множество ученых ломали головы над этим
столько времени? За небрежным перечислением фактов и свободным владением
аудиторией Дари ощущала презрительное высокомерие.
