- Пожалуйста. - Шоли раскрыл папку и начал читать вслух: - "Джеймс
Пенн. Родился в Чикаго, штат Иллинойс. Родители скончались. Посещал
начальную и среднюю школы в Чикаго. Окончил Иллинойский университет. Имеет
степень бакалавра административного управления. Три года служил в
военно-воздушных силах, уволен в запас в чине лейтенанта. Работал в
компании "Бендикс" специалистом по правительственным договорам, затем у
Макдонела - экспертом по производительности труда. Поселился в Калифорнии
пять лет назад..."
- Я и сам умею читать, - раздраженно перебил его Коновер. -
Необходимо еще раз перепроверить мельчайшие факты его биографии. По
возможности, скрытно. Поскольку заниматься этим придется вам, меня
интересует ваше мнение - стоит ли установить наблюдение за Пенном?
Негласное, конечно, так, общий надзор, пока не выясним нашу позицию.
Надеюсь, мы понимаем друг друга?
- Мне непонятно только одно, - Шоли поднялся, - поручается ли мне
очистить Пенна от подозрений или наоборот?
Коновер с достоинством ответил:
- Вы обязаны узнать правду.
- Это значительно затруднит расследование! - иронически заметил Шоли.
Коновер открыл совещание драматическим жестом, высоко подняв утреннюю
газету. Один из заголовков на первой странице, набранных крупным шрифтом,
гласил: "Расследование убийства профессионального игрока зашло в тупик".
- Вы все следили за этим делом, джентльмены, но я хочу освежить вашу
память. Мы имеем дело с трагедией ни в чем не повинного человека, случайно
замешанного в эту историю. В третьей колонке вы найдете название
авиазавода "Бриско". Почему? Просто потому, что один из директоров этого
завода, а именно Вейн Александер, принимал у себя дома некоего мистера
Гамила, и в пятницу на прошлой неделе его гость был убит. Итак, "Бриско"
оказался для газетчиков козлом отпущения, хотя, конечно, компания не ведет
никаких дел с отбросами общества.
- Александер тоже ничего не имеет общего с ними, - возразил Пенн. - Я
хорошо знаю его. Большинство здесь присутствующих принадлежит к тому же
загородному клубу, что и он. Убитый не был гангстером, просто
профессиональным игроком из Невады, где игра считается законным бизнесом.
И я случайно знаю, что Александер даже не подозревал, чем занимается его
гость. Они обсуждали проблемы, связанные с недвижимым имуществом.
- К сожалению, этот факт не выделяется в статьях каждый день, -
отрезал Коновер, отбрасывая газету в сторону. - Моя точка зрения - мы не
можем допустить, чтобы подобное произошло с "Вулканом". Имея это в виду, я
хочу, чтобы вы все познакомились с письмом, которое Джим получил сегодня
утром.
Хотя Джим знал заранее, что так должно было произойти, его охватило
острейшее замешательство, когда он увидел, что письмо пошло по кругу.
Приоткрывалась частица его личной жизни, и на минуту ему показалось, что
он предстал перед чужими людьми почти голым.
Неловкость чувствовали все. Одни, прочитав письмо, с недоуменной
улыбкой посматривали на Пенна, другие старательно отводили глаза.
- Разрешите мне сказать, - начал Пенн, и голос его прозвучал громче,
чем ему бы хотелось. - Поскольку письмо предано огласке, я должен
объясниться. Короче, я не знаю, о чем письмо. Я в таком же полном
неведении, как и вы.
Один из заведующих пробормотал:
- Мы знаем, Джим.
- Я переворошил все прошлое, день за днем, пытаясь вспомнить, что же
я такое натворил, - Пенн оглядел присутствующих, - и пришел к выводу: нет
ничего, абсолютно ничего такого, за что меня хотели бы убить, клянусь.
- Значит, ваш брак счастливее, чем мой, - пошутил Вудро, старший
инженер.
Коновер позволил разрядить напряжение только на секунду.
- Я думаю, что выражу мнение всех присутствующих, если скажу, что мы
верим вам, Джим, верим на сто процентов. Однако это не решает проблемы. А
вопрос следующий: как мы поступим с письмом?
- Полицию поставили в известность?
- Нет, - решительно возразил Коновер. - Джим и я решили, что сообщить
в полицию - значит предать это прискорбное происшествие огласке, что не
принесет нам ничего хорошего при переговорах с правительством. Конечно,
если джентльмены думают по-другому...
Все посмотрели на Пенна. Пенн нерешительно кивнул. Преподнося свое
единоличное решение как совместное, Коновер представил вопрос так, что
Джим не мог не согласиться или должен был объявить, что вице-президент
солгал.
- Я предложил передать расследование этого непонятного случая нашему
Отделу безопасности, - сказал Коновер. - Шоли достаточно компетентен в
таких вопросах - он бывший офицер полиции, - и в то же время никакого
риска. Как вы на это смотрите?
Никто не возражал.
- Благодарю за помощь, господа.
Сгрудившись в лифте, заведующие отделами спустились на свой этаж. Они
сразу же рассыпались по кабинетам, и только Вудро задержался, чтобы
перекинуться несколькими словами с Пенном.
- Да плюнь ты, не обращай внимания. Какой-то псих пошутил, а ты
переживаешь. Только одно для меня загадка: почему ты сразу рассказал обо
всем Коноверу?
- Ничего я ему не говорил. Он "нечаянно подслушал", - зло сказал
Пенн.
- Вот оно что... - протянул Вудро и быстро оглядел пустой коридор. -
В прошлый уик-энд я получил заманчивое предложение от одной фирмы...
- Думаешь согласиться?
- Принимая во внимание некоторые обстоятельства, боюсь, что не рискну
дать отрицательный ответ.
Оркестр загородного клуба играл только по уик-эндам, обедали же в
клубе каждый день, поэтому к услугам любителей потанцевать был
автоматический проигрыватель, стоящий в комнате под названием "Сан-Суси".
В этот вечер одной из десяти-одиннадцати пар, танцующих в этой комнате,
были Бев и Джим.
- Почему бы тебе не успокоиться? - спросила Бев, когда они вернулись
за столик. - А ты все еще ломаешь голову над письмом.
- Да, мне нечего сказать. Было бы куда проще, если бы мог признаться
тебе, что на самом деле я взломщик сейфов или задушил свою первую жену. Но
я рассказал тебе все.
- Тогда почему же ты встревожен?
- Видишь ли, чувствую, что сделал неправильный шаг. Мне надо было бы
плюнуть на Коновера и передать дело в полицию.
- Так-то оно так, но чем меньше посвященных, тем полезнее фирме, -
заметила Бев. - И кроме того, ваш Отдел безопасности занялся письмом.
Между прочим, на кого это ты уставился?
Пенн кивком указал на противоположный угол комнаты, где за столиком
сидели мужчина и женщина примерно их возраста.
- Это Вейн Александер и его жена. Могу себе представить, как тяжко
ему пришлось, если в "Бриско" такие же порядки, как у нас. - Он кисло
улыбнулся. - Думаю, мы с ним в одном положении.
- Не совсем, - ответила Бев. - Представь, что убили твоего друга...
- Не друга, а случайного знакомого, - машинально поправил Пенн. -
Александер хотел купить часть его ранчо в Неваде.
- Что-то рановато они уходят, - сказала Бев, заметив, что пара в
другом конце зала поднялась. Пенн помахал им, но Александер, казалось, не
заметил.
- Добрый вечер, мистер и миссис Пенн. - Стройный загорелый мужчина в
смокинге стоял перед ними, слегка согнувшись в полупоклоне и сверкая
ослепительной улыбкой. - Позвольте заметить, что постепенно вы становитесь
самыми преданными членами нашего клуба.
- Привет, Холидэй. - Пенн кивнул. - Тащите-ка сюда стул и выпейте с
нами.
- Нет, благодарю вас, - решительно отказался Холидэй. Управляющий
клуба, постоянно живущий в этом же здании, он занимал на социальной
лестнице ступеньку на полпути между членами клуба и обслуживающим
персоналом. Он прилежно исполнял обязанности, и, кроме того, на него
всегда можно было рассчитывать, если не хватало партнера для игры в бридж,
гольф или теннис.
В эту минуту подошел официант и сообщил, что управляющего просят к
телефону. Холидэй откланялся. Бев смотрела ему вслед.
- Интересно все-таки, - протянула она, - почему Холидэй так
привлекает всех?
- Потому что у этого парня имеется не только обаяние, но и хорошая
голова на плечах. - Пенн резко отодвинул стул. - Ну, идем домой?
Он взял Бев под руку, и тогда она жалобно попросила:
- Джим, пожалуйста, не замыкайся в себе. Я боюсь твоего молчания.
- Мне не дает покоя одна мысль. Помнишь, в письме у меня требуют
деньги, но не сказано, сколько, когда и где. Как ты думаешь, о чем это
говорит?
- Это значит, что будет второе письмо, - подумав, ответила Бев.
- Верно, - подтвердил Пенн. - Вот о чем я размышлял целый вечер:
когда придет письмо номер два.
...Клив Холидэй запер дверь кабинета на ключ и только тогда взял
трубку.
- Холидэй слушает.
На другом конце провода откликнулся мужской голос:
- Я только что приехал. Когда мы можем встретиться?
- Освобожусь не раньше полуночи, - ответил Холидэй. - Тот, кто вас
интересует, находится сейчас в клубе. Я только что говорил с ним. Уверен,
он не подозревает, что узнан.
Человек на другом конце провода глухо хохотнул.
- Это не имеет никакого значения. Он бегает от нас уже пять лет.
Сейчас его время истекло.
- Смотрите, не наделайте ошибок.
- Я никогда не делаю ошибок, - ответил человек. - Это
непозволительная роскошь при моей профессии.
Пока Пенн загонял машину в гараж, Бев пошла к дому, чтобы отпереть
его. Пенн как раз опускал дверь гаража, когда услышал, что Бев зовет его.
Голос ее звучал так жалобно, что Пенн все бросил и кинулся к ней. И замер
в страхе, увидев, что было в руках у жены.
- Конверт подсунули под дверь, - нервно объяснила Бев.
- Давай сюда, - приказал Джим. Тот же дешевый конверт, та же
неряшливая печать, его имя на конверте. Единственное отличие от первого
послания - ни марки, ни почтового штемпеля. Доставлено лично. Пенн
старательно вглядывался в темную улицу и не видел ничего необычного. Хотя
и не мог отделаться от странного чувства, что за ним наблюдают.
- Пойдем в дом, - сказал он.
- Ты собираешься вскрыть письмо? - спросила Бев, глядя, как Джим
мечется по комнате, занавешивая окна.
- Конечно, но сначала устроим, чтобы за нами не подглядывали. - Пенн
надорвал конверт и вынул листок бумаги.
"ПРИХОДИ В "ШТОПОР" К ЧАСУ НОЧИ. БЕЗ ПОСТОРОННИХ, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ЖИТЬ".
Бев стиснула его ладонь.
- Что это значит?
- Не знаю.
- Но что такое "Штопор"?
- Похоже на название бара.
Пенн кинулся в прихожую, схватил с телефонного стола справочник.
Через несколько секунд он уже показывал жене отмеченную строчку...
- Но это на другом конце города!
- Верно. - Пенн посмотрел на часы. - Время у меня еще есть.
- Но ехать опасно.
- Может быть, еще опасней не ехать. - Пенн обнял жену.
- Тогда я еду с тобой.
- Ничего лучше я бы и желать не мог, - медленно проговорил Пенн. - Но
видишь ли, в письме сказано, чтобы я явился один.
Без пятнадцати час он был у входа в "Штопор", оказавшийся
третьеразрядным баром, который приютился среди невзрачных конторских
строений. Тускло освещенный зал был почти пустым. За стойкой на высоких
табуретах сидели трое мужчин и одна женщина. Бармен отрешенно позировал
стаканы. Джим спросил виски с содой и выбрал столик рядом с
проигрывателем. Еле видимый в полумраке, он уставился на входную дверь и
стал ждать.
- Ничего не будете записывать? - спросил Холидэй.
- Я запоминаю, - ответил мужчина.
Стул, на котором пристроился Холидэй, был единственным в крошечном
