Зацепка
Роберт Шекли
Зацепка
Перевод Н. Евдокимовой
Файл с книжной полки Несененко Алексея
http://www.geocities.com/SoHo/Exhibit/4256/
На звездолете главное - сплоченность экипажа. Личному
составу полагается жить в ладу и согласии - иначе
недостижимо то мгновенное взаимопонимание, без которого
порой никак не обойтись. Ведь в космосе один-единственный
промах может оказаться роковым.
Не требует доказательств та истина, что даже на самых
лучших кораблях случаются аварии, а о заурядном нечего и
говорить - он долго не продержится.
Отсюда ясно, как потрясен был капитан Свен, когда за
четыре часа до старта ему доложили, что радист Форбс наотрез
отказывается служить вместе с новеньким.
Новенького Форбс в глаза не видел и видеть не желает.
Достаточно, что он о нем наслышан. По словам Форбса, здесь
нет ничего личного. Отказ мотивирован чисто расовыми
соображениями.
- Ты не путаешь? - переспросил капитан старшего
механика, когда тот принес неслыханную весть.
- Никак нет, сэр, - заверил механик Хао, приземистый
китаец из Кантона. - Мы пытались уладить конфликт своими
силами. Но Форбс ни в какую.
Капитан Свен грузно опустился в мягкое кресло. Он был
возмущен до глубины души. Ему-то казалось, что расовая
ненависть отошла в далекое прошлое. Столкнувшись с ее
проявлением в натуре, он растерялся, как растерялся бы при
встрече с моа или живым комаром.
- В наш век, в наши дни - и вдруг расизм? - кипятился
Свен. - Безобразие, форменное безобразие. Чего доброго,
следующим номером мне доложат, что на городской площади
сжигают ведьм или где-нибудь затевают войну с применением
кобальтовых бомб!
- Да ведь до сих пор никакого расизма не было в помине, -
возразил Хао. - Для меня это полнейшая неожиданность.
- Ты же у нас не только по званию старший, но и по
возрасту, - сказал Свен. - Неужто не пытался урезонить
Форбса?
- Я с ним не один час беседовал, - ответил Хао. -
Напоминал, что китайцы веками люто ненавидели японцев, а
японцы - китайцев. Если уж нам удалось преодолеть взаимную
неприязнь во имя Великого Сотрудничества, то отчего бы и ему
не попытаться?
- И пошло на пользу?
- Как об стену горох. Говорит, это совсем разные вещи.
Свен свирепо откусил кончик сигары, поднес к ней огонек и
запыхтел, раскуривая.
- Да черт меня побери, если я у себя на корабле стерплю
такое. Подыщу другого радиста.
- Не так уж это просто, сэр, - заметил Хао. - В
здешней-то глуши.
Свен насупился в раздумье. Дело было на Дискайе-2,
захолустной планетенке в созвездии Южного Креста. Сюда
корабль доставил груз (запасные части для машин и станков),
здесь взял на борт новичка, назначенного Корпорацией, -
невольного виновника переполоха. Специалистов на Дискайе
пруд пруди, но все больше по гидравлике, горному делу и
прочей механике. Единственный же на планете радист вполне
доволен жизнью, женат, имеет двоих детей, обзавелся на
Дискайе домом в озелененном пригороде и о перемене мест не
помышляет.
- Курам на смех, просто курам на смех, - процедил Свен.
- Без Форбса мы как без рук, но новичка я здесь не брошу.
Иначе Корпорация наверняка меня уволит. И поделом, поделом.
Капитан обязан справляться с любыми неожиданностями.
Хао угрюмо кивнул.
- Откуда родом этот самый Форбс?
- С фермы, из глухой деревушки в гористой части США.
Штат Джорджия, сэр. Вы о таком случайно не слыхали?
- Слыхал вроде бы, - скромно ответил Свен, в свое время
прослушавший в университете Упсалы спецкурс "Регионы и их
отличительные особенности": в ту пору он стремился возможно
лучше подготовиться к капитанской должности. - Там
выращивают свиней и земляные орехи.
- И мужчин, - дополнил Хао. - Дюжих, смекалистых.
Населения в штате раз, два - и обчелся, а между тем
уроженцев Джорджии встретишь на любом пограничном рубеже.
За ними упрочилась слава непревзойденных молодцов.
- Знаю, - огрызнулся Свен. - Форбс у нас тоже парень не
промах. Одна вот беда - расист.
- Случай с Форбсом нетипичен. Форбс вырос в
малочисленном, уединенном сообществе, вдали от главного
русла американской жизни. Развиваясь, такие сообщества - а
они есть по всему миру - всячески цепляются за причудливые
старинные обычаи. Вот как сейчас помню, в одной деревушке
Хонаня...
- А все же с трудом верится, - перебил Свен механика,
который собрался было пуститься в пространные рассуждения о
быте китайской деревни. - Оправдания тут неуместны. Всюду,
в любом сообществе, сохранилось наследие прошлого - остатки
расовой вражды. Однако каждый, вливаясь в главный поток
земной жизни, обязан стряхнуть с себя пережитки прошлого.
Другие-то стряхнули! Почему же Форбс не может? С какой
стати он перекладывает на нас свои заботы? Неужто слыхом не
слыхал о Великом Сотрудничестве?
Хао пожал плечами.
- Может, вы сами с ним поговорите, капитан?
- Непременно. Только сначала с Ангкой.
Старший механик покинул мостик. Свен оставался погружен
в глубокое раздумье, но вот раздался стук.
- Входи.
Вошел боцман Ангка. Это был высоченный, безукоризненного
сложения африканец с кожей цвета спелой сливы. Чистокровный
негр из Ганы, он великолепно играл на гитаре.
- Надо полагать, ты в курсе дела? - начал Свен.
- Загвоздка получается, сэр, - отозвался Ангка.
- Загвоздка? Катастрофа! Сам ведь понимаешь, как опасно
поднимать звездолет с планеты, когда на борту такой
кавардак. А до старта меньше трех часов. Немыслимо
выходить в рейс без радиста, но и новенький нам позарез
нужен.
Ангка стоял в бесстрастном ожидании. Свен стряхнул с
сигары дюймовый столбик пепла.
- Послушай, Ангка, ты ведь понимаешь, зачем я тебя
вызвал.
- Догадываюсь, сэр, - ухмыльнулся Ангка.
- Вы ведь с Форбсом не разлей вода. Не мог бы ты на него
повлиять?
- Пытался, капитан, честное слово, пытался. Но вы же
сами знаете, каковы уроженцы Джорджии.
- К сожалению, не знаю.
- Отличные ребята, сэр, но упрямы как ослы. Уж если им
что втемяшится в башку, то хоть кол на ней теши. Я ведь с
Форбсом двое суток только об этом и толкую. Вчера вечером
упоил его в стельку... Исключительно для пользы дела, сэр,
- спохватился Ангка.
- Неважно. И что же?
- Поговорил с ним как с родным сыном. Напомнил, до чего
славно мы тут сработались, до чего весело развлекаемся в
каждом астропорту. Какая это великая честь - участвовать в
Сотрудничестве. "Берегись, Джимми, - говорю, - будешь
стоять на своем, так все испортишь. Ты ведь не хотел бы все
испортить, правда?" Он пустил слезу, точно маленький,
капитан.
- Но не передумал?
- Твердил, что никак не может. Что уговаривать
бесполезно. Мол, есть в Галактике одна, и только одна,
раса, с которой он служить не станет, и дело с концом. Мол,
иначе его бедный папочка в гробу перевернется.
- Может, еще одумается, - сказал Свен.
- Постараюсь переубедить его, но навряд ли удастся.
Ангка вышел. Свен подпер щеку могучим кулаком и вновь
покосился на судовой хронометр. Меньше трех часов до
старта!
Сняв трубку внутреннего телефона, Свен попросил через
городскую сеть соединить его с диспетчером астропорта.
Услышав голос диспетчера, капитан сказал:
- Прошу разрешения задержаться на денек-другой.
- К сожалению, это не в моей власти, капитан Свен, -
вздохнул диспетчер. - Позарез нужна стартовая площадка. Мы
ведь принимаем не более одного звездолета сразу. А через
пять часов ожидается рудовоз с Калайо. У них наверняка
горючее на исходе.
- Вечно оно у них на исходе, - буркнул Свен.
- А мы давайте вот как условимся. Если у вас серьезная
механическая неисправность, мы подгоним два-три подъемных
крана, переведем ваш корабль в горизонтальное положение и
откатим с площадки. Однако до тех пор, пока мы его вновь
поставим на ножки, много воды утечет.
- Спасибо, не стоит. Буду стартовать по расписанию.
Он дал отбой. Нельзя задерживать корабль без
уважительной причины. За это Корпорация с капитана голову
снимет, и ежу ясно.
Оставался единственно доступный путь. Удовольствие
маленькое, но ничего не попишешь. Капитан встал, отбросил
давно погасшую сигару и спустился с мостика.
Он заглянул в судовой лазарет. Там, закинув ноги на
стол, сидел доктор в белоснежном халате и читал немецкий
медицинский журнал трехмесячной давности.
- Добро пожаловать, кэп. Хотите глоточек коньяку в чисто
медицинских целях?
- Не откажусь, - ответил Свен.
Молодой доктор щедрой рукой плеснул две порции из
бутылки, на этикетке которой красовалось: "Возбудитель
сенной лихорадки".
- Для чего такой мрачный ярлык? - удивился Свен.
- А чтоб команда не прикладывалась. Лучше уж пускай у
кока воруют лимонный экстракт.
Доктора звали Абу-Факих. Был он родом из Палестины,
недавно окончил медицинский институт в Вифлееме.
- О Форбсе слыхали? - приступил к делу Свен.
- А кто не слыхал?
- Хотел у вас спросить как у единственного медика на
борту: вы прежде не замечали у Форбса признаков расовой
вражды?
- Ни разу, - без колебаний ответил Абу-Факих.
- Не ошибаетесь?
- В таких вещах мы, палестинцы, разбираемся, нутром их
чуем. Уверяю вас, для меня поведение Форбса - полнейшая
неожиданность. Разумеется, с тех пор я неоднократно
беседовал с ним.
- Какой же вы сделали вывод?
- Форбс честен, расторопен, прямодушен, простоват.
Унаследовал отжившие предрассудки в виде старинных традиций.
Сами знаете, у выходцев из Горной Джорджии сохранился целый
арсенал местных обычаев. Эти обычаи всесторонне изучены
антропологами островов Самоа и Фиджи. Вам не доводилось
читать "Достижение совершеннолетия в Джорджии"? или
"Народные обычаи Горной Джорджии"?
- Времени не остается на такое чтение, - проворчал Свен.
- У меня с кораблем хлопот по горло, не хватало еще вникать
в психологию каждого члена команды.
- Да, пожалуй, кэп, - сказал доктор. - Хотя эти книги
есть в судовой библиотеке, вдруг вам вздумается полистать.
Ума не приложу, чем тут помочь. Процесс переориентации
долог. К тому же я терапевт, а не психиатр. Есть во
Вселенной раса, с представителями которой Форбса никто не
принудит служить, поскольку они вызывают в нем прилив
первозданной расовой ненависти. По нелепой случайности ваш
новенький принадлежит именно к этой расе.
- Оставлю Форбса в порту, - внезапно решил капитан. - С
рацией справится офицер связи. А Форбс пускай садится на
любой другой звездолет и отправляется к себе в Джорджию.
- Не советовал бы.
- Почему же?
- Форбс - любимец команды. Все осуждают его за дурацкое
упрямство, но, если он не пойдет вместе со всеми в рейс, на
борту воцарится уныние.
- Опять незадача. - Свен задумался. - Опасно, крайне
опасно. Но черт побери, не могу же я оставить в порту
новичка! Да и не желаю! Кто здесь, в конце концов, главный
- я или Форбс?
- Вопрос чрезвычайно интересный, - подхватил Абу-Факих и
поспешно увернулся от бокала, которым запустил в него
разъяренный капитан.
Свен отправился в судовую библиотеку, где перелистал
"Достижение совершеннолетия в Джорджии" и "Народные обычаи в
Горной Джорджии". От этого ему легче не стало. С секунду
поразмыслив, он бросил взгляд на часы. Два часа до старта!
Чуть ли не бегом капитан устремился в штурманскую рубку.
В рубке единовластно распоряжался венерианин Рт'крыс. Он
стоял на табурете разглядывая какие-то вспомогательные
приборы. Тремя руками он сжимал секстан, а ногой - самой
ловкой конечностью - протирал зеркала. При виде Свена
венерианин из уважения к начальству окрасился в
коричневато-оранжевые тона, после чего вновь обрел
повседневный зеленый цвет.
- Как дела? - спросил Свен.
- Нормально, - ответил Рт'крыс. - Если, конечно, не
считать истории с Форбсом.
Он пользовался карманным звукоусилителем, поскольку
голосовые связки у венериан отсутствуют. Первые модели
таких усилителей резали слух и отдавали металлическим
