там мальчиков, но иногда не получается это. Те и другие пролетают. На чьей
стороне мои симпатии - я написал песню...
В ресторан, как на парад -
Модные, с иголочки...
Одинокие спешат
Девочки-Дюймовочки.
Есть смазливые, а есть -
Аж, феноменальные,
Те подмышкой бреют шерсть,
Чтобы секуальнее.
Как приманка на снегу,
Губы их обильные,
Разметались на лету
Волосы кобылии.
Вот вистует, не унять!
Шустрая, что белочка -
Полубаба-полублядь,
Полу- (апчи!) -девочка!
Помесь лжи и пустоты,
С мордочкой наивною -
На охоту вышла ты
Вовсе не спортивную.
И охота нелегка,
Тут не приспособишься!
Иль заловишь чувака,
Иль сама заловишься!
Как гитары, нарасхват
Бедра в ресторанчике.
Вон, идут на перехват
Старенькие мальчики.
Брошен жребий, примитив,
Ломаною спичкою,
Опа! Ну, не супротив
Поиграть Жар-Птичкою!
Пьяно тычась в винегрет,
Смотрят, обезумевши,
На тебя, как на лангет,
Лысенькие юноши.
Приглашение с икрой,
Водочка-"Перцовочка",
Остальное - за тобой,
Девочка-Дюймовочка.
Ты пришла, как на парад,
Ведьмочкою в ступице,
Так иди же напрокат,
После - все окупится!
Пей и кушай не спеша,
Это все отплатится,
И - кукушечкой - душа
Утречком отплачется!
24. Про подземную вселенную
Я подумал на днях: если существует надземная вселенная, очевидно, есть и
подземная вселенная. Представьте себе: человек повесился. Ему нелегко было на
этом свете, но туда, куда он попал... ему там тоже пришлось несладко. От лица
покойника эта песня.
Говорят, от жиру бесится -
Кто стреляется и весится,
И кричат вокруг живущие -
Дескать, "мертвый смалодушничал!"
Но, товарищи родимые,
По земле еще ходимые,
Это только с виду кажется!
А попробуйте отважиться.
А мы у смерти завсегда в долгах,
Не спасает от нее Госстрах,
Вся земля стоит на трех рублях,
В ней мы дома, а на ней - в гостях.
Я, к примеру, не воруя жил,
Не гусарил, не распутствовал,
Но, однако ж, руки наложил,
Мне успех-то не сопутствовал.
За копеечку насущную,
Век ишачил, все без продыха.
За всю жизнь за проклятущую
Не был разу в Доме отдыха.
Мне сектант один в предбаннике
Богом клялся, до истерики:
"Жизнь в загробном - как в Прибалтике
Даже лучше - как в Америке!"
Ну и вздернулся я, значится,
Думал жизнь переиначется -
В Рай сойду - там розы, фикусы!
Дуба дал и - накось-выкуси!
Этот мир кромешной полночи,
Только свиду - все спокойненько...
А вокруг все те же сволочи,
Только в качестве покойников.
В этом свете исключительно
Мерзко все и вопросительно,
Непонятно и сомнительно,
Плюс к тому же - растленительно.
От червей, к примеру, разбойников -
Нет покоя у покойников.
Позвонить бы, куда следует,
Как он мною, гад, обедает!
Разлагайся на молекулы,
Распадайся хоть на атомы!
А пожаловаться некому,
Ибо сверху поприжаты мы.
Эх, подземная вселенная,
Ты - республика растленная,
И куда же в прозорливости
Смотрят Боги справедливости?
Вот лежит завбазой Скудина,
Вся при золоте, иудина!
А я в гробу еловом рубленном,
Как последняя паскудина!
Иль сыночек этот маменькин -
У него в оградке памятник,
А я вот вкалывал, как маятник,
А мне крест вкопали маленький!
Подо мною только стружечка
Да с опилками подушечка,
Не пролез при жизни в тузики -
Гроб холодный и без музыки.
И обидно до слезливости,
Здесь хужей чем на поверхности.
Вовсе нету справедливости,
Как и равенства - без смертности.
Слез уж нет - сухая пыль в глазу.
Ночь скорей бы - да утешусь я,
Втихаря с могилы выползу,
На кресте своем повешуся.
Пропади оно все пропадом!
Я - покойник уже с опытом.
Но за ухом шепчет гад-червяк:
"И не жалко тебе стаж терять?.."
25. Все кругом
В фокусе обобщений таких вот... появилась шифрованная такая песня, "Все кругом"
называется.
Все страшное и грубое,
И липкое, и грязное,
Жестокое, тупое,
Неизменно-безобразное,
Орущее и ржущее,
Неверное, нечестное,
Постыдное и скользкое,
Утробное, телесное,
Облапанное, низкое,
Капризное, блудливое,
Повсюду - примитивное,
Угодливо-трусливое,
Завязшее, болотное,
Загнившее, застойное,
Предательски-опасное,
Тупое, недостойное,
Угоднически-хамское,
Гноящееся, черное,
Убогое и серое,
Но в серости - упорное,
Слежавшееся хлюпкое,
А твердое, лишь костное,
Глупейшее, засохшее,
Зевающее, злостное,
Берущее и жрущее,
Надменное, жестокое,
Расчитанно-змеиное,
Корявое и ложное,
Но жалобиться надо ли,
Что толку в нашем плаче,
Когда мы твердо знаем -
Все быть должно иначе!
26. Утро вечера мудреннее
Разрешите закурить? Извините...
Только щас вот отпустил вытрезвитель.
Пил с кентухой я вчера возле свалки,
Подъезжает "Луноход" и - пожалте!
"Please, sit down!, - говорят, - и не спорьте!"
Своим видом, мол, пейзаж очень портим!
Вот такие, брат, дела! Слышь, усатик!
Где-то я тебя встречал раньше, кстати?
По наколке вижу звать тебя Петей,
Ну а я из алкашей - вечно третий.
Может, нам и по пути? А, братуха?
Точно знаю где щас есть бормотуха.
Колотун и у тебя, вон - икаешь...
Видно, тоже с бодуна и страдаешь.
Че, говоришь, деньги шибко жгут тебе ляшку?
Хорошо б тогда принять по стакашку!
Вся душа моя горит, мать честная!
Прям никак не отойду со вчера я.
А меня тут дразнят все просто - Вася!
Ну так что, опохмелишь? Признавайся...
Слышь, Петро! А чтой-то ты, в самом деле,
Разнаряженный такой средь недели?
А, ты отпуск обмывал свой с кирюхой,
Кстати, вот и магазин с россыпухой!
Вобщем так, не жмись - бери, сколько сможешь,
А я буду, так сказать, тебе должен!
Щас слетаю до кустов, там на ветке
Испокон висит стакан мой заветный.
Пять минут всего прошло, ну от силы -
Трехлитровую припер! А осилим?
Ешь сырок-то, раз купил! Петя, накось!
Иль ранетку, вон, сорви - тоже закусь!
А винцо-то - все ниче, в хмель бросает!
Незаметненько, гляди, исчезает.
Мне поменьше наливай, мне уж хватит!
Банку новую допьем и по хатам.
Мне домой еще ползти на разборки,
Зойке где-нидь по пути взять махорки.
Баба, крепкая моя, - сельских женщин -
Курит только мохрячок и не меньше!
Ты однако ж заторчал... Слышь, Онуфрий!
Хоть ширинку б застегнул, льешь на туфли!
Э, да ты совсем хорош, между нами...
Ну, чего улегся здесь под кустами?
Зря связался я с тобой, не хватало,
Чтоб милиция твой храп услыхала.
Галстук шею тебе жмет, так негоже!
Да и джинсы, я гляжу, тесны тоже!
Все сыму-ка я с тебя, друг сердешный!
Так-то! В майке и в трусах будет легче.
А на голом-то - часы - смех и только!
О таких котлах мечтал сын мой, Колька.,
Он пришел из ЛТП, как неряха,
Подойдут ему штаны и рубаха.
Утро надо, брат, встречать телом бодро,
Не давило, чтоб бельем грудь и бедра.
Извини, что вышло так неуклюже,
Но тебе и кошелек щас не нужен!
Ну, покеда! Похмелились и будет!
Как подъедет Луноход - он разбудит...
В положении твоем - не дряннее,
Утро вечера всегда - мудреннее...
27. Воровская любовь
Это такая полушуточная сценка, происшедшая на одной малине
Я хотел с кентом уже дернуть на вокзал,
Тут мне Шоха новые карты показал.
Мы сначала резались в секу и в буру,
А в очко пошло уже где-то по утру.
На туза бубнового ставку сделал я,
И с восходом солнышка выиграл тебя,
Не смотри так, козочка, на меня со злом,
Посчитай, обоим нам крупно повезло!
Если б карту взял еще, был бы перебор,
Нас бы рассудил тогда товарищ прокурор,
Так что ты, красавица, губочки не дуй.
Нравится - не нравится, а трохи поцелуй!
Я ж тобой не брегаю, знаючи дела,
Не с одним ты Шохою до меня была.
Ты ж моя хорошая, фонари у глаз,
Для того и туточки - развлекать чтоб нас.
Мы ж не вяжем веничков, не на то сходняк,
Что ж ты, стерва-падлочка, гонишь порожняк,
Не смотри, родимая, тигрой на меня,
Ты ж теперь, козырная, полностью моя!
Скинь-ка красно платьице, туфельки сыми,
И не надо плакаться - мы теперь свои.
Я вообще-то стройненьких обожаю баб,
С черной сигареткою на красненьких губах.
Завтра, не забыть бы, если не запью -
Родинку красивую на щечке наколю,
Подарю те светлого нижнего белья,
Будешь как жена ты мне, фифочка моя!
Заведем с тобою мы, вроде как, семью.
Все такое-прочее будет по уму,
Дернем, если хочешь ты, завтра ж в Бухару,
Если седни вечером меня не заберут.
Ты уж там, пожалуйста, к телкам не ревнуй!
А покуда тута мы - малость поцелуй.
Может, я не нравлюся? Не виляй хвостом!
Для начала - стерпится, а слюбится потом.
Заживем, бубновочка, как и все живут,
Если седни вечером меня не заберут.
Че ты ржешь, как сивая, на слова мои?
Че ты понимаешь там в воровской любви.
Ну-ка! Налей еще, голова как чан!
Тут за все заплочено и живо на топчан!
Тут за все заплочено - живо на топчан!
28. Мне тридцать три
Песня называется "Мне тридцать три". Почему называется? Потому что я не могу уже
в этом году сказать, что мне - тридцать три, потому что мне в этом году уже
будет тридцать пять...
Мне - тридцать три уже,
Я в крупном тираже,
А сам себе даю намного меньше.
Девчонка говорит:
"Какой же ты старик,
Ты лишь созрел для самых юных женщин!"
Мне только тридцать три,
На возраст не смотри!
И ты со мною запросто осталась,
Но что не говори
И как там не мудри -
Все чаще на лице моем усталость.
Мне тридцать три... Привет!
Здесь остановки нет,
И, как пластинка, в эти обороты
Кручусь до хрипоты,
Мой автостоп был ты,
Но ты ушла, включив бесповоротно.
Мне тридцать три теперь.
На счетчике потерь,
Уж не хватает цифр и от обиды
Во сне я говорю,
Зубами скрежещу,
Чтоб наяву себя потом не выдать.
Мне тридцать три с куста,
Я в возрасте Христа,
Ему куда ни шло - висел за дело -
Так легче раза в три,
А я распят внутри
И в шрамах у меня душа и тело.
Мне тридцать три, ну что ж...
Седею ни за грош,
Душа пуста - входите, ради Бога!
Вы обживетесь тут
За несколько минут,
Вот только обувь скиньте у порога!
Мне тридцать три - ура!
На пенсию пора,
А встретимся - спина моя дымится.
Признаться - подустал,
Не тот уже запал,
Но порох есть еще в пороховницах!
29. Песня без названия
Водка выпита вся и до дна,
Для тоски, вроде, нету причин.
Ты со мной, но ведь ты - одна,
Я с тобой, но и я - один.
Наши речи давно недлинны,
Наши губы, как лед, холодны,
Грусть осенняя в наших делах,
Души нам заменяют тела.
Мы воруем себя у ночей,
Вот опять загрустила свеча,
Будто чувствует - я ничей,
Будто знает что ты - ничья.
Я сейчас докурю, как всегда,
И со вздохом задую свечу.
И, целуя, скажу, про себя:
"Понимаешь, я так не хочу..."
Если речи уже недлинны,
И невмочь откровенная ночь,
Если губы, как лед, холодны -
Тут ни водкой, ни чем не помочь!
А ты подносишь мне водки стакан,
А она на губах так горчит...
И внутри - мне про самообман
Истерически кто-то кричит.
И я чувствую, день ото дня,
Что однажды и сам закричу:
"Ты прости! Не грусти! Отпусти
Ты меня! Понимаешь, я так не хочу!"
Если речи уже недлинны,
И невмочь откровенная ночь,
Если губы, как лед, холодны -
Тут ни водкой, ни чем не помочь!
30. Моя память
Сквозняки на душе, холода.
Речкой вымерзла наша любовь,
Но под толщей холодного синего льда
Жизнь пульсирует все же и вновь,
Расстояния все сократив,
И в былое всего унося,
Память сердца занозой засела в груди,
Не дает мне покоя и сна.
Что ей хрупкие талые льды
И условностей пестрая нить,
Вдь она все изгибы, изломы судьбы
Отпечатками сердца хранит.
А по ним так легко опознать
И представить на память суду.
Где же алиби взять и что можно сказать
В оправданье себе самому?
Можно в горы и к морю махнуть,
От врагов и долгов убежать,
Только память свою мне нельзя обмануть,
Ей, как солнцу, нельзя возражать.
Очень трудно бывает, когда
Сам не знаешь - куда б себя деть.
Вот опять на душе сквозняки, холода,
Лучше в прошлое мне не смотреть.
Но от тени своей не уйти
Никуда, низачто, никогда!
Где б я ни был, со мной неразлучна в пути
Память сердца, как хлеб и вода.
Не виню, не браню никого,
Что по тонкому, хрупкому льду,
Словно зек по тайге, от себя самого
Убегаю все глубже в тайгу.
Остается в надежде весна,
Как реформа душевной зимы.
А пока на душе только вьюга одна,
Холода на душе, сквозняки.
31. Песня про русского Ивана
Вот так всегда у русского Ивана:
