Диас.
Росток покачал головой.
- Нет. - Улыбка его исчезла. - Не при нашей системе. Компьютер - это
я.
- Что-о?
- Посмотрите.
Росток откинул капюшон.
Его голова была начисто лишена волос, на коже блестело несколько
вживленных контактов. Росток кивнул в сторону кабинета.
- Остальной я - там, - сказал он. - Я представляю собой лишь
человеческое воплощение... Нет, не думайте, что я - часть компьютера.
Наоборот, он составляет часть меня.
Росток снова замолчал, и очнулся, лишь когда сигарета обожгла ему
пальцы. Корабль вращался вокруг; картина Моне - солнечный свет,
запутавшийся в молодых листьях, - казалась видимой как бы в конце тоннеля.
- Рассмотрим проблему, - сказал очень тихо Росток. - К досаде
большинства, компьютеры не думают, или же думают на уровне идиота. Они
всего лишь выполняют логические операции, перетасовывая символы в
соответствии с программами. Но давным-давно уже доказано, что существует
бесчисленное число задач, которые компьютер решить не в состоянии;
например, задачи, не удовлетворяющие теореме Геделя, решаются алогичным
путем. А там, где алогичность - компьютеры бессильны.
Кроме того, как вы знаете, крупные компьютеры требуют многочисленного
обслуживающего персонала, который бы проводил такие операции, как
кодирование данных, программирование, перевод ответа в обычные понятия,
применение абстрактного решения к конкретной ситуации... Только ваш
собственный мозг способен справиться с такими вещами - потому что для
этого он и создан. К тому же, современные компьютеры - тяжелые,
громоздкие, хрупкие устройства. В них используется криотехника и прочие
ухищрения, а это влечет за собой усложнение вспомогательного оборудования.
Мозг же весит всего килограмм или около того; он надежно защищен черепом и
использует не более центнера дополнительного оборудования - ваше
собственное тело.
Я не мистик. Мне кажется нелогичным мнение, будто разум не может быть
дублирован в искусственной структуре. Но я думаю, что структура эта будет
весьма напоминать живой организм; да, так оно и будет. Жизнь располагала
миллионами лет, чтобы отработать лучшую из технологий.
Для чего же тогда использовать компьютер, если у мозга столько
преимуществ? Разумеется, для нетворческой работы. Мозг ставит задачу,
выбирая, скажем, курс, массу и маневр, - и формулирует ее в виде набора
матриц. А компьютер великолепно выполняет функцию миллиона идиотов,
выполняющих операции, необходимые для получения числового решения. Мы, как
говорят у вас, упраздняем среднего человека.
Там, в кабинете, установлен узкоспециализированный компьютер. Он
построен на основе твердо фиксированных связей, аналогичных нервным, и
предназначен для решения военно-космических задач. Это сравнительно
небольшое, простое и надежное устройство. Почему? Потому, что оно связано
с моим мозгом и управляется им.
Обслуживающий персонал здесь излишен. Мои техники готовят данные, не
переводя их в стандартный язык, он мне не нужен. И чтобы получить ответ,
мне требуется не больше времени, чем любому другому компьютеру. Но - ответ
появляется в моем сознании не в виде набора формул, а в практических
терминах и рекомендациях, превращаясь таким образом, в руководство к
действию. Люди, оборудование, мораль, долгосрочные задачи стратегии,
окончательные цели - учитывается все. Американец назвал бы это
компьютерной системой со здравым смыслом. Вы меня понимаете, капитан?
Диас довольно долго сидел неподвижно, потом выговорил:
- Да. Кажется, я понял.
Росток немного охрип. Он налил себе новую чашку чая, отпил половину,
закурил и сказал очень серьезно:
- Военные преимущества налицо. Главное я вам рассказал. Остаются
частности: что именно получается при использовании такой системы.
Получается кое-что непредвиденное, и боюсь, тут вы меня не поймете. - Он
допил чай. - Дело в том, что эти неоднократные подключения изменяют меня.
Я больше не человек. Не настоящий человек.
- Мне кажется, - рискнул Диас, - такое состояние должно
воздействовать на эмоции. Вы это чувствуете?
- Не могу объяснить, - сказал Росток, - не хватает слов. - Он
порозовел и нервно заходил по мягкой радуге ковра, заложив руки за спину и
сфокусировав взгляд на чем-то невидимом Диасу. - В принципе, эмоциональное
ощущение усилить просто. И однако... есть мифы о смертных, ставших богами.
Что они чувствовали? Мне кажется, они с трудом привыкали к дворцам, музыке
и пиршествам Олимпа. Но это было правильно, так как мало-помалу в них
рождалось новое отношение. Новый бог учился божественному пониманию. Иному
восприятию, отчужденности, сопричастности... Для этого нет слов.
Росток расхаживал взад-вперед, в движениях чувствовались энергия и
целеустремленность, а голос дрожал от скрытого волнения.
- Я управляю компьютером, - продолжал он, - но в то же время
становлюсь от него зависимым. Конечно, железо не может творить само, но в
соединении со мной... вы просто не можете себе представить скорость моего
мышления тогда... Человек до большей части оригинальных решений доходит
простым перебором вариантов. Научные гипотезы, небрежный набросок
карандашом, поэтические каракули - все они проверяются на жизненность, на
соответствие именно так. А у меня этот механический процесс воображения
ушел вниз, на уровень подсознания, которым он и порожден. Я осознаю
подсознательное. Ответ на вопрос появляется почти одновременно с вопросом,
и даже от одной мысли о нем, так как этого достаточно, чтобы подсознание
заработало и начало перебирать варианты.
Тон его стал деловым:
- Вот как получилось, что я распознал ваше намерение взорвать всех
нас, капитан. Ваш отрешенный вид выдал вас. Я угадал ваши планы и
предупредил охранников, чтобы вас стукнули в случае чего.
Он замолчал и взгляд его вдруг стал отсутствующим. Диас напрягся. Три
прыжка - и я смогу выхватить у него оружие! Нет, бесполезно. Этот Росток
вовсе не изможденный размышлениями интеллигентик. Тело под зеленым
мундиром вполне тренированное.
Диас взял сигарету.
- О' кей, - сказал он. - Что вы предлагаете?
- Для начала, - сказал Росток, повернувшись, и глаза его вспыхнули, -
Я хочу, чтобы вы поняли, что есть и вы, и я. Что есть космонавты обеих
сторон.
- Профессиональные солдаты, - пробормотал Диас смущенно. Росток ждал.
Диас глубже затянулся и, ясно понимая, что говорит не то, все-таки
добавил: - Забытые солдаты. Трудно подсчитать, сколько находится на Земле
декоративных полков, сколько парней протирает штаны по центрам управления.
Эти центры никогда не будут уничтожены. Третья мировая война была более
чем достаточной дозой ядерного безумия. Цивилизация, к счастью, уцелела, и
жизнь на Земле продлится еще какое-то время. А войну перенесли в космос.
Ожили... хм... профессионализм... старые воинские обряды и кодексы. - Он
заставил себя поднять глаза. - Какие штампы мне еще перечислить?
- Давайте предположим, что ваша сторона полностью уничтожит наши
корабли, - сказал Росток. - Что получится?
- Н-ну... это станет предметом дискуссии... чертовски интересной для
любого ученого от политики. Тотальное господство в космосе не означает
тотального господства на Земле. Одним движением пальца мы в состоянии
уничтожить все восточное полушарие. И в то же время мы не можем этого
сделать, так как вы примените тогда кобальтовые бомбы, и от западного
полушария тоже ничего не останется. Нам просто некуда будет вернуться. Но
эта ситуация невозможна. Космос слишком велик. Так много кораблей, так
много крепостей, а сражения длятся подолгу. Ни один флот не сможет до
конца уничтожить другой.
- Короче, получается вечный шах, да? - вмешался Росток. - А также -
вечная война?
- Не совсем. Возможны локальные успехи. Например, ваше отступление с
Марса, или же гибель трех наших кораблей за последний месяц при разных
обстоятельствах. Баланс сил меняется. Когда одна из сторон почувствует,
что проигрывает - она пойдет на переговоры, итог которых более-менее
благоприятен для противоположной стороны. Тем временем гонка вооружений
будет продолжаться. Возникнут новые споры, перемирие кончится. И может
быть, другой стороне на этот раз повезет больше.
- И вы думаете - такая ситуация сохранится бесконечно?
- Нет! - Диас замолчал, подумал с минуту и улыбнулся одним уголком
рта. - Сейчас идет много разговоров об авторитетной международной
организации. Единственная помеха - две культуры слишком отдалились. Они не
могут сосуществовать рядом.
- Когда-то я тоже в это верил, - сказал Росток. - Потом уверенность
эта исчезла. Мировая федерация может стать тем лозунгом, который поможет
обеим культурам выявить их сходство. Вы же знаете, что таких предложений
было более чем достаточно. Правда, ни одно из них не вышло за пределы
демагогической болтовни. И не выйдет. Поскольку, видите ли, продолжение
войны обусловлено не различием наших культур, а их сходством.
- Постойте-ка! - возмутился Диас. - Мне это не нравится!
- Ваше дело, - сказал Росток. - Я вовсе не выношу приговор. Я готов
даже допустить ваше моральное превосходство. Но замечу, что на земном шаре
живут миллиарды людей, которые не только не способны понять то, что вы
подразумеваете под свободой, но которые могут и невзлюбить ее, если вы им
ее дадите. Я говорю о технологии. Обе наши цивилизации базируются на
машинах, которые становятся все более высокоорганизованными и
производительность которых растет.
- И?
- И война является необходимостью... Подождите! Я говорю не о
"торговцах смертью", "диктатуре, нуждающейся во внешнем враге" и прочих
пропагандистских выдумках. Мне кажется, причина конфликта - в культуре.
Война должна служить выхлопным клапаном для разрушительных эмоций,
генерируемых толпой и порождаемых образом жизни, который она ведет.
Образом жизни, некогда запрограммированным эволюцией.
Вы хотя бы слышали об Л.Ф.Ричардсоне? Нет? Он жил в Англии в прошлом
веке, был квакером и ученым, ненавидел войну, и первым понял, что для
того, чтобы уничтожить явление, его необходимо клинически изучить. Он
провел несколько изумительных теоретических и статистических анализов,
которые показали, к примеру, что число насильственных смертей в неделю
приблизительно одинаково. Что несколько мелких инцидентов, что одно
большое сражение - результата один. Разве такой уж мир царил в Соединенных
Штатах и Китайской Империи в девятнадцатом веке? Разумеется, нет. Обе
страны пережили гражданскую войну и восстание Тайпинов, которые опустошили
их в той степени, в какой требовалось. Мне кажется, нет нужды углубляться
в примеры. Если надо, мы попозже поговорим об этом подробнее. Я взял
работу Ричардсона за отправную точку и попытался разобраться в проблеме
поглубже. Для начала я сообщу вам, что любое цивилизованное общество
обязано приносить в жертву определенный процент своих членов...
Диас какое-то время слушал молча, потом сказал:
- Хорошо. Временами и я думаю так же. Но вы полагаете, что мы,
космонавты - козлы отпущения?
- Именно. Ведущаяся война не угрожает планете. Но своими смертями мы
обеспечиваем жизнь Земле.
Росток вздохнул. Лицо его расслабилось.
- Магия, - сказал он, - магия слова, воплощаемая на практике. Когда
первый колдун приказывал буре утихнуть, буря, конечно, не слушалась, но
племя внимало и становилось храбрее. Однако, более близкая аналогия с нами
