- Вот этот канделябр в стиле барокко из Виланова, видите? - громко
шипел он, со все силы сжимая ее локоть. - Его похитили двести лет назад. А
здесь остаток сервиза, видите?.. Людовика шестнадцатого трогать не будем,
этот фарфор слева, видите? И все это должно быть у нас, видите сколько лет
мы только теряем?!..
Тереза попыталась вытащить локоть:
- Отпустите меня, черт, я же не сбегу! Воровать я не стану,
исключено! Можете спросить, сколько это стоит...
Михал отпустил ее локоть и спросил цену на сахарницу. Она была даже
доступной - одиннадцать тысяч франков. Тереза пересчитала в уме на
доллары, побледнела и медленно покинула магазин. На улице ей пришлось
подождать, поскольку возбужденный и взволнованный Михал остался внутри.
Появился он не скоро. Он опять схватил Терезу за локоть и широким шагом
двинулся вперед.
- Знаете, что я узнал?! Вы знаете, кто живет на вилле Капусты?!
Владелец! Владелец магазина! Антиквар! Его зовут Турелль, Август Турелль.
Я его знаю, то есть не знаю, а слышал о нем. Раз он живет на вилле Капусты
- это одна шайка, возможно, Капуста ворует для него! Он должен что-то
знать. Дома будет в семь. Он скупает наши вещи!..
Свободной рукой Тереза уцепилась за фонарь и остановила
разогнавшегося Михала.
- В таком случае, куда мы так летим?! Еще только пять! Я больше не
могу, мне надо сесть!!!..
- Что?.. А, действительно... Ну хорошо, можем где-нибудь присесть...
В семь вечера месье Турелль оказался дома и очень вежливо принял
нежданных гостей, что страшно удивило Терезу, поскольку нанесение визитов
без приглашения было для нее дурным и недопустимым поступком. О Джоне
Капусте он рассказал не много, хотя от знакомства с ним отказаться не мог,
поскольку жил в его вилле. Он даже признался, что да, месье Капуста был
здесь вчера, но уже уехал обратно в Париж, а где его можно найти, например
завтра, он не знает. Месье Капуста ведет очень подвижный образ жизни. Ему
очень жаль, что он ничем не может помочь. Вряд ли этот визит дал хоть
какую-то пользу, если бы не помощь мертвых предметов. Внутренне убранство
виллы представляло собой музей, о каком Михал не мог и мечтать. В первое
же мгновение он высмотрел все, что было украдено в Польше после первой
мировой войны и теперь украшало стены и витрины. Вдруг он не выдержал,
остановил соболезнования месье Турелля и внезапно объявил ему, что тот
скупает краденное. Скупает, наверняка, у Джона Капусты, и он, Михал, знает
об этом точно. Он удивляется необычайному легкомыслию месье Турелля,
который выставляет эти предметы публично.
Сначала у месье Турелля отнялась речь, потом он обиженно ответил на
клевету. С этого момента Тереза перестала принимать участие в беседе,
поскольку ни у кого не было времени на объяснения. Михал хладнокровно
показал пальцем на вазу семнадцатого века, которая не так давно и отнюдь
не легально покинула страну. Месье Турелль немного покраснел. Вооруженный
своими нетривиальными знаниями, Михал отправился в обход по коллекции,
обнаруживая все новые шедевры сомнительного происхождения. Месье Турелль
потерял остатки вежливости и стал проявлять все более живые эмоции,
выкрикивая что-то про срок давности. Михал немного запутанно отвечал
строчками законов, касающихся возвращения украденных произведений
искусства. Месье Турелль с яростью схватил серебряный кубок, принадлежащий
когда-то Зигмунту Августу, и стал ехидно интересоваться, не должно ли и
это вернуться как краденное. Помня о начинаниях королевы Боны, Михал
пламенно подтвердил. Месье Турелля хватил удар.
Эффект этой авантюры оказался неожиданным. Разнервничавшийся до
бессознательного состояния месье Турелль, вместо того, чтобы выбросить из
дома невоспитанного молокососа, ни с того ни с сего предал своего хозяина.
Этого Капусты с него уже хватит, он давно подозревал, что он мошенник и
аферист, он больше не хочет с ним связываться, ничего сомнительного у него
больше не покупает и завтра же заплатит ему наличными за эту виллу. Свою
добычу Капуста продает перекупщику в Париже, там и надо искать свои
краденные вещи! Но не здесь, не у него, порядочного человека!
При упоминании о перекупщике из Парижа, Михал отцепился от наследства
королевы Боны. Ослабший месье Турелль без сопротивления дал его адрес. Это
был некий месье Шарль, то есть по-польски просто Кароль. Правда адрес
выглядел немного неточно. Месье Турелль помнил название улицы, но не
помнил номера дома, это должен быть просто желтый домик с балкончиками по
нечетной стороне улицы. Фамилии пана Кароля месье Турелль тоже не дал,
утверждая, что в тех кругах пользуются исключительно именем, зато охотно
описал его.
Таким образом появился новый человек, которого предстояло поймать.
Джон Капуста был неуловим, привратница в его доме утверждала, что его нет
и вообще не было, пан Кароль оставался последним спасательным средством.
Он должен был что-то знать! С упрямой надеждой Михал отправился на охоту.
Улица оказалась чертовски длинной, желтые дома стояли почти на каждом
шагу, а именем Кароль пользовался без малого каждый второй представитель
мужского пола. Несколько помогало описание, сразу отсеивающее все толстых,
больших, полностью лысых и косых, дополнительной трудностью было то, что
Михал не имел понятия, как узнать перекупщика. После дипломатических
расспросов с него рекой тек пот, а Тереза, в разных кафе ожидающая
результатов, от одного его вида начинала все больше нервничать.
- А как вы его собственно ищете? - неуверенно спросила она, когда
Михал решил минутку отдохнуть. - О чем вы спрашиваете?
- По-разному. В основном я хочу продать иконы. Я придумал самые
редкие и очень дешево, нет перекупщика, который бы на это не клюнул.
Хорошо, что я не был в Советском Союзе уже восемь лет, а то бы меня начали
подозревать...
Тереза глубоко задумалась:
- Попробуйте покупать, - посоветовала она. - У него как раз может не
быть денег.
- На такие иконы он бы нашел. Ну, ладно, попробую покупать...
Только поздним вечером промелькнула искра надежды. У портного с
первого этажа, полностью выложившийся Михал узнал, что да, в этом доме
живет месье Шарль. Портной тоже живет здесь и знает его уже много лет. Он
описал внешность: лысеющий, мелкий брюнетик, худой, с большим носом. У
него есть лакей.
- Что есть? - спросил удивленный Михал.
- Лакей. Да, теперь это редкость, и тем не менее у него есть. Он
может себе позволить. Живет он во флигеле, в квартире четырнадцать.
Тереза опять осталась ждать в ближайшем кафе.
Наполнившись решительности, но немного сбитый с толку лакеем, Михал
отправился на разведку. Двери под номером 14 открыло настоящее чудовище.
Громадный мужик похожий на быка, могучий, с бандитской челюстью, в рубашке
и полосатом камзоле. Несомненно это и был лакей. Без всякого сопротивления
он подтвердил наличие пана Кароля и провел гостя в дом.
Стоя посреди комнаты и осматриваясь, Михал с легким беспокойством
отметил отсутствие каких-либо следов перекупческой деятельности владельца
в области антиквариата. Обстановка была абсолютно современной, элегантной
и даже шикарной. Это несколько утешало, поскольку предыдущие посещения не
свидетельствовали о состоятельности владельцев. Здесь хоть было видно, что
у хозяина водятся деньги, Михал начал сомневаться, с чем к нему обратиться
с куплей или с продажей. Прежде чем он принял решение, появился пан
Кароль.
- Я вас слушаю, - вежливо сказал он. - Чем могу служить? Сразу
предупреждаю, у меня много работы и я даю большие сроки, особенно если это
касается рыбы.
От этой рыбы Михал первоначально одурел:
- Нет, не рыбу... Я хотел... То есть, я надеялся...
- Я надеюсь, это свежее?
- Не знаю... Что свежее?..
- Ваш объект. Что у вас? Животное? Птица?
- Нет у меня никакой птицы, - сказал Михал которому пришло в голову,
что пан Кароль пользуется каким-то кодом. - Меня прислал Джон Капуста.
- Пан Джон Капуста? - задумался пан Кароль. - Не припомню. А что он у
меня набивал?
Начиная с этого момента, несколько минут, они разговаривали, как гусь
с поросенком. Пан Кароль с непробиваемой вежливостью упорно придерживался
фауны, а Михал прицепился к Джону Капусте. Он описал его внешний вид,
настаивая на том, что Джон Капуста приносил сюда разные вещи, которые он
хотел бы получить. Цена безразлична. В конце-концов пан Кароль вспомнил
такого клиента:
- Ах, да, - радостно произнес он. - Уже знаю. У него был индюк.
Прекрасный экземпляр. Но он его уже забрал.
Михал молчал, потеряв возможность пользоваться голосом. Пан Кароль
задумчиво присматривался к нему и интенсивно размышлял.
- Вы хотите у меня что-нибудь купить? - вскоре спросил он. - У вас
нет своего объекта и вы хотите купить что-нибудь готовое?
Внезапный проблеск надежды вернул Михалу отбитые индюком способности.
Он моментально согласился и зацепился за желание что-нибудь купить, причем
хотел покупать только вещи оставшиеся от пана Капусты. Пан Кароль,
присматриваясь к нему, все чаще задумывался. Михал уже понял, что владелец
квартиры имеет что-то общее с набивкой различных созданий, но душа его
ощущала здесь второе дно. Всей глубиной своего естества он чувствовал, что
напал на след, и решил оставаться у пана Кароля до тех пор, пока с ним не
договорится. Пусть даже неделю, а Тереза в кафе может делать что хочет!
- По-моему вы хотите купить какие-то декоративные предметы, какие-то
произведения искусства, - с вежливым пониманием произнес пан Кароль. -
Почему бы вам не пойти прямо в соответствующий магазин?
- Но у вас же лучше, - ни секунды не раздумывая ответил Михал.
Пан Кароль вздохнул:
- Я покупатель, - печально сообщил он. - И одновременно таксидермист,
но вижу, что это вас не интересует. Конечно, у меня есть разные вещи, как
и у каждого, кто любит окружать себя красивыми предметами. Если вы так
хотите купить что-то именно у меня, может я и продам за соответствующую
цену. Без существенной причины, поймите меня, я не отдаю то, что доставал
для себя.
Михал ощутил себя на правильном пути. Он пожелал посмотреть эти
красивые предметы, и пан Кароль, еще раз вздохнув, повел его в другую
комнату. Михал поспешно составил смутный и хаотичный план - держаться за
Джона Капусту, с надеждой, что пан Кароль в конце-концов проговорится, но
из этого плана ничего не получилось. От вида, открывшегося в следующем
помещении, у Михала окончательно отнялись речь и разум. Стенные полки,
стеллажи, столы и пол заполняли существа несомненно похожие на животных,
но раскрашенные так, что спирало дыхание. Ядовито-зеленый медведь
соседствовал с фиолетово-золотистым тапиром, через пол комнаты растянулся
ультрамариновый питон, угол занимало целое стадо ехидн, большей частью
радужно-крапчатых. Назойливость колористики подкреплялась поразительным
количеством райских птиц. Увидев ошеломление на лице гостя, пан Кароль
вежливо сообщил, что его клиенты трактуют свои трофеи как колористические
декорации, а ему все равно - он красит так, как им хочется. Отсюда и
пестрые ехидны, голубые змеи и все остальное. Колористические запросы
клиентов удовлетворяют только райские птицы, цвета которых обогащать не
требуется.
Он погладил хохолок лимонно-синего попугая и пригласил Михала в более
личные помещения, обставленные слегка по-другому. При виде Мурильо на
стене и Бенвенуто Челлини на камине Михал немного остыл, но все еще был не
в своей тарелке, тем более, что под потолком висела гигантская треска в
оранжевый горошек. Эта треска и решила дело.
