- это виденное мною на лентах и то, что мне сообщили. Они не более "я",
чем, например, вы".
Зухен, держа у самого рта прибор приема-передачи: "Следовательно, вы
упорствуете в утверждении, что были множественной личностью и потому
невиновны по причине умопомешательства?"
Кэрд, отклоняя голову, дабы прибор не втиснулся ему в рот: "Согласно
научному определению этого термина я не был множественной личностью и
никогда не являлся душевнобольные".
Зухен: "Не поясните ли вы нашим зрителям ваши слова?"
Кэрд: "Пожалуйста".
Зухен с неподвижной улыбкой, очевидно отзывая свою просьбу: "Каковы
ваши планы на будущее?"
Кэрд: "Планы никогда не обращены в прошлое. Напротив - всегда в
будущее. Я обратился по поводу работы в качестве больничного санитара и
надеюсь ее получить. В будущем я могу поступить в медицинскую школу и
пытаться получить степень доктора медицины. Больше мне нечего сказать.
Многое зависит..."
Зухен: "Зависит от чего?"
Кэрд: "Зависит от того, насколько люди обеспокоены деяниями моих
прошлых персон".
Зухен: "Почему вы хотите стать больничным санитаром?"
Кэрд: "В этом мире столько страданий, боли и безнадежности! Я желал
бы помочь хоть немного облегчить их".
Зухен: "Хотите творить добро?"
Кэрд: "А разве не все это желают?"
Зухен, улыбка которой сменилась злым выражением лица: "Конечно. Не
острите. Гражданин Кэрд, и не будьте столь самоуверенны. Вы хотите
возместить обществу ущерб за совершенные преступления?"
Кэрд: "Подавитесь дерьмом. Гражданка Зухен. Вы упорно продолжаете
вести себя как ослиная задница. Пытаетесь взбесить меня? Добиваетесь,
чтобы я подал на вас жалобу за намеренную провокацию? Я предпочел бы
обратиться с заявлением по поводу вашей глупости, но это не законное
основание".
Зухен: "Гражданин Кэрд, я выполняю свою работу".
Кэрд: "Притом очень плохо, как мне представляется".
Зухен: "Вы поступаете как смутьян и вииди. Гражданин Кэрд. У нас есть
сообщения, что вы сделались очень заботливым и сострадательным человеком,
но ваше поведение никоим образом не соответствует этому".
Кэрд: "Мне надо работать. Нет желания тратить время на болтовню с
людьми, которые даже не делают попытки понять меня и задают тупые вопросы.
Я не желаю, чтобы бездельники надоедали мне, расспрашивая, что делало мое
тело - мое тело, не я - исключительно ради того, чтобы удовлетворить
терзающее их любопытство. Вам несомненно известна моя история.
Правительство снабдило. Но если вы не делаете свою работу дома - это не
моя вина. Интервью закончено.
30
Уже через пятнадцать минут он покинул здание и вышел на 12-ю Авеню.
Автобусом доехал до Западной 14-й улицы и пересел в другой автобус и
пересек весь город - до 1-й Авеню и 14-й Восточной. Улицы заполняли
велосипедисты, электромотоциклисты, автобусы. Встречались патрульные
машины органиков. Вид хорошо знакомых улиц пробудил воспоминания. С ранцем
и небольшим чемоданом он прошагал в северном направлении к центру
огромного Стейвесант Таун Билдинг [Петер Стейвесант (1592-1672),
губернатор в голландской колонии в Северной Америке; увековечен в
сатирической хронике В.Ирвинга "История Нью-Йорка" (1809)].
Дом этот имел всего четыре этажа. Башни-небоскребы, которыми
выделялся древний Манхэттен, были снесены тысячелетия назад.
Вспотев на раннем утреннем солнце, Кэрд вошел в комплексное строение,
разыскал центральные офисы руководителей блоков и был направлен в квартиру
на втором этаже. Вставил идентификационную карту в прорезь двери - дверь
покорно скрылась в нише. Выпив стакан воды, он осмотрел помещение. Оно
оказалось чистым, насколько можно ожидать от квартиры в районе вииди. Кэрд
принял душ, надел чистую блузу и килт и отправился в офис местного
руководителя блока для формальной регистрации. Секретарь явно смотрел его
последнее интервью. Он не произнес ни слова, но хихикнул, когда Кэрд
назвался. Проделав привычную операцию с идентификационной картой Кэрда, он
прочитал данные на настольном экране.
Возвращая карту Кэрду он сказал:
- Гетеросексуал. Стыдно.
- Жизнь полна разочарований, - заметил Кэрд улыбаясь.
- И избитых фраз тоже.
- И остроумной болтовни, мешающей содержательным передачам.
- Боже мой, я этого не переношу! - вскипел секретарь. -
Содержательных передач - я подразумеваю. От них всегда одни беспокойства!
- Человек рожден для волнений, как искры рождены взлетать вверх.
- Как справедливо. Это не из шоу "Доброе утро, Вторник!"?
- Не знаю, откуда это, - сказал Кэрд. - Превосходный денек.
- Я здесь до 4:30. День практически кончается.
Кэрд спустился по лестнице, миновал длинные коридоры и через
вестибюль и улицу - к четырехблочной больнице - к "Госпиталю Высокой
Памяти". Он представился в офисе найма; ему предложили явиться утром
следующего Вторника в первый учебный класс для санитаров. Потом Кэрд
разыскал в здешнем блоке таверну "Семь мудрецов" и вошел. Внутри было
просторно и темновато, однако посетителей больше, чем можно найти в
заведении фешенебельного района в это время дня. Большинство здешних
жителей получали минимальное прожиточное пособие - МПП, но имели работу с
неполным днем. Если они зарабатывали кредитов больше определенной шкалы,
то теряли право на пособие. И все старались не дотягивать до лимита. Кэрд
же стремился получить работу на полный день и потому не мог считаться
истинным вииди. Или как их еще называли - миппом.
Пьяницы выразительно осматривали его. Не гэнк ли, переодетый в
гражданское? Кэрд втолкнул карту в прорезь бара и заказал пиво. Бармен,
увидев на экране идентификационную карту и количество кредитов, вскричал:
"Эй! Гражданин Кэрд! Я видел интервью. Добро пожаловать".
Посидев немного, невольно наслушавшись разговоров завсегдатаев, Кэрд
вернулся к себе в квартиру. Ему не очень-то по душе было одиночество этого
вечера. Непреодолимое желание общаться с другими людьми не покидало его и,
наверно, никогда не оставит. С другой стороны, ему попросту не хватало
дела. Кэрд вызвал на экран программу местных мероприятий и отметил про
себя встречу с руководителями блоков в семь часов. Приглашались жители. Он
совсем не знает здешней обстановки - вот и случай ознакомиться. Вообще
посещение подобных встреч являлось обязанностью граждан. Однако было
замечено, что вииди, покуда на них не поступали жалобы, обычно
игнорировали встречи. Да и тогда старались первыми представить кляузу
местному руководителю. Пусть себе разбирается.
В личном шкафу не оказалось ничего съестного. Ознакомившись на
дисплее с ассортиментом продуктов в местном магазине, Кэрд отправился туда
и купил кое-что, да и складную тележку заодно. С тележкой, нагруженной
стоунированными продуктами и свежими фруктами и овощами, он поднялся на
лифте на площадку своей квартиры. Едва он успел дестоунировать продукты и
приготовить в микроволновой печи свой обед, как раздался громкий звонок и
оранжевые буквы настенного дисплея сообщили, что его вызывают. Полагая,
что это, наверно, гэнк проверяет его, Кэрд кодом включил видео-аудио
систему. Молодая, хорошо одетая женщина, привлекательная, несмотря на
остроносость, смотрела с дисплея.
Чуть запинаясь, она сказала:
- Папа?
- Джефферсон Сервантес Кэрд, - ответил он. - Должно быть, вы...
Что-то было в ней знакомое. Потом он вспомнил. Он видел ее на лентах
в реабилитационном центре. Это Ариэль Шадиа Кэрд - его единственная дочь.
- Я знаю твое имя. Я хотел бы сказать - помню тебя, Ариэль, но - увы.
Прости меня.
- Мне все известно, - сказала Ариэль. - Как бы то ни было я хотела
видеть тебя. Сейчас. Могу ли я войти?
- Не смею отказать тебе. Но боюсь, ты будешь сильно разочарована. Не
надеюсь, что ты сможешь расшевелить во мне воспоминания о тебе. Напрасная
трата сил.
- Я ненадолго. Пробуду минут двадцать.
Из ее идентификационной карты, которую он запросил на экран, Кэрд
узнал, что она изучала историю в университете Восточного Гарлема. Она
приехала на подземке из Ист-сайда, выйдя из блока в районе Стейвесант. Это
поведала ему карта транспортных средств, которую он вызвал на экран.
Кэрд нервничал. Слезы поползли по его щекам, едва ее образ исчез с
экрана. Он ничего не мог изменить, хотя мог сказать ей, что любит ее. Но
любовь эта была лишь проявлением гуманности. Он просто не ведал любви отца
к дочери. Вряд ли он сможет заново научиться этому чувству - если когда-то
и обладал им. Для этого необходимо постоянное и тесное общение с ней,
которое и созидало бы его любовь. Но жили они в отдалении, а профессии их
столь различны, и видеться они сумеют крайне редко.
Ей понадобилась незаурядная смелость для этого визита. Большинство
людей избегали Кэрда, узнав кто он. Кэрд пребывал под постоянным
неослабным наблюдением - в этом нет сомнения. Наверняка органики
имплантировали в его тело передатчик, хотя это и было противозаконно.
Пусть мощность передатчика невелика - их детекторы-усилители точно укажут
его местонахождение в любое время. До сей поры Кэрд еще не заметил живой
слежки за собой, но не сомневался, что агенты тенью ходят за ним. Кэрд
избрал для проживания район вииди, потому что большинству его обитателей
дела нет до того, что власти считают его опасным. На деле они даже будут
рады этому, станут восторгаться Кэрдом. Они редко дружили с кем-то не из
своей среды да и гэнки за такое не хвалят.
Кэрд предполагал, что Ариэль тщательно изучали, подвергали проверке
под ТИ - все потому, что она была его дочерью. Ариэль оказалась совсем не
причастной к его делам и ничего конкретно не знала о его криминальной
активности. Но она понимала, что властям не понравится, если она
возобновит отношения с ним.
Что он мог для нее сделать? Почти ничего. Кэрд хотел бы как-то
облегчить ее печаль от потери отца - по существу он был для нее мертв, -
но мог быть ей лишь другом и сочувствующим.
Кэрд дестоунировал полкварты лимонада и несколько кубиков льда.
Потягивая напиток в гостиной, он следил за новостями на экране. Показывали
его интервью с Зухен, и он склонялся к мысли, что и в самом деле вел себя
как дерьмо.
В низу экрана появился текст: МНЕНИЯ РЕПОРТЕРА НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО
ОТРАЖАЮТ ПОЗИЦИЮ ОФИЦИАЛЬНЫХ ВЛАСТЕЙ ИЛИ АДМИНИСТРАЦИИ, ПОКА ОНА НЕ
ПОДТВЕРЖДЕНА.
Затем последовало что-то о близком завершении строительства
искусственной речной системы в Южной Аравии. Внимание его обратилось к
экрану, когда прервалась передача новостей. Диктор объявил, что Мировой
Совет получил результаты референдума среди населения содружества об
отношении к отмене системы Новой Эры. Вопреки ожиданиям, на которые влиял
неофициальный подсчет голосов, за отмену существующей системы высказалось
большинство. Данные о числе жителей Земли проверены и уточнены. Официально
подтверждается, что численность населения составляет два миллиарда
человек. Из одного миллиарда допущенных к голосованию пятьдесят миллионов
не воспользовались своим правом. Таким образом, за крушение системы
высказалось более шестисот тридцати трех миллионов человек - большинство в
две трети.
- Народ сказал свое слово! - заявил диктор с возбуждением большим,
чем следовало бы профессионалу. - Конечно, референдум - всего лишь
необязывающее привлечение внимания Мирового Совета к высказанному желанию
масс. На вопрос высших руководителей службы новостей шеф пресс-секретарей
