В раздевалке девушки натягивали плащи и говорили, что встретятся друг с
дружкой завтра на мессе. Мэдж Даудинг торопилась. "Все хорошо, Брайди?" -
спросила Пэтти Берн, и Брайди ответила, что да, все хорошо. Она улыбнулась
Пэтти Берн и подумала: неужели наступит день, и эта девчонка тоже решит,
что превратилась в посмешище для придорожного танцзала.
"До свиданья", - сказала Брайди, и девушки, все еще болтавшие между
собой, крикнули ей до свиданья. Выйдя из раздевалки, она на минутку
замешкалась. Мистер Дуайер наводил в зале порядок, собирал с пола
лимонадные бутылки и расставлял стулья в ровную линию. Его жена подтирала
шваброй пол. "До свиданья, Брайди", - сказал он. "До свиданья, Брайди", -
сказала его жена.
Они зажгли люминесцентные лампы, чтобы удобнее было убирать. В ярком
свете голубые стены танцзала выглядели блеклыми; там, где мужчины обычно
прислонялись головами, темнели пятна, в нескольких местах были выцарапаны
имена, инициалы и пронзенные стрелами сердца. Хрустальную люстру погасили
- ее свет только мешал люминесцентному - и стало заметно, что многие
плафоны треснули или разбиты.
"До свиданья", - сказала Брайди Дуайерам. Она вышла через розовую дверь
и спустилась по трем бетонным ступенькам на посыпанную гравием площадку.
Люди толклись на ней небольшими группами, болтая друг с другом и опираясь
на велосипеды. Тарахтели двигатели машин.
"До свиданья, Брайди", - сказал Дано Райан.
"До свиданья, Дано", - сказала она.
Она двинулась через площадку к велосипеду, слушая, как мистер Малони
говорит у нее за спиной, что как бы то ни было, а цементная фабрика -
очень полезная вещь для Килмэло. Она услышала хлопок, и поняла, что это
мистер Свентон закрыл дверцу машины мистера Малони, потому что он всегда
закрывает ее с таким громким стуком.
Когда она подошла к своему велосипеду, одновременно хлопнули еще две
дверцы, включился мотор и зажглись фары. Она потрогала оба колеса и
убедилась, что они не спущены. Колеса машины мистера Малони зашуршали о
гравий, потом звук стал тише, машина выехала на асфальт.
"До свиданья, Брайди", - окликнул кто-то, и она ответила, толкая
велосипед в сторону дороги.
"Можно, я проеду с тобой немного?" - спросил Бозер Эган.
Они поехали рядом, и когда добрались до крутого подъема, где нужно было
слезать на землю, она оглянулась и посмотрела издалека на четыре цветных
лампы, освещавшие снаружи фасад танцзала "Романтика". Пока она смотрела,
лампы погасли, и она представила, как мистер Дуайер опускает металлическую
сетку над входом и запирает на ней замок. Его жена ждет его, наверное, с
субботней выручкой на переднем сиденье машины.
"Знаешь что, Брайди?" - сказал Бозер Эган. - "Ты никогда так хорошо не
выглядела, как сегодня." - Он достал из кармана пиджака маленькую бутылку
виски.
Вытащил пробку, отпил немного и протянул ей. Она тоже сделала глоток.
"Конечно, почему бы и нет", - удивился он: прежде она никогда с ним не
выпивала.
Неприятный вкус, заключила Брайди: с этим вкусом она была едва знакома,
лишь пару раз она пыталась вылечить с помощью виски зубную боль. "Это тебе
не повредит," - сказал Бозер Эган, снова протягивая бутылку к ее губам.
Она отвела его руку, неожиданно решив, что позволяет ему слишком много.
Она гораздо пристальнее, чем раньше, смотрела, как он пьет. Он всегда
будет пить, подумала она. Он будет лениво и бесцельно сидеть в кухне с
газетой. Он потратит все деньги и купит с третих рук подержанную машину
только для того, чтобы ездить по торговым дням в городские пивные.
"Она долго не протянет", - сказал Бозер Эган, имея в виду свою мать.
"Максимум два года, так я думаю." Он забросил в канаву пустую бутылку и
зажег сигарету.
Они толкали велосипеды в гору. Он сказал:
"Когда она умрет, Брайди, я продам это чертово место. Я продам всех
свиней вместе со всем их мусором." Он замолчал, чтобы затянуться. Втянул в
себя дым и с шумом его выдохнул. "А деньги я смогу вложить в какое-нибудь
другое место, а, Брайди?"
Они подошли к воротам слева от дороги и, не сговариваясь, прислонили
велосипеды к стойкам. Он стал взбираться на холм, и она за ним. "Посидим,
Брайди?" - предложил он так, словно эта идея только сейчас пришла ему в
голову, и они вовсе не для того карабкались в гору.
"Мы можем вложить деньги, например в твою ферму," - сказал он, опуская
правую руку ей на плечо. "Давай поцелуемся, Брайди." Он стал целовать ее,
сильно впиваясь зубами. Когда его мать умрет, он продаст ферму и спустит
все деньги в городе. После этого он решит жениться, потому что ему некуда
будет деться, и потому что ему понадобится камин, у которого можно сидеть,
и женщина, которая будет готовить ему обеды. Он снова поцеловал ее, губы у
него были горячими, и она чувствовала, как пот стекает по его щекам. "Ну,
ты хорошо целуешься", - сказал он.
Она встала, сказала, что пора идти, и они спустились обратно к воротам.
"Ничего нет лучше субботы", - сказал он. - "До свиданья, Брайди."
Он сел на велосипед и покатился с горы, а она продолжала толкать свой
наверх.
Она ехала сквозь ночь, как ездила все субботние ночи много лет подряд,
и как никогда больше не будет ездить снова. Она будет ждать, пока Бозер
Эган не отыщет ее, когда умрет его мать. Ее отец к тому времени, наверное,
тоже умрет. Она выйдет замуж за Бозера Эгана, потому что ей будет слишком
тоскливо одной на ферме.
