ней?
Девушка посмотрела на него и заговорила, повернувшись к мертвой
птице.
- Хоугхтон Сум самый противный человек из всех, кого я знаю. Надеюсь,
он умрет. Он никогда не избавится от своего гнилого детства. Постаревший,
противный мальчишка - враг людей. Мы никогда не знали, каким он может
быть. И если бы ты, Род сто пятьдесят первый, немного отвлекся от своих
проблем, то помнил бы, кто я такая.
- Кто же ты на самом деле? - удивившись, сказал Род.
- Я - Дочь того Отца.
- И что? - спросил Род. - Все девочки такие же.
- Значит ты никогда ничего не знал обо мне. Я - Дочь того Отца из
"Песни Дочери Отца".
- Я никогда не слышал ее.
Лавиния посмотрела на Рода. На глазах у нее навернулись слезы.
- Тогда послушай. Я спою ее тебе сейчас. Все это - правда, правда,
правда...
Ты не знаешь, на что похож наш мир.
И надеюсь, ты не узнаешь.
Мое сердце трепещет от звона лир,
Но меня ты никак не обманешь.
Моя жена сошла с ума.
Я любил ее, подарил ей кольцо,
И она носила его...
Родила мне детей, а потом, а потом...
Не осталось любви. Ничего...
Моя жена сошла с ума.
И теперь она живет не со мной,
Обезумев и постарев.
Я ее боюсь, и ей горько одной,
И любви между нами нет.
Моя жена сошла с ума.
Ты не знаешь на что похож наш мир.
Война не спалит его.
Отгремел твоей жизни прекрасный пир,
Молнии выжгли его.
Моя жена сошла с ума.
- Я вижу, ты слышал ее тоже, - вздохнула она. - Так мой отец написал.
О моей матери. О моей матери!
- Ах, Лавиния, - сказал Род. - Извини. Я никогда не думал, что это
имеет к тебе какое-то отношение. И ты моя троюродная или четвероюродная
сестра. Но, Лавиния, тут что-то не так. Как могла твоя мама сойти с ума,
если она на прошлой неделе была в моем доме и выглядела так хорошо?
- Она никогда не сходила с ума, - сказала Лавиния. - Это - мой отец
сошел с ума. Он сочинил эту жестокую песню о моей матери, чтобы досадить
соседям. Он мог выбрать Хихикающую Комнату, чтобы умереть или отправиться
в какое-нибудь тошнотворное место, и жить там бессмертным и безумным.
Сейчас он так и делал. А Очсек, Очсек угрожал вернуть его родственникам,
если я не стану делать то, что он хочет. Ты думаешь, я забуду это? После
всего? После того как люди поют эту ужасную песню с тех пор как я себя
помню? Ты удивлен, что я знаю об этом?
Род кивнул.
Проблемы Лавинии потрясли его, но у него самого были неприятности.
Солнце никогда не пылало над Норстралией, но Род неожиданно
почувствовал жажду и ему стало жарко. Род хотел спать и удивлялся
опасностям, которые окружали его.
Лавиния встала рядом с ним на колени.
- Прикрой глаза, Род. Я стану тихо "гаварить", так чтобы никто не
услышал кроме Билла и Хоппера на твоей ферме. Когда они придут, мы
спрячемся днем, а ночью сможем добраться до твоего компьютера и спрятаться
там. Я попрошу их принести поесть.
Она заколебалась.
- И, Род?
- Да? - спросил он.
- Забудь обо мне.
- Почему?
- Из-за моих неприятностей, - с раскаянием сказала она.
- Сейчас у меня самого много проблем, - сказал он. - Давай не
обвинять друг друга, но ради овец, дай мне поспать.
Он погрузился в сон, а она сидела рядом с ним, насвистывая громкую,
чистую мелодию. Она долго-долго тянула каждую ноту. Род знал некоторых
людей, особенно женщин, которые насвистывали, когда пытались
сконцентрироваться на телепатическом "гаварении".
Род, прежде чем уснуть, посмотрел на нее. Он увидел, что глаза
Лавинии глубокой, странной синевы. Они безумно походили на далекие небеса
самой Старой Земли.
Род уснул и во сне почувствовал, что его несут.
Руки, которые несли его, казались дружелюбными, и Род погрузился в
глубокий... глубочайший сон без сновидений.
8. СНЗ-ДЕНЬГИ, ГИД-ДЕНЬГИ
Когда, наконец, Род проснулся, он почувствовал, что его раненное
плечо туго забинтованно. Раненная рука пульсировала. Род чувствовал
слабость, потому что боль усилилась и он временами терял сознание.
Бормотание голосов?
Не было на всей Старой Северной Австралии места, где бормочут голоса.
Люди сидели вокруг и "гаварили" друг с другом, "слишали" ответы не
произнося ни одного звука. Телепатия давала возможность яркого и быстрого
общения. Чтобы мысли беседующих не разбегались и были установлены
соответствующие телепатические щиты так, чтобы беседа производила эффект
разговора шепотом.
Но тут звучали голоса. Голоса. Много голосов.
И запах был другой. Воздух был влажным... роскошно, экстравагантно
влажным, словно скупец загнал бурю с дождем в свою хижину!
Атмосфера напоминала атмосферу в трейлере Сада Смерти.
Проснувшись, Род увидел Лавинию, которая пела странную песню. Он
слышал ее раньше, она была сильно навязчивой, имела мучительно
однообразную мелодию. Лавиния пела, и звучало это вроде одного из тех
сверхъестественных плачей, который его народ пел, оплакивая
экспериментальную группу на покинутой планете Рай-7. Судьба этой группы
людей оказалась ужасной.
Жив ли кто или все мертвы
на озере серо-зеленом?
Небо голубое, но нет синевы
над старым, высоким кленом.
Огромный клен и маленький дом
на озере серо-зеленом,
И девицы нет в доме под окном
под старым, высоким кленом.
Глаза Рода открылись. И в самом деле пела Лавиния. Род видел ее
уголком глаза. Тут не было дома. Тут была коробка, больница, тюрьма,
корабль, пещера или крепость. Обстановка казалась механизированной и
роскошной. Свет - искусственный, цветом почти как жемчуг. Из задних
комнат, доносился шум, словно чужеродные машины освобождали силу для
целей, которые законы Норстралии запрещали достичь чистым лицам.
Повелитель Красная Дама склонился над Родом. Фантастический человек
нарушил песню, нараспев произнеся:
Зажги фонарь...
Зажги фонарь...
Зажги фонарь,
а вот и мы идем!
Когда он увидел очевидные признаки того, что Род сбит с толку, он
взорвался смехом.
- Это самая древняя песня из тех, что вы слышали, мой мальчик. Это
докосмическая песня. Ее пели, когда корабли напоминали большие железные
дома. Они плавали по воде и сражались друг с другом. Мы ждали, когда вы
проснетесь.
- Воды, - сказал Род. - Пожалуйста, дайте мне воды. Почему вы все
говорите?
- Воды! - закричал Повелитель Красная Дама кому-то за своей спиной.
Его резкое, тонкое лицо горело от возбуждения, когда он повернулся к Роду.
- Мы говорим, потому что я включил зуммер. Если люди на корабле
разговаривают вслух, им намного веселее.
- На корабле? - переспросил Род, потянувшись к чашке ледяной воды,
которую протянула ему чья-то рука.
- Это - мой корабль, Господин и Собственник Род Мак-Бэн сто пятьдесят
первый. Земной корабль. Я вызвал его с орбиты и посадил тут с позволения
Государства. Конечно, они не знают, что вы на борту. Они не обнаружат
правду, потому что мое Робото-гуманоидное Мозговое Дефазовое Устройство
осталось там. Никто не догадается, не додумается, а кто телепатически
попытается проникнуть на это судно, не получит ничего, кроме головной
боли.
- Откуда вы взялись? - спросил Род. - Что происходит?
- Все в свое время, - ответил Повелитель Красная Дама. - Давайте
вначале я расскажу вам предысторию. Вы знаете этих людей, - он махнул в
сторону собравшейся группы.
Лавиния сидела держа Рода за руку. Билл и Хоппер с их начальницей
Элеанор и с теткой Рода Дорис выглядели странно, так как сидели на низкой,
мягкой, роскошной земной мебели. Они все маленькими глотками потягивали
какую-то земную выпивку цвета, которого Род никогда раньше не видел.
Выражение их лиц было различным. Билл выглядел успокоенным, Хоппер -
счастливым, тетя Дорис - полностью смущенной. Лавиния выглядела так,
словно любовалась сама собой.
- И потом здесь... - продолжал Повелитель Красная Дама.
Человек на которого он показал, мог и не быть человеком. Он полностью
напоминал людей Норстралии, но был гигантом. Существа такого рода не
выходили из Сада Смерти.
- К вашим услугам, - сказал гигант почти трехметрового роста.
Казалось, если он встанет в полный рост, то ударится головой в потолок. -
Я - Дональд Дамфри Хордерн Энтони Гарвуд Гаинес Вентворт четырнадцатого
поколения, Господин и Собственник Мак-Бэн, военный хирург. К вашим
услугам, сэр!
- Но это - тайна. Хирург не работает ни на кого, только на
правительство.
- Я работаю на Земное Правительство, - сказал Вентворт-гигант. Лицо
его расплылось в широченной улыбке.
- И я вместе с ним, - продолжал Повелитель Красная Дама. - Мы оба
инструменты и как дипломаты представляем Земное Правительство. Я нанял
этого человека. Сейчас он находится под охраной Земных законов... Через
два-три часа вам станет лучше.
Доктор Вентворт, посмотрел на свою руку так словно у него был
хронограф.
- Два часа и семнадцать минут.
- Ну, а здесь наш последний гость, - сказал Повелитель Красная Дама.
Слегка сердитый мужчина встал и подошел к Роду. Он посмотрел на Рода
и протянул руку:
- Джон Фишер сотый. Мы уже знакомы.
- Да? - сказал Род, но совершенно равнодушно. Он просто следил за
происходящим.
- Ферма Хорошего, Неопытного Кенгуренка, - сказал Фишер.
- Я там не был, - ответил Род. - Но я слышал о ней.
- Вам не нужно было ездить туда, - фыркнул сердитый Фишер.
- Меня представили тебе как дедушку.
- О, да, Господин и Собственник, - сказал Род, не вспомнив ни о чем,
но удивившись, почему низкорослый, краснолицый человек так сердит на него.
- Ты не знаешь, кто я? - спросил Фишер. - Я управляю кредитами и
доходами Правительства.
- Удивительная работа, - сказал Род. - Уверен, это - сложное дело. Вы
можете дать мне поесть?
Повелитель Красная Дама перебил его:
- Вам нравится французский фазан с китайским муссом, вымоченный в
воровском вине с Виолы Сидереа? Это блюдо будет стоить вам шесть тысяч
тонн очищенного золота, находящегося на орбите Земли. Если я прикажу, его
отправят вам специальным курьером.
По какой-то необъяснимой причине, вся комната взвыла от смеха.
Мужчины поставили свои бокалы, чтобы не пролить их содержимое. Хоппер
воспользовался удобным случаем, чтобы заново наполнить бокал. Тетя Дорис
смотрела весело и гордо, так, словно сама откладывает драгоценные яйца,
или делает нечто единственно удивительное. Только Лавиния, хоть и
смеялась, ухитрилась посмотреть на Рода с симпатией, так что он не
почувствовал в ее взгляде насмешки. Повелитель Красная Дама засмеялся так
же громко, как и остальные, и даже низкорослый, сердитый Джон Фишер
позволил себе слабую улыбку, тоже протянув руку и заново налив себе.
Животное - небольшое и выглядевшее очень похожим на маленького человечка,
подняло бутылку и наполнило его бокал. Род заподозрил, что это -
