Генри СЛИЗАР
Рассказы
ХРУСТАЛЬНЫЙ ШАР
ПОСЛЕ...
ХРУСТАЛЬНЫЙ ШАР
Пер. Андрей Новиков
- Майк, - спросил молодой человек в дешевом костюме, с двойным
скотчем в руке и тоской в глазах, - ты веришь в предсказателей?
- Меня зовут Арнольд, - ответил бармен.
- У меня в голове все спуталось. Брожу уже несколько часов. А ты
похож на Майка. Так, что скажешь?
- Верю ли я в предсказателей? В то, что болтают цыгане?
- Нет, - задумчиво произнес молодой человек. - Тот был не цыган.
Работал в закусочной, что напротив городского совета. Низенький такой,
лицом похож на тунца. Я его встретил в бюро по выдаче брачных лицензий.
Тогда я решил, что он шутит, но теперь-то знаю, Майк, что коротышка далеко
не шутник.
- Арнольд, - вздохнул бармен, облокачиваясь на стойку.
- Так вот, семь лет назад мы с невестой зашли в контору получить
брачную лицензию. Стояли у окошка, заполняли бумаги, и тут Эйлин заметила
коротышку. Он сидел рядом на скамейке, пялился на нас и покачивал головой.
Я принялся заполнять бланк отказа от холостяцкой жизни, и тогда коротышка
заохал и помахал мне пальцем.
- Ах, мистер, - сказал он, - не надо этого делать.
- Чего?
- Подписывать лицензию.
Эйлин схватила меня за руку и с вызовом уставилась на него. Я было
решил, что это очередной псих-женоненавистник.
- Прошу вас, - мрачно произнес он, - прислушайтесь к моим словам.
Ради собственного блага. Вам не следует вступать в брак с этой женщиной.
- Почему? - удивился я.
- Потому что женитьба принесет вам только несчастья, и вы станете
ненавидеть друг друга.
Тогда мне его слова показались глупостью, ведь я был без ума от
Эйлин.
- Вы лучше о себе побеспокойтесь, - посоветовал я.
- Но я видел то, что с вами произойдет. Я видел вас обоих в Шаре
Столетий.
- В Шаре чего?
- Послушайте, мое имя Кессел. Я партнер владельца закусочной - она
напротив через улицу. Мое хобби - ходить на аукционы. Несколько месяцев
назад я купил хрустальный шар, и на нем готическими буквами было
выгравировано "Шар Столетий".
Мы уставились на него, ничего не понимая.
- Слышали о Нострадамусе? О знаменитом предсказателе будущего?
Кое-кто полагает, что у него был хрустальный шар, и именно с его помощью
он написал "Книгу Столетий". А теперь этот шар у меня. Купил его всего за
шесть долларов, можете представить? И я в нем многое рассмотрел. И вас
обоих тоже. Не сейчас. И не завтра. А через много лет. Женатых. Бедных.
Кричащих друг на друга. Ужасно!
- Он болен, - холодно произнесла Эйлин. - До свидания, мистер Кессел.
Вам пора идти готовить ленч.
Но меня одолело любопытство.
- Ладно, - сказал я. - И что вы еще видели в шаре?
- Изображение было довольно расплывчатым, но я видел вас, получающих
лицензию у этого окошка. Видел, как вы поженились. Видел, как...
- Поосторожнее, приятель.
- Видел вас через несколько лет, в какой-то занюханной квартирке. В
комнате на веревке сохнет белье. Ребенок вопит. Ваша жена снова беременна.
Вы сидите на кухне, пытаетесь читать какой-то учебник и кричите жене,
чтобы она заткнула младенцу рот. Она кричит на вас и заявляет, что ребенок
отнимает у нее слишком много сил, и она попросила свою мать приехать ей
помочь. "Только через мой труп", - отвечаете вы. "Тогда помирай сейчас, -
отвечает она, - потому что теща приезжает завтра и останется на две
недели". Вы швыряете книгу в стену. Жена шмякает вам в лицо мокрую
рубашку. Вы уходите, хлопая дверью. Ноги вашей здесь не будет. Никогда!
Эйлин подтащила меня к окошку.
- Теперь ты сам видишь, что он сумасшедший, - сказала она. - Моя мать
сорок пять лет никуда не выезжала из своего родного Огайо.
- Прошу вас, - взмолился коротышка, у него даже слезы навернулись на
глаза, - вы не должны жениться. Вы не можете так поступить!
- А почему вас так волнует наш брак?
- Потому что это важно! Мне невыносимо смотреть, как вы совершаете
столь ужасную ошибку.
- Джек, - сказала Эйлин, глядя на меня. Семь лет назад она была
чертовски хороша. - Джек, мы можем не успеть оформить все сегодня.
И мы подошли к окошку, получили лицензию. А через три недели
обвенчались.
- И что же? - спросил бармен.
- Ее мать, - ответил молодой человек, - уехала из своего города на
следующий день после нашей свадьбы и сняла квартиру по соседству с нами.
- А потом?
- Сегодня утром я сидел на кухне, читал учебник по ремонту
телевизоров, а беременная Эйлин развешивала в комнате пеленки. Ребенок
начал вопить, и я крикнул ей, чтобы она заткнула ему рот. Она вошла и
сказала, что если я хочу тишины и спокойствия, то нужно пригласить на
помощь ее мать. Я ответил, что она войдет к нам только через мой труп.
Догадайтесь, что она мне сказала в ответ.
- "Тогда помирай сейчас"?
- Правильно. "Тогда помирай сейчас, потому что она придет завтра и
останется на две недели". Я настолько разъярился, что швырнул книгу в
стену. И тут же получил в лицо мокрую пеленку. Что мне оставалось делать?
Я встал и ушел из дома, сказав, что никогда не вернусь. Так оно и будет!
- Но предсказатель говорил, что она бросит в тебя рубашку.
- Да, и это единственное, в чем он ошибся. Я ушел из дома, принялся
бродить по улицам, и внезапно меня осенило. Парень-то был прав! И
хрустальный шар не солгал. Все совпало.
- И что ты сделал?
- Сел в автобус. Нашел эту треклятую закусочную и спросил мистера
Кессела. Его партнер сказал, что тот в задней комнате. Там я его и нашел.
Он сидел и пялился в дурацкий древний хрустальный шар. Увидев меня, он
страшно перепугался и прижал шар к груди, словно младенца.
- Это ты во всем виноват! - крикнул я и врезал ему кулаком по носу.
Шар вылетел из его рук, упал на кафельный пол и разбился. На миллион
осколков. Потом я ушел.
- И куда пойдешь теперь?
- Домой.
Возвратившись домой, молодой человек громко хлопнул дверью, но на сей
раз обнял жену и страстно ее поцеловал.
- Уф! - выдохнула она через минуту.
- Все! - сказал муж. - С этого момента мы станем сами определять наше
будущее. И никакой хрустальный шар не посмеет нам приказывать!
- Хрустальный шар? Господи, да я давно о нем забыла. И о том
коротышке тоже.
- Этот коротышка теперь долго не сможет ничего предсказывать. Я
пришел сегодня к нему в лавочку, врезал ему по носу и разбил проклятый шар
на кусочки!
- Но зачем? Он не желал нам ничего дурного. Не надо было бить
беднягу. Знаешь, позвони-ка ему и спроси, как он себя чувствует.
Устыдившись, молодой человек кивнул, вышел в коридор к телефону и
набрал номер.
- Алло, - тихо произнес в трубку Кессел.
- Мистер Кессел? Я тот самый парень, который вас сегодня ударил. Хочу
узнать, все ли у вас в порядке.
- Из носа течет кровь.
- Извините. Мне очень стыдно.
- И Шар Столетий разбит.
- За это тоже извините.
- Да ладно, - вздохнул Кессел. - Это должно было произойти. Честно
говоря, я знал, что так когда-нибудь случится.
- Знали?
- Конечно. Потому что увидел в Шаре. Знал, что, поругавшись с женой,
вы придете ко мне и разобьете Шар. Вот почему я не хотел, чтобы вы
поженились.
- Так вот в чем была причина! Вы из-за шара так волновались?
- Да, - с грустью признался Кессел, - из-за него. Что ж, передайте
мои наилучшие пожелания вашей жене. И, конечно, тройняшкам.
- Кому?
- Тройняшкам, - повторил Кессел.
- Каким еще тройняшкам? У нас только один ребенок. Мистер Кессел!
Мистер Кессел!
Но Кессел уже повесил трубку.
Генри СЛИЗАР
ПОСЛЕ...
ВРАЧ. Советник по вопросам трудоустройства вместо профессионального
спокойствия проявлял совершенно непрофессиональное раздражение.
- Но это же невозможно, чтобы для вас, доктор, не было никакого
занятия, - сказал он. - Для человека с вашим образованием... В конце
концов война не всех превратила в дикарей. Что-что, а потребность в
учителях тысячекратно возросла со дня А.
Доктор Мейхем удобно уселся и вздохнул.
- Вы не понимаете. Я не учитель в обычном смысле этого слова; в
предмете, составляющем мою специальность, ныне нет потребности. Да, сейчас
есть стремление к науке - люди должны как-то ладить с этим опустошенным
миром, который достался нам в наследство. Они хотят учиться мастерству
каменщиков, хотят быть инженерами и конструкторами. Они хотят знать, как
строятся города, что делать, чтобы оживить уничтоженные машины, как лечить
радиоактивные ожоги и соединять сломанные кости. Они учатся делать протезы
для жертв бомбардировок, приучать ослепших к самостоятельной жизни, лечить
психически больных, возвращать обезображенным их нормальный вид. Эти вещи
всех теперь интересуют. И вы знаете об этом лучше, чем я.
- А ваша специальность, доктор? Вы думаете, что она уже не нужна?
Доктор Мейхем рассмеялся.
- Я не думаю, я знаю. Я пробовал, но меня не хотели слушать. Я
двадцать лет руководил студией улучшения памяти. Издал шесть книг, из
которых по крайней мере две стали университетскими учебниками. В первый
год после заключения мира я организовал восьминедельный курс и получил
всем одно заявление. Но именно это - моя профессия, этим я всегда
занимался. Как мне переделать достигнутое всей жизнью для потребностей
этою нового мира, мира страха и смерти?
Советник по вопросам трудоустройства закусил губу - его
заинтересовала эта проблема. Когда доктор Мейхем уходил от него, он еще
понятия не имел, как ему помочь. Он смотрел на сгорбленную фигуру,
которая, приволакивая ноги, покидала его комнату, и ему было неприятно от
сознания собственного поражения. В ту ночь, проснувшись вдруг от своем
обычном сонного кошмара, он долго лежал с открытыми глазами, думая о
докторе Мейхеме. Утром он уже знал, что делать.
Месяцем позже в газетах появилось объявление, которое нашло
немедленный отклик.
Д-Р МЕД. ХЬЮГО МЕЙХЕМ
Ускоренный восьминедельный курс "Как забыть"
Запись до 9 сентября
АДВОКАТ. - Я буду с вами откровенен, - сказал Даррел своему клиенту.
- Если бы времена были другие, если бы не было дня А, я мог бы заверить
вас в том, что вы отвечали бы только за убийство. Но в нынешнем
положении... - он утомленно положил руку на плечо молодого человека.
Если бы Макалистер был статуей, его реакция не была бы иной.
- Так чего же мне ожидать? - с горечью спросил он. - Меня осудят? Да?
- Постарайтесь понять присяжных, - сказал адвокат. - Со времен войны
число людей уменьшилось на 90%. И что хуже всего - соотношение женщин и
мужчин как 800 к 1 вовсе не изменяется. - Он поднял брови. - В этом деле
нет никаких официальных предписаний, но я могу сказать вам одно: если бы
вы в той драке убили женщину, приговор был бы гораздо мягче. Такова жизнь,
сынок. Вот до чего мы дошли.
- Значит, у меня нет никаких шансов? Я получу высшую меру?
- Разумеется, это зависит от присяжных, но я хочу, чтобы вы,
вернувшись в зал, были готовы к худшему.
Дверь открылась, и показалась голова посыльного.
- Суд уже собрался. Мистера Макалистера просят в зал.
Юрист молча махнул рукой.
Вердикт гласил: виновен в убийстве. Председатель огласил приговор
немедленно, чтобы можно было незамедлительно приступить к его выполнению.
На следующий день Макалистер, белый, как бумага, скрипя зубами от ярости,
