Роберт Силверберг.
Меж двух миров
Перевод с английского Александра Корженевского.
Этот файл с книжной полки Несененко Алексея
http://www.geocities.com/SoHo/Exhibit/4256/
В тот самый момент, когда за дальней стороной пирамиды открылся
потрясающий вид на храм Кецалькоатля, Хилгард почувствовал резкий приступ
головокружения и покачнулся, словно памятники Теотиуакана вдруг содрогнулись
от легкого землетрясения. Прислонившись к ограждению, он ждал, пока пройдет
слабость и охватившее его ощущение растерянности. Жара виновата? Высота? Или
пришла расплата за вчерашний ужин с огненными приправами? Здесь, в Мексике,
туристы быстро привыкают к мысли, что в любой момент можно ждать
расстройства желудка.
Однако вскоре слабость прошла, причем так же неожиданно, как и
накатила. Хилгард с замиранием сердца взглянул на колоссальные лестничные
ступени храма. Из массивных каменных блоков, словно морды динозавров,
торчали головы пернатых змей. Тут и там еще сохранились следы фресок
полуторатысячелетней давности, украшавших некогда стены храма. Хилгард
отснял восемь или девять кадров. Но было слишком жарко, он устал и все еще
чувствовал себя немного неуверенно после недавнего приступа. Кроме того,
поджимало время: в два часа он договорился с шофером встретиться на
центральной стоянке и ехать в Мехико. До двух оставалось совсем немного, а
стоянка располагалась по меньшей мере в миле к северу. Дорога туда пролегала
по открытой солнцу улице, известной как Дорога мертвых. Припомнив все это,
Хилгард пожалел, что не начал свою экскурсию здесь, у потрясающего храма
Кецалькоатля, а растратил запас утренней бодрости, ползая по двум огромным
пирамидам в дальнем конце археологической зоны.
Но жалеть было уже поздно, и Хилгард торопливо двинулся к стоянке. Он
остановился только один раз, купил кружку пива, но оно оказалось теплым и
противным. В четверть третьего он, запыхавшись и насквозь пропотев, добрался
наконец до стоянки. Ни водителя, ни черного побитого такси. Видно, еще не
вернулся с ленча, решил Хилгард с облегчением - ему не хотелось чувствовать
себя виноватым. Но в то же время он подумал с раздражением: вот еще пример
мексиканской пунктуальности. Что ж, теперь есть время сделать несколько
снимков Пирамиды Солнца и, может быть...
- Сеньор? Сеньор!
Хилгард обернулся. Из маленького блестящего "Фольксвагена" выбрался
водитель и замахал ему рукой.
- Ваша жена, сеньор, будет через несколько минут. Она решила сделать
еще снимки с вершины большой пирамиды и просила подождать. Это недолго.
- Я думаю, вы приняли меня за кого-то другого, - сказал Хилгард.
Водитель озадаченно посмотрел на него.
- Но вы ее муж, сеньор.
- Извините, я вообще ни чей не муж.
- Это шутка? Я не понимаю, - на всякий случай водитель неуверенно
улыбнулся. - Блондинка. Темные очки. Я вас посадил у отеля "Сенчури", в
Зона-Роса, сегодня в десять утра, вы помните? А десять минут назад она
сказала мне: "Пусть мой муж немного подождет, я совсем ненадолго. Хочу еще
раз снять пирамиды". И...
- Я остановился в отеле "Президент",- сказал Хилгард. - И я не женат.
Сегодня утром я приехал на черном такси марки "форд", а моего водителя зовут
Чучо.
Честная, располагающая улыбка не сошла с лица мексиканца, но рот
немного перекосился, и во взгляде появилось что-то враждебное, словно он
решил, будто гринго хочет вовлечь его в какой-то непонятный и недобрый
розыгрыш.
- Я знаю Чучо, - медленно произнес водитель. - Сегодня утром Чучо повез
в Хочимилько каких-то американцев. Может быть, он возил вас вчера?
- Мы еще с вечера обо всем договорились и встретились с ним сегодня у
отеля "Президент". Мне это обошлось в тысячу семьсот песо. - Хилгард
огляделся по сторонам, опасаясь, что разговор станет еще более запутанным,
если Чучо не появится в ближайшее время. - Вы, должно быть, принимаете меня
за какого-то другого американца. Я путешествую один и, в общем-то, не имею
ничего против знакомства с интересной блондинкой, но я холост и совершенно
уверен, что приехал сюда не с вами, а с другим водителем. Извините, если...
- Вон ваша жена, сеньор, - холодно произнес мексиканец.
Хилгард повернулся. Стройная, привлекательная женщина лет за тридцать с
короткими волнистыми волосами и внимательным открытым лицом пробиралась в их
сторону мимо беспорядочно расставленных сувенирных киосков у входа на
стоянку.
- Тед! - крикнула она. - Я здесь!
Хилгард смотрел на нее в полном недоумении: никогда раньше он не
встречал эту женщину. Когда она подошла, он все же заставил себя улыбнуться.
Что можно сказать в такой ситуации, если он даже не знает, как ее зовут?
Извините, мадам, но я вовсе не ваш муж? Может быть, подумалось ему, это
какая-нибудь телевизионная программа, из тех, чьи создатели разрабатывают
сложные сценарии, чтобы разыграть ничего не подозревающую жертву, и он
оказался в центре подобного розыгрыша? Видимо, когда им надоест эта игра,
его завалят призовыми образцами домашней утвари и билетами бюро
путешествий... Извините, мадам, но я на самом деле не тот, кто вам нужен,
хотя зовут меня точно так же и мы невероятно похожи... Так и сказать?
Она подошла ближе и заговорила:
- Жалко, что ты не полез со мной на пирамиду. Знаешь, что там
происходило последние полчаса? Празднование весеннего равноденствия. Это
какой-то ацтекский обряд. Благовония, ритуальное пение, зеленые ветви, две
белые голубки, которых только что отпустили... Захватывающее зрелище, и я
засняла на пленку практически все. Подержи, пожалуйста, - без перехода
добавила она, снимая с плеча тяжелую сумку с аппаратурой и вручая ее
Хилгарду. - Боже, какая жара! Тебе понравился тот храм? Мне очень не
хотелось тащиться туда по жаре пешком, и я надеюсь, что не пропустила
ничего...
- Уже поздно, миссис. Мы едем в город? - вмешался в разговор водитель,
стоявший неподалеку.
- Да, конечно. - Она заправила в брюки выбившиеся полы рубашки, взяла
из рук Хилгарда сумку с камерой и двинулась вслед за водителем к
"Фольксвагену". Хилгард продолжал в растерянности стоять на месте, тщетно
высматривая на стоянке Чучо с его старым черным "фордом" и лихорадочно
пытаясь сообразить, как ему поступать дальше. Сделав несколько шагов,
блондинка обернулась, нахмурилась и спросила:
- Тед? В чем дело?
Хилгард издал какой-то невразумительный звук и в замешательстве махнул
рукой. Может быть, сказал он себе, на него нашло затмение? Или же приступ
головокружения у храма Кецалькоатля случился из-за солнечного удара, и
теперь у него отшибло память? Может быть, она действительно его жена?
Хилгард был совершенно уверен, что прожил холостяком всю свою жизнь, за
исключением тех восьми месяцев с Беверли двенадцать лет назад. Он вполне
отчетливо представлял себе свою холостяцкую квартиру на Третьей авеню: три
симпатичные комнаты, картины, небольшой шкаф со статуэтками доколумбовой
эпохи. С такой же легкостью в памяти всплывали любимые рестораны, которые он
посещал со знакомыми женщинами - Джудит, Джейн, Дениз. Эта живая, бойкая
блондинка совсем не вписывалась в его воспоминания, и все же...
Он совершенно не представлял, что делать дальше. Пальцы рук дрожали,
ноги превратились в застывшие глиняные глыбы. Словно в полусне, Хилгард
двинулся к "Фольксвагену". Открывая дверцу машины, водитель бросил на него
презрительно- ядовитый взгляд, предназначенный, видимо, для тех гринго,
которые так набираются в середине дня, что даже не могут вспомнить, есть у
них жена или нет.
Всю дорогу до Мехико женщина оживленно говорила об их планах. Как понял
Хилгард, во второй половине дня они собирались посетить музей антропологии в
парке Чапультепек, а на следующее утро должны были отправиться или в
Куэрнаваку, или в Гвадалахару - в зависимости от того, кто из них возьмет
верх в полусерьезном споре, завязавшемся несколько дней назад. Хилгард, как
мог, поддерживал разговор, но в конце концов замолчал, сославшись на то, что
устал и перегрелся на солнце. Вскоре навстречу им поползли серые языки
смога, и они въехали в пригороды Мехико. Машин в это воскресенье было на
дорогах немного, поэтому шофер лихо промчался по широкой Пасео де ла
Реформа, резко свернул к району Зона-Роса и высадил их напротив изящной
черно-белой башни отеля "Сенчури".
- Оставь ему на чай побольше, дорогой, - сказала женщина Хилгарду. - Мы
задержали его дольше, чем следовало.
Хилгард вручил хмурому водителю две бумажки по тысяче песо, махнул
рукой, чтобы тот оставил себе сдачу, и они прошли в отель.
- Возьми ключ, хорошо? - сказала она, входя в холл. - Я пока вызову
лифт.
Хилгард подошел к стойке и с просительным выражением лица посмотрел на
дежурную.
- Добрый день, мистер Хилгард. Надеюсь, вам понравились пирамиды, -
произнесла она на беглом английском и вручила ему ключ от номера 177.
Мне это снится, говорил себе Хилгард, вспоминая комфортабельный номер
на седьмом этаже отеля "Президент". Сон, галлюцинация. Он вошел в лифт
вместе с блондинкой, она нажала кнопку с цифрой 17, и они медленно доехали к
себе всего с одной пугающей остановкой между десятым и одиннадцатым этажом,
когда вдруг упало напряжение. Номер 177 оказался компактно, без излишеств
обставленной комнатой с полукруглой двуспальной кроватью и небольшим баром,
заполненным миниатюрными бутылочками и всем необходимым для коктейлей.
Женщина достала из бара бренди и спросила:
- Тебе налить рома, Тед?
- Нет, спасибо.
Он принялся бродить по номеру, присматриваясь к деталям. Женская
косметика, занимающая почти всю полочку над раковиной: тени, румяна, лосьоны
и бог знает что еще. Одинаковые чемоданы в шкафу. Аккуратно развешанные
мужские рубашки и пиджак - не его, но такого же типа, что привык носить он.
Книга на ночном столике - новый роман Апдайка. Он прочел его несколько
месяцев назад, но, очевидно, в каком-то другом издании, поскольку у этого
обложка была красной, а он хорошо помнил, что читал книгу в синей.
- Я пойду приму душ, - сказала она. - А потом мы поедим и отправимся в
музей, хорошо?
Хилгард поднял глаза. Уже раздевшись, она проследовала в ванную, и,
прежде чем закрылась дверь, он с удивлением успел заметить маленькие груди и
ягодицы с ямочками. Выждав, когда зашумит вода, Хилгард достал из открытой
сумочки ее бумажник с обычным набором кредитных карточек, несколькими
туристическими чеками и толстой пачкой мексиканских банкнотов. Там же лежали
и водительские права: Сесилия Хилгард, тридцать шесть лет, рост - пять футов
пять дюймов, волосы - светлые, глаза - голубые, вес - 124 фунта, замужем.
Замужем! Домашний адрес - 85-я Ист-стрит. На карточке в правом кармашке
бумажника значилось: "Если с владельцем бумажника произойдет несчастный
случай, сообщить Теодору Хилгарду по адресу 85-я Ист-стрит либо в контору
"Хилгард и Хилгард" на 57-й Вест-стрит". Хилгард разглядывал карточку так
пристально, словно текст был написан на санскрите... Он всегда жил на углу
62-й Ист-стрит и Третьей авеню, в двух кварталах к северу от своего
выставочного зала. В этом Хилгард мог просто поклясться, и ему предельно
отчетливо представлялось, как он идет по Третьей авеню, поглядывая на здание
"Блумингдейлс", сворачивает на 60-ю Ист... Два Теда Хилгарда? С совершенно
одинаковой внешностью?..
- Что ты ищешь? - спросила Силия, выходя из ванной и вытираясь
