в шлем и надежно прикрепил все к одному из колец на скафандре.
- Надо держать их под рукой, а то вдруг давление снова станет падать,
- кисло заметят он.
Я последовала его примеру.
На стене рядом с отверстием была какая-то отметина. Я обратила на нее
внимание еще при свете фонарика, когда заделывала отверстие. Теперь, при
свете ламп, ее стало отчетливо видно.
- Ты видишь, Джо? - спросила я.
- А как же.
На поверхности стенки была узкая вмятина, в общем-то не очень
заметная, однако стоило провести по ней пальцем, как все сомнения
рассеивались. Ее можно было разглядеть чуть ли не с метрового расстояния.
Как будто кто-то соскреб очень тонкий слой металла на пробу, и поверхность
стала явно не такой гладкой, как в любом другом месте.
- Пожалуй, нам лучше позвонить вниз, на Центральный Компьютер, -
предложила я.
- Если ты имеешь в виду - на Землю, то так и скажи, - окрысился Джо.
- Ненавижу это фальшивое космическое сюсюканье. И вообще, мне ненавистно
все, что связано с космосом. Вот почему я и выбрал работу на родине - я
хочу сказать, на Земле, - во всяком случае, до сих пор я так считал.
- Нам следует связаться с Центральным Компьютером на Земле, -
терпеливо поправилась я.
- Для чего?
- Чтобы сообщить, что мы нашли неполадку.
- О-о?! И что же мы нашли?
- Дырочку. Помнишь?
- Представь себе, помню. И откуда же она взялась? Во всяком случае,
не от метеорного тела. Сроду еще не видел, чтобы после него оставалось
совершенно круглое отверстие без каких-либо следов прогиба или оплавления.
Как не видел, чтобы после него оставался цилиндрик, - он вытащил цилиндрик
из кармана на скафандре и задумчиво разгладил вмятину на тонком металле. -
Ну, так откуда же взялась дырочка?
- Не знаю, - призналась я без колебаний.
- Если мы свяжемся с Центральным Компьютером, нам зададут тот же
самый вопрос, а мы ответим, что не знаем, ну и чего мы этим добьемся,
кроме бесплодного разбирательства?
- Если мы не выйдем на связь с ними, Джо, они сами свяжутся с нами.
- Ну конечно. А мы им не ответим, правда?
- Тогда они решат, что мы от чего-то погибли, Джо, и пошлют наверх
спасательную команду.
- Ты же знаешь, какие они там, на Центральном Компьютере. Им
понадобится два дня, чтобы решиться на это. К тому времени мы уже
что-нибудь выясним, а уж тогда сами свяжемся с ними.
Внутреннее устройство Компьютера-Два не било рассчитано на проживание
там людей. Зато оно предусматривало временное присутствие аварийных
наладчиков. Это означает, что там должно было быть пространство для
маневрирования, а также инструменты и запас продовольствия.
Кресел там, правда, не оказалось. Как не оказалось и гравитационного
поля или хотя бы его центробежной имитации.
Мы оба плавали в воздухе, медленно дрейфуя туда и сюда. Иногда кто-то
из нас касался стены и слегка отскакивал от нее. Или один сильно задевал
другого.
- Не суй мне ногу в рот, - сказал Джо и с силой оттолкнул мою ногу.
И совершил ошибку, потому что мы оба завращались волчком. Разумеется,
нам так не казалось. Казалось, вращается интерьер Компьютера-Два, что было
неприятней всего, и нам понадобилось какое-то время, чтобы снова обрести
относительный покой. Теоретически-то мы здорово поднатаскались во время
наземной подготовки, но нам недоставало практики. Очень недоставало.
Когда мы более или менее обрели покой, я ощутила неприятный приступ
тошноты. Можете называть это тошнотой, или астротошнотой, или космической
болезнью, но, как бы вы ее ни называли, это была самая настоящая рвота, а
в космосе это хуже, чем где-либо еще, потому что содержимое вашего желудка
не опускается вниз. Оно плавает вокруг вас в виде облака из шаровидных
частиц, а вам жуть как не хочется плавать вместе с ним. Поэтому мне
пришлось сдержаться, сдержался и Джо.
Я сказала:
- Джо, тут явно сломался компьютер. Давай заглянем внутрь него.
Что угодно, только бы отвлечь мысли от моих внутренностей и дать им
успокоиться. К тому же, дела у нас шли недостаточно быстро. Я никак не
могла перестать думать о Компьютере-Три, дни которого, а может, уже и
Компьютеров Один и Четыре, сочтены, и о тысячах людей, находящихся в
космосе, - ведь их жизнь зависит теперь от того, что делаем мы с Джо.
Джо тоже слегка позеленел, но, тем не менее, сказал:
- Сначала мне надо подумать. Что-то проникло внутрь компьютера. Явно
не метеорное тело, потому как, что бы это ни было, оно прогрызло
аккуратную дырочку в корпусе. Ее ведь не вырезали, поскольку кружочка
металла я нище внутри не нашел. А ты?
- Нет. Но я даже и не подумала о том, чтобы поискать.
- Зато я поискал, и здесь его нигде нет.
- Он ведь мог вывалиться и наружу.
- Это когда цилиндрик закрывал отверстие, пока я его не оторвал?
Весьма вероятно. Ты видела, чтобы что-нибудь вылетало?
- Нет.
Джо продолжал:
- Мы еще можем, разумеется, обнаружить его здесь, только я в этом
сильно сомневаюсь. Кружочек этот каким-то образом растворился, и что-то
проникло внутрь.
- Что значит что-то? Откуда оно?
Улыбка у Джо вышла на удивление злая.
- Тебе непременно надо задавать вопросы, на которые нет ответа? Будь
это в прошлом веке, я бы сказал, что русские каким-то образом приклеили
этот приборчик на корпус Компьютера-Два с внешней стороны - только,
пожалуйста, без обид. А ты бы сказала, будь это в прошлом веке, что тут не
обошлось без американцев.
Я решила обидеться и сухо, с преувеличенным русским акцентом,
сказала:
- Нам же нужно что-то такое, что имеет смысл в нашем веке,
ничтожество.
- Остается предположить, что появилась какая-то группа диссидентов.
- Тогда, - продолжала я, - следует допустить, что они имеют
возможность летать в космос, и настолько изобретательны, что могут
придумать такой необычный прибор.
- Космический полет, - ответил Джо, - не представляет никаких
проблем, достаточно нелегально подключиться к орбитальным компьютерам, что
уже не раз делалось. Ну, а что касается цилиндрика, тут, вероятно, будет
больше смысла, когда на Земле - внизу, как сказали бы вы, космофилы, -
сделают его анализ.
- И все равно это бессмысленно, - возразила я. - Зачем выводить из
строя Компьютер-Два?
- Возможно, это лишь часть программы, имеющей целью покончить с
космическими полетами.
- Тогда страдают все. В том числе и диссиденты.
- Но это же привлекает к себе всеобщее внимание, разве нет? И о вас
вдруг везде говорят, что бы вы там ни сделали. Либо же план заключается в
том, чтобы всего-навсего вырубить Компьютер-Два, а затем угрожать вырубить
остальные три. Реального ущерба никакого, зато потенциальный - огромный, и
страшная шумиха.
Он тщательно обследовал все части интерьера, медленно осматривая
квадратный сантиметр за квадратным сантиметром.
- Я бы рискнул сказать, что эта штуковина придумана не человеком.
- Не болтай глупостей.
- Хочешь, чтобы я все обосновал? Цилиндрик коснулся корпуса и
приклеился к нему, после чего нечто, находившееся внутри него, выело
кусочек металла и проникло в Компьютер-Два. Оно сползло по внутренней
стенке, съев по какой-то причине тонкий слой металла. Это похоже на
что-нибудь, созданное человеком?
- Мне такое не известно, но я ведь знаю далеко не все. Даже ты не все
знаешь.
Джо пропустил мою колкость мимо ушей.
- Вопрос, стало быть, в том, как оно - что бы это ни было - проникло
в компьютер, несмотря на то, что он хорошо герметизирован. Причем сделало
это настолько быстро, что почти сразу же лишило компьютер способности
повторной герметизации и регенерации воздуха.
- А это не то, что ты ищешь? - указала я.
Он хотел было резко остановиться, но перевернулся назад и крикнул:
- Именно то!
В возбуждении он замолотил руками и ногами, что, разумеется, ничего
не дало. Я схватила его, и какое-то время мы оба пытались совершать толчки
в нескоординированных направлениях, но это тоже оказалось безрезультатно.
Джо принялся обзывать меня всякими словами, но я не осталась в долгу,
причем здесь у меня было преимущество. Я в совершенстве владею английским,
пожалуй, лучше самого Джо, тогда как его знание русского, мягко говоря,
фрагментарно. Ругательства же на языке, которого не понимаешь, всегда
производят больший эффект.
- Вот оно, - сказал Джо, когда мы, наконец, разъединились.
Джо смахнул в сторону цилиндрик, и там, где экранирующая обшивка
компьютера смыкалась со стенкой, появилась небольшая круглая дырочка.
Цилиндрик был точно такой же, как и на внешнем корпусе, только тоньше.
Когда Джо к нему прикоснулся, он рассыпался.
- Пожалуй, нам лучше влезть внутрь компьютера, - сказал Джо.
В компьютере царил разгром. Я вовсе не хочу сказать, будто он
напоминал деревянную балку, изъеденную термитами.
Собственно говоря, окинув его небрежным взглядом, вы могли бы
поклясться, что он цел-целехонек.
Стоило, однако, приглядеться повнимательней, как обнаружилось, что
некоторые части куда-то пропали. И чем внимательнее вы вглядывались, тем
лучше понимали, насколько велико разорение. Хуже всего было то, что от
запчастей и материалов, которыми Компьютер-Два пользовался при
саморемонте, почти ничего не осталось. Мы смотрели и смотрели, обнаруживая
недостачу то одного, то другого.
Джо вытащил цилиндрик из кармана и покрутил его в руках.
- Я подозреваю, - заговорил он, - что это почти чистый кремний.
Разумеется, утверждать с полной уверенностью я не могу, но думаю, что
боковая поверхность здесь в основном из алюминия, а торец из кремния.
- Ты хочешь сказать, - спросила я, - что эта штуковина - солнечная
батарея?
- Частично - да. Именно так она получает энергию в космосе - энергию,
чтобы добраться до Компьютера-Два, энергию, чтобы проесть в нем дырку,
энергию, чтобы... чтобы... не знаю, как еще выразиться. Энергию, чтобы
оставаться живой.
- Ты называешь ее живой?
- А почему бы и нет? Вот послушай. Компьютер-Два может сам себя
ремонтировать. Он может отторгнуть негодные блоки оборудования и заменить
их работоспособными, но ему непременно нужен запас блоков, с которыми он
мог бы работать. Имей он достаточно всевозможных запчастей, он мог бы
построить подобный себе компьютер, если его запрограммировать на это. Но
без этого запаса он не может обойтись, поэтому мы не считаем его живым.
Объект же, который проник в Компьютер-Два, определенно сам снабжает себя
всем необходимым. Это подозрительно жизнеподобно.
- Ты хочешь сказать, мы имеем дело с микрокомпьютером, настолько
высокоразвитым, что его можно считать живым?
- Я не знаю, что я хочу сказать.
- Кто ж мог сделать такую штуковину?
- Сделать?
- И тут я обнаружила что-то еще. "Что-то" было похоже на обрубленную
авторучку, плавающую в воздухе. Я увидела это всего лишь краешком глаза, и
оно отпечаталось в моем сознании как ручка.
При нулевой гравитации вещи выплывают из карманов и медленно
удаляются. Если только пространство физически не ограничено, невозможно
ничего удержать на месте. Естественно, вы ожидаете, что ручки, монеты и
любые другие предметы, которые вырвутся на свободу, будут плыть туда, куда
увлекут их воздушные потоки и инерция.
И вот мой разум зарегистрировал "ручка", я рассеянно потянулась за
ней, и, конечно же, пальцы мои на ней не сомкнулись. Стоит только
потянуться за чем-нибудь, как сразу же возникает воздушный поток, который
