На вопрос малышки Клод, что произошло, я отвечаю:
- Тебе приснился плохой сон, мой ангел. Он забудется, когда пропоет
петух...
И великолепно имитирую петушиный крик. Если бы его услышала курица, она
бы приняла его за настоящий и просто бы обалдела.
Клод смеется, но тут же морщится, потому что пока еще смеяться ей нельзя.
Дверь приоткрывает медсестра.
- Месье Сан-Антонио,- шепчет она.
- Он самый!- кричу я.
- Вас к телефону!
- Иду!
Я отпускаю пальчик Клод.
- До скорого, лапочка...
Спускаюсь в кабинет. Разумеется, это шеф.
- Как вы узнали, что я здесь?- спрашиваю я его.
- Вы думаете, я бы занимал кресло, в котором сижу, если бы не мог
находить своих сотрудников? Он кашляет.
- Что будем делать с Вдавленным Носом?
Я смеюсь.
- Я про него совсем забыл. Отпустите его, и пусть ему сделают небольшой
подарок.
- Какой, например?
- Те сто штук, что мне дал Анджелино, все еще у вас?
- Вы мне сказали передать их в благотворительный фонд...
- Гм! О фонде подумаем в следующий раз. Отдайте их Вдавленному Носу
Должны же мы его как-то вознаградить.
Он снова кашляет
- Кстати,- говорит он,- я только что из МИДа...
- Да?
- Да... В большой гостиной стоит бюст не Монтескье, а Талейрана.
- Идиот!- говорю я.- Если бы тот швейцар, которого я спрашивал, ответил
правильно...
- ...Вас бы уже не было в живых,- договаривает босс.- Не забывайте, что
ложный след спас вам жизнь
- Это правда... Патрон, я вам не понадоблюсь в ближайшие дни?
- Нет, а что?
- Да я хотел уладить одно семейное дело...
- Ладно,- говорит босс.- Поцелуйте ее от меня покрепче.
