убийстве. Во время обыска при нем была обнаружена крупная сумма денег.
Фукия ощутил смутное беспокойство, Сайто - его ближайший друг, и теперь,
конечно же, не миновать свиданья с полицией...
Он торопливо оделся и сам побежал в участок. Но - вот незадача! -
оказалось, что это тот самый участок, куда Фукия накануне отнес "находку".
Проклятье! Фукия ругал себя последними словами за подобную неосторожность.
Ну почему он поленился поехать в другой район?!
Изобразив на лице приличествующую случаю озабоченность, Фукия попросил о
свидании с Сайто. Как он и рассчитывал, в этом ему отказали. Тогда он
попытался навести справки, и ему удалось прояснить обстоятельства дела.
События, судя по всему, развивались следующим образом: накануне Сайто
возвратился домой раньше служанки - видимо, вскоре после убийства. И
разумеется, сразу же обнаружил труп. Но прежде чем сообщить в полицию,
Сайто успел совершить глупость: решил проверить, на месте ли деньги. Ведь
если старуху убил грабитель, то деньги должны были исчезнуть. Однако, к
немалому удивлению Сайто, сверток с деньгами лежал в горшке. И тут бес его
попутал. В голову Сайто закралась убогая, но не лишенная логики мысль: во -
первых, никто не знает про старухин тайник; во - вторых, все подумают, что
ее обокрал убийца. Сайто не совладал с искушением. Но что же сделал потом
этот болван? Пришел в участок заявить об убийстве с полными карманами
денег! Ясно, ему и в голову не приходило, что его обыщут тут же, на месте.
Непроходимый дурак!
Фукия призадумался. Интересно, как будет оправдываться Сайто? Да, дело
могло принять скверный оборот. Поначалу Сайто, конечно же, станет твердить,
что эти деньги его. И впрямь, никто не знает, где и какую сумму прятала
старая ведьма, так что доказать обратное трудно. С другой стороны, для
нищего студента деньги чересчур велики. В итоге Сайто, наверное, придется
сказать правду. Но вот поверят ли ему в полиции? Разумеется, Сайто будет
всячески отрицать свою причастность к убийству, и тогда... Тогда выяснится,
что и Фукия знал о старухином тайнике и что за два дня до убийства он
заходил к покойной. Сайто не преминет сказать и о денежных затруднениях
Фукки...
Правда, Фукия предусмотрел и такой вариант. Да и вряд ли Сайто проявит
смекалку.
Вернувшись к себе, Фукия принялся за поздний завтрак, чувствуя, как к нему
вззвращается бодрое настроение, и даже позволил себе поболтать об
обстоятельствах дела с молоденькой служанкой, принесшей ему газету. После
завтрака он отправился на занятия. Университет бурлил: все только и
говорили что об убийстве и Сайто. Фукия, цинично усмехаясь, принимал
живейшее участие в разговорах.
3
Но как вы догадываетесь, любезный читатель, искушенный в тонкостях
детективного жанра, на этом история не кончается. Вы совершенно правы.
Собственно говоря, все это лишь предыстория, главное впереди.
Дело было поручено знаменитому Касамори - прославленному криминалисту и
знатоку человеческих душ. Он слыл большим оригиналом и при расследовании
запутанных преступлений, не поддающихся обычной методике, применял свои
знания в области психологии, добиваясь блистательных результатов. Он был
достаточно молод, но успел обрести славу гения сыска. И когда к нему в руки
попало дело об убийстве старухи, все были уверены, что преступник будет
незамедлительно найден и уличен. Такого же мнения был и сам Касамори, Он
рассчитывал завершить дело на первом же слушании в окружном суде.
Однако время шло, а следствие топталось на месте. Стало ясно, что
преступление весьма запутанное и совсем не простое. Полиция настаивала на
версии, что убийца - Сайто. И Касамори вынужден был признать логичность
этого обвинения после того, как с пристрастием допросил всех, кто имел хоть
какое - нибудь отношение к убитой: ее должников, квартиросъемщиков,
случайных знакомых, - словом, тех, кто перед убийством мог видеть старуху.
Разумеется, среди опрошенных был и Сэйитиро Фукия. Однако у всех оказалось
неопровержимое алиби, и так как подозревать было некого, в конечном счете
вся тяжесть обвинения в убийстве легла на злосчастного Сайто. На свою беду,
Сайто был малодушен и, совершенно подавленный обстановкой допроса, трясся и
запинался, отвечал путано и невнятно; противоречил сам же себе, опровергая
только что сказанное, и забывал очевидное. Чем больше он волновался и
путался, тем больше давал поводов для подозрений. Конечно, не сделай он той
глупости - не возьми старухины деньги, - вряд ли разумный, в сущности,
человек смог бы дойти до подобного сумасшествия. На него было жалко
смотреть. И Касамори никак не мог убедить себя в том, что Сайто - убийца.
Кроме того, Сайто не признавался, а без этого дело нельзя было считать
завершенным. Так прошел месяц, а следствие все еще не закончилось. Касамори
нервничал. И тут из того же полицейского участка поступил запоздалый
рапорт: в день убийства неподалеку от дома убитой был обнаружен бумажник с
суммой денег в пять тысяч иен; находку доставил в участок близкий друг
обвиняемого Сайто - студент Сэйитиро Фукия. По чьей - то халатности
документ пролежал без движения много дней.
Отчаявшемуся Касамори показалось, что впереди забрезжил неясный свет.
Срочно вызвали Фукию, но, вопреки ожиданиям, и после его допроса дело не
продвинулось ни на шаг. На вопрос, почему он не упомянул о находке, Фукия
невозмутимо ответствовал, что не предполагал о наличии связи между
бумажником и убийством. Простосердечный ответ его казался вполне
убедительным. И впрямь, раз старухины деньги изъяли у Сайто, то кому могло
прийти в голову, что кошелек, оброненный на улице, тоже принадлежал убитой?
Но Касамори чуял подвох. Близкий друг обвиняемого, знавший о тайнике, в
день убийства находит неподалеку от дома, где произошло преступление,
бумажник с крупной суммой денег... Нет, это никоим образом не случайность.
Касамори мучительно размышлял над этой головоломкой. Ах, если б старуха
переписала номера банкнотов! Тогда дело было бы проще простого...
"Хоть бы одну зацепку, одну тоненькую ниточку, за которую можно было бы
потянуть", - молился в душе Касамори.
Он работал как одержимый - снова и снова осматривал место преступления,
беседовал с родственниками старухи, но все было безрезультатно. Прошло еще
полмесяца. Касамори пришел к выводу, что объяснить этот случай может лишь
версия о виновности Фукии. Он украл деньги, разделил их на две равные
части, половину засунул обратно в тайник, а другую часть положил в кошелек,
представив все так, будто нашел деньги на улице. Невероятно... Бумажник,
разумеется, тщательнейшим образом осмотрели, но ничего подтверждающего
догадку не обнаружили.
Кроме того, Фукия держался уверенно и спокойно, даже не отрицая, что в тот
день проходил мимо дома старухи. Неужели убийца решился бы на такое
рискованное признание? И потом, где основная улика - орудие преступления?
Полицейские обшарили всю округу, но ничего не нашли. Впрочем, тут положение
Сайто было аналогичным. Кто же убийца?
За отсутствием веских улик против Фукии подозреваемым оставался все - таки
Сайто. Но почти в равной степени подозрителен был и Фукия. В итоге после
полутора месяцев следствие пришло к заключению: подозреваемых - двое,
конкретных улик - никаких. Исчерпав все средства, судья Касамори решил
применить психологический тест, который не раз приносил желаемые
результаты.
4
Когда спустя несколько дней после убийства Фукию вызвали на допрос,
обнаружилось, что дело придется иметь со знаменитым судьей Касамори.
Представив себе последствия, Фукия начал паниковать. При всей своей
предусмотрительности он совсем упустил из виду угрозу психологических
тестов. Фукия достаточно хорошо был знаком с этим методом, а потому
буквально утратил покой и сон, Он стал отлынивать от занятий; сказавшись
больным, надолго заперся в своей комнате, лихорадочно размышляя над тем,
как выпутаться из этого положения. Мысль его работала еще напряженней, чем
перед убийством.
Какого типа психологический тест применит к нему Касамори? Это предугадать
невозможно. Но, перебирая в уме все известные ему варианты, Фукия начал
обдумывать конкретную самозащиту в каждом конкретном случае.
В основе своей психологический тест есть средство изобличения лжи, так что
в принципе, рассуждая логически, ускользнуть из ловушки немыслимо.
Насколько он знал, все тесты делятся на две категории. Одни основываются на
физиологических реакциях человека, другие - на спонтанных словесных
ассоциациях. В первом случае подозреваемому задают вопросы, регистрируя при
помощи специальных приборов малейшие изменения в его организме. И
выявляется истина, которую невозможно установить при обычном перекрестном
допросе. Ведь человек, скрывающий правду, даже если он прекрасно владеет
лицом, не в состоянии полностью подавить нервное возбуждение, вызывающее
непроизвольные реакции тела. Так вот, различные специальные приборы
фиксируют легкую дрожь в руках, регистрируют сбои в ритме дыхания,
вычерчивают пульсовые биения, отмечают наполненность кровеносных сосудов,
отделение пота...
"Предположим, - рассуждал Фукия, - Касамори бросит в лицо: "Ты - убийца!"
Хватит ли у него спокойствия духа, чтобы невозмутимо ответить: "Чем вы это
докажете?" Не забьется ли сердце, не перехватит ли дыхание? Как справиться
с этим? Почти невозможно... Фукия задал сам себе несколько каверзных
вопросов, однако не ощутил при этом никаких изменений в собственном
организме. Конечно, без специальных приборов нельзя сказать это с полной
определенностью, но, во всяком случае, волнения он не испытывал. Фукию
осенила неожиданная догадка: упорная тренировка - вот что поможет ему!
Организм можно приучить не реагировать на раздражители. Если без конца
задавать себе одни и те же вопросы, реакция нервов ослабнет.
И Фукия сел за толстые словари, изучая строку за строкой, выписывая слова,
которые Касамори мог включить в психологический тест. На тренировку ушла
неделя.
Следующим этапом был метод словесных ассоциаций. Его Фукия не страшился.
Напротив, он давал неограниченные возможности выскользнуть из ловушки.
Здесь, конечно, были свои особенности, различные варианты, но чаще всего
применялся ассоциативный диагноз - сродни тому, что делает психоаналитик
при беседе со своим пациентом. Он без пауз, в быстром темпе перечисляет
слова, например: "с°дзи" [раздвижные перегородки в японском доме, затянутые
вощеной бумагой], "чернила", "стол" - а пациент должен без промедления и
без раздумий назвать ему первую же пришедшую в голову пару. Например,
"с°дзи" могут ассоциироваться с "окном", с "дверью" или "бумагой" - эти
слова образуют стандартный ассоциативный ряд.
Если словно бы невзначай в список обычных слов включить те, что могут
ассоциироваться с преступлением, скажем, "нож", "кровь", "бумажник",
"банкноты", то неосторожный, рассеянный человек, к примеру, на "цветочный
горшок" может ответить - "деньги", поскольку в сознании его запечатлелось,
что деньги были извлечены из горшка. И невольно выдаст себя. Умный же,
подавит первый импульс, ответит "керамика". Однако на всякое действие
существует противодействие. Первый способ - повторить все слова по второму
кругу. Как правило, ассоциации, что возникали непроизвольно, останутся баз
изменений. Но придуманные ответы непременно будут отличными от
первоначального варианта. Например, если первой реакцией на "горшок" было
слози "керамика", то в другой раз это может быть, скажем, "земля".
Второй способ - сравнение временных промежутков между вопросом и ответом.
Например, если на ассоциативную пару "ширма - дверь" потребовалась секунда,
а на "горшок - керамика" три секунды, значит, две секунды ушло на то, чтобы
подавить первый, естественный, импульс. Следовательно, испытуемый ведет
себя подозрительно. Заминка порой заметна не только на ключевом слове, но
даже и на следующей ассоциативной паре. Здесь главное - тренировка и еще
