договоримся. Вы ни в чем меня не подозреваете, вы сами это признали. Я,
конечно, вам верю. Но давайте с вами договоримся - не надо меня ловить. Вы
хотите внести вклад в свою науку, и я, вы уже понимаете, с удовольствием
вам помогу. Но только при этом условии. Мы с вами договорились?
- Хорошо, Михаил Кристофорович, - сказал Пинчук, раздосадованный
допущенной оплошностью. - Конечно, никто и не собирался вас... ловить. Но
почему все-таки вы это сделали?
- Ну, право, я затрудняюсь, - сказал Штуб. Он почувствовал себя
увереннее, даже лицо выглядело теперь менее мрачным. - Впрочем, если
говорить откровенно, меня что-то толкнуло. Да. Словно кто-то посмотрел мне
в затылок. Я работал с приборами, и вдруг какой-то подсознательный импульс
заставил меня посмотреть вверх...
- Подсознательный импульс, - с удовлетворением произнес Пинчук и
сделал пометку в блокноте. - Отлично. А вы говорите - к докладной нечего
добавить.
- В докладной записке, которую я составил и передал по инстанции, все
это есть, - возразил Штуб. - Конечно, я мог выразиться недостаточно точно.
- Понимаю, - мягко сказал Пинчук. - Продолжайте, пожалуйста, Михаил
Кристофорович.
- Хорошо, я продолжаю. Там, наверху, сначала ничего не было. Если
говорить откровенно, я не увидел там ничего, кроме этого великолепного
звездного неба. Да. И вдруг, совсем невысоко, прямо надо мной возникла
светящаяся точка.
- Вы уверены, что невысоко? Откуда вы это знаете?
- Я ничего не знаю, но она очень быстро раздувалась. Не с Юпитер же
ей было быть. Я понял, что она близко. Потом, все это великолепно
зафиксировали приборы.
- Приборы? - переспросил Пинчук, почему-то разочарованно. - Эти, что
ли, радары?
- Нет, радиолокаторы лишь отметили появление объекта, но дистанции не
зафиксировали. И размеров. А вот оптические дальномеры - их на маяке три -
сработали великолепно.
- И что же они показали?
- Около десяти километров. Это выяснилось сутками позже, когда я
смотрел их данные. Да, ни больше ни меньше. Как и написано в докладной
записке, которую я составил и передал по инстанции.
- И это еще где-нибудь зарегистрировано? - с непонятной надеждой в
голосе поинтересовался Пинчук.
- Конечно. Все показания записываются на магнитную ленту. И с
приборов, и с голоса, когда я что-нибудь говорю.
- Хорошо, хорошо. Записи мы посмотрим потом. А что произошло дальше.
- Дальше, вы понимаете, светящаяся точка росла. Я заметил, что это
уже не точка, а светящаяся пульсирующая сфера с малюсеньким темным
ядрышком. Вроде шаровой молнии.
- А вы до этого ее видели?
- Кого?
- Так называемую шаровую молнию.
- Но мы же с вами договорились - не надо меня ловить! - неожиданно
возмутился Штуб. Пинчук поспешно сделал успокоительный жест. - Да, если
говорить откровенно, то нет. Но довольно много читал... Интересовался. Я
очень люблю различные загадки природы.
- Много читали. - Пинчук сделал пометку в блокноте. - Ясно. И она что
же, росла только за счет приближения?
- Нет. Правда, невооруженным глазом это не определишь. Но когда я
сутками позже смотрел данные дальномеров - а они сработали великолепно, -
выяснилось, что размеры сферы действительно увеличивались. А расстояние
оставалось приблизительно постоянным. Да. Достигнув предельного диаметра -
около двенадцати метров - сфера начала деформироваться. Если говорить
откровенно, она вытянулась, превратилась в длинный цилиндр. Он все время
извивался. Будто громадная пожарная кишка или, как там ее, анаконда.
- Или такая большая пиявка, - вставила тихонько Наташа. Она до этого
сидела молча, подперев подбородок маленькими кулачками, и внимательно
слушала, как ее отец изворачивается под допросом психолога. Отец
оборонялся достойно, она уже почти совсем успокоилась и даже изредка,
отвлекаясь, украдкой поглядывала на Гудкова. Что ж, "командир конвойного
катера" звучит действительно несколько лучше, чем "мой пилот"...
- А разве вы присутствовали при этом явлении? - с подозрением спросил
Пинчук.
- Нет, но я регулярно видела это потом. Папа говорит, что в первый
раз было так же.
- Да, она права; - подтвердил Штуб. - Объект сужался к концам и
выглядел полупрозрачным светящимся червяком. Или пиявкой, только очень
длинной. Как потом оказалось, ее длина была с полкилометра.
- От! - не удержался Гудков. - А диаметр?
- Как и раньше, не превышал двенадцати метров. Это, вы уже понимаете,
выяснилось сутками позже, когда я смотрел данные дальномеров.
- И она, вы творите, извивалась?
- Да, почти все время. Извивалась и пульсировала, ни на мгновение не
оставаясь в покое. У меня появилось впечатление, что это нечто живое...
- Стоп, - сказал Пинчук, делая очередную пометку. - Это, по-моему,
важно. Что значит - живое? Общепризнано, что всякая жизнь в открытом
космосе невозможна. Почему вы решили, что наблюдавшийся объект имел... так
сказать, биологическую природу?
- Я, конечно, отвечу, - произнес Штуб. - Но мы же с вами
договорились. Если вы действительно хотите во всем разобраться...
- Конечно, конечно, - нетерпеливо махнул рукой Пинчук. - Мне просто
интересно, Михаил Кристофорович. Почему это... эта пиявка показалась вам
живой?
- Ну, если говорить откровенно... - произнес Штуб. - Право, я
затрудняюсь. Но она вела себя как живая. Что хотела, то и делала.
- Вы видели когда-нибудь северное сияние? - внезапно спросил Пинчук.
- Если говорить откровенно, то нет. Я, вы уже понимаете, никогда не
бывал за полярным кругом.
- А морской прибой?
- Конечно, видел, - заявил Штуб. - Но мы же с вами...
- Разумеется. Но волны вам никогда не казались живыми? Не
беспокойтесь, Михаил Кристофорович, это обычный вопрос.
- Да, если говорить откровенно, то нет.
- А эта штука казалась?
- Я уже говорил, что казалась. Да. Это специально подчеркнуто в
докладной записке, которую я составил и передал по инстанции.
- Ну ладно, - Пинчук сделал очередную пометку. - Отлично, поехали
дальше. Вы сказали, что у сферы было темное непрозрачное ядрышко. Когда
сфера вытянулась, что с ним произошло?
- Оно тоже вытянулось, да. Но... Когда эта штука извивалась,
непрозрачная центральная струна тоже извивалась, змеилась. Но при этом еще
и пульсировала - в некоторых местах становилась очень тонкой, иногда
вообще распадалась на ряд отрезков разной длины... Превращалась в
извилистую пунктирную линию.
- И сколько это продолжалось?
- Это змеение? Мне, если говорить откровенно, сначала показалось, что
очень долго. Но когда я сутками позже смотрел данные дальномеров,
выяснилось, что всего минут пять. А потом все это, вы понимаете,
повторилось в обратном порядке. Вся эта кишка начала очень быстро
укорачиваться и превратилась в первоначальную сферу. А в полусотне метров
от нее появилась вторая точно такая же.
- Что значит точно такая?
- Мы же с вами договорились, - укоризненно мотнул головой смотритель.
- Она, вы уже понимаете, внешне выглядела точно такой же. И все фазы ее
развития в точности повторяли эволюцию первой сферы. Да. Она тоже была
вначале светящейся точкой, а потом разрослась в полупрозрачный шар с
темным ядром.
- И это происходило на прежнем расстоянии от вас?
- Да. Так показали данные оптических дальномеров. Потом вдруг
появилась третья такая же сфера.
- И все они лежали в одной плоскости? - спросил Пинчук, видимо,
что-то вспомнив.
- Да, - пожал плечами Штуб. - Мы же с вами договорились. Естественно,
любые три точки всегда лежат в одной плоскости. Ведь через любые три точки
всегда можно провести плоскость.
- Помните задачку про трех мух, Николай Владимирович? - спросил
Гудков. Ему опять стало весело. - Замечательная задачка. Три мухи сидят на
столе и с интервалом в секунду взлетают, все с разными заданными
скоростями. Спрашивается - через какое время все они снова будут
находиться в одной плоскости?..
Он непроизвольно рассмеялся.
- Голубчик, да забудьте вы свою казуистику! - недовольно произнес
Пинчук. - Нам нельзя отвлекаться, мы заняты важным делом. Просто, мне
кажется, Михаил Кристофорович, в своей докладной вы специально
подчеркивали это обстоятельство.
- Не совсем так, - возразил Штуб. - И пример с мухами представляется
мне вполне уместным. Другое дело, в докладной записке, которую я составил
и передал по инстанции, указано, что все вновь появлявшиеся сферы тоже
лежали в той же плоскости. И даже почти точно на той же прямой. И
четвертая, и пятая, и шестая. И, вы уже понимаете, все остальные тоже.
Потом, конечно, они принимали и более сложные конфигурации, кружились в
своеобразных пространственных хороводах. Это зафиксировано великолепно
сработавшей аппаратурой. А потом все они исчезли.
- Вот как?
- Да. Но если говорить откровенно, это происходило в обратном
порядке. Как будто весь процесс записали на объемное кино, а потом пустили
пленку в противоположную сторону. Но пока шаров было много, они вели себя
как единое существо.
- Простите?
- Ну, мы же с вами договорились, что кишка, когда она вытянулась,
казалась живой. Теперь, когда она каким-то образом превратилась в вереницу
пульсирующих шаров, мне казалось, что она все еще остается единым целым.
Той самой "пиявкой", которая была вначале.
- Почему той же самой?
- Но мы же с вами договорились, - укоризненно произнес Штуб. - Длина
вереницы, правда, была раза в полтора меньше, но диаметры сфер постепенно
уменьшались к ее концам... Да. Если творить откровенно, то и извивалась
она точно так же. Продолжалось явление, как показала аппаратура, часа
полтора, потом шары исчезли в обратном порядке. А спустя 98 часов все
повторилось. И теперь повторяется каждые 98 часов. Вот и все, если творить
откровенно.
- А что можете добавить вы, Наташенька? - спросил Пинчук после
непродолжительного молчания.
- Ничего. Папа все рассказал точно. Я не присутствовала при первом
явлении, но на всех остальных была.
5
- Ну, голубчик, как вам вся эта казуистика? - поинтересовался Пинчук.
- По-моему, любопытно. А что?
- Я, признаться, разочарован, - сообщил психолог. - Мы с коллегами
ожидали более или менее типичного наблюдения НЛО, а здесь...
Он недовольно махнул рукой и заколебался вместе со своим гамаком.
- А что все-таки здесь?
- Пустое, - сказал психолог. - Когда этот Штуб начал рассказывать про
подсознательные импульсы, я было обрадовался. Подсознательные процессы
очень часто предшествуют объективно-субъективным явлениям. Но, скорее
всего, тут имеется другое, более тривиальное объяснение.
Он замолчал. Они лежали в гамаках в комнате для гостей, практически
невесомые. Они только что забрались в гамаки, чтобы, наконец, отдохнуть,
но вся усталость Гудкова куда-то пропала. Спать совсем не хотелось.
Вероятно, из-за кофе. Кофе было выпито много, чудесного бразильского кофе.
- Но ведь от рассказ, насколько я понял, полностью соответствует
докладной, - сказал Гудков. - Докладной записке, которую он составил и
передал по инстанции.
- В том-то и дело, голубчик, - вздохнул Пинчук. - Я-то надеялся на
другое. Правда, докладную я читал не очень внимательно, только
просматривал. Уповал на субъективный фактор. А у него, оказывается, все
записано на магнитную пленку!
- Чет же здесь плохого?
- Все сразу становится тривиальным, - объяснил Пинчук. - НЛО, который
