меты жертв. Язык у него грамотный, даже образный. Известно, что в момент
совершения самых дерзких преступлений самообладания он не терял. Даже
после двойного убийства, Тамары Р. и мужчины, он вполне сознательно вы-
бирал маршрут: возвращался домой не кратчайшей дорогой, а ехал с пере-
садками, следы путал.
Из показаний Гусакова: "Чтобы сбить собаку, которую могли пустить по
следу, я не пошел домой, хотя был совсем рядом. Вышел на шоссе, доехал
на автобусе до Успенского. Там долго дожидался такси. Какая-то машина с
московскими номерами остановилась. Я договорился ехать до Ногинска. По
дороге выбросил в водосток орудие убийства - нож...".
Как видите, логике "слабоумного" впору позавидовать даже матерому
уголовнику. Казалось бы, двойное убийство, дом рядом, скройся, отсидись,
замой кровь на одежде, придумай алиби. Но Гусаков легких путей не ищет,
уводит от логова, как матерый зверь, путает следы.
В повседневной жизни никто не замечал у него никаких странностей.
Учился как все, был комсомольцем, легко переносил физические нагрузки,
охотно философствовал с приятелями на различные темы. Первоначально Гу-
саков был отобран для службы в частях особого назначения. В ногинском
военкомате его хотели направить в режимную команду. И вдруг через месяц,
в апреле 1986 года, невропатолог (заметьте - не психиатр) дает заключе-
ние: "Из-за последствий родовой травмы освободить от прохождения воинс-
кой службы. Годен к нестроевой в военное время". Призывная комиссия учла
мнение специалиста - признала его негодным.
Не жаловались на Гусакова и члены семьи. Мать сообщила, что он зара-
батывал от ста тридцати до ста семидесяти рублей в месяц и сотню отдавал
на хозяйство. Брат рассказывал, что припадков у Гусакова не наблюдалось,
так же как провалов в памяти и обмороков. Был такой же, как все. Такой
же, да не такой.
Характерно, что Гусаков на следствии ничего не скрывал, признался в
большем количестве преступлений, чем ему вменяло следствие. Семь чело-
век, изнасилованных или которых он пытался изнасиловать, отыскать не
удалось. Заявлений также найти не смогли. Может, и были, но укрыты, как
и многое Другое.
Для освидетельствования Гусаков был направлен в институт Сербского (в
те годы ВНИИ общей и судебной психиатрии). Мне удалось встретиться с ме-
диками, наблюдавшими подследственного во время проведения экспертизы. По
словам врача Александра Панасейкина, у Гусакова было тяжелое психическое
заболевание. Хотя внешне он может производить впечатление вполне здоро-
вого человека, несомненно, подследственный нуждается в лечении и меди-
цинском контроле. Ни у Панасейкина, ни у его коллег диагноз сомнений не
вызывал. Такое, по словам врача, симулировать невозможно.
Я покидал стены института Сербского, где проходила беседа, и мысленно
представлял дальнейшую судьбу парня, пять лет охотившегося на женщин и
детей в окрестностях Ногинска. Сначала - направление в спецбольницу под
строгое наблюдение, по сути дела, в тюрьму для душевнобольных. Курс ле-
чения предположительно семь-восемь лет. Потом - больница с усиленным ре-
жимом. Это - дватри года. И, наконец, последний этап - больница обычного
типа, примерно, полгода, после чего - выписка, свобода...
Конечно, спешили уверить меня врачи, полной уверенности в выздоровле-
нии у нас нет, никто не может дать такой гарантии. Но мы - врачи, и при-
нимать другое решение, устанавливать иной диагноз нам не позволяет про-
фессиональный долг. Не смог я удержаться от наивного вопроса: "Если нет
уверенности в выздоровлении, возможно ли возвращение Гусакова к старым
увлечением?" Ответил мне руководитель клинического отделения института
профессор Федор Кондратьев. Врачи убеждены, что преступник избавится от
навязчивых идей. Помогут мощные психотропные средства, ударные дозы ме-
дикаментов. После такой терапии Гусаков должен стать тихим, спокойным
человеком, любимым занятием которого будет грызть семечки на лавке во
дворе.
Не знаю, как насчет семечек, но безопасную бритву такой излечившийся
в руках наверняка удержит. И передвигаться сможет без посторонней помощи
туда, куда захочет. Впрочем Гусакову грызть семечки не пришлось, хотя
врачи очень желали торжества сострадания и гуманизма.
Возможно, я примитивно рассуждаю и не в состоянии понять, что такое
истинное милосердие. Но до сих пор не могу забыть фотографии жертв
маньяка из коллекции Гусакова. На снимках сидят, стоят, лежат в различ-
ных позах девочки и мальчики, совсем еще дети. С одной школьницы даже не
до конца снята форма, рядом лежит портфель. Глаза полны ужаса и слез.
Это заметно, хотя дети пытаются отворачиваться, прикрываются руками...
О каком сострадании вы говорите?
УМЕРЕТЬ ДО РАССВЕТА
Имя этого преступника не войдет в историю криминалистики. В галерее
монстров и монстриков встречаются и более выдающиеся персонажи. Опера-
тивники, занимавшиеся розыском убийцы, вряд ли вспомнят сегодня фамилию
насильника, или хотя бы обстоятельства его задержания. Человек без име-
ни, не оставивший после себя на земле ничего, кроме чувства омерзения и
горя. Его фамилию я с трудом отыскал в своем блокноте, она вполне подхо-
дит для ублюдка - Грязнов...
Ему не было места в нормальной жизни. Отторгнул преступника и другой,
находящийся за чертой закона уголовный мир. Даже приговор ему вынесли
сокамерники, не дожидаясь следствия и суда.
Тем не менее рассказать о трагедии нужно. Хотя бы потому, что она
могла бы стать первым эпизодом долгой и кровавой серии. Во всяком слу-
чае, начал Грязнов так же, как и Чикатило, с убийства маленькой девочки.
Как и его ростовский предшественник, имел явное тяготение к "общению" с
детьми, был дерзок и хитер. Достаточно упомянуть о бутылке с чужими от-
печатками пальцев, которую Грязнов специально подбросил на место прес-
тупления, направляя розыск по ложному следу. Он изменил внешность - вык-
расил волосы в клоунский рыжий цвет, подстригся, уехал из Клина в другой
город. Но уловки не помогли, поиск завершился успехом.
... Начало августа в подмосковном Клину было жарким и сухим. Мальчиш-
ки то и дело бегали на кукурузное поле. Спелые початки с ровными акку-
ратными рядами желтых зерен стали для детей и лакомством, и игрушками. В
тот день ребята принесли их целую сумку, теплых от солнца, тугих, наряд-
ных. Увидев это, шестиклассница Вера с подружками, тринадцатилетней Лю-
сей и одиннадцатилетней Зоей, решили сходить на поле. Уж очень привлека-
тельно выглядела добыча мальчишек.
Пока собирались - сначала Зоя бегала за хлебом, потом ждала бабушку,
чтобы получить разрешение, - наступил вечер. Наконец Вера и ее подружки
отправились в путь. Проехали две остановки на автобусе, вышли у завода
железобетонных изделий, двинулись в сторону деревни Полуханово. Рядом с
переездом спустились с бугорка и оказались на кукурузном поле.
Высокие стебли закрывали все вокруг, листья колыхались и чуть шелес-
тели от ветра. Девочки быстро набрали спелых початков и собирались на-
зад, когда со стороны проселка к ним вышел мужчина. Было в нем что-то
такое - в движениях, выражении - лица, голосе, - чего девочки сразу ис-
пугались, смутились. Зато он действовал расчетливо и спокойно.
Из показаний Веры К.: "Мы нарвали две сумки, выбрали место и сели
очищать початки, чтобы есть по дороге. Вдруг нас окликнул мужчина. Он
сказал, что работает в милиции и охраняет поле. А затем добавил: "Кто
вам разрешил кукурузу воровать? У нас скотине есть нечего!". Он схватил
меня за руку: "Пойдем в милицию". Но я вырвалась и пошла в сторону доро-
ги.
За мной вскочила Люся. Тогда мужчина взял за плечо Зою. Та стала про-
сить отпустить, говорила, что бабушка переживать будет. Но он не слушал.
Мы испугались и пошли быстрее. Мужчина с Зоей двинулись за нами. Потом
он остановился, нагнулся, как будто вытащить камень из обуви. Мы ушли
вперед, а они отстали. От дороги я оглянулась. Мужчина с Зоей уходили
вглубь поля. Больше мы их не видели...".
Сам по себе факт увода ребенка - ЧП. А тут на глазах у двух подружек,
практически днем (август, около шести вчера) да еще в нескольких шагах
от проходной завода. Поражала дерзость, хладнокровие преступника. В том
же, что совершено преступление, никто не сомневался. Одиннадцатилетняя
Зоя исчезла.
Можно ли было предотвратить беду? Наверное. Если бы девочки подняли
крик, стали сопротивляться, защищаться, мужчина бы испугаются. Могли
подружки обратиться к служащим на переезде, мимо которого торопились до-
мой. Но они этого не сделали - побоялись "дяди из милиции". И даже вер-
нувшись, не бросились к родным Зои, не забили тревогу. Об исчезновении
ребенка стало известно только около восьми вечера, когда бабушка, прог-
лядев все глаза, побежала по соседям.
Говорю об этом не для того, чтобы упрекнуть подружек или дать повод
родным Зои обвинить кого-то в несчастье. Ничьей вины в случившемся, кро-
ме самого преступника, нет. Но если бы испуганные подружки сразу расска-
зали обо всем взрослым, на убийцу вышли бы скорее и задержали бы его
меньшими усилиями.
... Поиски ребенка начались уже вечером. Вызвали розыскную собаку,
стали прочесывать кукурузное поле. По горячим следам составили словесный
портрет подозреваемого. К поискам подключились сотни людей: триста чело-
век военнослужащих, около сотни работников милиции, двенадцать служебных
собак... Шли цепью на расстоянии метра друг от друга. Не обнаружили ни-
чего.
Снова и снова прочесывали местность. Срочно комбайном убрали кукуру-
зу. Снова искали... Командир Мячковского объединенного авиаотряда выде-
лил для поисковых работ вертолет "МИ-2". Коллеги с Петровки, 38 предос-
тавили в помощь областной милиции новый американский вертолет
"БЭЛЛ-206". Машины с поисковыми командами барражировали над полем и его
окрестностями несколько дней. По рации пилоты наводили находившихся на
земле людей на подозрительные места. Как на зло, именно с того рокового
дня зарядили проливные осенние дожди. Поле раскисло, если и оставались
какие-то следы преступления или улики, их окончательно залило водой.
Сыщики работы не прекращали. Рассматривалась версия похищения ребен-
ка. Были изготовлены розыскные листки с изображением подозреваемого, и
подробным описанием примет. По деревням и поселкам ездили сотрудники ми-
лиции, опрашивали детей в школах и интернатах, пассажиров электричек и
автобусов.
Подружек Зои возили в Москву, где изготовили новый, более совершенный
композиционный портрет. На причастность к случившемуся проверялись люди
с психическими отклонениями, ранее судимые, бомжи и бродяги. Еще остава-
лась слабая надежда, что девочка жива, найдется. Увы, через две недели
трагедия получила новое продолжение. В канаве, на краю поля, прохожие
обнаружили тело мертвого ребенка...
Отдел внутренних дел Клинского района обратился к жителям с просьбой
оказать посильную помощь в изобличении преступника, было обещано крупное
вознаграждение. Установили двоих мужчин, склонных к сексуальным извраще-
ниям. Но оба оказались непричастны к случившемуся.
Дни шли за днями. Сотни запросов, десятки километров, исхоженных сы-
щиками по окрестностям, непрекращающиеся оперативные мероприятия. Иногда
казалось, что дело вот-вот пойдет, но после проверки очередного подозре-
ваемого становилось ясно: убийца все еще на свободе. С момента соверше-
ния преступления я следил за ходом поисков. Могу засвидетельствовать,
что работа шла постоянно. И поэтому, хотя со дня трагедии прошло более
шести месяцев, насильник был все-таки пойман.
Рассказывает сыщик Клинского ОВД Александр Беляков:
"Все началось с разбитых окон в школе. Мальчишки безобразничали. Ди-
ректор, с которым у нас давно деловой контакт, обратился за помощью:
