не буду, я все про это знаю... у меня у внучки тоже она есть!
В середине 80-х учился на Высших режиссерских курсах ВГИКа таджик
по фамилии Худайбердыев (сейчас он довольно известный в Таджикистане
человек, кстати). И вот как-то деканатовская машинистка, печатая
какой-то то ли список, то ли приказ, где тот фигуририровал, напечатала
"Хуйдабердыев", оной опечатки не заметила и повесила эту бумагу на
доску объявлений. Через некоторое время в деканат ворвался злой,
как черт, Худайбердыев и заорал, потрясая сорванным с доски листком:
"Что, весна, да?! Хуи всюду мерещатся?!" (в мае дело было).
Дело было в новогоднюю ночь 1985 года в городе Владимире. Основательно
отметивший наступление очередного года мужик в 5 часов голосует на
объездной дороге (это по большому счету шоссе Москва-Казань), чтобы
добраться домой на другой конец города. Останавливается дальнобойщик.
Просьбу "подбросить до Куйбышева" (есть в этом городе такая улица)
решил по доброте душевной уважить, всяко ехать веселей.
Утром просыпается наш герой и слышит от водилы:
"Ты, это, спи. Еще только Горький проезжаем."
Достаточно известная байка среди журналистов старшего поколения.
Дело было в конце 60-х годов.
Шло некое большое собрание, на котором присутствовали представители
региональных радиокомитетов - Украины, Туркмении, Латвии, и т.д.
В том числе и из Армении.
Вот дошла очередь до него - председательствующий встает и объявляет:
- А сейчас выступит представитель Армянского Радио...
Зал, естественно, в лежку... Возмущенный ведущий, да и весь президиум
начали зал успокаивать...
- Товарищи, тихо! Как не стыдно - это же ваш коллега!
Зал вроде успокоился, армянин выходит на трибуну, и начинает:
- Нас спращивают...
Тут зал уже не выдержал...
Купил как-то какой-то мужик унитаз и повез его в метро.
А теперь представьте себе мои ощущения, когда где-то в
районе ст. метро "Боровицкая" (или рядом - я не помню),
я стою на перроне и жду прибытия поезда.
И вот подходит эта ;%*?я электричка, открываются двери
и я вижу - передо мной сидит мужик на толчке и читает газету..
Моя психика уцелела, но я сел напротив двери и стал смотреть на
реакцию входящих на следующих станциях. Некоторые от удивления
не смогли найти в себе силы даже войти в поезд...
Это не анекдот, это быль...
Мужчина красиво трахает подругу...старается...
У мужчины вот-вот должен наступить этот прекрасный момент
освобождения, расслабления, наслаждения и восхищения...
И в это мгновение подруга произносит следующие слова:
"Милый, давай сходим в театр, что ли ?"...
В начале 80-х я учился в университете в славном городе Беер-Шеве.
А подрабатывал в охране того же университета. На выезде из кампуса
был шлагбаум, и нам строго-настрого было приказано: не открывать,
пока выезжающий транспорт ПОЛНОСТЬЮ не остановится (там,
на выезде, было действительно опасное место).
Итак, стою я на шлагбауме где-то в час ночи. Из кампуса вдалеке
появляется фара с характерным звуком - мотороллер. Ну я, естественно,
держу палец на кнопке и жду полной остановки. Мотороллер едет нормально.
И вдруг, метрах в 50-ти от меня, он врубает другую передачу, газует как
истребитель и летит прямо на шлагбаум. Нажать на кнопку я не успел, да
если б и успел, шлагбаум так быстро не открывался. Короче, я уже считал
себя свидетелем тяжелой дорожной аварии, как парень круто завалился
набок, ПРОШЕЛ ПОД ШЛАГБАУМОМ, выпрямился, вылетел на шоссе
скорость. Под конец он очень медленно подъехал ко мне - наш же
студент-охранник, вез мне сэндвич. И спокойно так говорит:
- Понимаешь, послали меня отнести тебе сэндвич. Ну, а кому охота
переться пешком полкилометра. Машину я вожу, на велосипеде езжу,
ну и одолжил у одного из наших мотороллер. Еду, все путем, но под конец
хотел спокойно сбросить передачу - получилось наоборот, да рука
на рукоятке повернулась - а это полный газ, слава Богу, ты шлагбаум
вовремя поднял, прямо перед моим носом, а шоссе было пустое, так что
там я уже справился.
Рот мой как был, так и оставался открытым. Парень вставил в него
сигарету. Совладав с собой, я сказал очень тихо:
- Я не успел нажать на кнопку.
Парень, не говоря ни слова, подвел мотороллер к шлагбауму, высота
которого оказалась равна высоте фары. А затем сказал:
- Хорошо, что я был без каски. А то бы задел.
Ехал слегка датый мужичок в почти пустой ночной электричке.
И захотелось ему сделать пи-пи. А в наших электричках (кто не знает)
клозетов нетути, а которые есть - закрыты на замки и VIP ONLY.
У мужичка нашего от выпитого благородство взыграло. Не буду, думает,
между вагонами гадить, и в тамбуре - тоже не буду. А как же тогда?
А вот как. Дождался он остановки. И перед закрытием дверей сунул
между них ботинок. Самый краешек ботинка, чтобы каплями последними
его не забрызгать. И с этой же целью хозяйство свое подальше в щель
образовавшуюся высунул. Стоит, балдеет как от процесса, так и от
своего благородства. А поезд тем временем скорость набирает. Огни
деревушки какой-то мимо летят. Качает вагон все ощутимее. А на
каком-то стыке его еще и тряхнуло основательно. И тут... Правильно,
ботинок из щели выскальзывает, створки двери плотоядно смыкаются,
и оказывается мужик зажатым в капкане своего благородства за самое
не приведи господь. А двери, хоть и оббиты изнутри резиной, давят
очень сильно. Да и резину эту мягкой не назовешь. Мне один раз руку
зажало, так я чуть не взвыл. А тут не сильная рука, а вон чего.
Да еще и в вялом состоянии. В общем, принялся мужик на весь поезд
орать. Сначала просто так, а потом зовя на помощь. Народ, понятно,
напуганный криминогенной обстановкой, подальше от криков ломанул.
Но не весь. Один особенно смелый (молодой милиционер в штатском,
возвращающийся домой со службы) пошел-таки посмотреть на источник
шума, здраво рассудив, что так долго человека резать не могут,
а когда кого-нибудь бьют, то характер криков, их, так сказать,
рисунок, немного иной, нежели в данном случае. (вот что значит
профессионализм и высокое чувство моральной ответственности
за судьбу ближнего). Входит милиционер в тамбур. Видит картину:
лицом к двери, прижавшись к ней всем телом, стоит наш герой
и самозабвенно орет. Милиционер говорит ему, мол, гражданин,
прекратите безобразие. Ноль реакции. Милиционер хватает гражданина
за плечо и пытается его развернуть лицом к себе, чтобы безобразие
все-таки прекратить. Гражданин делает какие-то судорожные
отмахивающиеся движения рукой, но лицом к милиционеру
не поворачивается. Зато его вопли становятся еще громче и выше.
И в них органично вплетаются какие-то подвывающие нотки. Только
минут через несколько милиционер въезжает в ситуевину. (милиционер,
все-таки). А въехав, делает попытку облегчить бедняге страдания
и вырвать злополучную конечность из дверного плена. Кто хоть раз
пробовал разжать двери в электричке, знает, насколько это
безнадежное занятие. А тут еще и работать не удобно. Над мужиком -
высоко, снизу - мешают его ноги, а посередине - прилипшее
к дверям тело. Да и сам одуревший от боли страдалец в этом деле
не помошник. Крикнув, мол потерпи еще немного, милиционер срывает
стоп-кран. Поезд резко тормозит, что приятных ощущений мужику
опять-таки не добавляет. Из динамика слышится рассерженный монолог
машиниста, нехорошие люди, мол, не стоит по-напрасну стоп-кран
дергать, и всем было лучше, если бы стоп-кран привели в исходное
состояние. Милиционер несется через весь вагон к заветной кнопочке
с родной надписью "Милиция" (эта кнопочка, если кто не знает,
обеспечивает связь с машинистом). Нажав на нее, милиционер
кратенько описывает ситуацию и просит открыть двери по правой
стороне. На что машинист ему отвечает, что он прекрасно знает
расположенные неподалеку дачи и дачников, причем знает он их
не с лучшей стороны. Эти нехорошие люди всегда норовят в этом самом
месте поезд остановить. Но сегодня не их день, так как он, машинист,
на поводу у всяких разных не пойдет и будет стоять здесь хоть до
утра, но двери не откроет. Милиционер кричит в переговорник, что он
представитель власти и не придумал всю эту историю, что он требует...
что человек страдает... На что ему отвечают, что электричку ведет
Папа Римский, а сказки про зажатые в дверях члены лучше всего
рассказывать своей бабушке, имеющей внука-недоумка, который
с пьяных глаз ничего умнее придумать не может. И что до ближайшей
станции машинист не намерен нарушать инструкции и открывать двери.
Мужик воет милиционеру, мол, хрен с ними, закрывай скорее стоп-кран,
уж лучше ехать, чем без толку стоять. Милиционер через весь вагон
несется закрыть стоп-кран. А надо заметить, что переговорное
устройство работает только в одну сторону - в сторону машиниста.
Машинист же отвечает по громкой связи. Поэтому в курсе этой истории
оказался уже весь поезд. Стоп-кран закрыт, поезд опять поехал.
Машинист посылает напарника на всякий случай проверить странное
сообщение. Напарник прибегает. Убеждается. Сообщает машинисту, мол,
все так и есть на самом деле. Машинист отказывается верить,
подозревая напарника в сговоре с шутниками или в подкупленности
дачниками. Напарник прибегает обратно в кабину и предлагает
недоверчивому машинисту убедиться во всем самому. Машинист идет,
строя на случай ложной информации планы мести напарнику. Приходит.
Убеждается. Возвращается в кабину. Связывается с диспетчерской,
обрисовывает ситуацию и просит подать к ближайшей станции
(на счастье мужика, достаточно большой) карету скорой помощи.
В диспетчерской не верят. Грозят машинисту страшными карами
и лишением премии в случае шутки, но все-таки со станцией
связываются. Там тоже во все это не очень верят, но скорую высылают.
Тем временем поезд подходит к станции. Останавливается. Двери
открываются. У совершенно обессилевшего и осипшего мужика
подкашиваются ноги и он падает вперед. Стукнувшись своим измятым
хозяйством об асфальт платформы, мужик теряет сознание, затихает
и начинает скатываться в щель между вагоном и платформой. Вовремя
выскочивший из тамбура милиционер предотвращает падение на рельсы.
Тут подоспели и медики. Они грузят бренное тело на носилки и под
пристальными взглядами прилипших к окнам пассажиров, уносят останки
былого достоинства вместе с их несчастным обладателем.
История эта имеет счастливый конец. Операция хозяйству мужика
не потребовалась, так как, помимо гематом, оно никаких серьезных
повреждений не поимело. Вследствие чего, все довольно скоро зажило
и стало как новенькое, не потеряв ни своих размеров, ни основных и
вспомогательных функций. А вот голосовые связки у мужика еще
не скоро восстановились. Видимо, прав народный фольклор,
утверждающий, что если оттянуть хозяйство до колен, то порвутся
в первую очередь именно голосовые связки, а не какие другие.
P.S. Не, блин, на хрен такое благородство.
Сидим мы на крыше, под нами расстилается площадь Трех Вокзалов.
Жарко, оцинкованное железо накалилось, работать не очень-то
и хочется. Тем паче, снизу вовсю работает кооперативный гриль-бар,
извергая аромат жареных цыплят. А денег ни у кого нет, и нет
настолько, что даже не получается чего-нибудь купить для обеда.
Сидит мой двоюродный брат Юра, молоток свой свесил между колен,
понурился и говорит:
- Эх, что за жизнь несуразная. Деньги будут только через неделю,
одолжить не у кого, а жрать так хочется. Сейчас бы хоть хлеба
кусок...
В этот момент его накрывает тень, раздается скрежет когтей по железу.
Рядом с Юрой садится ворона. В клюве у нее - измызганный кусок хлеба.
Ворона косит глазом на Юру, медленно разжимает клюв и взлетает.
Ворона в небе, хлеб у Юриных ног, мы, корчась от смеха, неспешно
съезжаем к краю крыши...
Эта давнишняя история - очередное подтверждение банальной истины
об опасности случайных связей. Как-то в начале осени я возвращался
с Севера в Москву. В Мурманске сел в поезд, какой-то дополнительный,
хоть и скорый. Этот поезд вид имел жуткий - свет почти нигде не горел,
